Она пыталась напустить на себя строгий и деловой вид, но это ей плохо удавалось. Вчерашняя ночь что-то изменила в их отношениях.
Этот грубиян из Алабамы никогда не узнает, какой драгоценный подарок он ей преподнес. Она теперь совсем не боялась сексуальной близости, по крайней мере с ним. Более того, она страстно желала ее, но совсем не хотела, чтобы при этом ее сердце разрывалось на миллион кусков.
Он слез со стола и пересел в ближайшее кресло.
— У нас есть неоконченное дельце, с которым мы должны разобраться. Если ты помнишь, вчера мы оба немножко сбрендили перед тем, как закончить нашу беседу.
Она все возилась с пластмассовой крышкой пузырька, пытаясь подцепить ее ногтями.
— Черт. Никогда не, понимаю, в какую сторону, крутить эти штуковины. Ненавижу всяческие предохранительные устройства.
— Не рассчитывай на мою помощь. Я могу взять триста фунтов на грудь и дожать их, но все эти склянки разлетаются у меня в руках в мелкую крошку.
Как и ее бедное сердце, подумала Фэб и усмехнулась. Дэн прав. Им надо поговорить. Отставив пузырек в сторону, она положила руки на стол.
— Хочешь начать первым?
— Хорошо. — Он вытянул ноги. — Все очень просто, и не о чем долго говорить, Я — главный тренер, ты — владелец. Я буду признателен, если ты не будешь указывать мне, как я должен делать мою работу. А я, со своей стороны, беру на себя обязательство не совать нос в твои дела.
Фэб внимательно посмотрела на него:
— Напомню, если ты запамятовал, что ты постоянно суешь нос в мои дела с тех самых пор, как вломился ко мне В Манхэттене.
Он принял обиженный вид.
— Я полагал, что мы оба хотим спокойно договориться, а не ссориться. Хотя бы единственный раз в жизни, Фэб, сделай над собой маленькое усилие и возьми себя в руки.
Фэб потянулась к аспирину и некоторое время вертела бутылочку в руках. Затем она проговорила медленно и нарочито мягко:
— Продолжайте, тренер Кэйлбоу.
Это официальное обращение не возымело действия.
— Я не хочу, чтобы ты вмешивалась в ход тренировок и разлагала команду.
— Каким же образом я ее разлагаю?
— Что ж, по-моему, это понятно и без слов. Твое выпендривание в раздевалке перед игрой стоит первым пунктом в моем списке претензий. Если у тебя есть что-то, о чем ты хотела бы сообщить команде, свяжись со мной, и я объявлю ребятам твою волю. Я также буду признателен, если во время перелетов ты будешь оставаться на своем месте, а не болтаться по самолету туда-сюда.
Единственным исключением, как я думаю, могут быть только возвращения домой после победы. Возможно, это неплохо бы соответствовало моменту, если бы ты быстро прошлась по рядам с поздравлениями. Но я не хотел бы, чтобы это выглядело преувеличенно помпезно. Пожми несколько рук, а затем оставь их в покое.
Она надела очки в оправе под шкуру леопарда и внимательно взглянула на него:
— Боюсь, ты находишься под ошибочным впечатлением что меня прихватил приступ женской истерии, когда я напомнила тебе… достаточно ощутимо, насколько я помню… что «Звезды» — моя команда, а не твоя.
— Ты же не хочешь опять заводить эту шарманку, не так ли?
— Дэн, я хорошо усваиваю уроки и знаю, что большое число людей с солидной репутацией полагают, что ты на пути к тому, чтобы стать одним из самых замечательных тренеров в НФЛ. Я знаю, что «Звездам» повезло, что ты у них есть.
Несмотря на искренность ее тона, он беспокойно смотрел на нее.
— Продолжай.
— «Звезды» подошли к этому сезону, обласканные надеждами болельщиков и прессой, и после первых проигрышей между мечтой и действительностью образовался вакуум, куда ведрами хлынули помои. Возня вокруг моей персоны, должна признать, тоже добавила в эту бочку дерьма. Все — от тренеров до новобранцев — в команде завибрировали, и напряжение постоянно нарастало. Дело дошло до того, что все, в том числе и ты, забыли о главном, а именно о том, что игра есть игра. От игры надо получать удовольствие.
— Я сейчас не играю. Я тренирую! И поверь мне, если бы под моим началом находилась парочка своевольных ребят вроде меня самого в молодости, я в два счета указал бы им на порог.
Судя по тем легендам, которые о нем ходили, это, без сомнения, было бы справедливо. Она сняла очки.
— Ты слишком жестоко блюдешь дисциплину, впрочем, я начинаю понимать, как это важно. Но я думаю, тебе все же необходимо взвешивать, когда надо подбавить огонька, а когда немного прикрутить фитилек.
— Не заводи все сначала.
— Хорошо. Скажи мне, почему «Звезды» были неспособны удержать мяч до вчерашнего вечера.
— Это цикл неудач, вот и все. Такие вещи случаются;
— Дэн, люди были страшно напряжены. Ты измотал их в течение нескольких недель, ты наказывал их за малейшую ошибку. Посмотри, как ты держишь себя. Ты набрасываешься на всех — начиная от секретарш до Тулли. Ты так сильно давишь, что это отражается на работе каждого.
Она с таким же успехом могла бы поджечь бикфордов шнур, подведенный к ящику с динамитом. Результат не замедлил сказаться.
Дэн замер как оглушенный, затем вскочил с кресла.
— Будь я проклят, если еще раз стану слушать твои бредни. Ты, не нюхавшая в этой жизни ничего, кроме задницы своего пуделя, берешься меня поучать, как держать в узде это сборище потенциальных бандитов? За все свои двадцать лет работы я не слышал такой чуши. Я готов жрать собственное…
Петарды брани взрывались над ее головой; его гнев был таким обжигающим, что краска на стенах чуть ли не шла пузырями. Она и сама уже начинала дымиться, но в то же время ее не покидало странное ощущение, что он проводит с ней некий эксперимент и что все эти громы и молнии являются чем-то вроде проверки «на вшивость», как он сам иногда выражался. Откинувшись в своем кресле, она принялась изучать царапинки на покрытых лаком ногтях.
Он остановился, чтобы перевести дух.
— Вы можете продолжать сливать нечистоты через фановую трубу, в которую превратился ваш рот, тренер, — мягко сказала она, — но вы не измените того обстоятельства, что я — все еще ваш босс. А теперь, не желаете ли принять душ, чтобы немного охладиться? На какое-то мгновение ей показалось, что он перегнется через стол и размажет ее по стене, но он только бросил на нее яростный взгляд и вышел из кабинета.
Через полчаса Рон нашел Дэна на спортплощадке, где тот обстреливал баскетбольное кольцо, обводя воображаемого противника. Темные пятна пота проступали сквозь ткань его трикотажной рубашки; он тяжело дышал, но упрямо мотался с мячом по бетонным плитам и взвивался к кольцу.
— Тулли сказал мне, что вы здесь, — произнес Рон. — Мне нужна информация о Зике Клэкстоне, Кольцо завибрировало, Дэн уложил еще один мяч.
— Фэб недовольна моим методом тренировки! — Он выплюнул эти слова, а затем швырнул мяч в грудь Рона с такой яростной силой, что главный менеджер попятился от неожиданного толчка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Этот грубиян из Алабамы никогда не узнает, какой драгоценный подарок он ей преподнес. Она теперь совсем не боялась сексуальной близости, по крайней мере с ним. Более того, она страстно желала ее, но совсем не хотела, чтобы при этом ее сердце разрывалось на миллион кусков.
Он слез со стола и пересел в ближайшее кресло.
— У нас есть неоконченное дельце, с которым мы должны разобраться. Если ты помнишь, вчера мы оба немножко сбрендили перед тем, как закончить нашу беседу.
Она все возилась с пластмассовой крышкой пузырька, пытаясь подцепить ее ногтями.
— Черт. Никогда не, понимаю, в какую сторону, крутить эти штуковины. Ненавижу всяческие предохранительные устройства.
— Не рассчитывай на мою помощь. Я могу взять триста фунтов на грудь и дожать их, но все эти склянки разлетаются у меня в руках в мелкую крошку.
Как и ее бедное сердце, подумала Фэб и усмехнулась. Дэн прав. Им надо поговорить. Отставив пузырек в сторону, она положила руки на стол.
— Хочешь начать первым?
— Хорошо. — Он вытянул ноги. — Все очень просто, и не о чем долго говорить, Я — главный тренер, ты — владелец. Я буду признателен, если ты не будешь указывать мне, как я должен делать мою работу. А я, со своей стороны, беру на себя обязательство не совать нос в твои дела.
Фэб внимательно посмотрела на него:
— Напомню, если ты запамятовал, что ты постоянно суешь нос в мои дела с тех самых пор, как вломился ко мне В Манхэттене.
Он принял обиженный вид.
— Я полагал, что мы оба хотим спокойно договориться, а не ссориться. Хотя бы единственный раз в жизни, Фэб, сделай над собой маленькое усилие и возьми себя в руки.
Фэб потянулась к аспирину и некоторое время вертела бутылочку в руках. Затем она проговорила медленно и нарочито мягко:
— Продолжайте, тренер Кэйлбоу.
Это официальное обращение не возымело действия.
— Я не хочу, чтобы ты вмешивалась в ход тренировок и разлагала команду.
— Каким же образом я ее разлагаю?
— Что ж, по-моему, это понятно и без слов. Твое выпендривание в раздевалке перед игрой стоит первым пунктом в моем списке претензий. Если у тебя есть что-то, о чем ты хотела бы сообщить команде, свяжись со мной, и я объявлю ребятам твою волю. Я также буду признателен, если во время перелетов ты будешь оставаться на своем месте, а не болтаться по самолету туда-сюда.
Единственным исключением, как я думаю, могут быть только возвращения домой после победы. Возможно, это неплохо бы соответствовало моменту, если бы ты быстро прошлась по рядам с поздравлениями. Но я не хотел бы, чтобы это выглядело преувеличенно помпезно. Пожми несколько рук, а затем оставь их в покое.
Она надела очки в оправе под шкуру леопарда и внимательно взглянула на него:
— Боюсь, ты находишься под ошибочным впечатлением что меня прихватил приступ женской истерии, когда я напомнила тебе… достаточно ощутимо, насколько я помню… что «Звезды» — моя команда, а не твоя.
— Ты же не хочешь опять заводить эту шарманку, не так ли?
— Дэн, я хорошо усваиваю уроки и знаю, что большое число людей с солидной репутацией полагают, что ты на пути к тому, чтобы стать одним из самых замечательных тренеров в НФЛ. Я знаю, что «Звездам» повезло, что ты у них есть.
Несмотря на искренность ее тона, он беспокойно смотрел на нее.
— Продолжай.
— «Звезды» подошли к этому сезону, обласканные надеждами болельщиков и прессой, и после первых проигрышей между мечтой и действительностью образовался вакуум, куда ведрами хлынули помои. Возня вокруг моей персоны, должна признать, тоже добавила в эту бочку дерьма. Все — от тренеров до новобранцев — в команде завибрировали, и напряжение постоянно нарастало. Дело дошло до того, что все, в том числе и ты, забыли о главном, а именно о том, что игра есть игра. От игры надо получать удовольствие.
— Я сейчас не играю. Я тренирую! И поверь мне, если бы под моим началом находилась парочка своевольных ребят вроде меня самого в молодости, я в два счета указал бы им на порог.
Судя по тем легендам, которые о нем ходили, это, без сомнения, было бы справедливо. Она сняла очки.
— Ты слишком жестоко блюдешь дисциплину, впрочем, я начинаю понимать, как это важно. Но я думаю, тебе все же необходимо взвешивать, когда надо подбавить огонька, а когда немного прикрутить фитилек.
— Не заводи все сначала.
— Хорошо. Скажи мне, почему «Звезды» были неспособны удержать мяч до вчерашнего вечера.
— Это цикл неудач, вот и все. Такие вещи случаются;
— Дэн, люди были страшно напряжены. Ты измотал их в течение нескольких недель, ты наказывал их за малейшую ошибку. Посмотри, как ты держишь себя. Ты набрасываешься на всех — начиная от секретарш до Тулли. Ты так сильно давишь, что это отражается на работе каждого.
Она с таким же успехом могла бы поджечь бикфордов шнур, подведенный к ящику с динамитом. Результат не замедлил сказаться.
Дэн замер как оглушенный, затем вскочил с кресла.
— Будь я проклят, если еще раз стану слушать твои бредни. Ты, не нюхавшая в этой жизни ничего, кроме задницы своего пуделя, берешься меня поучать, как держать в узде это сборище потенциальных бандитов? За все свои двадцать лет работы я не слышал такой чуши. Я готов жрать собственное…
Петарды брани взрывались над ее головой; его гнев был таким обжигающим, что краска на стенах чуть ли не шла пузырями. Она и сама уже начинала дымиться, но в то же время ее не покидало странное ощущение, что он проводит с ней некий эксперимент и что все эти громы и молнии являются чем-то вроде проверки «на вшивость», как он сам иногда выражался. Откинувшись в своем кресле, она принялась изучать царапинки на покрытых лаком ногтях.
Он остановился, чтобы перевести дух.
— Вы можете продолжать сливать нечистоты через фановую трубу, в которую превратился ваш рот, тренер, — мягко сказала она, — но вы не измените того обстоятельства, что я — все еще ваш босс. А теперь, не желаете ли принять душ, чтобы немного охладиться? На какое-то мгновение ей показалось, что он перегнется через стол и размажет ее по стене, но он только бросил на нее яростный взгляд и вышел из кабинета.
Через полчаса Рон нашел Дэна на спортплощадке, где тот обстреливал баскетбольное кольцо, обводя воображаемого противника. Темные пятна пота проступали сквозь ткань его трикотажной рубашки; он тяжело дышал, но упрямо мотался с мячом по бетонным плитам и взвивался к кольцу.
— Тулли сказал мне, что вы здесь, — произнес Рон. — Мне нужна информация о Зике Клэкстоне, Кольцо завибрировало, Дэн уложил еще один мяч.
— Фэб недовольна моим методом тренировки! — Он выплюнул эти слова, а затем швырнул мяч в грудь Рона с такой яростной силой, что главный менеджер попятился от неожиданного толчка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103