Высокие, налитые груди были такими же белыми, как и живот, а соски бледно-розовыми. Они казались слишком тяжелыми для такого тонкого стана, но ему это нравилось. Он подумал, что ей будет трудно выносить ребенка в таком плоском животе. Впрочем, скоро он станет выдаваться вперед. Ноги ее были прямыми и стройными. Это ему тоже пришлось по вкусу. Роланд помнил многих женщин, белокожих и пышных, чересчур пышных. Тело же Дарии было упругим и даже при такой худобе казалось сильным и выносливым. Роланд живо вообразил, как ее ноги обвиваются вокруг его бедер, и почувствовал боль в чреслах. Он хотел ее, но отдавал себе отчет, что точно так же вожделел бы любую другую хорошенькую женщину, которая стояла бы перед ним обнаженной.
— Иди сюда, — позвал он. — Дай мне рассмотреть то, что я купил ценой своего будущего.
— На мои деньги ты можешь купить себе более приятное будущее.
— Да, ты, конечно, скрашиваешь мой жребий своим богатым приданым, но я плачу собой, Дария, и буду платить до самой смерти. Я просил, чтобы ты подошла поближе. Я страшно устал от твоей лжи и упрямства и должен овладеть тобой хотя бы раз за ночь. Это мой долг, и я исполню его.
— Представь себе, что я — Лайла. Он чуть не задохнулся от ярости.
— Ты совсем на нее не похожа, как это ни печально. Если ты сейчас же не ляжешь, то очень пожалеешь об этом.
Но она продолжала стоять посреди шатра, застывшая и мертвенно-бледная.
— Ты ударишь меня, как мой дядя? Или как граф Клэр?
При этих словах чаша его терпения переполнилась. Он встал и шагнул к ней. Но вдруг увидел в ее глазах страх и что-то еще… Она отшатнулась.
Роланд схватил ее за руки и притянул к себе. И сразу же мужчину пронзило острое желание, и его вздыбленная плоть уперлась в живот Дарии.
— Да, — прошипел он, — я попробую поверить в то, что ты — Лайла. Но если это мне и не удастся, я легко смогу взять тебя. У меня так давно не было женщины, что сойдешь даже ты.
Роланд поцеловал ее в сжатые губы долгим и требовательным поцелуем. Он непревзойденный обольститель и докажет ей это.
— Я — не Лайла.
Он отпрянул, чувствуя вкус ее губ, а в ушах у него звучали ее слова, запавшие ему в душу, — такие беспомощные и отчаянные.
Роланд взглянул ей в глаза и положил руку на ее плоский живот.
— Там ребенок, но ты еще такая худая. — Он легонько ущипнул Дарию. — Ты для меня загадка, Дария. Я помню девушку, которую спас от графа, девушку, которая путешествовала со мной по Уэльсу, девушку, чей талант к языкам под стать моему собственному, девушку, проявившую мужество и бесстрашие, когда ее схватили разбойники графа.
А теперь это другая девушка. Она лжет не задумываясь, и на ней, к своему ужасу, я женат. Кто ты, Дария, и почему ты так переменилась ко мне?
Она закрыла глаза, преодолевая боль в сердце от его слов.
— Я не хотела, чтобы так вышло, Роланд, поверь. Когда ты болел, я решила отдаться тебе и поклялась себе, что ты никогда об этом не узнаешь. Я даже смыла свою кровь и твое семя, чтобы ты не спросил, откуда это. Но я была глупой и не подумала о том, что могу забеременеть.
Роланд оттолкнул ее от себя.
— Ложись спать.
Он задул свечу и, пока она стояла, голая и дрожащая от холода, юркнул под одеяло на узкую кушетку. Дария сказала:
— Быстро же ты забыл о своем супружеском долге.
Он грубо выругался. Затем встал и, схватив ее за плечо, швырнул на кушетку.
— Ну что ж, женушка, ты, как видно, не прочь порезвиться со мной. Или с другим мужчиной? Но поскольку у меня нет выбора, тебе придется подчиниться. И знаешь, Дария, мужчина может овладеть любой, достаточно ему лишь увидеть раздвинутые женские ноги. Вот чем ты будешь для меня — обузой, обязанностью, всего лишь телом, которое я буду вспахивать, пока не устану и мне не наскучит.
Потом Роланд взобрался на нее и грубо поцеловал, заставив приоткрыть губы и впустить его язык. Она замерла от неожиданности. Он засмеялся:
— Кажется, ты жалеешь о своем желании? Но уже слишком поздно. Разведи ноги да побыстрее, потому что я хочу покончить с этим как можно скорее. Я постараюсь сразу забыться сном, и, если повезет, мне приснятся Лайла и Сина, две женщины, которые искренне хотели меня и не вынашивали предательских мыслей.
— Роланд, пожалуйста, осторожнее, не… — Голос Дарии сорвался, когда он схватил ее за ноги.
— Я хочу посмотреть, готова ли ты принять меня. Не бойся, я не разорву твою плоть, иначе тебе будет трудно ходить и ездить верхом, а это причинит мне неудобства.
Его пальцы проникли в ее тесный грот, и она постаралась освободиться. Но он крепко держал Дарию, и она почувствовала, как внизу живота сделалось влажно и липко, — ее тело изнывало от желания.
— Клянусь всеми святыми, — вскричал он, проникая пальцем еще глубже, — ты вожделеешь меня. Я не причиню тебе боли. Нет, ты никогда не будешь кричать от боли — я в жизни не насиловал женщину. Кроме того, с тобой это невозможно. Ты похотлива, как любая самка, возможно, даже больше, чем те две женщины, которые давали тебе советы.
Она взмолилась еще раз:
— Прошу тебя, Роланд, не делай этого в гневе, не…
Но Роланд уже лежал между ее бедрами, раздвигая их и подготавливая ее к соитию.
— Ну что, женушка, как видно, тебе это не по вкусу? Мне вообще-то тоже. Это просто мой долг… проклятый супружеский долг!
И одним мощным толчком ворвался в нее.
Она вскрикнула, когда ее обожгло, словно раскаленным железом. А потом заплакала, сунув в рот кулачок, когда он погружался в нее, и ждала — обреченно и беззвучно, — пока он насытится, Роланд прав — она не испытывала никакого удовольствия. «Неужели женщинам вообще может это нравиться?» — подумала она.
Он тяжело дышал, то погружаясь в нее, то выныривая, чтобы вновь и вновь вонзать в Дарию свое могучее копье. Затем он застонал и излил в нее свое семя. Это полное слияние было ей знакомо; в тот, первый раз оно заставило ее забыть о боли и вообразить, что отныне они с Роландом будут неразлучны.
Дария зарыдала, не в силах сдержать слез. Сама душа ее была уязвлена, ибо даже в эту минуту она оставалась одинокой. И он тоже.
Роланд лежал на ней, прерывисто дыша от изнеможения. Он еще находился в ней, и она чувствовала его слабое движение.
— Ну вот, — удовлетворенно проговорил он, — я исполнил свой супружеский долг. — И резко вышел из нее. — Дария, почему я не слышал твоих страстных вздохов? Никакой благодарности за то, что я взял тебя, как ты того желала? Неужели ты не способна испытывать удовольствие? Твое тело жаждало вобрать мое семя. Ты упрямая девчонка, но черт с тобой. Я хочу спать, так что не беспокой меня больше.
Он скатился с нее и, перевернувшись на спину, натянул меховое покрывало. Медленно-медленно Дария вытянула ноги. Она чувствовала, как его семя вытекает из нее, но была слишком безразлична ко всему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
— Иди сюда, — позвал он. — Дай мне рассмотреть то, что я купил ценой своего будущего.
— На мои деньги ты можешь купить себе более приятное будущее.
— Да, ты, конечно, скрашиваешь мой жребий своим богатым приданым, но я плачу собой, Дария, и буду платить до самой смерти. Я просил, чтобы ты подошла поближе. Я страшно устал от твоей лжи и упрямства и должен овладеть тобой хотя бы раз за ночь. Это мой долг, и я исполню его.
— Представь себе, что я — Лайла. Он чуть не задохнулся от ярости.
— Ты совсем на нее не похожа, как это ни печально. Если ты сейчас же не ляжешь, то очень пожалеешь об этом.
Но она продолжала стоять посреди шатра, застывшая и мертвенно-бледная.
— Ты ударишь меня, как мой дядя? Или как граф Клэр?
При этих словах чаша его терпения переполнилась. Он встал и шагнул к ней. Но вдруг увидел в ее глазах страх и что-то еще… Она отшатнулась.
Роланд схватил ее за руки и притянул к себе. И сразу же мужчину пронзило острое желание, и его вздыбленная плоть уперлась в живот Дарии.
— Да, — прошипел он, — я попробую поверить в то, что ты — Лайла. Но если это мне и не удастся, я легко смогу взять тебя. У меня так давно не было женщины, что сойдешь даже ты.
Роланд поцеловал ее в сжатые губы долгим и требовательным поцелуем. Он непревзойденный обольститель и докажет ей это.
— Я — не Лайла.
Он отпрянул, чувствуя вкус ее губ, а в ушах у него звучали ее слова, запавшие ему в душу, — такие беспомощные и отчаянные.
Роланд взглянул ей в глаза и положил руку на ее плоский живот.
— Там ребенок, но ты еще такая худая. — Он легонько ущипнул Дарию. — Ты для меня загадка, Дария. Я помню девушку, которую спас от графа, девушку, которая путешествовала со мной по Уэльсу, девушку, чей талант к языкам под стать моему собственному, девушку, проявившую мужество и бесстрашие, когда ее схватили разбойники графа.
А теперь это другая девушка. Она лжет не задумываясь, и на ней, к своему ужасу, я женат. Кто ты, Дария, и почему ты так переменилась ко мне?
Она закрыла глаза, преодолевая боль в сердце от его слов.
— Я не хотела, чтобы так вышло, Роланд, поверь. Когда ты болел, я решила отдаться тебе и поклялась себе, что ты никогда об этом не узнаешь. Я даже смыла свою кровь и твое семя, чтобы ты не спросил, откуда это. Но я была глупой и не подумала о том, что могу забеременеть.
Роланд оттолкнул ее от себя.
— Ложись спать.
Он задул свечу и, пока она стояла, голая и дрожащая от холода, юркнул под одеяло на узкую кушетку. Дария сказала:
— Быстро же ты забыл о своем супружеском долге.
Он грубо выругался. Затем встал и, схватив ее за плечо, швырнул на кушетку.
— Ну что ж, женушка, ты, как видно, не прочь порезвиться со мной. Или с другим мужчиной? Но поскольку у меня нет выбора, тебе придется подчиниться. И знаешь, Дария, мужчина может овладеть любой, достаточно ему лишь увидеть раздвинутые женские ноги. Вот чем ты будешь для меня — обузой, обязанностью, всего лишь телом, которое я буду вспахивать, пока не устану и мне не наскучит.
Потом Роланд взобрался на нее и грубо поцеловал, заставив приоткрыть губы и впустить его язык. Она замерла от неожиданности. Он засмеялся:
— Кажется, ты жалеешь о своем желании? Но уже слишком поздно. Разведи ноги да побыстрее, потому что я хочу покончить с этим как можно скорее. Я постараюсь сразу забыться сном, и, если повезет, мне приснятся Лайла и Сина, две женщины, которые искренне хотели меня и не вынашивали предательских мыслей.
— Роланд, пожалуйста, осторожнее, не… — Голос Дарии сорвался, когда он схватил ее за ноги.
— Я хочу посмотреть, готова ли ты принять меня. Не бойся, я не разорву твою плоть, иначе тебе будет трудно ходить и ездить верхом, а это причинит мне неудобства.
Его пальцы проникли в ее тесный грот, и она постаралась освободиться. Но он крепко держал Дарию, и она почувствовала, как внизу живота сделалось влажно и липко, — ее тело изнывало от желания.
— Клянусь всеми святыми, — вскричал он, проникая пальцем еще глубже, — ты вожделеешь меня. Я не причиню тебе боли. Нет, ты никогда не будешь кричать от боли — я в жизни не насиловал женщину. Кроме того, с тобой это невозможно. Ты похотлива, как любая самка, возможно, даже больше, чем те две женщины, которые давали тебе советы.
Она взмолилась еще раз:
— Прошу тебя, Роланд, не делай этого в гневе, не…
Но Роланд уже лежал между ее бедрами, раздвигая их и подготавливая ее к соитию.
— Ну что, женушка, как видно, тебе это не по вкусу? Мне вообще-то тоже. Это просто мой долг… проклятый супружеский долг!
И одним мощным толчком ворвался в нее.
Она вскрикнула, когда ее обожгло, словно раскаленным железом. А потом заплакала, сунув в рот кулачок, когда он погружался в нее, и ждала — обреченно и беззвучно, — пока он насытится, Роланд прав — она не испытывала никакого удовольствия. «Неужели женщинам вообще может это нравиться?» — подумала она.
Он тяжело дышал, то погружаясь в нее, то выныривая, чтобы вновь и вновь вонзать в Дарию свое могучее копье. Затем он застонал и излил в нее свое семя. Это полное слияние было ей знакомо; в тот, первый раз оно заставило ее забыть о боли и вообразить, что отныне они с Роландом будут неразлучны.
Дария зарыдала, не в силах сдержать слез. Сама душа ее была уязвлена, ибо даже в эту минуту она оставалась одинокой. И он тоже.
Роланд лежал на ней, прерывисто дыша от изнеможения. Он еще находился в ней, и она чувствовала его слабое движение.
— Ну вот, — удовлетворенно проговорил он, — я исполнил свой супружеский долг. — И резко вышел из нее. — Дария, почему я не слышал твоих страстных вздохов? Никакой благодарности за то, что я взял тебя, как ты того желала? Неужели ты не способна испытывать удовольствие? Твое тело жаждало вобрать мое семя. Ты упрямая девчонка, но черт с тобой. Я хочу спать, так что не беспокой меня больше.
Он скатился с нее и, перевернувшись на спину, натянул меховое покрывало. Медленно-медленно Дария вытянула ноги. Она чувствовала, как его семя вытекает из нее, но была слишком безразлична ко всему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75