Я заинтересовался: в ту пору сезон еще не начался, и жизнь была чертовски скучна. Слокум обещал разузнать побольше.
– Значит, подмастерье портного? – хмыкнул Маркус, но Дэвид лишь раздраженно махнул рукой.
– Знаю, черт побери, знаю! Надо было взвесить все толком, но я давно уже не видел хороших боев, и… – Он вздохнул.
– Короче, Слокум свел меня с парнем по имени Рурк, и мы вдвоем отправились по указанному адресу. Бой был что надо: два парня здорово колошматили друг друга. Разумеется, все делали ставки, и мы с Рурком тоже. Он все шутил и подначивал повышать ставки, особенно когда его парень начинал одолевать соперника. Мне тоже было весело, я смеялся. Поединок становился все более захватывающим, но тут тот парень, на которого он делал ставки, свалился на землю, истекая кровью. Рурк сразу заявил, что он пас, но я удержал его. – Дэвид пожал плечами. – Я предложил удвоить ставки. Как только он согласился, окровавленный парень поднялся на ноги и уложил моего бойца. Не прошло и десяти минут, как этого парня объявили победителем. Когда я хотел рассчитаться с Рурком, то в ужасе обнаружил, что вся его болтовня о повышении ставок вовсе не шуточки, как мне казалось, и что я должен ему…
Дэвид запнулся и отвел глаза.
– Сколько?
Дэвид провел рукой по лицу.
– Двадцать тысяч фунтов. По крайней мере, так он решил.
Маркус изумленно глянул на брата.
– Почему же ты не сказал ему, что силу имеет лишь первоначальная ставка?
Дэвид нахмурился.
– Не мог я такое сказать, понимаешь? А как же честь джентльмена?
Маркус плотно стиснул зубы. Нашел время вспоминать о чести!
– А когда ты связался с фальшивомонетчиками?
В глазах Дэвида промелькнула тень раскаяния.
– Вскоре после этого. Пока я раздумывал, где бы раздобыть нужную сумму, явился Рурк и сказал, что готов помочь мне в моем затруднительном положении. Его знакомые ищут человека, способного оказать им маленькую услугу. Он заверил, что это лишь сущая безделица, ничуть не обременительная и не опасная для репутации. Я должен был сразу догадаться, но увы! – Дэвид тяжело вздохнул. – Они попросили меня об очень простой услуге: поиграть в карты на деньги и помочь вычислить шулера, который обманом выиграл у них очень ценную вещь. Они объясняли все очень сбивчиво, но я понял, что этот шулер – важная шишка, и из страха мести они не осмеливаются назвать его имя. В обмен на эту услугу они пообещали щедро обеспечивать меня деньгами. При этом им было даже не важно, выиграю я или проигрываю. А поскольку Рурк поручился за этих парней и пообещал списать мой долг, я согласился.
Маркус слушал рассказ брата, воздерживаясь от комментариев.
– Стало быть, все, что от тебя требовалось, это играть в карты? – осторожно спросил он. – А они должны были обеспечивать тебя деньгами, и даже если бы ты проиграл все, они бы не огорчились? Разве это не странно? С какой же стати ты им поверил?
Дэвид выругался.
– Сейчас доберусь и до этого. – Он подсунул себе под спину еще одну подушку.
– Слокум был поставщиком – он вкладывал пачки банкнот в одежду, которую я у него заказывал. Огромные такие пачки. – Он поморщился. – Знаю, они облапошили меня, как ребенка, когда сказали, что будут тайком наблюдать за игроками и собирать улики, дабы доказать вину этого таинственного шулера. Я так и не понял, как они надеялись его разоблачить, и встал перед выбором: либо принять условия, либо попросту выплатить Рурку двадцать тысяч.
Маркус устало потер лоб.
– Они нарочно это подстроили. Рурк был с ними заодно.
– Разумеется. Но я это понял значительно позже, а сначала это представлялось мне очень легким выходом из затруднительного положения.
Маркус печально покачал головой. Похоже, это его вина. Когда Дэвид обращался к нему за помощью, он выручал его, но всегда читал длинные нотации. Неудивительно, что брат решил ввязаться в мерзкую интригу, лишь бы не слушать бесконечные проповеди.
– Недели две все шло как по маслу, – продолжал Дэвид. – Сколько бы я ни проигрывал, в кармане моего нового пиджака или жилета неизменно появлялась новая пачка банкнот. Они никогда не спрашивали у меня отчета, а мне как нарочно не везло: я не мог выиграть ни шиллинга. И тут… – Дэвид замялся. – Короче, я должен был оплачивать счета как раз в тот день, когда мне доставили новенькие пачки наличных. Я расплатился этими деньгами, а парням сказал, что их проиграл. Потом мне подфартило, я отыгрался и решил, что хватит искушать судьбу – теперь-то они наверняка собрали улики, и я могу выйти из игры. Однако, мои «благодетели» отказались отпустить меня и намекнули, что я занимался не вполне законными махинациями. Может, я и дурак, но тут даже мне стало ясно, что это за денежки. Я оказался в тупике и не знал, как быть дальше. Разумеется, я поступил глупо, связавшись с Джослин, – удрученно продолжил Дэвид, – но положение мое было отчаянным. Пристрели меня старик Барлоу на дуэли, я бы не сильно расстроился. Когда ты предложил мне уехать из Лондона, я на самом деле обрадовался и подумал: услышал-таки Бог мои молитвы. Я давно уже мечтал пропасть без вести, а если меня найдут, свалить вину на тебя.
– Очень удобно, – процедил Маркус.
– Именно. – Дэвид уронил голову на грудь. Впервые с начала разговора ему стало совестно. – Ну а что касается прочего, то ты бы меня понял, если бы знал, какая участь ожидала Ханну. Она была так добра ко мне, вошла в мое положение, сострадала, но излишне не баловала. Моя карета перевернулась, я сломал ногу, вывихнул плечо, и Ханна за мной ухаживала. Я хотел помочь ей, честное слово, и в момент, когда делал ей предложение, действительно хотел исправиться, стать примерным семьянином.
Маркусу откровенно не понравилось это заявление, хотя теперь ему стало ясно, что Дэвидом двигали более благородные мотивы, чем он ожидал.
– Ну а дальше… Ты же меня знаешь. Муж и отец сразу, не слишком ли? В мою душу закрались сомнения, и я испугался. А потом Перси принес твое письмо, и я понял, что мне придется порвать со всеми старыми приятелями, чтобы стать мужем, достойным Ханны. Но она, конечно же, заслуживала лучшего: кого-нибудь наподобие тебя в мужья. Вот только я не знал, как отвертеться от этого брака, не унизив Ханну прилюдно. Свадьба была назначена на следующий день, и что мне оставалось делать? – Дэвид нервно взъерошил волосы. – Я еще раз прошу прощения, но ничего иного мне в голову не пришло.
– А ты знаешь, как она узнала о твоей проделке? – спросил Маркус.
Дэвид покачал головой.
– Я ей предъявил регистрационную книгу из миддлборской церквушки. Никогда не видел, чтобы всего лишь от одного вида книги человек пришел в такой ужас!
Дэвид задергался под одеялом.
– Ты мог бы изменить запись!
– А объявление в «Таймс»? А письмо Розалинде?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
– Значит, подмастерье портного? – хмыкнул Маркус, но Дэвид лишь раздраженно махнул рукой.
– Знаю, черт побери, знаю! Надо было взвесить все толком, но я давно уже не видел хороших боев, и… – Он вздохнул.
– Короче, Слокум свел меня с парнем по имени Рурк, и мы вдвоем отправились по указанному адресу. Бой был что надо: два парня здорово колошматили друг друга. Разумеется, все делали ставки, и мы с Рурком тоже. Он все шутил и подначивал повышать ставки, особенно когда его парень начинал одолевать соперника. Мне тоже было весело, я смеялся. Поединок становился все более захватывающим, но тут тот парень, на которого он делал ставки, свалился на землю, истекая кровью. Рурк сразу заявил, что он пас, но я удержал его. – Дэвид пожал плечами. – Я предложил удвоить ставки. Как только он согласился, окровавленный парень поднялся на ноги и уложил моего бойца. Не прошло и десяти минут, как этого парня объявили победителем. Когда я хотел рассчитаться с Рурком, то в ужасе обнаружил, что вся его болтовня о повышении ставок вовсе не шуточки, как мне казалось, и что я должен ему…
Дэвид запнулся и отвел глаза.
– Сколько?
Дэвид провел рукой по лицу.
– Двадцать тысяч фунтов. По крайней мере, так он решил.
Маркус изумленно глянул на брата.
– Почему же ты не сказал ему, что силу имеет лишь первоначальная ставка?
Дэвид нахмурился.
– Не мог я такое сказать, понимаешь? А как же честь джентльмена?
Маркус плотно стиснул зубы. Нашел время вспоминать о чести!
– А когда ты связался с фальшивомонетчиками?
В глазах Дэвида промелькнула тень раскаяния.
– Вскоре после этого. Пока я раздумывал, где бы раздобыть нужную сумму, явился Рурк и сказал, что готов помочь мне в моем затруднительном положении. Его знакомые ищут человека, способного оказать им маленькую услугу. Он заверил, что это лишь сущая безделица, ничуть не обременительная и не опасная для репутации. Я должен был сразу догадаться, но увы! – Дэвид тяжело вздохнул. – Они попросили меня об очень простой услуге: поиграть в карты на деньги и помочь вычислить шулера, который обманом выиграл у них очень ценную вещь. Они объясняли все очень сбивчиво, но я понял, что этот шулер – важная шишка, и из страха мести они не осмеливаются назвать его имя. В обмен на эту услугу они пообещали щедро обеспечивать меня деньгами. При этом им было даже не важно, выиграю я или проигрываю. А поскольку Рурк поручился за этих парней и пообещал списать мой долг, я согласился.
Маркус слушал рассказ брата, воздерживаясь от комментариев.
– Стало быть, все, что от тебя требовалось, это играть в карты? – осторожно спросил он. – А они должны были обеспечивать тебя деньгами, и даже если бы ты проиграл все, они бы не огорчились? Разве это не странно? С какой же стати ты им поверил?
Дэвид выругался.
– Сейчас доберусь и до этого. – Он подсунул себе под спину еще одну подушку.
– Слокум был поставщиком – он вкладывал пачки банкнот в одежду, которую я у него заказывал. Огромные такие пачки. – Он поморщился. – Знаю, они облапошили меня, как ребенка, когда сказали, что будут тайком наблюдать за игроками и собирать улики, дабы доказать вину этого таинственного шулера. Я так и не понял, как они надеялись его разоблачить, и встал перед выбором: либо принять условия, либо попросту выплатить Рурку двадцать тысяч.
Маркус устало потер лоб.
– Они нарочно это подстроили. Рурк был с ними заодно.
– Разумеется. Но я это понял значительно позже, а сначала это представлялось мне очень легким выходом из затруднительного положения.
Маркус печально покачал головой. Похоже, это его вина. Когда Дэвид обращался к нему за помощью, он выручал его, но всегда читал длинные нотации. Неудивительно, что брат решил ввязаться в мерзкую интригу, лишь бы не слушать бесконечные проповеди.
– Недели две все шло как по маслу, – продолжал Дэвид. – Сколько бы я ни проигрывал, в кармане моего нового пиджака или жилета неизменно появлялась новая пачка банкнот. Они никогда не спрашивали у меня отчета, а мне как нарочно не везло: я не мог выиграть ни шиллинга. И тут… – Дэвид замялся. – Короче, я должен был оплачивать счета как раз в тот день, когда мне доставили новенькие пачки наличных. Я расплатился этими деньгами, а парням сказал, что их проиграл. Потом мне подфартило, я отыгрался и решил, что хватит искушать судьбу – теперь-то они наверняка собрали улики, и я могу выйти из игры. Однако, мои «благодетели» отказались отпустить меня и намекнули, что я занимался не вполне законными махинациями. Может, я и дурак, но тут даже мне стало ясно, что это за денежки. Я оказался в тупике и не знал, как быть дальше. Разумеется, я поступил глупо, связавшись с Джослин, – удрученно продолжил Дэвид, – но положение мое было отчаянным. Пристрели меня старик Барлоу на дуэли, я бы не сильно расстроился. Когда ты предложил мне уехать из Лондона, я на самом деле обрадовался и подумал: услышал-таки Бог мои молитвы. Я давно уже мечтал пропасть без вести, а если меня найдут, свалить вину на тебя.
– Очень удобно, – процедил Маркус.
– Именно. – Дэвид уронил голову на грудь. Впервые с начала разговора ему стало совестно. – Ну а что касается прочего, то ты бы меня понял, если бы знал, какая участь ожидала Ханну. Она была так добра ко мне, вошла в мое положение, сострадала, но излишне не баловала. Моя карета перевернулась, я сломал ногу, вывихнул плечо, и Ханна за мной ухаживала. Я хотел помочь ей, честное слово, и в момент, когда делал ей предложение, действительно хотел исправиться, стать примерным семьянином.
Маркусу откровенно не понравилось это заявление, хотя теперь ему стало ясно, что Дэвидом двигали более благородные мотивы, чем он ожидал.
– Ну а дальше… Ты же меня знаешь. Муж и отец сразу, не слишком ли? В мою душу закрались сомнения, и я испугался. А потом Перси принес твое письмо, и я понял, что мне придется порвать со всеми старыми приятелями, чтобы стать мужем, достойным Ханны. Но она, конечно же, заслуживала лучшего: кого-нибудь наподобие тебя в мужья. Вот только я не знал, как отвертеться от этого брака, не унизив Ханну прилюдно. Свадьба была назначена на следующий день, и что мне оставалось делать? – Дэвид нервно взъерошил волосы. – Я еще раз прошу прощения, но ничего иного мне в голову не пришло.
– А ты знаешь, как она узнала о твоей проделке? – спросил Маркус.
Дэвид покачал головой.
– Я ей предъявил регистрационную книгу из миддлборской церквушки. Никогда не видел, чтобы всего лишь от одного вида книги человек пришел в такой ужас!
Дэвид задергался под одеялом.
– Ты мог бы изменить запись!
– А объявление в «Таймс»? А письмо Розалинде?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74