Заговорил другой.
— Мы не знаем! — хрипло сказал он. — Просто они рехнулись.
— Да? Выяснить! — Ваун махнул в сторону дисплеев и пультов. — Здесь вы располагаете всей возможной интеллектуальной мощью. Мне нужны ответы, и вы не уйдете, пока я их не получу. Оживить вас лекарствами или вы способны работать?
— Вы не можете…
— Нет, я могу! Мы находимся в режиме чрезвычайного положения, а вы трое несете ответственность за смерть самого адмиралиссимуса, я уже не говорю о гибели сотен или тысяч людей повсюду, или ваши мудрые головы еще до этого не дошли? Вы в ужасном, ужасном… Заткнись! Если мне захочется, я могу выволочь вас отсюда и расстрелять, могу бросить толпе наверху, и вас без сомнений разорвут в клочья! Так что же? Сотрудничество? Хорошо. Тогда за дело!
Угрозы вроде бы подействовали, хотя бы временно. Раздраженные парни встали и поплелись к приборам, девчонка — следом.
Ваун не надеялся, что у них что-нибудь выйдет, за сим их и оставил, усевшись в командирское кресло перед главным дисплеем.
Тут он вспомнил о Фейрн. Она оперлась руками о спинку кресла, наблюдала за ним, поджав губы, ее глаза были, как две дырки в сугробе. Режущий свет ей не мешал. Она выглядела так, как выглядели доггоцевские новобранцы на второй или третий день, но с оговорками — у Фейрн сохранилась роскошная рыжая шевелюра, пусть и вся в колтунах, и ее, насколько он знал, пока ни разу не изнасиловали.
Вспомнив, как раньше им овладевало физическое влечение к ней, Ваун с отвращением передернулся. Теперь у него, конечно, времени на подобные реакции нет. А может, у него прояснилось в голове, хотя он чувствовал себя так, будто погребен под кучей песка. Но он обещал Мэви, что присмотрит за ее дочерью.
— Садись! — сказал он, указывая на соседний дисплей. — Можешь работать здесь… Следи за Клинком. Я дал ему слишком большие полномочия, несоответственно его званию, и наверняка он слишком упрям, чтобы в случае необходимости звать на помощь. Дай мне знать, если у него будут неприятности, договорились?
Фейрн молча, как испуганное дитя, кивнула и уселась перед пультом.
Ваун выбросил ее из головы и взялся за работу.
Сначала он осмотрел территорию. Раненых подвозили, Клинок пока справлялся, раздавал указания, распоряжался, как опытный специалист. Многообещающий парнишка.
Мэви. Криками осаждает в Большом Зале истеричного адмирала женского пола.
Превосходно.
Стоянка сдерживает натиск озверевшей, но пока не прибегающей к силе группы парней, два капитана готовят на кухнях еду.
Удовлетворенный тем, что на месте его первостепенной ответственности, в Вэлхэле, все путем, Ваун обратился к проблемам внешнего мира. Он обнаружил, что информационный модуль включается на несколько секунд и вырубается. Он задумался…
— Архивы. Каковы правила назначения боевого командира на тот случай, если главнокомандующий гибнет во время военных действий?
Перезагруженная система несколько секунд поскрежетала, а потом вывела на экран следующий текст:
Парашютно-десантные войска. Устав Патруля. 520.50.
Пункт не изменился со времен фаорианской гражданской войны, принят несколько веков назад, но до сих пор в действии… Старший по званию офицер берет командование в свои руки.
Ваун так и думал. Добрый старый Доггоц! — если он тебя научит, это навсегда. Несколько секунд он готовился к следующему ходу. Когда он вышел на связь с Хайпортом в очередной раз, пункт 520.50 уже был вколочен, он получил преимущественные права, а все остальные были вышвырнуты из системы.
Сработало.
Он откинулся назад и потер глаза.
— Чего ты улыбаешься? — спросил слабый перепуганный голосок.
Он посмотрел на Фейрн.
— Я? — Он улыбнулся еще шире. — Наверное, потому, что я только что получил полномочия.
— Что сделал?
— Я только что назначил себя императором планеты. Красота.
Коммодор! Коммодор Приор? — Это он. Здесь, в Хайпорте, Приор — он.
Он — коммодор. Слизняк с Дельты теперь коммодор! Люди отдают ему честь.
Родовитые лейтенанты и капитаны отдают честь слизняку с Дельты. Звание, власть и авторитет — и люди падают ниц. Он оборачивается на девичий голос, и что-то выкидывает в его голове сальто-мортале. Голубые глаза, вздернутый носик, большая грудь. Кто она? Она его знает. Такая знакомая! Воспоминания…
Воспоминания Приора. Приор знал эту блондинку, что улыбается ему с такой надеждой в глазах. Приор с ней спал, и не один раз. Имя? Имя! Имя!.. Она не в форме, значит, какой-нибудь агент или историк, или что-нибудь еще более экзотичное. Симпатичная, белокурые волосы, голубые глаза… и невероятная любовница, как помнит за Вауна Приор. Маленькая алчная тигрица.
Многие девушки готовы сделать для коммодора практически все.
Имя? Имя! Приор, мать твою, скажи мне, как ее зовут!
— А! Привет, красавица!
— Коммодор Приор, как это здорово — снова встретить вас! — улыбается, смеется. У-упс… Целоваться вроде не хочет, по крайней мере не здесь, в многолюдном коридоре. Встревоженно отстраняется. — Сколько недель прошло! В каких галактиках вас носило? — и нежно добавляет:
— О, дорогой, как я по тебе соскучилась!
Тогда неудивительно, что он ее вспомнил. Это незаконченный роман, значит, незабытый. У Приора всегда было одновременно три романа, это говорили гномы, это демонстрировали симы, но девочка была не из этой серии. Впрочем, следующий ход очевиден.
— О, и я тоже скучал по тебе! Голубые глаза затуманиваются.
— Правда, дорогой? О, это правда? Все было многообещающе при условии, если он вспомнит, как ее зовут. Мэви, конечно, не понравится, если он слишком заиграется, он же разговаривает во сне. Хотя ночные кошмары слабеют, и скорее всего тут ничего такого особенного для себя она не найдет.
— …на следующей неделе? — с надеждой в голосе спрашивает она. — Хэни собирается на конференцию по ресурсам.
Голубые глаза умоляюще раскрываются.
Вот почему она не в форме — это дама адмирала Хэньяра.
Ну, Приор!
— Боюсь, что на следующей неделе я снова улечу. То же задание… Вернусь лишь на пару дней… О, любимая, я буду считать минуты…
У него не так плохо получается, как кажется ему самому, когда они идут по коридору, и заверения Как-Же-Ее-Зовут в безграничной преданности все еще звучат у Вауна в ушах плюс намеки, что можно и сегодня, если он не слишком поздно ее позовет. Порой он сам начинает верить в то, что он в самом деле Приор, матерый спейсер, шпион, двойной агент, безумный развратник. Порой его начинают попрекать и Мэви, и Рокер. Но теперь он держит Приора в руках. Гаденыш мертв!
Я коснулся его мозга или того, что осталось от него.
Мертв!
Зал заседаний на двухсотом этаже, круглый и вращающийся. Ниспадающие стены переходят в пол, все — даже кресла — прозрачное. Создается впечатление парения высоко над Хайпортом, а в дурную погоду мимо скользят тучи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
— Мы не знаем! — хрипло сказал он. — Просто они рехнулись.
— Да? Выяснить! — Ваун махнул в сторону дисплеев и пультов. — Здесь вы располагаете всей возможной интеллектуальной мощью. Мне нужны ответы, и вы не уйдете, пока я их не получу. Оживить вас лекарствами или вы способны работать?
— Вы не можете…
— Нет, я могу! Мы находимся в режиме чрезвычайного положения, а вы трое несете ответственность за смерть самого адмиралиссимуса, я уже не говорю о гибели сотен или тысяч людей повсюду, или ваши мудрые головы еще до этого не дошли? Вы в ужасном, ужасном… Заткнись! Если мне захочется, я могу выволочь вас отсюда и расстрелять, могу бросить толпе наверху, и вас без сомнений разорвут в клочья! Так что же? Сотрудничество? Хорошо. Тогда за дело!
Угрозы вроде бы подействовали, хотя бы временно. Раздраженные парни встали и поплелись к приборам, девчонка — следом.
Ваун не надеялся, что у них что-нибудь выйдет, за сим их и оставил, усевшись в командирское кресло перед главным дисплеем.
Тут он вспомнил о Фейрн. Она оперлась руками о спинку кресла, наблюдала за ним, поджав губы, ее глаза были, как две дырки в сугробе. Режущий свет ей не мешал. Она выглядела так, как выглядели доггоцевские новобранцы на второй или третий день, но с оговорками — у Фейрн сохранилась роскошная рыжая шевелюра, пусть и вся в колтунах, и ее, насколько он знал, пока ни разу не изнасиловали.
Вспомнив, как раньше им овладевало физическое влечение к ней, Ваун с отвращением передернулся. Теперь у него, конечно, времени на подобные реакции нет. А может, у него прояснилось в голове, хотя он чувствовал себя так, будто погребен под кучей песка. Но он обещал Мэви, что присмотрит за ее дочерью.
— Садись! — сказал он, указывая на соседний дисплей. — Можешь работать здесь… Следи за Клинком. Я дал ему слишком большие полномочия, несоответственно его званию, и наверняка он слишком упрям, чтобы в случае необходимости звать на помощь. Дай мне знать, если у него будут неприятности, договорились?
Фейрн молча, как испуганное дитя, кивнула и уселась перед пультом.
Ваун выбросил ее из головы и взялся за работу.
Сначала он осмотрел территорию. Раненых подвозили, Клинок пока справлялся, раздавал указания, распоряжался, как опытный специалист. Многообещающий парнишка.
Мэви. Криками осаждает в Большом Зале истеричного адмирала женского пола.
Превосходно.
Стоянка сдерживает натиск озверевшей, но пока не прибегающей к силе группы парней, два капитана готовят на кухнях еду.
Удовлетворенный тем, что на месте его первостепенной ответственности, в Вэлхэле, все путем, Ваун обратился к проблемам внешнего мира. Он обнаружил, что информационный модуль включается на несколько секунд и вырубается. Он задумался…
— Архивы. Каковы правила назначения боевого командира на тот случай, если главнокомандующий гибнет во время военных действий?
Перезагруженная система несколько секунд поскрежетала, а потом вывела на экран следующий текст:
Парашютно-десантные войска. Устав Патруля. 520.50.
Пункт не изменился со времен фаорианской гражданской войны, принят несколько веков назад, но до сих пор в действии… Старший по званию офицер берет командование в свои руки.
Ваун так и думал. Добрый старый Доггоц! — если он тебя научит, это навсегда. Несколько секунд он готовился к следующему ходу. Когда он вышел на связь с Хайпортом в очередной раз, пункт 520.50 уже был вколочен, он получил преимущественные права, а все остальные были вышвырнуты из системы.
Сработало.
Он откинулся назад и потер глаза.
— Чего ты улыбаешься? — спросил слабый перепуганный голосок.
Он посмотрел на Фейрн.
— Я? — Он улыбнулся еще шире. — Наверное, потому, что я только что получил полномочия.
— Что сделал?
— Я только что назначил себя императором планеты. Красота.
Коммодор! Коммодор Приор? — Это он. Здесь, в Хайпорте, Приор — он.
Он — коммодор. Слизняк с Дельты теперь коммодор! Люди отдают ему честь.
Родовитые лейтенанты и капитаны отдают честь слизняку с Дельты. Звание, власть и авторитет — и люди падают ниц. Он оборачивается на девичий голос, и что-то выкидывает в его голове сальто-мортале. Голубые глаза, вздернутый носик, большая грудь. Кто она? Она его знает. Такая знакомая! Воспоминания…
Воспоминания Приора. Приор знал эту блондинку, что улыбается ему с такой надеждой в глазах. Приор с ней спал, и не один раз. Имя? Имя! Имя!.. Она не в форме, значит, какой-нибудь агент или историк, или что-нибудь еще более экзотичное. Симпатичная, белокурые волосы, голубые глаза… и невероятная любовница, как помнит за Вауна Приор. Маленькая алчная тигрица.
Многие девушки готовы сделать для коммодора практически все.
Имя? Имя! Приор, мать твою, скажи мне, как ее зовут!
— А! Привет, красавица!
— Коммодор Приор, как это здорово — снова встретить вас! — улыбается, смеется. У-упс… Целоваться вроде не хочет, по крайней мере не здесь, в многолюдном коридоре. Встревоженно отстраняется. — Сколько недель прошло! В каких галактиках вас носило? — и нежно добавляет:
— О, дорогой, как я по тебе соскучилась!
Тогда неудивительно, что он ее вспомнил. Это незаконченный роман, значит, незабытый. У Приора всегда было одновременно три романа, это говорили гномы, это демонстрировали симы, но девочка была не из этой серии. Впрочем, следующий ход очевиден.
— О, и я тоже скучал по тебе! Голубые глаза затуманиваются.
— Правда, дорогой? О, это правда? Все было многообещающе при условии, если он вспомнит, как ее зовут. Мэви, конечно, не понравится, если он слишком заиграется, он же разговаривает во сне. Хотя ночные кошмары слабеют, и скорее всего тут ничего такого особенного для себя она не найдет.
— …на следующей неделе? — с надеждой в голосе спрашивает она. — Хэни собирается на конференцию по ресурсам.
Голубые глаза умоляюще раскрываются.
Вот почему она не в форме — это дама адмирала Хэньяра.
Ну, Приор!
— Боюсь, что на следующей неделе я снова улечу. То же задание… Вернусь лишь на пару дней… О, любимая, я буду считать минуты…
У него не так плохо получается, как кажется ему самому, когда они идут по коридору, и заверения Как-Же-Ее-Зовут в безграничной преданности все еще звучат у Вауна в ушах плюс намеки, что можно и сегодня, если он не слишком поздно ее позовет. Порой он сам начинает верить в то, что он в самом деле Приор, матерый спейсер, шпион, двойной агент, безумный развратник. Порой его начинают попрекать и Мэви, и Рокер. Но теперь он держит Приора в руках. Гаденыш мертв!
Я коснулся его мозга или того, что осталось от него.
Мертв!
Зал заседаний на двухсотом этаже, круглый и вращающийся. Ниспадающие стены переходят в пол, все — даже кресла — прозрачное. Создается впечатление парения высоко над Хайпортом, а в дурную погоду мимо скользят тучи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97