Возможно, она пришла к нему не совсем с теми словами, которые он хотел услышать, но теперь, когда он почувствовал ее эмоции, слова были не нужны. В ней поразительным образом сочетались изящество, красота и вспыльчивый характер, но он был нужен ей. За ее гневными репликами слышалась страсть. Уайатт наклонился и заглушил ее протесты поцелуем.
Какой это был поцелуй! Губы Кассандры с готовностью приоткрылись, и их языки переплелись в каком-то голодном отчаянии. Кассандра привстала на цыпочки и крепче прижалась к нему. Она закрыла глаза, и ее наполнило какое-то поистине неземное блаженство.
Она вздрогнула, когда руки Уайатта нащупали завязки ее корсажа. От одного его прикосновения ярость Кассандры сменилась страстью. Ее дрожащие руки скользнули под халат Уайатта, пальцы пробежали по его мускулистым плечам.
Он поднял ее и стал целовать в грудь до тех пор, пока Кассандра не вскрикнула от удовольствия. Уайатт нетерпеливо стянул с ее плеч корсаж и сорочку, чтобы исследовать ее нежные округлости, и Кассандра прижалась к кровати.
В следующее мгновение с ее губ сорвался крик ужаса, когда она увидела на его груди забинтованную рану.
— Уайатт! Что это? Ты же ранен. Говорили, что это была просто царапина. Уайатт, ну прекрати же! Тебе будет больно. О Боже, я не могу…
Уайатт не дал ей договорить, закрыв ее рот поцелуем.
— Не отвлекай меня, Касс, — пробормотал он, проводя руками по ее бедрам и ягодицам. — Вначале я хочу заняться с тобой любовью. А уж потом ты сможешь оплакивать мое израненное тело.
— Действительно израненное, — вздохнула она, когда он прижал ее к своему возбужденному мужскому естеству. Затем их уста вновь слились в страстном поцелуе, и они закружились в водовороте страсти.
Подняв ее платье, Уайатт взял ее за нежные ягодицы и застонал, когда она сама приподнялась и прижалась к нему. Не в силах держать ее, он прислонил ее к кровати; когда-то он мечтал именно так заняться с ней любовью.
— Позволь мне любить тебя, Касс, — прошептал он, покрывая ее поцелуями.
Ему даже не нужно было просить об этом. Длинные ноги Кассандры обвились вокруг era бедер, и через мгновение он излил в нее свое семя.
У Кассандры перехватило дыхание. Теперь он находится в ней, и она ни за что не отпустит его. Она отдалась графу Меррику, зная, что он ответит страстью на ее страсть.
Позже они лежали, обнаженные, в объятиях друг друга, за время разлуки они так истосковались по нежным ласкам и прикосновениям… Кассандра осторожно дотронулась до забинтованной груди Уайатта и посмотрела ему в глаза.
— Почему все лгали мне? Мне следовало быть с тобой. Когда я увидела, как ты набросился на Джейкоба, то подумала… Я даже поверить не могла, что ты серьезно ранен.
Уайатт поцеловал ее в лоб.
— С тебя было достаточно смерти Руперта и малодушия Дункана. Я не хотел создавать для тебя еще больше проблем. Кроме того, дело было даже не в самой ране, а в некомпетентности врача, который чуть было не свел меня в могилу. Поверь, ты ничем не смогла бы мне помочь.
Кассандра поцеловала его грудь над повязкой.
—Я сама убила бы этого врача. Я приносила бы тебе цветы и пела для тебя. Я не хочу, чтобы ты лгал мне, Уайатт. Если ты испытываешь ко мне хоть какие-то чувства, поклянись всегда говорить мне только правду.
—Хоть какие-то чувства? — усмехнулся Уайатт и погладил ее по волосам. — Представляешь, как я мечтал о тебе с тех самых пор, когда ты поцеловала меня в щеку тогда на балу? Дорогая моя Кассандра, ты — воплощение моих грез, и ради тебя я готов пойти на обман, кражу и даже на убийство. Боюсь, что ты считаешь меня слишком идеальным.
—Ты мечтал обо мне? — в изумлении посмотрела на него Кассандра. — С какой стати? Любая женщина могла бы стать твоей. Лишь потому, что я так бесстыдно преследовала тебя…
Уайатт рассмеялся и крепко прижал ее к себе.
— Ты чудовищно неискушенная, любовь моя. После того, чем мы только что занимались, ты все еще сомневаешься в том, что именно я вижу в моих грезах? Раньше мне казалось, что со мной что-то не в порядке, когда я представлял, как овладеваю красивой женщиной так, как это я сейчас сделал с тобой. Когда я предложил своей первой жене заняться любовью как-нибудь по-другому — не в постели, в темноте, в ночной рубашке, — она закатила истерику и назвала меня растленным чудовищем. Стоит ли удивляться, что, когда ты при всех поцеловала меня в щеку, а затем заманила в свою спальню, меня начали преследовать разные фантазии?
Кассандра провела пальцами по волосам на его груди.
— Ты сбил меня с пути истинного, милорд. Я думала, что все, что мы делаем, благопристойно, поскольку ты принимал в этом участие, а ты ведь никогда не поступаешь неразумно. Теперь я понимаю, что ты просто хотел превратить меня в развратную женщину. Что ты будешь делать, когда я стану такой толстой, как Криста, и ты даже не сможешь подобраться ко мне? Найдешь еще одну невинную девушку, чтобы и ее сбить с толку?
Уайатт серьезно посмотрел Кассандре в глаза.
— Да, я сбил тебя с пути, и я отнюдь не горжусь тем, что доставил тебе страдания. Но поверь мне, Касс, меня привязывает к тебе не только то, чем мы занимаемся в спальне. Ты — волшебство, которое вошло в мою жизнь, песня, которая наполняет смыслом каждый день. Мне будет вполне достаточно обнимать тебя и наблюдать за тем, как растет наш ребенок. Если, конечно, ты мне позволишь.
Не в силах вымолвить ни слова, Кассандра посмотрела ему в лицо. На его лоб упала прядь волос, а в темных глазах появился какой-то магический блеск. Она нежно прикоснулась к его щеке и губам.
— Я тебе наскучу, — с несчастным видом прошептала она. — Я ведь такая невежественная. Я опозорю тебя перед твоими друзьями. Мой нрав начнет тебя раздражать. Нам будет трудно ужиться друг с другом.
Уайатт сердито взглянул на нее.
— Ты даже не читала моих писем, да? В этих письмах я открыл тебе свое сердце. Я разве что не встал на колени и не умолял тебя. А ты даже не удосужилась их прочесть. В последние несколько недель ты превратила мою жизнь в сущий ад, Кассандра Говард, и, похоже, намереваешься и впредь поступать так же. Почему ты не прочитала то, что я хотел донести до тебя? Ты же умеешь читать, не так ли?
Кассандра прикусила губу и отвела взгляд. Она слышала резкие интонации в его голосе и поняла, что заслужила это. Пришло время расставить все по своим местам, но ей не хотелось думать о том, что будет дальше. Конечно же, он не прогонит ее, но сможет ли она жить с сознанием того, что он презирает ее за невежество?
— Естественно, я умею читать, — вызывающе ответила Кассандра, а затем менее уверенным тоном добавила: — Я просто не могу разобрать твой почерк.
Уайатт нахмурился, задумавшись о том, не замышляет ли она чего-нибудь.
— Как же это понимать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89