Что вы увидели?
– Я увидел двух волков, самца и суку, они бегали взад-вперед у ворот загона. Они одни остались, всех остальных он выпустил.
– Протестую, ваша честь, – вставил мистер Осгуд. – Свидетель выдает предположение за факт.
– Поддерживаю, – сказал судья.
– Расскажите нам только то, что вы видели своими глазами, – попросил мистер Меррик.
– Да, сэр. Так вот, эти двое волков взбесились: кидались на ограду и завывали, как бешеные. Сука начала бросаться на меня, и я ее пристрелил из своего тридцать восьмого. Оглянуться не успел, как этот сумасшедший уже насел на меня, повалил на землю, пытал ся убить. Слатски ударил его дубинкой, и на этом все кончилось. Но потом он очнулся. Мы-то думали, что вырубили его, но стоило нам отвернуться, как он дал деру прямо к холмам. Тогда Слатски взял ружье, но стрельнуть не успел: этот парень шустрый, что твоя газель, черт бы ее побрал. Вот на том все и кончилось.
Судья попросил мистера Кабрини не выражаться. Он нахмурился, но пообещал, что постарается.
– Вы видите сегодня в зале суда человека, который напал на вас в ту ночь в зоопарке?
– Ясное дело. Это был он, вот этот парень.
– Благодарю вас. Свидетель ваш. Мистер Осгуд поднялся на ноги.
– Вы утверждаете, что волчица пыталась напасть на вас?
– Ну да. Бросалась на меня, рычала и слюну пускала.
– Вы всерьез опасались за свою жизнь?
– Черт возьми, а вы бы не… То есть да, конечно, опасался. Волку ничего не стоит слопать человека живьем. AМ – и нету!
– Понятно. Как долго вы служите ночным охранником в Линкольновском зоопарке, мистер Кабрини?
– Я? Года два. Около того.
– До той ночи вам хоть раз случалось подвергаться нападению волка?
– Нападению? Нет.
– Приходилось ли вам работать в зоопарке бок о бок с кем-нибудь, кто подвергался такому нападению?
– Нет вроде бы.
– Может быть, вам приходилось слышать о таком случае, когда кто-то из служителей зоопарка стал жертвой нападения волка?
– Нет. Но я…
– Благодарю вас. Итак, вы утверждаете, что после того, как вы застрелили волчицу, мистер Макнейл внезапно «насел» на вас.
– Да, точно.
– Согласно вашему заявлению, он пытался вас убить. Верно?
– Верно.
– Скажите мне, вы понесли какие-нибудь физические увечья во время стычки, которая, согласно вашему утверждению, произошла между вами и моим подзащитным?
– Это как?
– Ответьте, пожалуйста, на вопрос. Вам были нанесены телесные повреждения?
– Да, я ушиб локоть. Кажется, на колене тоже был синяк.
– Вам понадобилась медицинская помощь?
– Это доктор, что ли? Нет, никакой доктор мне не понадобился.
– И тем не менее вы по-прежнему утверждаете под присягой, сэр, что мистер Макнейл пытался вас убить?
– Ага. По-моему, так оно и было.
Следующим свидетелем обвинения стал мистер Слатски. Майкл его не узнал, но он показал под присягой, что был тем самым, кто держал фонарь и дважды ударил обвиняемого дубинкой.
Когда дошла очередь до перекрестного допроса, Мистер Осгуд спросил его:
– Могли бы вы утверждать, исходя из своего личного опыта в качестве сотрудника зоопарка, мистер Слатски, что волчица представляла собой угрозу вашей жизни в ту ночь?
– Протест, ваша честь, – встрепенулся Меррик.
– Отклоняется. Мистер Слатски почесал подбородок.
– Ну… когда волк напуган, от него не знаешь, чего ждать, а эта волчица была сильно напугана. Она могла попытаться напасть на кого-нибудь, тем более что мы загнали ее в угол.
– Вы хотите сказать, что она могла бы напасть на вас?
– Да нет, не то чтобы напасть… Волк никогда не нападет на взрослого человека, разве что если волк бешеный. Но я хочу сказать, если бы мы попытались ее поймать, она могла бы укусить.
– А если бы вы оставили ее в покое?
– Протестую.
– Отклоняется.
– Ну, если бы мы оставили ее в покое, я бы сказал, она рано или поздно ушла бы, наверное, обратно в клетку. Или сбежала бы. Как я уже сказал, она была напугана.
– А второй волк?
– Думаю, пошел бы с ней. Они были парой.
– Благодарю вас. А теперь, сэр, – не прерывая своей речи, мистер Осгуд подошел к присяжным, – вы только что слышали показания мистера Кабрини. Он засвидетельствовал, что обвиняемый пытался его убить, когда сбил его с ног. Вы это слышали, не так ли?
– Да, сэр.
– Вы согласны с этим мнением? Мистер Слатски заерзал на стуле, ему было явно не по себе.
– Ну… это вроде как… трудно сказать. Они боролись, это точно.
– Что ж, позвольте мне уточнить. Вы видели своими глазами, чтобы мистер Макнейл хоть раз ударил мистера Кабрини?
– Нет, сэр.
– Вы видели, как мистер Кабрини бил мистера Макнейла?
–Да,сэр.
– А когда вы сами ударили мистера Макнейла своей дубинкой, было ли у вас намерение его убить?
– Нет! Нет, я просто хотел остановить драку. Сказать вам по всей правде, я вовсе не хотел бить его по голове. Я только собирался его оглушить. Вроде как отвлечь его внимание.
– Итак, по вашему мнению, обвиняемый не представлял угрозы для жизни мистера Кабрини или вообще для чьей бы то ни было жизни? Я вас правильно понял?
– Ваша честь, я протестую.
– Я поддерживаю протест. Вы своего уже добились, мистер Осгуд.
– Благодарю вас, ваша честь. Больше вопросов нет. Обвинение вызвало Филипа в качестве свидетеля.
– Состояние духа, – шепнул мистер Осгуд Майклу, пока Филипа приводили к присяге. – Вот о чем его будут спрашивать. Чтобы доказать умысел.
– Чей?
– Ваш.
Филип явно нервничал. Он неохотно и скупо отвечал на вопросы мистера Меррика. Он был «враждебно настроенным свидетелем», как объяснил мистер Осгуд, и Майкл убедился, что это именно так.
И еще мистер Осгуд успел объяснить ему, что такое «лжесвидетельство». За это тоже полагалась тюрьма. Майкл сидел на краешке стула, ожидая, что прокурор Меррик вот-вот задаст Филипу вопрос о первых пяти днях, прошедших после «инцидента». Он знал, что, если прокурор это сделает, Филип непременно солжет, чтобы оградить Сидни.
На этот случай у Майкла все было готово. Не успеет Филип раскрыть рот, как он встанет и скажет присяжным: «Я признаю себя виновным во всех преступлениях, и вам незачем продолжать этот суд. Я это сделал, я виноват».
К счастью, мистер Меррик так и не задал рокового вопроса.
– Итак, вы утверждаете, что в тот день в зоопарке мистер Макнейл был «расстроен»? В этом смысл ваших показаний?
– Да, – промямлил Филип.
– А в поезде по дороге домой он ничего не сказал? Вообще ничего? Ни слова до тех самых пор, пока не извинился, чтобы пойти в туалет? И после этого вы его больше не видели, пока его не арестовали?
– Составной вопрос, ваша честь, – запротестовал мистер Осгуд.
Но не успел судья вынести свое суждение, как Филип холодно ответил:
–Да, да и да.
– Благодарю вас…
– Но я тоже был расстроен. И Сэм тоже. Мы…
– Спасибо, больше вопросов нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
– Я увидел двух волков, самца и суку, они бегали взад-вперед у ворот загона. Они одни остались, всех остальных он выпустил.
– Протестую, ваша честь, – вставил мистер Осгуд. – Свидетель выдает предположение за факт.
– Поддерживаю, – сказал судья.
– Расскажите нам только то, что вы видели своими глазами, – попросил мистер Меррик.
– Да, сэр. Так вот, эти двое волков взбесились: кидались на ограду и завывали, как бешеные. Сука начала бросаться на меня, и я ее пристрелил из своего тридцать восьмого. Оглянуться не успел, как этот сумасшедший уже насел на меня, повалил на землю, пытал ся убить. Слатски ударил его дубинкой, и на этом все кончилось. Но потом он очнулся. Мы-то думали, что вырубили его, но стоило нам отвернуться, как он дал деру прямо к холмам. Тогда Слатски взял ружье, но стрельнуть не успел: этот парень шустрый, что твоя газель, черт бы ее побрал. Вот на том все и кончилось.
Судья попросил мистера Кабрини не выражаться. Он нахмурился, но пообещал, что постарается.
– Вы видите сегодня в зале суда человека, который напал на вас в ту ночь в зоопарке?
– Ясное дело. Это был он, вот этот парень.
– Благодарю вас. Свидетель ваш. Мистер Осгуд поднялся на ноги.
– Вы утверждаете, что волчица пыталась напасть на вас?
– Ну да. Бросалась на меня, рычала и слюну пускала.
– Вы всерьез опасались за свою жизнь?
– Черт возьми, а вы бы не… То есть да, конечно, опасался. Волку ничего не стоит слопать человека живьем. AМ – и нету!
– Понятно. Как долго вы служите ночным охранником в Линкольновском зоопарке, мистер Кабрини?
– Я? Года два. Около того.
– До той ночи вам хоть раз случалось подвергаться нападению волка?
– Нападению? Нет.
– Приходилось ли вам работать в зоопарке бок о бок с кем-нибудь, кто подвергался такому нападению?
– Нет вроде бы.
– Может быть, вам приходилось слышать о таком случае, когда кто-то из служителей зоопарка стал жертвой нападения волка?
– Нет. Но я…
– Благодарю вас. Итак, вы утверждаете, что после того, как вы застрелили волчицу, мистер Макнейл внезапно «насел» на вас.
– Да, точно.
– Согласно вашему заявлению, он пытался вас убить. Верно?
– Верно.
– Скажите мне, вы понесли какие-нибудь физические увечья во время стычки, которая, согласно вашему утверждению, произошла между вами и моим подзащитным?
– Это как?
– Ответьте, пожалуйста, на вопрос. Вам были нанесены телесные повреждения?
– Да, я ушиб локоть. Кажется, на колене тоже был синяк.
– Вам понадобилась медицинская помощь?
– Это доктор, что ли? Нет, никакой доктор мне не понадобился.
– И тем не менее вы по-прежнему утверждаете под присягой, сэр, что мистер Макнейл пытался вас убить?
– Ага. По-моему, так оно и было.
Следующим свидетелем обвинения стал мистер Слатски. Майкл его не узнал, но он показал под присягой, что был тем самым, кто держал фонарь и дважды ударил обвиняемого дубинкой.
Когда дошла очередь до перекрестного допроса, Мистер Осгуд спросил его:
– Могли бы вы утверждать, исходя из своего личного опыта в качестве сотрудника зоопарка, мистер Слатски, что волчица представляла собой угрозу вашей жизни в ту ночь?
– Протест, ваша честь, – встрепенулся Меррик.
– Отклоняется. Мистер Слатски почесал подбородок.
– Ну… когда волк напуган, от него не знаешь, чего ждать, а эта волчица была сильно напугана. Она могла попытаться напасть на кого-нибудь, тем более что мы загнали ее в угол.
– Вы хотите сказать, что она могла бы напасть на вас?
– Да нет, не то чтобы напасть… Волк никогда не нападет на взрослого человека, разве что если волк бешеный. Но я хочу сказать, если бы мы попытались ее поймать, она могла бы укусить.
– А если бы вы оставили ее в покое?
– Протестую.
– Отклоняется.
– Ну, если бы мы оставили ее в покое, я бы сказал, она рано или поздно ушла бы, наверное, обратно в клетку. Или сбежала бы. Как я уже сказал, она была напугана.
– А второй волк?
– Думаю, пошел бы с ней. Они были парой.
– Благодарю вас. А теперь, сэр, – не прерывая своей речи, мистер Осгуд подошел к присяжным, – вы только что слышали показания мистера Кабрини. Он засвидетельствовал, что обвиняемый пытался его убить, когда сбил его с ног. Вы это слышали, не так ли?
– Да, сэр.
– Вы согласны с этим мнением? Мистер Слатски заерзал на стуле, ему было явно не по себе.
– Ну… это вроде как… трудно сказать. Они боролись, это точно.
– Что ж, позвольте мне уточнить. Вы видели своими глазами, чтобы мистер Макнейл хоть раз ударил мистера Кабрини?
– Нет, сэр.
– Вы видели, как мистер Кабрини бил мистера Макнейла?
–Да,сэр.
– А когда вы сами ударили мистера Макнейла своей дубинкой, было ли у вас намерение его убить?
– Нет! Нет, я просто хотел остановить драку. Сказать вам по всей правде, я вовсе не хотел бить его по голове. Я только собирался его оглушить. Вроде как отвлечь его внимание.
– Итак, по вашему мнению, обвиняемый не представлял угрозы для жизни мистера Кабрини или вообще для чьей бы то ни было жизни? Я вас правильно понял?
– Ваша честь, я протестую.
– Я поддерживаю протест. Вы своего уже добились, мистер Осгуд.
– Благодарю вас, ваша честь. Больше вопросов нет. Обвинение вызвало Филипа в качестве свидетеля.
– Состояние духа, – шепнул мистер Осгуд Майклу, пока Филипа приводили к присяге. – Вот о чем его будут спрашивать. Чтобы доказать умысел.
– Чей?
– Ваш.
Филип явно нервничал. Он неохотно и скупо отвечал на вопросы мистера Меррика. Он был «враждебно настроенным свидетелем», как объяснил мистер Осгуд, и Майкл убедился, что это именно так.
И еще мистер Осгуд успел объяснить ему, что такое «лжесвидетельство». За это тоже полагалась тюрьма. Майкл сидел на краешке стула, ожидая, что прокурор Меррик вот-вот задаст Филипу вопрос о первых пяти днях, прошедших после «инцидента». Он знал, что, если прокурор это сделает, Филип непременно солжет, чтобы оградить Сидни.
На этот случай у Майкла все было готово. Не успеет Филип раскрыть рот, как он встанет и скажет присяжным: «Я признаю себя виновным во всех преступлениях, и вам незачем продолжать этот суд. Я это сделал, я виноват».
К счастью, мистер Меррик так и не задал рокового вопроса.
– Итак, вы утверждаете, что в тот день в зоопарке мистер Макнейл был «расстроен»? В этом смысл ваших показаний?
– Да, – промямлил Филип.
– А в поезде по дороге домой он ничего не сказал? Вообще ничего? Ни слова до тех самых пор, пока не извинился, чтобы пойти в туалет? И после этого вы его больше не видели, пока его не арестовали?
– Составной вопрос, ваша честь, – запротестовал мистер Осгуд.
Но не успел судья вынести свое суждение, как Филип холодно ответил:
–Да, да и да.
– Благодарю вас…
– Но я тоже был расстроен. И Сэм тоже. Мы…
– Спасибо, больше вопросов нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105