— Ну конечно, — сказал он ей назло. Мередит отвернулась. Сердце ее колотилось, глаза испуганно бегали. Меньше всего на свете она хотела иметь дело с Блейком.
— Пока, Мери! — крикнула ей Сара.
— До свиданья, Сара Джейн, — тихо ответила она, через силу улыбнулась, но на Блейка не взглянула. Он сказал, что полагается, Элизе, последовавшей за Мередит, но тот факт, что Мередит даже посмотреть на него не хотела, ударил как плетью.
Он смотрел, как Мередит садилась за руль красного «порше». Эта машина ей не подходит, но ведь она уже не та девочка, что была. Он прищурился. Интересно, она все еще девица или какой-нибудь мужчина научил ее всем радостям любви? От этой мысли лицо его окаменело. До него ее никто не касался. Но он был груб, он напугал ее. Невольно. Ее кожа, ее запах выбили его из колеи, он и сам был совершенно неопытен. Его первой женщиной стала Нина, но мужчину в нем пробудила Мередит. Спустя годы он помнил ее рот, его сладость. Он видел нежную, алебастрово-белую грудь за расстегнутыми пуговицами платья. Он тихо застонал. Вот тогда он и потерял контроль, увидав ее такую… Знала ли она, что он был совсем зеленый? Нет, она сама была слишком неопытна, чтобы что-то понимать. Мередит влекла его до умопомрачения, все валилось у него из рук. Но ее, застенчивую юную девственницу, его пыл должен был устрашать.
Он повернулся к дочери с потемневшими от воспоминаний глазами. Как давно дождь застал его в конюшне, а Мередит пришла, разыскивая дядю…
Глава третья
В тот день пять лет назад, в расцвете весны, Блейк в конюшне помогал ветеринару лечить заболевшую лошадь. Мередит подошла спросить, где дядя, но тут хлынул дождь, и они с Блейком оказались в ловушке.
Блейк жадно смотрел, как Мередит, встав на цыпочки, смотрит на дом. На ней было белое летнее платье, застегнутое спереди на пуговицы, видна была каждая линия ее тела, а сбившееся платье не скрывало длинных ног.
Вид этих ног и чувственных округлостей тела был для него как удар под вздох. Он стоял и смотрел. Этого не должно быть, ведь у него есть Нина, красивая блондинка, которая его любит. Мередит — застенчивая, с плоской грудью, такие женщины его не привлекают. Но пока он смотрел на нее, тело его напряглось, и он бессознательно двинулся к ней, в дверной проем, на границу дождя.
Мередит то ли услышала, то ли почувствовала — обернулась, и, прежде чем она опустила глаза, он увидел в них какое-то томление, что ли.
— Льет как из ведра, правда? — нерешительно сказала она. — Я уже собиралась домой, но у меня еще несколько вопросов к дяде Дену.
— Последние дни ты все время тут крутишься, — заметил он почти зло, потому что его тело не давало ему покоя.
Она вспыхнула.
— Он помогал мне со статьями для школьной газеты, а потом я сделаю книгу на эту тему.
— Книгу! — фыркнул он. — Тебе едва стукнуло двадцать, с чего ты взяла, что можешь писать? Ты только начинаешь жить.
Она вскинула голову и сердито сверкнула светлыми серыми глазами.
— По-твоему, я малыш, который только учится ходить?
— Иногда очень похожа, — ехидно сказал он, глядя на косичку, перевязанную ленточкой. — Я почти на двенадцать лет старше тебя. — Он оттолкнулся от двери и двинулся к ней, видя в ее лице смутное ожидание.
Это его тронуло. Ему казалось, что, кроме Нины, никто из женщин не считает его привлекательным. Еще чертов шрам во всю щеку, полученный благодаря Мередит!
Подойдя почти вплотную, он уставился на нее, наблюдая, как она меняется в лице. Здорово, что она невинна, а если с кем и целовалась, то не всерьез. Он почувствовал себя уверенней: ей не с кем сравнивать. Не отдавая себе отчета в том, что делает, рукой он приподнял ей подбородок и наклонился, уткнувшись в ее губы.
— Блейк! — задохнулась она.
Он не знал, был ли то страх или потрясение… неважно. Прикосновение к ее рту вызвало опасный прилив острого желания во всем теле. Он рывком притянул ее к себе, его губы стали грубыми и голодными. Даже теперь, пять лет спустя, он чувствовал трепетание нежного тела в руках, ее запах, когда она нетерпеливо потянулась к нему теплыми губами. Дождь стучал по крыше сарая, коровы вздыхали в темноте позади них.
Не отрывая рта, он прижал ее спиной к стене, где их не было видно, и навалился на нее всем телом, так что его бедра давили на ее, его грудная клетка упиралась в ее нежную грудь.
Он трогал ее грудь через одежду, слышал ее учащенное дыхание и слабое «Нет!». Ощущения сводили его с ума. Он помнил, как языки белого пламени охватывали его от этих интимных прикосновений. Он жаждал ее с содроганием и страстью, рот его становился все более настойчивым. Она не сопротивлялась, тело ее расслабилось, содрогаясь. Он втолкнул язык ей между губ, и она застыла.
А его пальцы тем временем трудились над пуговицами. Под платьем была голая грудь, и он застонал, уткнувшись в нее ртом. Он чувствовал ее судорожное дыхание, пальцы впились ему в плечи. Шелковистая кожа, вкус ее тела совсем лишили его разума.
Можно только гадать, что было бы дальше. Он едва ли слышал голос Мередит, пока не раздался звук подъезжающей машины, вернувший ему рассудок.
Блейк поднял голову, свирепо дыша, и столкнулся с глазами Мередит, полными страха. С опозданием он понял, что наделал. Он резко выдохнул и отступил от нее, тело мучилось от неудовлетворенного желания, глаза увлажнились, встретившись с ее глазами.
Отчаянно покраснев, она застегивала пуговицы и приводила себя в порядок. Только теперь он осознал, насколько интимными были их объятия, до этого он вообще не понимал, что им движет. Ее напугал и сам испугался.
Впервые в жизни потерял контроль над собой! Как же он был неопытен тогда! Пока не женился. Но первый вкус чувственного наслаждения он получил в тот день, в конюшне, с Мередит.
Он молчал, потрясенный. Внезапно появившийся дядя казался вестником небес. Позже его угнетала мысль, что дядя обо всем догадался и изменил свое завещание, чтобы и тут извлечь пользу. Племянник и любимая крестница — он составит из них отличную пару. Но в тот момент Блейк ни о чем не думал, он был пьян от мягких губ Мередит и чуть не пошел за ней, когда она, пробормотав извинения, выскочила под дождь. Они с дядей смотрели ей вслед.
Через несколько дней дядя умер от сердечного приступа. Свалившееся на Блейка одиночество трудно передать словами. Где-то тут была Мередит с родителями, Нина повисла на нем, демонстрируя сочувствие… И вдруг — оглашение завещания. Пока Блейк пытался справиться с бурными чувствами, которые вызывала в нем Мередит, несмотря на помолвку с Ниной, дядя Дэн завещал двадцать процентов фонда компании по работе с недвижимостью Мередит, и Блейк мог получить их, только женившись на ней.
У него было 45 процентов фонда, а 31 процент делили между собой кузины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34