Отец сидел, кусая губы, а я ждала продолжения.
Потом он многозначительно посмотрел на меня и сказал:
— Что-то где-то не так. Секреты, наиважнейшие секреты, становятся известными врагам.
— Каким образом?
Он пожал плечами.
— Всегда есть шпионы. Даже в мирное время, а когда идет война, хотя им сложнее действовать, они активизируются. Но в последнее время…
Помнишь, что произошло с Милтон Прайори?
— Вы так и не выяснили, как это случилось?
Отец покачал головой:
— Нет. Однако уверен, что кто-то ознакомился с хранившимися у нас дома документами. Это выбивает меня из колеи. Но нам остается только проявлять бдительность: некоторые из этих людей дьявольски умны.
— Скорее бы все это кончилось. Вот было бы здорово!
Он согласился со мной.
На следующий день в доме появился один из конюхов Марчлэндза Том Грин.
Я страшно удивилась, увидев его, и на минуту подумала, что случилось что-то ужасное.
Наверное, это отразилось на моем лице, потому что он поспешно сказал:
— Мисс Люсинда, в Марчлэндзе все в порядке.
Просто приходила какая-то женщина. Она казалась ужасно расстроенной и хотела передать вам письмо, а поскольку я собирался в лондонский госпиталь по поручению миссис Гринхэм, то подумал, что, как говорится, могу убить сразу двух зайцев.
— Женщина?
— Да, мисс. Она была чем-то очень огорчена… в расстроенных чувствах. Она спросила вас. Не хотела говорить ни с кем другим. И просто пришла в отчаяние, услышав, что вас нет.
— Она назвала себя?
— Нет, мисс. Сказала только, что ей нужна мисс Люсинда Гринхэм, а узнав от меня, что неизвестно, когда вы вернетесь, захотела оставить вам записку. Я дал ей бумагу и конверт, в который она положила записку. Принесенное письмо и записку женщина просила отдать вам, как только вы появитесь. Я обещал. Мне было очень жаль ее. Поэтому я воспользовался случаем…
— Дайте мне эти письма.
Том пошарил в кармане и извлек их. На одном конверте стояло мое имя и было написано «Лично.
Срочно». Мне не хотелось читать письмо под любопытствующим взглядом конюха, поэтому я лишь сказала:
— Спасибо.
И поднялась в свою комнату.
Одно письмо, довольно объемистое, было адресовано майору Мерривэлу. Я вскрыла другой конверт, на котором было написано мое имя, и вынула записку. Наверху стоял обратный адрес: 23, Аделаид Виллас, Мэнд Вэил, Лондон. Я прочитала ее.
«Дорогая мисс Гринхэм!
Не знаю, правильно ли я поступаю, но я должна это сделать.
Не окажете ли Вы любезность и не передадите ли письмо майору Мерривэлу? Он ведь лечится в Вашем госпитале и Вы должны знать его. Я рассчитывала увидеть Вас и объяснить все. Но Вас не было, а я не хочу доверять это письмо никому другому.
Я видела в газете Вашу фотографию, вместе с джентльменом, которого наградили орденом, и там было немного о госпитале. Я сразу подумала, что Вы именно тот человек, который мог бы понять меня и помочь мне: у Вас очень доброе лицо.
Не могли бы Вы как можно скорее отдать это письмо майору Мерривэлу? Надеюсь, что не будет слишком поздно…
Искренне Ваша,
мисс Эмма Джонс.»
Некоторое время я сидела, держа письмо в руках и задавая себе вопрос, что это все может означать.
Разве конюх не сказал ей, что майор Мерривэл уже покинул госпиталь? Конечно, нет. Она не упоминала его имя. Она просто спросила про меня.
Очевидно, что ей не хотелось просить кого-нибудь другого передавать Маркусу послание. Оно должно было быть очень важным, если женщина могла довериться только мне… потому что у меня доброе лицо!
Все выглядело очень загадочно.
Конечно, я должна без промедления передать письмо майору Мерривэлу. Но я не имела понятия, где он. Я слышала, что он подыскал себе временное пристанище в Лондоне, но не знала адреса. И я никогда не знала, где находится его загородный дом.
Аннабелинда могла бы помочь мне. Но разумно ли было давать ей это письмо?
Я перечитала записку: «23, Аделаид Виллас, Мэнд Вэил».
Поскольку я находилась в Лондоне, то могла пойти туда. Я объяснила бы мисс Эмме Джонс, что майор уже не в госпитале и я не знаю, как с ним связаться, если только она не захочет, чтобы я передала письмо его невесте.
Эта идея все больше начинала мне нравиться, потому что, должна сознаться, мне очень хотелось узнать, о чем идет речь.
Поэтому этим же утром я взяла кэб до Менд Вэил.
Аделаид Виллас представляла собой симпатичный полукруг из маленьких домов, похожих друг на друга и не лишенных очарования. Я постучалась в один из них, под номером 23. Дверь открыла женщина лет тридцати, и я сразу догадалась, что это и есть мисс Эмма Джонс.
— Мисс Эмма Джонс? — спросила я.
Женщина кивнула, пристально глядя на меня, и я поняла, что она узнала меня. Видимо, на той фотографии, где мы были засняты вместе с Робертом местным корреспондентом, приехавшим написать маленькую заметку о его награждении, я вышла очень похоже.
— Я Люсинда Гринхэм, — продолжала я.
— О… пожалуйста, входите.
Я вошла в маленькую прихожую. Она открыла дверь, и я очутилась в комнате, несомненно, служившей гостиной, опрятной и тщательно прибранной.
Женщина предложила мне сесть, и я сразу же сказала:
— Я пришла, потому что попала в затруднительное положение. Дело в том, что майор Мерривэл уже покинул марчлэндзский госпиталь. Я решила, что раз уж нахожусь в Лондоне, то лучше всего прийти к вам. Я не совсем уверена, как мне поступить…
Женщина молча смотрела на меня.
— Ситуация затруднительная, — промолвила Эмма Джонс. — Мне бы и в голову не пришло написать майору Мерривэлу, не будь Дженни так больна. Видите ли, ей осталось недолго жить.
— Дженни?
— Это моя сестра. Я забочусь о ней и о детях.
— И вы хотели?..
Эмма Джонс нахмурила брови.
— Вы так добры, что пришли, — продолжала она. — Спасибо. Я знала, что вы добрая. И я подумала, что, если я смогу увидеться и поговорить с вами, все будет в порядке. Вы передали бы ему письмо, и никто бы не узнал… если вы понимаете, что я имею в виду.
— Мы подошли к главному, — ответила я. — Думаю, что могла бы помочь больше, если бы знала, о чем идет речь.
— Ну, видите ли, я всегда жила с ними. Дженни — она моя сестра. Она немного моложе меня… на восемь лет. Она всегда была такой хорошенькой. Я заботилась о ней после смерти нашей матери. Она всегда была для меня как бы моим ребенком. Я даже не уверена…
— Вы считаете, что лучше не говорить мне об этом?
— Я в такой растерянности. Я в самом деле хочу, чтобы она повидалась с ним перед смертью.
— Смертью?
— Ей осталось недолго. Чахотка. Я этого ждала. Дженни уже несколько лет чувствовала слабость. Остаются малыши. О, я знаю, что они не пропадут. Просто Дженни хочет увидеть его перед смертью.
— Я постараюсь помочь. Я не знаю, где живет майор, но могу выяснить. Но из-за всей этой секретности я решила, что должна сначала встретиться с вами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66