Расхаживая по коридору, Кейт отвлекала Эдрика. Перевязь, в которой лежал Эйдан, была почти того же цвета, что и платье няни, отчего казалось, будто она носит ребенка в своем чреве. Его ребенка.
Услышав ответ Альфреда, Эдрик переспросил:
– Неужели пятьдесят хайдов?
Трое воинов дружно кивнули.
– Но если бы мы не остановили их, милорд, они натворили бы еще больше бед.
– Проклятие! – Эдрик поднялся из-за стола и провел пятерней по волосам. – Новости – хуже некуда! Вы в курсе, что наши амбары почти пусты? Без зерна не обойтись!
– Да, милорд, конечно. Я просто хотел сказать, что нам повезло, ведь мы сумели спасти большую часть полей.
Альфред, конечно, не виноват, но Эдрик ужасно злился. С приходом нормандцев удача изменила им. Может, Освин прав? Может, им действительно следует примкнуть к Вулфгару и его людям?
Но что это решит? Ведь Вулфгару ни за что не пробить брешь в крепком щите обороны короля Вильгельма.
Эдрик подозвал Кэдмона, стоявшего у дверей в ожидании приказаний.
– Найди Освина и скажи ему, что он нужен здесь, в зале. И поторопись!
Гнев и отчаяние переполняли его. Оказалось, что победа над Фергюсонами ничего не дала. Им постоянно не везло. Возможно, отец Алгар прав. Он утверждал, что место это проклято. Даже вид Кейт и предвкушение любовных утех не доставляли удовольствия… Не принесет ли ему в будущем осложнений эта связь с нормандкой?
– Лучше садись, Эдрик, – сказал Брайс. – Напрасно ты так злишься.
Он последовал совету брата. У него действительно не было причин сердиться на воинов. Их не в чем упрекнуть, они просто принесли плохие новости.
Воины рассказывали о схватке с врагом и об отчаянных попытках затушить пожар. Но Эдрик слушал их вполуха, он лихорадочно искал выход из затруднительного положения. Что же теперь делать? Не грозит ли новая опасность полям Фергюсонов и людям, которых послали туда собирать урожай и молоть зерно? Может, стоит послать в Данфергюс подкрепление? Пусть охраняют не только здешние склады, но и припасы шотландцев.
Тут входная дверь распахнулась, и в зал вошли Вулфгар, его дочь и дюжина воинов. Причем у каждого из воинов был в руках узелок. Следом за ними появились музыканты, и все со смехом и песнями стали приветствовать хозяина замка.
Эдрик же нашел их поведение непристойным. Когда такие новости из Данфергюса, веселье это совершенно неуместно.
– Милорд, мы пришли к вам не с пустыми руками. Мы узнали о ваших затруднениях и желаем внести свою лепту. Так устроим же пир по-саксонски, лорд Эдрик!
У Эдрика потемнело в глазах. Конечно, неприятности Бракстона не забота Вулфгара, однако этот человек имеет наглость вваливаться сюда – в главный зал замка! – со своим мясом и элем, словно желает подчеркнуть удручающее положение дел в крепости.
– Вы явились без приглашения, и вы оскорбляете меня в моем собственном доме. – процедил Эдрик сквозь зубы. – Освин! – окликнул он управляющего, пришедшего вместе с саксами. – Освин, разве я не просил вас избавиться от мятежников?
– Милорд, нам нужен Вулфгар и его…
– Это переходит все границы! Вам было приказано проводить гостей до ворот. Мы не нуждаемся в их щедрости.
– Милорд, – выступил вперед Вулфгар, – союз между нами был бы выгоден вам. Нормандский король самозванец собирается пойти войной на короля Малькольма Шотландского. Все нормандские рыцари стекаются к Вильгельму со всей страны. Его армии, его корабли… Все они вскоре встретятся в устье реки Тис и пойдут на Шотландию. У нас есть прекрасный шанс свергнуть Вильгельма.
– От ваших речей веет предательством, Вулфгар. Я дал клятву верности королю Вильгельму. Не смейте являться сюда и…
Внезапно раздался пронзительный крик отца Алгара, появившегося в зале.
– Где она?! – кричал он. – Где эта нормандская шлюха?!
ГЛАВА 19
У Кэтрин перехватило дыхание. Отец Алгар наверняка говорил о ней. О Кэтрин де Сен-Мари, дочери барона Генри Лаувета, любовнице сакса.
Они с Эдриком были очень осторожны, но все же кто-то проведал, что они любовники.
– Ради Бога, Освин, очистите зал! – прорычал Эдрик. – Эй, Окта и Гилдас! Гоните их отсюда!
Кэтрин судорожно прижала малыша к груди и попыталась незаметно пробраться к лестнице. Только бы не попасться на глаза священнику, иначе скандала не избежать.
– Пустой зал ничего не изменит, лорд Эдрик! – Отец Алгар ткнул в его сторону костлявым пальцем. – Ваши грехи нанесли нам всем непоправимый урон. Если вы не женитесь на девице…
– И не подумаю! – закричал Эдрик. – Безумные церковники мне не указ…
– Женитесь на ней!
– Нет! – Эдрик грохнул ладонью по столу.
У Кэтрин упало сердце. Глаза ее наполнились слезами. Слова Эдрика больно ранили ее. Услышать, что он и думать не думает о женитьбе на ней, само по себе невыносимо. Но сделать подобное заявление перед саксонским мятежником и его людьми – это уже слишком.
Она передала Эйдана Гвен и выбежала из зала по заднему коридору. Затем остановилась и, осмотревшись, свернула в первую попавшуюся комнату. Прикрыв дверь, Кэтрин прислонилась к ней спиной и дала волю слезам. Она оплакивала свои потери, а больше всего – несбыточную мечту о любви Эдрика.
Конечно, она знала, что их с Сесиль брак был очень неудачным, поэтому Эдрик и поклялся, что никогда больше не женится. Но все же в глубине души она надеялась, что он передумает. Увы, ее надежды не оправдались.
Кэтрин со вздохом села за массивный дубовый стол, сдвинула в сторону какую-то толстую книгу и пергаментные листочки и опустила голову на руки. Их время с Эдриком вышло. Она не способна стать его любовницей открыто. И это куда больший позор, чем возвращение в Кеттвик после похищения скоттами.
Шотландцы не лишили ее невинности… она сама добровольно подарила ее Эдрику.
Но теперь, когда ее вынудили посмотреть правде в глаза, она не может продолжать грешить. Но оставить обитателей Бракстона умирать от голода тоже не может. Ведь у ее отца полные кладовые…
Она всхлипнула и тут же утерла глаза. Какой прок лить слезы? Ведь она с самого начала знала, что ей придется покинуть Бракстон-Фелл. Как только гости уедут, она найдет Эдрика, скажет ему, кто она такая на самом деле, и скажет, чем ее отец может помочь им.
Кэтрин встала и подняла с пола несколько листочков пергамента. Ее внимание привлекла печать на одном из них – печать самого короля Вильгельма!
Обращаясь с листком, как с огромной драгоценностью, Кэтрин подошла к настенному факелу. Дружеский тон грамоты удивил ее. Неужели она неверно истолковала то, что говорилось в этих стенах о приказах короля Вильгельма? Девушка пробежала глазами второй документ – письмо от барона Ги де Криспина, отца Сесиль. В нем ни разу не упоминалось о смерти дочери, зато предлагалась всяческая помощь и поддержка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55