Чарити недоверчиво покачала головой:
— Но люди, подписавшие это чудовищное обращение… Все они — друзья Марко.
— Я понимаю, — кивнул принц. — Заговорщики рассчитывали, что получат какую-то власть при новом принце. Уверен, что Франц сыграл на этом.
Чарити в задумчивости проговорила:
— Полагаю, тебе следовало бы запретить Марко появляться в Юре.
Август кивнул:
— Разумеется. Он здесь больше не появится.
— Я все же думаю, что ты должен был казнить Франца, — заявила Чарити.
Принц взглянул на нее с удивлением:
— Но ведь он — муж твоей сестры.
— Лидии было бы неплохо избавиться от него, — возразила Чарити.
— Я не могу казнить его. Сначала его следовало бы судить. А я только что сказал тебе, что не хочу рисковать, не хочу еще больше отдалиться от Австрии. Самое лучшее — просто выслать его из страны.
— Хм. — Чарити прищурилась. — Я никогда не доверяла ему.
— А я, к сожалению, доверял. — Принц помрачнел. — Мне все еще трудно поверить, что мой кузен — предатель.
— Этот человек как змея. В любой момент готов ужалить.
— Да, пожалуй, — пробормотал Август.
Какое-то время они молчали, каждый думал о своем. Наконец Чарити проговорила:
— Что мы теперь будем делать?
Август с улыбкой взглянул на жену:
— Поедем домой, дорогая.
Они рассмеялись, и принц, поставив чашку на блюдце, заключил жену в объятия.
— Я рад, что ты поехала со мной, — признался он. — Я рад, что ты заставила меня привезти тебя сюда.
Она прижималась щекой к его груди и слушала, как бьется его сердце: тук-тук-тук-тук-тук. Оно билось ровно и мерно, уверенно и спокойно.
«Господи, спасибо. Спасибо за то, что сохранил его. Спасибо, что вернул его мне».
— Мне кажется, что мы уже сто лет не были во дворце, — пробормотала Чарити.
— М-м… Как хочется снова очутиться в собственной постели.
Она улыбнулась:
— В твоей или моей?
Он тоже улыбнулся:
— В нашей общей, дорогая.
Гарри уже трижды заглядывал в гостиную, но тотчас же уходил. А Чарити с Августом по-прежнему сидели на софе и улыбались друг другу.
Официальное открытие парламента состоялось на день позже, чем предполагалось, но это было одно из самых памятных событий. К радости Чарити, Август попросил ее присутствовать на церемонии. Она все равно намеревалась прийти, но ей было приятно знать, что муж хотел этого.
Они приехали в город в блестящем черном экипаже и сначала остановились перед парадной дверью, чтобы высадить Чарити и Гарри. Затем карета покатила к двери, в которую должен был войти Август.
В вестибюле принцессу ждали Эмиль и две фрейлины. Стефани подошла, чтобы поправить зеленую бархатную шляпу Чарити.
— Вы прекрасно выглядите, ваше высочество, — сказала она.
Чарити улыбнулась:
— Спасибо, Стеффи. Мы можем войти?
Швейцар в белых чулках и длиннополом фраке открыл перед ней дверь. Когда она переступила порог, он громко объявил:
— Ее королевское высочество принцесса Чарити! Все тотчас же встали при ее появлении. «Интересно, привыкну ли я когда-нибудь к такому вниманию?» — думала Чарити, направляясь к лестнице, ведущей на галерею для зрителей. Остановившись, она окинула взглядом зал и с улыбкой кивнула в знак признательности. Затем стала подниматься по ступеням.
«Все не так плохо, когда я с Августом, — подумала она. — Тогда я знаю, что все смотрят на него, а не на меня».
Вдруг послышались аплодисменты, и через несколько секунд аплодировал уже весь зал, в том числе и члены палаты лордов.
Чарити повернулась к сопровождавшему ее Эмилю и в смущении пробормотала:
— Это приветствуют меня?
Эмиль улыбнулся:
— Конечно, ваше высочество.
Гарри усмехнулся и сказал:
— Очень сомневаюсь, что Лидию стали бы так приветствовать. Я горжусь тобой, Чар.
Чарити залилась краской.
— Это только потому, что я представляю Августа.
— Нет, ваше высочество, — твердо заявил Эмиль. — Аплодисменты предназначались именно вам. И это вполне заслуженно. Люди благодарны за все то доброе, что вы сделали.
— Непременно расскажу об этом отцу, — заявил Гарри. — Он будет очень доволен.
— Сюда, ваше высочество, — сказала шедшая впереди леди Стефани. — Вот ваше кресло.
Чарити приблизилась к креслу с высокой спинкой. Немного помедлив, села. Ее щеки по-прежнему горели: она не ожидала ничего подобного, не ожидала такой встречи.
Вскоре зал затих, и лорд Стюард объявил:
— Его королевское высочество принц Август!
В следующее мгновение двери распахнулись, и в зале появился лорд-распорядитель граф Марк Хелмер — он нес скипетр на подушке из красного бархата, украшенной золотой тесьмой. Следом шел лорд-констебль, который нес меч принца, а за ним — спикер палаты общин Виктор Беккер и главный министр лорд Стивен Уэйер. Внезапно все остановились и, расступившись, склонились в глубоком поклоне. И почти тотчас же в зал вошел принц Август с мантией на плечах и в сверкающей короне, украшенной огромными рубинами.
Августа не приветствовали овациями. Событие было слишком торжественным для столь необузданного проявления чувств. Все прекрасно понимали: в Юре едва не произошел переворот, в результате которого страна, возможно, утратила бы независимость.
Миновав переднюю часть зала, принц поднялся на возвышение и занял свое место на троне. Складки красной бархатной мантии аккуратно легли вокруг него. На плече принца блестела алмазная пряжка ордена Святого Михаила, высшей награды Юры. Спикер палаты общин стал по правую руку от трона, а главный министр — по левую. Вложив скипетр в руку принца, лорд-распорядитель занял место позади трона — как и лорд-констебль. — Его королевское высочество просит всех сесть! — прокричал лорд-распорядитель, и члены палаты общин и палаты лордов заняли свои места.
«Он так естественно выглядит, восседая на троне, — думала Чарити, глядя на мужа. — Меня не перестает удивлять, как раскованно он держится, находясь в центре внимания».
Существовала традиция, согласно которой принц выступал с речью перед парламентом, и сейчас все ждали именно этого. Чарити — она знала, что собирается сказать Август, — не терпелось увидеть, как будет воспринята его речь.
Тут принц наконец заговорил:
— Милорды и джентльмены, сегодня знаменательное событие в истории нашей страны. Благодаря вашей вере в меня нам удалось совместно избежать кризиса, который неизбежно нарушил бы нашу политическую и экономическую стабильность и мог привести к полной потере семисотлетней независимости.
Принц не читал текст речи — он смотрел прямо в зал, и каждый чувствовал, что Август обращался лично к нему.
— Я был рожден и воспитан как принц Юры, — говорил Август. — Мое образование и военное обучение было направлено именно на это. И я всегда гордился независимостью нашей страны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65