Ник Барнетт, исполнительный директор, хотел задержаться после работы, чтобы обсудить стратегию рекламной кампании новой косметики, но Грег предложил ему поговорить об этом завтра утром.
Бросив в стакан кубики льда, Грег поморщился. За последние шесть месяцев его легкость в общении с людьми исчезла. Сделав глоток виски, он подошел к окну и устремил взгляд на воды залива. Ему тридцать шесть лет. Он богат, удачлив, пользуется успехом у женщин… и все же чертовски несчастен. На столе Грега лежало письмо от Жаклин.
«…поэтому я намерена выйти за него замуж. Не думаю, что мое письмо расстроит тебя и ты осознаешь, какую совершил ошибку, настояв на моем отъезде в Париж. Ты не любил меня, но, надо отдать тебе должное, и не притворялся, что любишь. Но одного я не пойму: зачем тебе этот брак? Я очень люблю тебя, Грег, и сомневаюсь, что когда-нибудь так же полюблю своего француза, но постараюсь. Прощай, мой дорогой…»
Жаклин оказалась права, предполагая, что ее письмо не расстроит Грега. Он испытал только облегчение. Страдания Жаклин вызывали у него тяжелые угрызения совести, но теперь наконец он избавился от них. Она будет хорошей женой и матерью. И без сомнения, со временем полюбит своего француза так же сильно, как любила его. Во всяком случае, Грег надеялся на это.
И все же письмо Жаклин расстроило его. Она задала тот же вопрос, который и сам Грег задавал себе много раз. Зачем ему нужен этот брак? После возвращения из Франции прошел уже почти год, но у него с женой не было близких отношений. Она отдалилась от него не только телом, но и душой. Грег уже не знал, о чем она думает, что чувствует. Лизетт оставалась отличной хозяйкой, прекрасной матерью, однако была далека от Грега, как луна.
Он отошел от окна и снова налил себе виски. Лизетт несчастлива, Грег видел это по ее глазам, выражавшим опустошенность и отстраненность, когда она думала, что за ней никто не наблюдает… Но ведь когда-то он считал, что сможет сделать жену счастливой. Выяснилось, что это не так. Именно брак сделал ее несчастной, а Грег не знал, как изменить это. Что, черт побери, случилось, почему они стали чужими? Почему, живя под одной крышей, спят в разных постелях? Почему вместе появляются на публике, а дома избегают друг друга? Ничего странного, что Жаклин удивляет их брак. Грег и сам ничего не понимал. Он знал только то, что еще не настал момент, когда жизнь без Лизетт покажется ему предпочтительнее тех страданий, которые доставляет ему этот брак.
Приехав домой, Грег увидел, что Лизетт сидит за столом в своем кабинете. Она что-то писала; мягкий свет настольной лампы освещал ее волосы, оставляя в тени лицо.
— Я звонил в обед, но тебя не было дома. Ты ездила к Крисси? — спросил Грег.
Лизетт подняла голову и отчужденно посмотрела на него.
— Нет… я ездила на машине… прогулялась, — напряженно ответила она, и Грег почувствовал себя инквизитором.
— На север или на юг? — Он заставил себя улыбнуться. Ему хотелось хоть как-то продолжить разговор. При этом Грег прекрасно понимал, что его визит в эту комнату Лизетт считает вторжением в свою жизнь.
— Я… на юг. В Кармел. — Она отвернулась, и Грег уже не видел ее лицо. Он догадался, что Лизетт писала отцу. Перед ней лежали незаконченное письмо и голубой конверт авиапочты.
— А я думал, тебе не нравится в Кармеле, поскольку там слишком много туристов.
— Да, но тамошний пляж напоминает мне дом.
Грегу показалось, что Лизетт вот-вот расплачется. Дом. Все эти годы она жила в Сан-Франциско, но все же считала домом Нормандию. Он подошел к жене и положил ладони ей на плечи. Это было первое прикосновение за много месяцев. Почувствовав, как задрожала Лизетт, Грег ласково сказал:
— Я не знал, дорогая, что тебя до сих пор терзает ностальгия. Если хочешь, мы можем съездить во Францию.
Она всхлипнула.
— Если тебе плохо, поговори со мной, — предложил Грег и нежно погладил ее шелковистые волосы, чего не делал так давно.
Лизетт повернулась и посмотрела на Грега. В глазах ее вспыхнула решимость.
— Да, — руки Лизетт дрожали, и она положила их на колени, — я давно хотела поговорить с тобой, Грег. Давай поговорим.
Он понял, что, если сейчас поцелует ее, она не отвернется. У него так стиснуло грудь, что стало трудно дышать. Благоприятный момент возник случайно, и Грег не хотел упустить его.
— Давай поговорим, дорогая. — Он взял в ладони лицо Лизетт и потянулся к нему губами.
Авторучка выпала из ее пальцев. Грег так давно не называл ее «дорогая»! Сначала ей даже показалось, что она ослышалась. К ней прижались губы Грега, такие теплые и нежные. Лизетт поняла, что сейчас должна забыть о Люке, обо всем случившемся несколько часов назад в Кармеле. Вообще нельзя думать ни о чем, что ввергает ее в ступор. Грег поднял жену с кресла и прижал к себе, желая, чтобы она ощутила его восставшую плоть.
— Я люблю тебя, Лизетт. — Голос Грега срывался от страсти. — Я всегда любил тебя и никогда не переставал любить.
Лизетт словно обожгло, когда ее коснулись губы Грега. Ей хотелось задать ему тысячу вопросов. Любит ли он до сих пор Жаклин Плейдол? Хочет ли, вернуться в ее, Лизетт, спальню? Пальцы Лизетт нырнули в волосы Грега, и, прижавшись к нему, она поняла, что момент для вопросов упущен. Сейчас Лизетт не могла допустить, чтобы чувство вины испортило этот момент. Сегодня она не разочарует Грега, покажет, как сильно и страстно любит его…
Внезапно тишину разорвал звонок телефона. Грег не оторвал своих губ от губ Лизетт, а она, сняв трубку, выронила ее, и трубка упала на крышку стола.
—…я звоню из аэропорта. — Нельзя было не узнать легкий, но очевидный английский акцент. — Анабел позвонила мне час назад, перед моим отъездом из Кармела. Она хочет знать, может ли Мелани приехать к вам погостить на пару недель…
Грег, побледнев, медленно отстранился от Лизетт и посмотрел ей в глаза.
—…она может пожить и в коттедже в Кармеле, если меня в это время не будет в Америке…
— Боже мой… — прошептал Грег, не веря своим ушам. Он так резко разжал объятия, что Лизетт едва не упала. — Так вот с кем ты провела весь день!
—…ради Бога, Лизетт. Так да или нет? — нетерпеливо продолжал Люк. — Уже объявили посадку на мой рейс.
— Он был здесь по делам. — Губы Лизетт так пересохли, что она едва говорила. — Конечно, я встретилась с ним. Я хотела тебе рассказать…
— Нет! — Лицо Грега застыло. — Ты не собиралась мне ничего рассказывать. Ты все скрывала от меня. Одному Богу известно, сколько раз он прилетал сюда и сколько раз ты встречалась с ним. — Ноздри Грега раздувались, вокруг губ обозначились тонкие белые линии. — Все, я больше не буду отнимать у тебя время, можешь тратить его на более приятные занятия. — Грег вышел из комнаты, боясь, что более не сможет сдержаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Бросив в стакан кубики льда, Грег поморщился. За последние шесть месяцев его легкость в общении с людьми исчезла. Сделав глоток виски, он подошел к окну и устремил взгляд на воды залива. Ему тридцать шесть лет. Он богат, удачлив, пользуется успехом у женщин… и все же чертовски несчастен. На столе Грега лежало письмо от Жаклин.
«…поэтому я намерена выйти за него замуж. Не думаю, что мое письмо расстроит тебя и ты осознаешь, какую совершил ошибку, настояв на моем отъезде в Париж. Ты не любил меня, но, надо отдать тебе должное, и не притворялся, что любишь. Но одного я не пойму: зачем тебе этот брак? Я очень люблю тебя, Грег, и сомневаюсь, что когда-нибудь так же полюблю своего француза, но постараюсь. Прощай, мой дорогой…»
Жаклин оказалась права, предполагая, что ее письмо не расстроит Грега. Он испытал только облегчение. Страдания Жаклин вызывали у него тяжелые угрызения совести, но теперь наконец он избавился от них. Она будет хорошей женой и матерью. И без сомнения, со временем полюбит своего француза так же сильно, как любила его. Во всяком случае, Грег надеялся на это.
И все же письмо Жаклин расстроило его. Она задала тот же вопрос, который и сам Грег задавал себе много раз. Зачем ему нужен этот брак? После возвращения из Франции прошел уже почти год, но у него с женой не было близких отношений. Она отдалилась от него не только телом, но и душой. Грег уже не знал, о чем она думает, что чувствует. Лизетт оставалась отличной хозяйкой, прекрасной матерью, однако была далека от Грега, как луна.
Он отошел от окна и снова налил себе виски. Лизетт несчастлива, Грег видел это по ее глазам, выражавшим опустошенность и отстраненность, когда она думала, что за ней никто не наблюдает… Но ведь когда-то он считал, что сможет сделать жену счастливой. Выяснилось, что это не так. Именно брак сделал ее несчастной, а Грег не знал, как изменить это. Что, черт побери, случилось, почему они стали чужими? Почему, живя под одной крышей, спят в разных постелях? Почему вместе появляются на публике, а дома избегают друг друга? Ничего странного, что Жаклин удивляет их брак. Грег и сам ничего не понимал. Он знал только то, что еще не настал момент, когда жизнь без Лизетт покажется ему предпочтительнее тех страданий, которые доставляет ему этот брак.
Приехав домой, Грег увидел, что Лизетт сидит за столом в своем кабинете. Она что-то писала; мягкий свет настольной лампы освещал ее волосы, оставляя в тени лицо.
— Я звонил в обед, но тебя не было дома. Ты ездила к Крисси? — спросил Грег.
Лизетт подняла голову и отчужденно посмотрела на него.
— Нет… я ездила на машине… прогулялась, — напряженно ответила она, и Грег почувствовал себя инквизитором.
— На север или на юг? — Он заставил себя улыбнуться. Ему хотелось хоть как-то продолжить разговор. При этом Грег прекрасно понимал, что его визит в эту комнату Лизетт считает вторжением в свою жизнь.
— Я… на юг. В Кармел. — Она отвернулась, и Грег уже не видел ее лицо. Он догадался, что Лизетт писала отцу. Перед ней лежали незаконченное письмо и голубой конверт авиапочты.
— А я думал, тебе не нравится в Кармеле, поскольку там слишком много туристов.
— Да, но тамошний пляж напоминает мне дом.
Грегу показалось, что Лизетт вот-вот расплачется. Дом. Все эти годы она жила в Сан-Франциско, но все же считала домом Нормандию. Он подошел к жене и положил ладони ей на плечи. Это было первое прикосновение за много месяцев. Почувствовав, как задрожала Лизетт, Грег ласково сказал:
— Я не знал, дорогая, что тебя до сих пор терзает ностальгия. Если хочешь, мы можем съездить во Францию.
Она всхлипнула.
— Если тебе плохо, поговори со мной, — предложил Грег и нежно погладил ее шелковистые волосы, чего не делал так давно.
Лизетт повернулась и посмотрела на Грега. В глазах ее вспыхнула решимость.
— Да, — руки Лизетт дрожали, и она положила их на колени, — я давно хотела поговорить с тобой, Грег. Давай поговорим.
Он понял, что, если сейчас поцелует ее, она не отвернется. У него так стиснуло грудь, что стало трудно дышать. Благоприятный момент возник случайно, и Грег не хотел упустить его.
— Давай поговорим, дорогая. — Он взял в ладони лицо Лизетт и потянулся к нему губами.
Авторучка выпала из ее пальцев. Грег так давно не называл ее «дорогая»! Сначала ей даже показалось, что она ослышалась. К ней прижались губы Грега, такие теплые и нежные. Лизетт поняла, что сейчас должна забыть о Люке, обо всем случившемся несколько часов назад в Кармеле. Вообще нельзя думать ни о чем, что ввергает ее в ступор. Грег поднял жену с кресла и прижал к себе, желая, чтобы она ощутила его восставшую плоть.
— Я люблю тебя, Лизетт. — Голос Грега срывался от страсти. — Я всегда любил тебя и никогда не переставал любить.
Лизетт словно обожгло, когда ее коснулись губы Грега. Ей хотелось задать ему тысячу вопросов. Любит ли он до сих пор Жаклин Плейдол? Хочет ли, вернуться в ее, Лизетт, спальню? Пальцы Лизетт нырнули в волосы Грега, и, прижавшись к нему, она поняла, что момент для вопросов упущен. Сейчас Лизетт не могла допустить, чтобы чувство вины испортило этот момент. Сегодня она не разочарует Грега, покажет, как сильно и страстно любит его…
Внезапно тишину разорвал звонок телефона. Грег не оторвал своих губ от губ Лизетт, а она, сняв трубку, выронила ее, и трубка упала на крышку стола.
—…я звоню из аэропорта. — Нельзя было не узнать легкий, но очевидный английский акцент. — Анабел позвонила мне час назад, перед моим отъездом из Кармела. Она хочет знать, может ли Мелани приехать к вам погостить на пару недель…
Грег, побледнев, медленно отстранился от Лизетт и посмотрел ей в глаза.
—…она может пожить и в коттедже в Кармеле, если меня в это время не будет в Америке…
— Боже мой… — прошептал Грег, не веря своим ушам. Он так резко разжал объятия, что Лизетт едва не упала. — Так вот с кем ты провела весь день!
—…ради Бога, Лизетт. Так да или нет? — нетерпеливо продолжал Люк. — Уже объявили посадку на мой рейс.
— Он был здесь по делам. — Губы Лизетт так пересохли, что она едва говорила. — Конечно, я встретилась с ним. Я хотела тебе рассказать…
— Нет! — Лицо Грега застыло. — Ты не собиралась мне ничего рассказывать. Ты все скрывала от меня. Одному Богу известно, сколько раз он прилетал сюда и сколько раз ты встречалась с ним. — Ноздри Грега раздувались, вокруг губ обозначились тонкие белые линии. — Все, я больше не буду отнимать у тебя время, можешь тратить его на более приятные занятия. — Грег вышел из комнаты, боясь, что более не сможет сдержаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97