Не хочется, чтобы вы оказались похожим на некоторых тупых мужей со свиным рылом!
Он ничего не ответил на столь резкий и неожиданный выпад, лишь поспешно захлопнул дверцу кареты и велел кучеру трогать. Ему было очень неприятно сознавать, что эти слова могли донестись и до ушей Дукессы. Какое-то время он рассеянно смотрел вслед карете.
Дукесса сказала:
— А она кое-что понимает, Марк. Разумеется, ты бесконечный хулиган, но на этот раз мне пришлось по душе твое чувство юмора. Это был неплохой розыгрыш. Полагаю, что должна ответить тебе чем-нибудь подобным.
— Нет, ни в коем случае, Дукесса. Обещай мне не делать этого. Я беспокоюсь за твое здоровье, ты не должна рисковать им. Все закончится очередным приступом рвоты, а они уже и без того измотали тебя.
— Я чувствую себя прекрасно, Марк. Тошнота уже почти ушла. Я совершенно здорова. И счастлива, что ношу ребенка!
Он растерянно опустил глаза на ее живот, смотревшийся с таким плоским под платьем из бледно-голубого муслина! Он вспомнил, как ночью ласкал его, целуя. Под его пальцами он казался пустым. Невозможно, чтобы в ее лоне был его ребенок. Она, вздохнув, направилась к дому. Выругавшись ей вслед, он двинулся к конюшням. Пока Лэмбкин седлал Стенли, он снова вдруг залюбовался небом, заслуживающим сегодня поэтических эпитетов.
— Мистер Тревор уже ускакал на Клэнси, — сказал Лэмбкин, осматривая подкову на левой ноге Стенли и по привычке что-то нежно бормоча коню.
— Седлай мою лошадь побыстрее, без всяких дурацких нежностей, — одернул его Марк, сам подхватывая седло и прилаживая его на спине у Стенли. — Этот проклятый бродяга вздумал опередить меня.
— Ах, а какой превосходный наездник мистер Тревор!
Просто, как эти.., которые на одну половину мужчины, а на другую — лошади.
— Как кентавр, будь прокляты его бесстыжие глаза. Но разве может быть настоящий кентавр с таким подлым именем — Тревор?!
— Ах, милорд, еще и мистер Джеймс ускакал вместе с ним, выбрав Элфая — этого старого парня, который постоянно фыркает и плюется, хотя и бегает еще достаточно быстро. Мистер Джеймс — совсем другой, не похож на своего брата. Он так нежно обращается с лошадью, словно джентльмен с хорошенькой леди.
Марк усмехнулся, бросив на своего конюха кислый взгляд, и повел Стенли с конюшни.
Он уже подъехал к аббатству, но ни Тревора, ни Джеймса нигде не было видно. Где этот проклятый босяк? И где Джеймс? Марк вдруг поймал себя на том, что всматривается в лощину в поисках старого дуба с колодцем. Не хватало еще начать поиски девятиликого Януса! Хорошенький ключ! Зачем понадобилось составлять такую белиберду, по которой ни о чем невозможно догадаться.
И вдруг он заметил одинокую женскую фигурку, бредущую по дороге из Чейза. Урсула! Он направился к ней.
— Доброе утро, кузина, почему пешком?
— Сегодня такой чудесный день, прогуляться пешком — одно удовольствие. Верхом я постоянно боюсь свалиться с лошади, поскольку хочется увидеть все поближе — каждую травинку, цветок. Вы не заметили, кузен? Листва на деревьях сегодня кажется особенно чистой и зеленой. Не день, а сокровище! Здесь у вас так часто идут дожди, милорд, гораздо чаще, чем у нас дома. Хотя и в Балтиморе климат не очень здоровый. Моему отцу он совсем не нравился. Марк усмехнулся.
— Ты скучаешь по дому, Урсула?
— Да. Но ведь Англия тоже мой дом, раз папа родился здесь. Чейз-парк — это восхитительное место. В Америке совсем нет таких старинных дворцов. Конечно, и у нас есть большие имения, но все они такие новенькие и чистенькие, без всяких загадочных историй. Я имею в виду историю о наследстве Уиндемов.
Марк спешился и зашагал рядом с ней.
— Ты называешь это не сокровищем, а именно наследством. Почему?
— Мама говорит, что это наследство младшего брата. Раз старшему остались все деньги и владения, должно же что-то перепасть и младшему! Она считает, что оно должно было принадлежать ее мужу, а раз он умер, то — ей.
— Понятно, — ответил Марк, готовый чуть ли не аплодировать железной логике Вильгельмины. — Девочка, если здесь и есть сокровище, то принадлежать оно должно прямому наследнику — графу Чейзу. О том же говорит и закон. Извини, моя дорогая, но я не позволю твоей маме наложить на него ручки. Тревор с Джеймсом, должно быть, уже здесь?! Почему я их не вижу?
— Не знаю. Тревор очень торопился уехать, считаясь с желанием мамы. Он не любит расстраивать ее. Что касается Джеймса, то он тоже мечтает отыскать сокровище, но в отличие от мамы не собирается скрывать его от тебя. Я не знаю, как будет правильно и кому оно должно принадлежать по закону, но я бы хотела иметь сокровище.
— Твоя мама, — осторожно заметил Марк, — весьма оригинальная женщина. Она всегда была такой? Урсула кокетливо склонила набок головку..
— Думаю, всегда, но с годами это усилилось. Чем старше становилась я, тем оригинальнее казалась мама. Мне трудно предположить, какой она была в молодости. Ты думаешь, Дукессу задевают ее слова? По ней это незаметно. Или она умеет тщательно скрывать свои чувства? Мама обычно забывает о том, что сказала сгоряча, хотя такие странные вещи, конечно, трудно забыть.
— Дукесса слишком интеллигентна, чтобы опускаться до уровня взаимных оскорблений. Но как просто все у твоей мамы! Забыла, и можно начинать сначала.
— Раньше она была помягче. На нее плохо повлияла смерть нашего соседа. Это после нее она стала такой нервной. Однажды у нас в гостях он попробовал не очень свежее блюдо и вскоре после этого умер. Мама страшно переживала.
— Но она ведь не любила этого соседа?
— Как ты узнал об этом?
— Посмотри на этот старый дуб. Наверное, он будет постарше тебя, как думаешь?
— Старше меня, Марк? Да он будет старше и тебя, и моей мамы. Он слишком стар даже для дерева. Давай лучше найдем какое-нибудь молоденькое. О да! Я совсем забыла, мистер Сэмпсон сказал, что сегодня приезжает майор лорд Хилтон.
— Мой Бог! Я начисто забыл о его приезде со всем этим переполохом.
— Какой переполох? О чем ты?
— Э.., о кратком визите мисс Гриншоу.
— Я слышала. Тревор с Джеймсом много смеялись по этому поводу. Джеймс сказал, что Дукесса завяжет тебе уши на затылке, Тревор — что ты лишь отстаивал права мужчин. Потом они говорили, будто Дукесса била тебя своим ботинком, и мне это уже совсем не понравилось. Что все это значит, Марк?
— Понятия не имею. Проклятый ублюдок! Прости меня, Урсула, за то, что так выражаюсь в твоем присутствии.
— Все в порядке. Не беспокойся. Мои братья только так и поступают все время. А что это за майор Хилтон?
— Его полное имя — Фредерик Норт Найтингаль, виконт Хилтон. Это один из моих лучших друзей, хотя я и познакомился с ним всего два года назад, во время военной кампании. Мы с ним оказались вместе в засаде на французов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
Он ничего не ответил на столь резкий и неожиданный выпад, лишь поспешно захлопнул дверцу кареты и велел кучеру трогать. Ему было очень неприятно сознавать, что эти слова могли донестись и до ушей Дукессы. Какое-то время он рассеянно смотрел вслед карете.
Дукесса сказала:
— А она кое-что понимает, Марк. Разумеется, ты бесконечный хулиган, но на этот раз мне пришлось по душе твое чувство юмора. Это был неплохой розыгрыш. Полагаю, что должна ответить тебе чем-нибудь подобным.
— Нет, ни в коем случае, Дукесса. Обещай мне не делать этого. Я беспокоюсь за твое здоровье, ты не должна рисковать им. Все закончится очередным приступом рвоты, а они уже и без того измотали тебя.
— Я чувствую себя прекрасно, Марк. Тошнота уже почти ушла. Я совершенно здорова. И счастлива, что ношу ребенка!
Он растерянно опустил глаза на ее живот, смотревшийся с таким плоским под платьем из бледно-голубого муслина! Он вспомнил, как ночью ласкал его, целуя. Под его пальцами он казался пустым. Невозможно, чтобы в ее лоне был его ребенок. Она, вздохнув, направилась к дому. Выругавшись ей вслед, он двинулся к конюшням. Пока Лэмбкин седлал Стенли, он снова вдруг залюбовался небом, заслуживающим сегодня поэтических эпитетов.
— Мистер Тревор уже ускакал на Клэнси, — сказал Лэмбкин, осматривая подкову на левой ноге Стенли и по привычке что-то нежно бормоча коню.
— Седлай мою лошадь побыстрее, без всяких дурацких нежностей, — одернул его Марк, сам подхватывая седло и прилаживая его на спине у Стенли. — Этот проклятый бродяга вздумал опередить меня.
— Ах, а какой превосходный наездник мистер Тревор!
Просто, как эти.., которые на одну половину мужчины, а на другую — лошади.
— Как кентавр, будь прокляты его бесстыжие глаза. Но разве может быть настоящий кентавр с таким подлым именем — Тревор?!
— Ах, милорд, еще и мистер Джеймс ускакал вместе с ним, выбрав Элфая — этого старого парня, который постоянно фыркает и плюется, хотя и бегает еще достаточно быстро. Мистер Джеймс — совсем другой, не похож на своего брата. Он так нежно обращается с лошадью, словно джентльмен с хорошенькой леди.
Марк усмехнулся, бросив на своего конюха кислый взгляд, и повел Стенли с конюшни.
Он уже подъехал к аббатству, но ни Тревора, ни Джеймса нигде не было видно. Где этот проклятый босяк? И где Джеймс? Марк вдруг поймал себя на том, что всматривается в лощину в поисках старого дуба с колодцем. Не хватало еще начать поиски девятиликого Януса! Хорошенький ключ! Зачем понадобилось составлять такую белиберду, по которой ни о чем невозможно догадаться.
И вдруг он заметил одинокую женскую фигурку, бредущую по дороге из Чейза. Урсула! Он направился к ней.
— Доброе утро, кузина, почему пешком?
— Сегодня такой чудесный день, прогуляться пешком — одно удовольствие. Верхом я постоянно боюсь свалиться с лошади, поскольку хочется увидеть все поближе — каждую травинку, цветок. Вы не заметили, кузен? Листва на деревьях сегодня кажется особенно чистой и зеленой. Не день, а сокровище! Здесь у вас так часто идут дожди, милорд, гораздо чаще, чем у нас дома. Хотя и в Балтиморе климат не очень здоровый. Моему отцу он совсем не нравился. Марк усмехнулся.
— Ты скучаешь по дому, Урсула?
— Да. Но ведь Англия тоже мой дом, раз папа родился здесь. Чейз-парк — это восхитительное место. В Америке совсем нет таких старинных дворцов. Конечно, и у нас есть большие имения, но все они такие новенькие и чистенькие, без всяких загадочных историй. Я имею в виду историю о наследстве Уиндемов.
Марк спешился и зашагал рядом с ней.
— Ты называешь это не сокровищем, а именно наследством. Почему?
— Мама говорит, что это наследство младшего брата. Раз старшему остались все деньги и владения, должно же что-то перепасть и младшему! Она считает, что оно должно было принадлежать ее мужу, а раз он умер, то — ей.
— Понятно, — ответил Марк, готовый чуть ли не аплодировать железной логике Вильгельмины. — Девочка, если здесь и есть сокровище, то принадлежать оно должно прямому наследнику — графу Чейзу. О том же говорит и закон. Извини, моя дорогая, но я не позволю твоей маме наложить на него ручки. Тревор с Джеймсом, должно быть, уже здесь?! Почему я их не вижу?
— Не знаю. Тревор очень торопился уехать, считаясь с желанием мамы. Он не любит расстраивать ее. Что касается Джеймса, то он тоже мечтает отыскать сокровище, но в отличие от мамы не собирается скрывать его от тебя. Я не знаю, как будет правильно и кому оно должно принадлежать по закону, но я бы хотела иметь сокровище.
— Твоя мама, — осторожно заметил Марк, — весьма оригинальная женщина. Она всегда была такой? Урсула кокетливо склонила набок головку..
— Думаю, всегда, но с годами это усилилось. Чем старше становилась я, тем оригинальнее казалась мама. Мне трудно предположить, какой она была в молодости. Ты думаешь, Дукессу задевают ее слова? По ней это незаметно. Или она умеет тщательно скрывать свои чувства? Мама обычно забывает о том, что сказала сгоряча, хотя такие странные вещи, конечно, трудно забыть.
— Дукесса слишком интеллигентна, чтобы опускаться до уровня взаимных оскорблений. Но как просто все у твоей мамы! Забыла, и можно начинать сначала.
— Раньше она была помягче. На нее плохо повлияла смерть нашего соседа. Это после нее она стала такой нервной. Однажды у нас в гостях он попробовал не очень свежее блюдо и вскоре после этого умер. Мама страшно переживала.
— Но она ведь не любила этого соседа?
— Как ты узнал об этом?
— Посмотри на этот старый дуб. Наверное, он будет постарше тебя, как думаешь?
— Старше меня, Марк? Да он будет старше и тебя, и моей мамы. Он слишком стар даже для дерева. Давай лучше найдем какое-нибудь молоденькое. О да! Я совсем забыла, мистер Сэмпсон сказал, что сегодня приезжает майор лорд Хилтон.
— Мой Бог! Я начисто забыл о его приезде со всем этим переполохом.
— Какой переполох? О чем ты?
— Э.., о кратком визите мисс Гриншоу.
— Я слышала. Тревор с Джеймсом много смеялись по этому поводу. Джеймс сказал, что Дукесса завяжет тебе уши на затылке, Тревор — что ты лишь отстаивал права мужчин. Потом они говорили, будто Дукесса била тебя своим ботинком, и мне это уже совсем не понравилось. Что все это значит, Марк?
— Понятия не имею. Проклятый ублюдок! Прости меня, Урсула, за то, что так выражаюсь в твоем присутствии.
— Все в порядке. Не беспокойся. Мои братья только так и поступают все время. А что это за майор Хилтон?
— Его полное имя — Фредерик Норт Найтингаль, виконт Хилтон. Это один из моих лучших друзей, хотя я и познакомился с ним всего два года назад, во время военной кампании. Мы с ним оказались вместе в засаде на французов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89