— В следующий раз, когда твой сосед по комнате начнет задирать тебя, хлопни его хорошенько по губам!
Киф сразу представил себе Мелвина с открытым ртом и вышибленными зубами. Он рассмеялся.
— Слушай, Киф, если ты не хочешь ехать обратно в Массачусетс, я поговорю с отцом об этом.
— Нет, не надо. — Он взглянул на Райля, набираясь мужества, чтоб спросить его о Джинкс. Но Райль прикрыл глаза и замкнулся в себе. Момент был явно не подходящим для подобных вопросов, но Киф просто должен был знать правду! Он выпалил:
— Она вышла за него замуж, Райль? Джинкс и кузен Эрик — они поженились?
Райль и не посмотрел в его сторону и так долго не отвечал, что Киф уже подумал, что он и вовсе не ответит ему. Но наконец он сказал:
— Нет, она не может быть замужем. Все они думают, что да, замужем, но она вернется, вот увидишь. Она приедет домой и будет в точности такой же, как и всегда.
Киф так хотел, чтоб Джинкс приехала домой, чтобы Райль оказался прав. Но почему-то он не стал чувствовать себя лучше после того, как получил такой ответ.
Только в конце этой недели, когда его каникулы уже почти промелькнули, ему удалось еще раз поговорить с Райлем с глазу на глаз.
Тем утром отец, Райль и Карр надолго заперлись в библиотеке, и, устав их ждать, Киф пошел в конце концов в бильярдную, чтобы забросить в лузу несколько шаров. Он пробыл там совсем недолго, когда, смеясь, туда вошли Карр и Митч. Митч похлопывал Карра по плечу.
— Хочешь поиграть с нами, Киф? — спросил отец.
— Нет, спасибо, я как раз собирался уходить.
.
Он нашел Райля в библиотеке: безутешный, тот смотрел в окно в сад.
— Привет!
Райль медленно повернулся к нему, и Киф поймал выражение глаз брата.
— Эй, у тебя все в порядке? Райль поморгал, вздохнул и улыбнулся закрытым ртом.
— Все о'кей, — сказал он, подражая отцу. — А что ты задумал, приятель? Хочешь покататься верхом в горах?
— Конечно. Но сначала я хочу кое о чем спросить тебя.
— Валяй, спрашивай.
— Ну, никто мне ничего не рассказывает. Все пишут мне письма, но ничего не говорят в них.
Глаза Райля скользнули от окна на Кифа.
— Я буду писать тебе теперь, если хочешь. Извини, я как-то совсем упустил это из виду.
— Это ничего. Ведь ты — ну, занят. Райль снова посмотрел в сад.
— Так о чем же ты хотел узнать?
— Я хочу узнать, что собирается делать Карр. Он пытается убедить в чем-то отца, и я хочу узнать, в чем.
Райль как будто встревожился.
— Отец думает, что Карр изменился, — настаивал Киф. — Но это не так. Он никогда не изменится.
— Ну, лагерь номер десять превратился в довольно-таки оживленный городок. Они даже называют его Кэмптеном. И Карр подумал, что было бы неплохо построить железную дорогу, ведущую в Орегон и Калифорнию. Ты же знаешь, как отец относится к железным дорогам. Он говорит, что благодаря их строительству в стране появится много миллионеров.
— Наверное, мне не нравится эта идея только потому, что она принадлежит Карру, — неопределенно сказал Киф. — Я не доверяю ему.
Райль улыбнулся.
— Отец умнее, чем десять таких Карров, и его не очень-то проведешь. В Кэмптене есть завод по переработке леса, а ты же знаешь, что в горах осталось еще много леса, да и к тому же еще и отличный ручей, чтоб сплавлять его. По мне, так тоже идея с железной дорогой хороша. Но если она не оправдает себя, то отец не станет связываться. Если отцу идея понравилась, то можно не сомневаться в том, что она хороша, даже если и подал ее Карр.
— Да, наверное, ты прав. — Киф не очень-то был убежден в этом, но почувствовал себя лучше. Теперь он может спросить Райля о Джинкс, он скажет ему правду. Но не успел он задать ему вопрос, как в библиотеку ворвался отец, в руках он держал письмо.
— Где ваша мать? — крикнул он. — Позвоните Пенфилду и скажите, чтобы он нашел вашу мать! Это письмо от Джинкс!
Киф побежал к колокольчику, а Митч надорвал конверт. Глаза его жадно читали написанное.
Внезапно улыбка его потухла, а голубые глаза помрачнели.
— Она беременна, у Джинкс и Эрика будет ребенок. — Он взглянул на Райля.
Райль побелел как полотно и схватился за ручку кресла, чтобы не упасть.
ДЖИНКС
Январь 1887
«Колдунья» поймала хороший свежий ветер, и команде был отдан приказ развернуть дополнительные паруса. Джинкс смотрела, как мужчины карабкаются по веревочным лестницам, и чувствовала, как ветер пронизывает ее насквозь. Ей нравилось глубоко вдыхать бодрящий морской воздух, и она жалела, что хоть ненадолго не может стать мужчиной.
Эрик подошел сзади, и она прислонилась к нему и потерлась щекой о его бороду. Сегодня было довольно прохладно, и прежде чем выйти на палубу, она набросила на себя легкую шаль.
Руки его скользнули ей под платье.
— М-м-м-м. Отличное ощущение, — сказал он, и она почувствовала, как он навалился на ее бедро.
— Ты грязный старик, — засмеялась она. Его пальцы нащупали ее соски и начали нежно массировать их.
Он нежно покусал ей ухо.
— М-м-м. На вкус тоже неплохо. — Его руки двинулись вниз к ее округлившемуся животу.
— Я написал для тебя стихи, — сказал он.
— Стихи? Для меня? — Она накрыла свои руки его руками и взглянула ему в глаза.
С горящими глазами он начал читать:
Я посвятил сии стихи
Девчонке — лучшей из стихий,
Которую я так хотел
Заманить в свою постель.
Но, взяв ее к себе на борт,
Я обнаружил вдруг, что тот,
Кто был удачливей меня,
Лишил уже девчонку сна!
— Ах ты, дьявол! — засмеялась она. Но ей пришлось отвернуться, чтобы он не увидел боли в ее глазах.
Не проходило и дня, чтоб она не думала о Райле. Ни дня, когда б она не вспомнила того, что произошло той июльской ночью и что он ее собственный брат, которого она никогда не должна видеть, чтобы не согрешить снова.
Эрик хорошо относился к ней, и он нравился ей, но она не любила его. Ей нравились вещи, которые они делали в постели, потому что он был отличным любовником. Он знал, как раздразнить ее так, чтоб она себя не помнила от желания, и как потом удовлетворить ее. Но несмотря на все мастерство Эрика, несмотря на его доброту и заботу, он не был Райлем. Райль был всем для нее — Райль и ребенок, которого она носила.
«О Боже, — молила она, — сделай так, чтобы ребенок не страдал из-за того, что мы согрешили. Не наказывай нас за то, что мы совершили неверный поступок по незнанию».
МИТЧ
Февраль — июнь 1887
Митч все пытался вспомнить, оглядываясь назад, с чего же все началось. Он решил, что с того, что Джинкс поехала в Миллтаун. Именно это было первым звеном в цепи событий, сделавших их несчастными. То июльское утро, когда Джо объявила, что она берет выходной.
— Пусть с моими пациентами произойдет что угодно, но я проведу этот день с тобой.
Она даже надела старые бриджи и куртку, которые были на ней в ту далекую зиму, когда они высадились в горах, где в первый раз любили друг друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69