– Я не позволю вам безнаказанно расторгнуть наше обручение.
Ранульф уставился на нее не шевелясь, только ноздри раздувались. Он отлично понимал, что она пытается сделать – избежать гнева короны. Став его женой, она уже не будет отвечать за измену отца – за нее будет отвечать ее супруг. Но куда больше, чем гнева короля, должна она бояться его гнева. Сказать, что он вне себя от ярости, – значит, ничего не сказать. И она не добьется своего – не заставит его жениться на ней.
– Твоя хитрость не пройдет, – задыхаясь, объявил Ранульф. – Брак не состоится.
– Молю вас, подумайте хорошенько, милорд. Как вы однажды сами заметили, теперь только папа может расторгнуть наш брак.
– Значит, я тотчас же пошлю гонца в Рим и буду ходатайствовать перед папой об отмене брака. – Ранульф резко закрутил головой, разыскивая кого-то в окружавшей их толпе. – Отец Джон!
– Да, милорд? – неохотно шагнул вперед старый священник.
– По каким причинам можно расторгнуть брак?
– Самая типичная причина – близкое родство, милорд, но ваш род не связан кровью с родом леди Арианы. Ее отец, лорд Уолтер, специально проверял это перед тем, как заняться обручением.
– Что еще?
– Ну… уродство или болезнь…
– Отлично, я предъявлю все три!
– Все три?
– Кровное родство, уродство, болезнь. Я только что выяснил, что леди Ариана – моя кузина во втором колене.
– Но… это неправда! – в замешательстве воскликнул отец Джон.
– Не более неправда, чем ее обвинение в изнасиловании. Что до уродства, так у этой женщины изуродованные ноги, но мне об этом не сообщили, когда я соглашался на обручение.
– Но, сэр! Вы же видите, что леди Ариана идеально сложена!
– В Риме этого не знают, – огрызнулся Ранульф с мрачным удовлетворением.
По правде говоря, такие причины можно было легко опровергнуть, если у тебя есть деньги и рычаги политического воздействия, но у Арианы нет ни того ни другого, а также нет свободы, чтобы затеять дорогостоящее сражение в церковном суде. Возможно, их брак расторгнут и до этого вообще не дойдет. Ранульф был слишком зол и готов на все, в том числе на выдумывание обвинений против Арианы.
А самая простая причина – третья. И ее сложнее всего опровергнуть.
– Установлено, что леди больна, – добавил Ранульф с непреклонной решимостью.
Сердце Арианы упало, как камень. Она надеялась, что Ранульф не сможет отречься от брака, но, похоже, он с легкостью побьет любые ее попытки.
– И какой именно болезнью я успела заразиться, милорд? – сухо осведомилась она.
– Оспой… проказой… да какой угодно, что в голову придет! Разумеется, тебя запрут в твоей комнате, чтобы ты не смогла передать болезнь другим. – Он мрачно усмехнулся. – Подозреваю, что тебе не понравится такое наказание. А тем временем ты не будешь наслаждаться привилегиями моей жены – ты станешь рабыней.
Он посмотрел в толпу, и взгляд его упал на служанку Дину.
– Ты, девушка, как тебя зовут? – спросил он на плохом английском.
Полногрудая служанка нерешительно шагнула вперед.
– Дина, милорд.
– Чем ты занимаешься?
– Работаю в кухне, милорд.
– Больше нет. С этого дня ты отвечаешь за зал. А за едой занимаешь место этой леди.
Поднявшись на возвышение, Ранульф обошел стол и приблизился к Ариане. Схватив ее за руку, он сдернул девушку с резного стула и ткнул пальцем в пустой табурет. Толпа хором ахнула. Это было слишком серьезным оскорблением – так возвысить служанку, особенно такую потаскушку, как Дина, и к тому же незаконно. Если бы Ранульф мог рассуждать разумно, он бы согласился, что по закону он не смеет так грубо и своевольно превращать благородную даму в рабыню или возвышать служанку до положения леди, но бешенство мешало ему рассуждать разумно.
Не обращая внимания на реакцию толпы, Ранульф повернулся к ней:
– Больше вы не будете называть эту женщину леди. Она моя рабыня, и больше никто. До тех пор пока наш брак не расторгнут, она будет работать, как остальные слуги. А вы перестанете почитать ее.
Ариана в ужасе зажмурилась. Ранульф не только искусно выпутался из ее сетей, но и намерен опозорить ее окончательно.
Он не отпускал ее руку.
– Пошли, рабыня, – приказал он бархатно-стальным голосом. – Удалимся наверх. Я не вижу смысла прилюдно продолжать нашу беседу.
Ариана стиснула зубы. Она бы предпочла столкнуться с Ранульфом здесь, где есть свидетели его жестокости.
– Но, милорд, мне казалось, что вы любите прилюдные сцены, – ответила она насмешливо-невинным голосом. – Вы настояли на том, чтобы все население Кларедона слушало мою клятву верности, и именно вы ласкали меня сегодня утром прямо в этом зале.
– Леди… – предостерег он голосом, рокочущим, как гром. – Ты меня доведешь…
Ранульф повернул ее в сторону лестницы и заставил шагать перед собой.
– Милорд… хорошенько подумай о том, что делаешь. Не калечь ее слишком сильно, – предостерег его Пейн.
– Ты когда-нибудь слышал, чтобы я поднял руку на женщину? – нахмурился Ранульф.
– Нет, но я никогда не видел тебя в таком убийственном бешенстве…
– Успокойся, Пейн. Я остановлюсь, когда дойдет до убийства.
Заставив Ариану подняться на два лестничных пролета, Ранульф прошел мимо женской спальни и втолкнул девушку в комнату, которую она когда-то называла своей. Захлопнув дверь, он повернулся лицом к своей невесте… своему врагу.
Ранульф начал медленно расстегивать пояс с ножнами, и в глазах Арианы мелькнула тревога.
– Ч-что ты собрался делать?
– Ну, как же, только проверить твою правдивость. – Ему не требовалась повитуха, чтобы убедиться, девственница Ариана или нет. Он положил пояс и меч на сундук и медленно пошел к Ариане, глядя на нее. – Всего два дня назад ты заявила, что до сих пор целомудренна и никогда не имела мужчину. Или ты лгала тогда, или лжешь сейчас. Я хочу выяснить, когда именно.
В горле Арианы внезапно пересохло. Если Ранульф лишит ее девственности прямо сейчас, когда он в таком бешенстве, он просто разорвет ее на куски.
– Это будет изнасилованием.
– Если тебе так больше нравится. – Со свирепыми от гнева и страсти глазами он схватил Ариану и прижал к себе.
– Нет! – воскликнула она за миг до того, как он впился губами в ее губы, заглушив крик.
Ариана билась и боролась в его объятиях, но все без толку, Ранульф вцепился в ее волосы и продолжал удерживать, не отрываясь от ее рта. Его язык сильно, страстно раздвигал ее губы.
Сердце Арианы отчаянно заколотилось. Голова ее запрокинулась назад, спина выгнулась так, что грудь упиралась прямо в кольчугу Ранульфа, но она не будет умолять его о милосердии. Он не знает, что это такое.
Ариана беспомощно застонала, но Ранульф сильнее и безжалостнее прижимал ее к себе, не давая шевельнуться. Его закованные в доспехи бедра врезались в тело девушки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Ранульф уставился на нее не шевелясь, только ноздри раздувались. Он отлично понимал, что она пытается сделать – избежать гнева короны. Став его женой, она уже не будет отвечать за измену отца – за нее будет отвечать ее супруг. Но куда больше, чем гнева короля, должна она бояться его гнева. Сказать, что он вне себя от ярости, – значит, ничего не сказать. И она не добьется своего – не заставит его жениться на ней.
– Твоя хитрость не пройдет, – задыхаясь, объявил Ранульф. – Брак не состоится.
– Молю вас, подумайте хорошенько, милорд. Как вы однажды сами заметили, теперь только папа может расторгнуть наш брак.
– Значит, я тотчас же пошлю гонца в Рим и буду ходатайствовать перед папой об отмене брака. – Ранульф резко закрутил головой, разыскивая кого-то в окружавшей их толпе. – Отец Джон!
– Да, милорд? – неохотно шагнул вперед старый священник.
– По каким причинам можно расторгнуть брак?
– Самая типичная причина – близкое родство, милорд, но ваш род не связан кровью с родом леди Арианы. Ее отец, лорд Уолтер, специально проверял это перед тем, как заняться обручением.
– Что еще?
– Ну… уродство или болезнь…
– Отлично, я предъявлю все три!
– Все три?
– Кровное родство, уродство, болезнь. Я только что выяснил, что леди Ариана – моя кузина во втором колене.
– Но… это неправда! – в замешательстве воскликнул отец Джон.
– Не более неправда, чем ее обвинение в изнасиловании. Что до уродства, так у этой женщины изуродованные ноги, но мне об этом не сообщили, когда я соглашался на обручение.
– Но, сэр! Вы же видите, что леди Ариана идеально сложена!
– В Риме этого не знают, – огрызнулся Ранульф с мрачным удовлетворением.
По правде говоря, такие причины можно было легко опровергнуть, если у тебя есть деньги и рычаги политического воздействия, но у Арианы нет ни того ни другого, а также нет свободы, чтобы затеять дорогостоящее сражение в церковном суде. Возможно, их брак расторгнут и до этого вообще не дойдет. Ранульф был слишком зол и готов на все, в том числе на выдумывание обвинений против Арианы.
А самая простая причина – третья. И ее сложнее всего опровергнуть.
– Установлено, что леди больна, – добавил Ранульф с непреклонной решимостью.
Сердце Арианы упало, как камень. Она надеялась, что Ранульф не сможет отречься от брака, но, похоже, он с легкостью побьет любые ее попытки.
– И какой именно болезнью я успела заразиться, милорд? – сухо осведомилась она.
– Оспой… проказой… да какой угодно, что в голову придет! Разумеется, тебя запрут в твоей комнате, чтобы ты не смогла передать болезнь другим. – Он мрачно усмехнулся. – Подозреваю, что тебе не понравится такое наказание. А тем временем ты не будешь наслаждаться привилегиями моей жены – ты станешь рабыней.
Он посмотрел в толпу, и взгляд его упал на служанку Дину.
– Ты, девушка, как тебя зовут? – спросил он на плохом английском.
Полногрудая служанка нерешительно шагнула вперед.
– Дина, милорд.
– Чем ты занимаешься?
– Работаю в кухне, милорд.
– Больше нет. С этого дня ты отвечаешь за зал. А за едой занимаешь место этой леди.
Поднявшись на возвышение, Ранульф обошел стол и приблизился к Ариане. Схватив ее за руку, он сдернул девушку с резного стула и ткнул пальцем в пустой табурет. Толпа хором ахнула. Это было слишком серьезным оскорблением – так возвысить служанку, особенно такую потаскушку, как Дина, и к тому же незаконно. Если бы Ранульф мог рассуждать разумно, он бы согласился, что по закону он не смеет так грубо и своевольно превращать благородную даму в рабыню или возвышать служанку до положения леди, но бешенство мешало ему рассуждать разумно.
Не обращая внимания на реакцию толпы, Ранульф повернулся к ней:
– Больше вы не будете называть эту женщину леди. Она моя рабыня, и больше никто. До тех пор пока наш брак не расторгнут, она будет работать, как остальные слуги. А вы перестанете почитать ее.
Ариана в ужасе зажмурилась. Ранульф не только искусно выпутался из ее сетей, но и намерен опозорить ее окончательно.
Он не отпускал ее руку.
– Пошли, рабыня, – приказал он бархатно-стальным голосом. – Удалимся наверх. Я не вижу смысла прилюдно продолжать нашу беседу.
Ариана стиснула зубы. Она бы предпочла столкнуться с Ранульфом здесь, где есть свидетели его жестокости.
– Но, милорд, мне казалось, что вы любите прилюдные сцены, – ответила она насмешливо-невинным голосом. – Вы настояли на том, чтобы все население Кларедона слушало мою клятву верности, и именно вы ласкали меня сегодня утром прямо в этом зале.
– Леди… – предостерег он голосом, рокочущим, как гром. – Ты меня доведешь…
Ранульф повернул ее в сторону лестницы и заставил шагать перед собой.
– Милорд… хорошенько подумай о том, что делаешь. Не калечь ее слишком сильно, – предостерег его Пейн.
– Ты когда-нибудь слышал, чтобы я поднял руку на женщину? – нахмурился Ранульф.
– Нет, но я никогда не видел тебя в таком убийственном бешенстве…
– Успокойся, Пейн. Я остановлюсь, когда дойдет до убийства.
Заставив Ариану подняться на два лестничных пролета, Ранульф прошел мимо женской спальни и втолкнул девушку в комнату, которую она когда-то называла своей. Захлопнув дверь, он повернулся лицом к своей невесте… своему врагу.
Ранульф начал медленно расстегивать пояс с ножнами, и в глазах Арианы мелькнула тревога.
– Ч-что ты собрался делать?
– Ну, как же, только проверить твою правдивость. – Ему не требовалась повитуха, чтобы убедиться, девственница Ариана или нет. Он положил пояс и меч на сундук и медленно пошел к Ариане, глядя на нее. – Всего два дня назад ты заявила, что до сих пор целомудренна и никогда не имела мужчину. Или ты лгала тогда, или лжешь сейчас. Я хочу выяснить, когда именно.
В горле Арианы внезапно пересохло. Если Ранульф лишит ее девственности прямо сейчас, когда он в таком бешенстве, он просто разорвет ее на куски.
– Это будет изнасилованием.
– Если тебе так больше нравится. – Со свирепыми от гнева и страсти глазами он схватил Ариану и прижал к себе.
– Нет! – воскликнула она за миг до того, как он впился губами в ее губы, заглушив крик.
Ариана билась и боролась в его объятиях, но все без толку, Ранульф вцепился в ее волосы и продолжал удерживать, не отрываясь от ее рта. Его язык сильно, страстно раздвигал ее губы.
Сердце Арианы отчаянно заколотилось. Голова ее запрокинулась назад, спина выгнулась так, что грудь упиралась прямо в кольчугу Ранульфа, но она не будет умолять его о милосердии. Он не знает, что это такое.
Ариана беспомощно застонала, но Ранульф сильнее и безжалостнее прижимал ее к себе, не давая шевельнуться. Его закованные в доспехи бедра врезались в тело девушки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78