Мой первостепенный долг пополнить нашу семью новыми Мерривэлами. Я знаю, вам трудно понять, но они совершеннейшие феодалы, со своими средневековыми представлениями. Нам с детства внушали, что на первом месте стоят интересы семьи.
— Маркус, почему вы все это мне сейчас говорите?
— Потому что я хочу забыть прошлое. Я хочу, чтобы мы все начали сначала прямо сейчас, в этот первый мирный вечер. Я хочу, чтобы мы начали строить наше будущее!
— О нет, Маркус.
— Выслушайте меня. Я повел себя глупо. Я должен был догадаться. Скандала, вот чего я боялся. Скандалы имеют обыкновение разражаться в самые неподходящие моменты. У меня просто не хватило мужества. Ведь подумать только, что это ее ребенок. Теперь она мертва. Бедная Аннабелинда! Она понимала, что я люблю вас, и настолько сама любила меня, что солгала, пошла на то, чтобы опорочить свою лучшую подругу. Но теперь все кончено. Мы должны забыть об этом. Мы должны сейчас начать все сначала.
— О чем вы говорите, Маркус?
— Аннабелинда знала, что я вот-вот попрошу вашей руки. Она рассказала мне, что, еще когда вы учились в школе, у вас было любовное приключение, в результате которого родился Эдвард. Она сказала, что вы были вынуждены отдать ребенка на попечение приемным матери и отцу, а когда они погибли, вас так замучили угрызения совести, что вы решили привезти ребенка домой, к своим родителям. Таким образом, вы могли оставить его при себе.
— Аннабелинда сказала вам это!
— Теперь я знаю, что это ее ребенок. Все это выплыло наружу, когда ее убили, когда немецкие шпионы попытались заставить ее работать на них.
Теперь я все ясно вижу, Люсинда. Но мы должны простить бедняжку Аннабелинду. Какой ужасной ценой она за все заплатила! Мы должны начать строить наше будущее. Пусть истечет положенное время, и тогда…
— Думаю, я должна сказать вам, Маркус. Я помолвлена с Робертом Дэнвером.
— О, но вы решили выйти за него замуж, потому что я женился на Аннабелинде. Он вас поймет.
— Это вы должны понять меня, Маркус…
— Я прекрасно понимаю ваши чувства. Мне не следовало так поступать ни при каких обстоятельствах. Я должен был понимать…
— Вы понимали, что вам не подходит женитьба на девушке, скомпрометировавшей себя в глазах общества, наверное, так выразились бы ваши родные. А усугубив свою вину еще больше, взяв к себе ребенка, она сделала брак с ней совершенно неприемлемым. Ваши действия определялись нормами общественной морали. Только так вы и могли поступить. К несчастью, пытаясь избежать затруднительных положений, вы попали в одно из них.
— Вы говорите с понятной горечью.
— Нет, не думаю. Я считаю, что все вышло к лучшему.
— Я люблю вас, Люсинда. Я хочу начать все заново.
— Жизнь редко предоставляет нам такую возможность. Когда все пошло не так, кому не хотелось бы начать все сначала? Но, вероятно, жалеть не стоит. Оставайтесь самим собой. Вы женитесь.
Ваша семья захочет, чтобы вы вспомнили о своем долге. Вы найдете себе очаровательную жену, воплощающую в себе все ваши чаяния, у вас появятся образцовые дети, делающие честь вам и вашим родным. Но любовь? Ваше чувство ко мне никогда не было глубоким, Маркус. Я более или менее подходила на роль вашей жены, и вы бы попросили моей руки. Но мой аморальный поступок — как вы тогда считали — стал на вашем пути. Если бы вы любили меня по-настоящему, вы бы не посмотрели на это. Вы были привязаны к Дженни, но вопрос о женитьбе просто не стоял. Вы любили ваших с ней детей, но не могли открыто признать их. Вы понимаете, что я хочу сказать? Вы проживете счастливую жизнь, не сомневаюсь в этом. Люди вам симпатизируют. Посмотрите, как они приветствуют вас в этот вечер.
— Все дело в форме. Сегодня солдаты-герои повсюду в Лондоне. Завтра о них забудут.
— Вы выглядите таким доблестным воином. Ваше появление вызвало особый восторг. Вы заслужили это. Вы сражались за свою страну. Не будь таких мужчин, как вы, мы бы не праздновали сегодня победу. Вы заслуживаете счастливой жизни. Но вы не заслуживаете той любви, которую я могу дать, потому, что вы никогда не смогли бы любить меня так же.
— Испытайте меня, Люсинда.
— Я сказала вам, что уже помолвлена.
— Еще не поздно.
— Дело не в этом. Дело в том, — чего я хочу от своей жизни и с кем хочу разделить ее.
Маркусу оказалось трудно примириться с тем, что я сказала. Он не сомневался, что стоит ему объяснить мне причину, по которой он не попросил моей руки с самого начала, как я с готовностью откажусь от чего угодно ради него.
Самоуверенность, конечно. Но у него были для этого некоторые основания.
Я с нежностью посмотрела на него, подняла свой бокал и сказала:
— За ваше счастье, Маркус.
— Как оно возможно без вас?
— Возможно для такого человека, как вы.
Я заставила его понять, что я имею в виду. Я собиралась выйти замуж за Роберта и больше всего на свете хотела, чтобы он вернулся целым и невредимым.
Некоторое время Маркус молча смотрел в бокал.
Я видела, что он смирился с моим решением, хотя ему все еще казалось непостижимым, что я могла предпочесть ему Роберта.
Я заметила, как по его лицу скользнуло выражение покорности, и почувствовала облегчение.
Повсюду вокруг нас танцевали и пели «Долгий путь до Типперэри»и «Вьется длинная, длинная дорога».
Было уже поздно, когда мы вышли из ресторана и отправились домой по заполненным народом улицам, где празднование продолжалось, до глубокой ночи.
Я увиделась с Маркусом через несколько дней.
Он пришел к нам, и миссис Черри сообщила мне, что он ожидает меня в гостиной.
Когда я спустилась туда, он подошел ко мне и взял за руки.
— У меня для вас новость, — объявил он. — Я подумал, что вы должны узнать ее как можно раньше. Капитан Роберт Дэнвер завтра прибудет в Лондон.
Огромная волна радости залила меня. Я не смогла не выдать своих чувств. Все глубоко спрятанные страхи, опасения, ужасные предположения, мучительные сомнения, теснившиеся у меня в голове, рассеялись. Роберт возвращался домой.
Маркус обнял меня, на несколько секунд прижал к себе, потом отстранил и поцеловал сначала в одну щеку, а потом в другую.
Он улыбнулся и сказал:
— Я подумал, что вам будет приятно узнать это.
Я услышала, как повторяю:
— Капитан Дэнвер, — словно его новый чин имел для меня значение.
— Ну, естественно, он получил повышение. Он прекрасный солдат.
— О, Маркус, как хорошо было с вашей стороны прийти и сказать мне это.
— Я не знаю точного времени его приезда, но, как только узнаю, или приду сам, или отправлю посыльного сообщить вам.
— Спасибо.
— Теперь вам только остается, — несколько витиевато сказал Маркус, — жить с любимым долго и счастливо.
— Маркус, — ответила я, — от всей души желаю вам этого же.
На следующий день от Маркуса пришел посыльный, принесший записку, содержащую только слова:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66