— Что?.. О да, конечно! Фуллертон мне ничего не сделал.
— Отлично! — Эллиот перевел взгляд на Гаррика и Карлтона. — Ренделл, вы получили, что хотели. Полагаю, необходимость в наших встречах отпала?
Карлтон поспешно кивнул:
— Вы враждовали с моим дядей, но не со мной.
— И все же договоритесь с моим секретарем о встрече на следующей неделе, — сказал ему Дэрвуд. — Тогда и мы обсудим, как можно поправить ваши дела.
Судя по всему, Карлтон решил, что ему не стоит искушать судьбу. Он покосился на Либерти, после чего рассыпался в благодарностях перед Эллиотом и поспешил унести ноги. Гаррик снял палец со спускового крючка и сунул револьвер за пояс.
— Должен признаться, Дэрвуд, когда-то я считал, что семейная жизнь чертовски скучная, — сказал он и лукаво повел глазами в сторону Либерти. — Однако твоя жена, кажется, вдохновила меня на женитьбу. Как только наступит свадебный сезон, я тотчас пущусь на поиски невесты.
Эллиот даже не обернулся в его сторону.
— Только найди себе покладистую, Гаррик. Это значительно облегчит тебе жизнь.
Либерти нахмурилась, однако веселый смех Гаррика сразу поднял ей настроение.
— Полагаю, у твоей жены на сей счет особое мнение. Так что я лучше пойду проверю, как там лошади. Буду в конце моста.
Эллиот не стал дожидаться, когда Гаррик отдалится, и наклонился к Либерти.
Она предупредила его поцелуй, зажав ему рот рукой.
— Ты действительно не сердишься из-за креста? — спросила она, не в силах поверить, что Дэрвуд простил ее. Ведь она знала, как важна была для него эта старинная вещица.
— Надеюсь, ты догадываешься, какую веселую жизнь мне устроила? Мне надо было догадаться об этом еще в тот день, когда ты попросила у меня сигару. Уже тогда я должен был предвидеть, что меня ждет впереди.
— Я никогда не обещала тебе спокойную жизнь.
— Да, миледи, избежать хаоса не удалось. Ты втянула меня в опасное приключение, причем не одно.
— И в награду за все страдания, — добавила Либерти с несчастным видом, — ты лишился того, о чем мечтал столько лет.
Эллиот глубоко вздохнул.
— Выслушай меня, Либерти. Я знаю, что не наделен даром красноречия, поэтому речь моя, возможно, будет сумбурной и сбивчивой. Когда-то я думал, что если буду обладать всеми сокровищами мира, то стану счастлив. Арагонский крест был для меня символом всего того, к чему я стремился.
Либерти почувствовала, как затрепетало в груди ее сердце:
— А теперь?
— Ты веришь мне?
— Безусловно, — ответила она.
— Ты любишь меня?
Боже, чего стоил ему этот вопрос!
— Я давно люблю тебя, Эллиот!
Его глаза засверкали от упоения любви.
— Тогда ты и есть мое главное сокровище. Он поцеловал ее, и впервые Либерти позволила себе поверить, что в конце концов все будет хорошо.
Глава 17
За бурными событиями, произошедшими на мосту через Темзу, последовал месяц относительного спокойствия. Либерти наконец закончила объединение двух коллекций — Ховарда и Эллиота. Часть вещей они с Дэрвудом продали, часть вернули Карлтону. Эллиот нанял работников, чтобы они расширили библиотеку — для поступивших книг понадобились дополнительные стеллажи, шкафы и полки.
С открытием Хрустального дворца у них появились новые возможности. Под мудрым руководством леди Эстерли Либерти даже сумела дать несколько званых вечеров, о которых потом говорил весь свет. Вскоре она превратилась в хозяйку одного из самых модных салонов в Лондоне.
Эллиот по-прежнему занимался финансовыми делами и даже — вот уж поистине чудо! — помог Карлтону довольно успешно вести дела в мутных водах международной торговли. Календарь их вечеров, приемов, раутов становился все более напряженным, однако, как только взоры общества обратились к другим развлечениям, Либерти почувствовала, что может наконец уделять больше времени мужу. Со свойственной ей легкостью она, казалось, забыла о том, что когда-то говорили в свете по поводу ее отношений с Ховардом и о ее браке с Эллиотом. Когда же сама королева наградила Эллиота орденом Подвязки за помощь принцу-консорту Альберту в деле организации промышленной выставки, общество встретило их с распростертыми объятиями.
Либерти нашла успокоение для души, всецело предавшись работе. У нее было время поразмышлять о не столь давних событиях, простить и попрощаться с Ховардом. Если бы не легкая печаль и грусть из-за отстраненности Эллиота, жизнь ее можно было бы назвать счастливой во всех отношениях. Когда она показала Эллиоту письмо Ховарда, он проявил редкое для него понимание. Даже позволил ей повесить портрет Ховарда в библиотеке. Либерти сочла это решение великой жертвой с его стороны.
И все же, хотя ночи их были по-прежнему бурными и страстными, как и раньше, Эллиот, казалось, что-то скрывал от нее. Либерти не сомневалась, что в тот день, когда произошла сцена на мосту, он по-настоящему любил ее. Она видела любовь в его глазах! Более того, Эллиот с легкостью забыл об Арагонском кресте. Но слов любви она от него так и не услышала.
Если не считать слов, произнесенных на мосту, Дэрвуд ни разу не признался, что доволен тем, как сложилась их совместная жизнь. Он будто поставил себе одну-единственную цель — отгородиться от окружающего мира, не соприкасаться с ним. Стоило Либерти задуматься об этом, как ей тотчас становилось страшно.
Но в этот день она отогнала от себя эту мысль. Среди принадлежавших Ховарду вещей она обнаружила нечто удивительное и не могла сдержать охватившего ее волнения. Нет, это обязательно нужно показать Эллиоту! Вот он обрадуется! Вещицу эту она отнесла ювелиру, чтобы тот ее почистил, а на следующий день забрала. Сидя в карете, что везла ее домой в Дэрвуд-Хаус, Либерти сжимала в руке драгоценную вещицу.
Она надеялась, что застанет Дэрвуда одного. Было бы обидно, если у него сейчас деловая встреча или даже Гаррик в гостях. Либерти не терпелось вручить Эллиоту подарок. Она так и не усвоила церемониалов, предпочитая импульсивные порывы. И хотя тем самым нередко выводила Эллиота из себя, он клялся, что ее выходки не дают ему скучать.
Карета остановилась у парадного подъезда, и Либерти взбежала по ступеням и остановилась в холле. От того, что она там увидела, тотчас замерла на месте.
— Вижу, ты вернулась, — произнес Эллиот.
Рядом с ним на постаменте высотой почти в девять футов стоял огромный хрустальный аквариум. Либерти уставилась на него во все глаза — никогда не видела она ничего подобного. Выполнен он был в виде слона, бивни и ногти массивных стоп позолочены. В солнечных лучах слон переливался и сверкал, словно гигантский бриллиант. И в этом огромном чудо-аквариуме плавала по крайней мере сотня рыбок.
— Откуда это?! Эллиот подошел к ней.
— Тебе нравится? Помнится, тебя в восторг привел один из аквариумов на выставке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71