— Разумеется, насмотревшись вволю.
— Черт бы тебя побрал! — вскипела Тэсс. — Ты такой же, как все остальные! Ты думаешь, что можешь… — Она проглотила слова, готовые сорваться с ее уст. — Не советую тебе обольщаться по поводу моей помощи!
— Тогда, может быть, вместо этого мне надо попытаться обольстить тебя. Но я уже пытался, правда, Тэсс? Посмотри только, куда это нас завело. — Рейвенхерст сжал пальцами край ванны. — Только ведь не я занимался обольщением. Это все время была ты. Как ты, должно быть, радовалась своей победе!
Тэсс взглянула на него в полном молчании.
— Ответь мне, черт побери! Или ты боишься признать правду о себе? Что уже тогда, только что из школы, всего семнадцати лет, ты была бесчувственной потаскушкой?
Тэсс стояла оцепенев, с потемневшими от боли огромными глазами.
«Но у нас в Фарли не было школы, — могла бы она сказать ему. — Не было наставника. Не было матери. Не было никаких друзей. Мы ели, когда была пища, и много раз обходились без нее. И сверх того, мы старались не попадаться отцу под руку, особенно когда он бывал в плохом настроении.
О да, лорд Рейвенхерст, я много чем была в семнадцать, но только не бесчувственной потаскушкой».
Однако Тэсс совершенно не хотелось рассказывать чужаку с холодными глазами правду о тех годах.
Вместо этого она с легкой улыбкой откинула голову назад.
— Да, вы были довольно забавны, милорд, какое-то время. — Она равнодушно пожала плечами. — Но лишь ненадолго, увы.
— И поэтому ты стала искать новую жертву? Как просто!
— Вы, мужчины, делаете это постоянно. Почему женщина не может поступать так же?
Она услышала, как он судорожно вздохнул. Его черты исказились от отвращения, и Тэсс поежилась. Потом распрямила хрупкие плечи. Какое ей дело до того, что он о ней думает?
— Я хочу, чтобы вы до ночи убрались отсюда, лорд Рейвенхерст. Вы понимаете меня?
— Полагаю, да. Гораздо лучше, чем вы можете себе представить. А что касается моего пребывания здесь, — проворчал сидящий в ванне мужчина, — мне бы не хотелось уходить отсюда. Не теперь, когда самое интересное только начинается.
— Занимайтесь вашими грязными играми где-нибудь в другом месте, ваше чертово сиятельство! И если вам нужны развлечения, отправляйтесь в «Веселую девицу». Здесь вы не найдете ничего подходящего!
Не дожидаясь очередного насмешливого ответа, Тэсс повернулась и выбежала из комнаты. С бьющимся сердцем захлопнула она за собой дверь.
— Идите к дьяволу, Дейн Сен-Пьер! — прошептала она, топая по ступеням вниз.
Но лежащий в ванне мужчина только засмеялся, и его глаза загорелись торжеством.
— Как же вы не правы, Тэсс Лейтон, — прошептал он с горькой усмешкой. — Я найду здесь много подходящего для себя. Как вы скоро поймете, меня устраивает то, что я разгадаю все ваши подлые секреты, шаг за шагом, пока вы не предстанете передо мной голой — телом и душой. Когда это произойдет, у нас не останется возможности заниматься играми.
Глава 13
В воздухе пыльной гостиной Фарли со спущенными шторами, где Тэсс, сидя на корточках, была занята кропотливой работой по разбавлению крепкого коньяка из последних рейдов, витали тяжелые сладкие запахи, среди которых угадывался и запах тления.
Перед ней стоял ряд замшелых, покрытых паутиной бутылок из погребов Фарли. Это, как она обнаружила, самый надежный способ скрыть истинное положение вещей. Для любого случайного наблюдателя эти бутылки имели такой вид, как будто простояли на полках по крайней мере пятьдесят лет.
Но Тэсс понимала, что Хоукинз не случайный наблюдатель, и это заставляло ее выполнять работу с особой тщательностью.
Все было сделано ловко. Один за одним открывала она четырех галлонные бочонки, переливала их содержимое в большую ванну, в которую добавляла воду и жженый сахар для подкрашивания, затем разливала алкоголь в новые, а точнее, очень старые с виду емкости.
Из каждого бочонка получалось шесть галлонов коньяка, за которые в Лондоне можно выручить целых четыре фунта против всего тринадцати шиллингов, уплаченных за них во Франции.
Почти пятикратная прибыль. Достаточно весомая, ради которой мужчина пойдет на большой риск. Или женщина, если у нее хватит смелости.
Тэсс делала это много раз и, как она полагала, будет продолжать делать дальше. Однако сегодня мысль об этом не доставляла ей удовольствия.
Она разогнулась, когда перед ней на полу выстроились сорок бутылок, наполненных прекрасным французским коньяком. Они принесут ей ощутимый доход — достаточный, чтобы возместить ущерб, нанесенный Хоукинзом ее постельному белью.
Закрыв пробкой последнюю бутылку, Тэсс отправилась на поиски Томаса, Коньяк необходимо на время спрятать.
— Да, вот вся партия, мисс Тэсс, хорошенько прикрыл их дровам», Думаю, никто не будет слишком дотошно проверять. Теперь вам лучше переодеть это запачканное платье и помыть руки, а то запах стоит, как в кабаке, и с этим не поспоришь!
Старый Томас нахмурился, изучая бледное лицо Тэсс. Но она лишь упрямо расправила плечи. Сегодня ночью Лис должен идти по следу и загнать добычу.
Когда встала луна, четыре цветка были доставлены по своему назначению на болоте. «Замок Камбер», — шепотом передавалось сообщение, и получатели роз вздрагивали. С полуразрушенными стенами, открытый лунному свету, и ветру, и летучим мышам, замок был местом, где вполне могли обитать призраки.
И где их можно было повстречать.
Ибо сам Лис был больше чем наполовину призраком.
— Все это чертова ерунда, скажу я вам!
С длинными рыжеватыми и неопрятными волосами, хмурый Том Ранзли сердито вышагивал взад-вперед по круглой площадке, окруженной каменными стенами, в центре разрушенного замка Тюдоров. Высоко в небе стояла луна, по серебристому диску которой пробегали обрывки облаков. В отдалении послышался одинокий крик совы, а вслед за ним — пронзительный вой голодных летучих мышей, шныряющих в ночи.
Двое мужчин, стоявшие у стены, вздрогнули.
— Тише, Том Ранзли, — зашикал один из них. — Никогда не знаешь, когда он может подслушивать.
— Черт бы побрал Лиса! Кто он такой, чтобы прятать от нас лицо, раз мы рискуем так же, как он! Да и почему он держит свое имя в секрете? — Бледное сияние осветило неровные края шрама, рассекавшего лицо Ранзли от виска до подбородка.
— Потому как он намечает рейды и он привозит товар, как ты знаешь. — Говоря это, стоящий у стены человек нервно взглянул через плечо. — Что это? — вдруг спросил он.
Из-за стены послышался легкий хруст. Трое мужчин оцепенели. Через несколько секунд звук замер.
— Просто чертовы совы, — пробубнил Ранзли и тут же замолчал, когда звук повторился, на этот раз ближе.
Как раз за разверзшимся перед ними черным проемом, Трое мужчин отступили с широко открытыми глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
— Черт бы тебя побрал! — вскипела Тэсс. — Ты такой же, как все остальные! Ты думаешь, что можешь… — Она проглотила слова, готовые сорваться с ее уст. — Не советую тебе обольщаться по поводу моей помощи!
— Тогда, может быть, вместо этого мне надо попытаться обольстить тебя. Но я уже пытался, правда, Тэсс? Посмотри только, куда это нас завело. — Рейвенхерст сжал пальцами край ванны. — Только ведь не я занимался обольщением. Это все время была ты. Как ты, должно быть, радовалась своей победе!
Тэсс взглянула на него в полном молчании.
— Ответь мне, черт побери! Или ты боишься признать правду о себе? Что уже тогда, только что из школы, всего семнадцати лет, ты была бесчувственной потаскушкой?
Тэсс стояла оцепенев, с потемневшими от боли огромными глазами.
«Но у нас в Фарли не было школы, — могла бы она сказать ему. — Не было наставника. Не было матери. Не было никаких друзей. Мы ели, когда была пища, и много раз обходились без нее. И сверх того, мы старались не попадаться отцу под руку, особенно когда он бывал в плохом настроении.
О да, лорд Рейвенхерст, я много чем была в семнадцать, но только не бесчувственной потаскушкой».
Однако Тэсс совершенно не хотелось рассказывать чужаку с холодными глазами правду о тех годах.
Вместо этого она с легкой улыбкой откинула голову назад.
— Да, вы были довольно забавны, милорд, какое-то время. — Она равнодушно пожала плечами. — Но лишь ненадолго, увы.
— И поэтому ты стала искать новую жертву? Как просто!
— Вы, мужчины, делаете это постоянно. Почему женщина не может поступать так же?
Она услышала, как он судорожно вздохнул. Его черты исказились от отвращения, и Тэсс поежилась. Потом распрямила хрупкие плечи. Какое ей дело до того, что он о ней думает?
— Я хочу, чтобы вы до ночи убрались отсюда, лорд Рейвенхерст. Вы понимаете меня?
— Полагаю, да. Гораздо лучше, чем вы можете себе представить. А что касается моего пребывания здесь, — проворчал сидящий в ванне мужчина, — мне бы не хотелось уходить отсюда. Не теперь, когда самое интересное только начинается.
— Занимайтесь вашими грязными играми где-нибудь в другом месте, ваше чертово сиятельство! И если вам нужны развлечения, отправляйтесь в «Веселую девицу». Здесь вы не найдете ничего подходящего!
Не дожидаясь очередного насмешливого ответа, Тэсс повернулась и выбежала из комнаты. С бьющимся сердцем захлопнула она за собой дверь.
— Идите к дьяволу, Дейн Сен-Пьер! — прошептала она, топая по ступеням вниз.
Но лежащий в ванне мужчина только засмеялся, и его глаза загорелись торжеством.
— Как же вы не правы, Тэсс Лейтон, — прошептал он с горькой усмешкой. — Я найду здесь много подходящего для себя. Как вы скоро поймете, меня устраивает то, что я разгадаю все ваши подлые секреты, шаг за шагом, пока вы не предстанете передо мной голой — телом и душой. Когда это произойдет, у нас не останется возможности заниматься играми.
Глава 13
В воздухе пыльной гостиной Фарли со спущенными шторами, где Тэсс, сидя на корточках, была занята кропотливой работой по разбавлению крепкого коньяка из последних рейдов, витали тяжелые сладкие запахи, среди которых угадывался и запах тления.
Перед ней стоял ряд замшелых, покрытых паутиной бутылок из погребов Фарли. Это, как она обнаружила, самый надежный способ скрыть истинное положение вещей. Для любого случайного наблюдателя эти бутылки имели такой вид, как будто простояли на полках по крайней мере пятьдесят лет.
Но Тэсс понимала, что Хоукинз не случайный наблюдатель, и это заставляло ее выполнять работу с особой тщательностью.
Все было сделано ловко. Один за одним открывала она четырех галлонные бочонки, переливала их содержимое в большую ванну, в которую добавляла воду и жженый сахар для подкрашивания, затем разливала алкоголь в новые, а точнее, очень старые с виду емкости.
Из каждого бочонка получалось шесть галлонов коньяка, за которые в Лондоне можно выручить целых четыре фунта против всего тринадцати шиллингов, уплаченных за них во Франции.
Почти пятикратная прибыль. Достаточно весомая, ради которой мужчина пойдет на большой риск. Или женщина, если у нее хватит смелости.
Тэсс делала это много раз и, как она полагала, будет продолжать делать дальше. Однако сегодня мысль об этом не доставляла ей удовольствия.
Она разогнулась, когда перед ней на полу выстроились сорок бутылок, наполненных прекрасным французским коньяком. Они принесут ей ощутимый доход — достаточный, чтобы возместить ущерб, нанесенный Хоукинзом ее постельному белью.
Закрыв пробкой последнюю бутылку, Тэсс отправилась на поиски Томаса, Коньяк необходимо на время спрятать.
— Да, вот вся партия, мисс Тэсс, хорошенько прикрыл их дровам», Думаю, никто не будет слишком дотошно проверять. Теперь вам лучше переодеть это запачканное платье и помыть руки, а то запах стоит, как в кабаке, и с этим не поспоришь!
Старый Томас нахмурился, изучая бледное лицо Тэсс. Но она лишь упрямо расправила плечи. Сегодня ночью Лис должен идти по следу и загнать добычу.
Когда встала луна, четыре цветка были доставлены по своему назначению на болоте. «Замок Камбер», — шепотом передавалось сообщение, и получатели роз вздрагивали. С полуразрушенными стенами, открытый лунному свету, и ветру, и летучим мышам, замок был местом, где вполне могли обитать призраки.
И где их можно было повстречать.
Ибо сам Лис был больше чем наполовину призраком.
— Все это чертова ерунда, скажу я вам!
С длинными рыжеватыми и неопрятными волосами, хмурый Том Ранзли сердито вышагивал взад-вперед по круглой площадке, окруженной каменными стенами, в центре разрушенного замка Тюдоров. Высоко в небе стояла луна, по серебристому диску которой пробегали обрывки облаков. В отдалении послышался одинокий крик совы, а вслед за ним — пронзительный вой голодных летучих мышей, шныряющих в ночи.
Двое мужчин, стоявшие у стены, вздрогнули.
— Тише, Том Ранзли, — зашикал один из них. — Никогда не знаешь, когда он может подслушивать.
— Черт бы побрал Лиса! Кто он такой, чтобы прятать от нас лицо, раз мы рискуем так же, как он! Да и почему он держит свое имя в секрете? — Бледное сияние осветило неровные края шрама, рассекавшего лицо Ранзли от виска до подбородка.
— Потому как он намечает рейды и он привозит товар, как ты знаешь. — Говоря это, стоящий у стены человек нервно взглянул через плечо. — Что это? — вдруг спросил он.
Из-за стены послышался легкий хруст. Трое мужчин оцепенели. Через несколько секунд звук замер.
— Просто чертовы совы, — пробубнил Ранзли и тут же замолчал, когда звук повторился, на этот раз ближе.
Как раз за разверзшимся перед ними черным проемом, Трое мужчин отступили с широко открытыми глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121