Меллиора резко мотнула головой:
– Не согласна! Королей очень часто вынуждают это делать! Чаще всего – на поле сражения, когда они обнаруживают, что их люди, как бы много их ни было, не могут одолеть людей другого короля. Посмотри на нашу страну. Как получилось, что такое количество самых разных земель управляется одним королем Шотландии? Отчасти это по воле людей, которые расселились на этом пространстве, а отчасти потому, что один король оказался сильнее других. Он должен выслушать меня. Я могу представлять для него угрозу. Видит Бог, довольно много островов находится под управлением викингов.
– Меллиора, ты же хорошо знаешь историю нашей страны. Большинство народов, о которых ты говоришь, жили здесь сотни лет. Викинги стоят особняком и действительно управляют многими островами. Король Давид опасается твоих родственников – викингов. Ты станешь для него еще более опасной, и он сомнет тебя раньше, чем ты начнешь ему угрожать, – предупредила Джиллиан. – Пожалуйста, посмотри на эту ситуацию со стороны, и ты поймешь, что король должен решить твою судьбу – у него нет иного выбора.
Меллиора закусила губу, внезапно почувствовав неукротимое желание разрыдаться. Она не хотела верить, что ее отец умер. Она так горячо его любила, и мир без него казался пустым. Никто из известных ей людей не мог с ним сравниться. Адин обладал силой десятерых. Он был викинг по рождению. Однако самой большой его силой были ум и доброта. Он постоянно рассказывал ей о матери и таким образом в течение многих лет как бы оживлял ее для Меллиоры. Он приглашал к себе воинов, священников, художников, поэтов. В большом зале его дома собирались интереснейшие люди страны. Отец учил Меллиору ездить верхом, защищаться с помощью меча и даже стрелять из тяжелого арбалета. На мир она смотрела отцовскими глазами. Он учил ее, что все мужчины и женщины достойны внимания и уважения, независимо от их верований, от страны, в которой они родились, и их происхождения. От него Меллиора узнала, что друзья бесценны, что власть и богатство – это дар и ответственность и что она должна всегда проявлять заботу о тех, кто зовет ее госпожой, а не ожидать, чтобы они заботились о ней. Отец любил ее, учил быть сильной, доброй, независимой – как ее мать, которая тоже была необыкновенной женщиной, учил не терять присутствия духа и верить в себя. Мать рассказывала ей древние гэльские предания, учила ценить красоту изделий древних кельтских ремесленников. Природа одарила ее звонким смехом, чарующими, лукавыми глазами и улыбкой – теплой и сияющей, как солнце. Гордая и уверенная в себе, идеальная жена для мужа-воина, она учила дочь откровенно высказывать свое мнение и бороться за свои права.
А теперь их обоих нет. Меллиора оказалась совершенно одна, и ее собираются бросить в объятия противного незнакомца, и тот просто-напросто приберет к рукам то, что по праву принадлежит ей. Что же делать? Позабыть человека, который всегда был ее другом, ее опорой, ее утешением?
– Меллиора, ты меня пугаешь. Прошу тебя, не торопись, нужно спокойно во всем разобраться.
Меллиора подошла к Джиллиан и сжала ее маленькие ладошки своими.
– Я не могу быть спокойной. Я устала быть спокойной. Я пыталась поговорить с Давидом, старалась быть умной и рассудительной. Он не стал меня слушать. Я слышала о лэрде Лайэне раньше. Мне предстоит выйти замуж за норманна.
Джиллиан покачала головой:
– Я слышала совсем иное.
– Старый, противный норманн, седой, весь в боевых шрамах, который служил королю, когда тот находился в Англии! Джиллиан, ты видела людей короля, когда мы разбивали лагерь? Все они были норманнами!
– Я видела этих людей издали, а богатые доспехи носят не только норманны. Меллиора, я не верю в то, что человек, которого король предназначает тебя в мужья, норманн. У меня ведь тоже есть уши. Я слышала разговоры слуг. Они называют этого рыцаря лэрдом Лайэном. Это блестящий, замечательный воин – вот что я о нем слышала.
– Как же, одно слово – лев! – пробормотала Меллиора. – Похоже, как и большинству норманнов, ему нравится слышать свой рык. В мире нет справедливости, но это имя, должно быть, вполне ему подходит. Если понаблюдать за животными, то за добычей охотится львица, а лев знай себе сидит да дремлет на солнце. Так и у людей. Этот зверь – мужчина – будет греться на солнышке и пользоваться достоянием моей семьи.
– Ты ведь еще даже не видела его!
– У меня нет ни малейшего желания его видеть. Боюсь, что как только его встречу, моя печальная участь будет предрешена, – сказала Меллиора, поглядывая из-за плеча Джиллиан на окно. – И потом, ты забываешь: я обещала свою руку и любовь другому.
– А это, дорогая моя, полная глупость. Ты не имела права никому и ничего обещать.
– Мой отец благословил меня в моем выборе! – с легкой запальчивостью возразила Меллиора. На самом деле Адин не давал ей разрешения на брак с Эваном Маккинни, но не возражал против их дружбы, так что ее слова были близки к истине. Она знала Эвана с тех пор как себя помнила. Он был на три года старше ее, и на него смотрели как на хранителя земель ее отца. Его отец был Маккинни номер один, глава клана и обширного семейства, владевшего землями, полученными от Адина. Когда он умер, главой клана стал Эван. Добрый и уравновешенный, он спокойно реагировал на ее вспышки гнева и вызывал у нее раздражение лишь тогда, когда указывал на то, что она неверно оценивает ту или иную ситуацию. Меллиора до сих пор не могла забыть, как он смотрел на нее при расставании.
Как будто они прощались навсегда.
Меллиора снова посмотрела на окно. Оно было совсем маленьким. Крепость предназначалась для защиты от нападений и была построена из прочных камней.
Мимо протекала река. Если она переправится через реку, то доберется до лагеря своего дяди Даро.
– Мне надоело спорить! – решительно заявила Меллиора и прошла из большой комнаты в меньшую, в которой спала Джиллиан. Здесь окно было чуть побольше, оно выходило на деревянный парапет с бойницами.
Она может легко выбраться из окна. Под ним находились подмостки – там парапет еще не был достроен. В темноте можно незаметно спуститься по подмосткам, а надев шерстяную коричневую накидку Джиллиан, беспрепятственно выйти из ворот.
А что потом?
У нее нет иного выбора – придется украсть на берегу лодку. Впрочем, не украсть. Меллиора неожиданно улыбнулась. Король Давид был первым шотландским монархом, который стал чеканить собственные деньги. Она оставит владельцу лодки монету с изображением короля.
– Меллиора! – окликнула ее Джиллиан. Поколебавшись, Меллиора ответила:
– Займись своей работой, Джиллиан. Извини, что я расстроила тебя. Мне нужно немного побыть одной.
И закрыла дверь, соединяющую две комнаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91