Неужели тебе не пришло в голову, что я точно так же могу попасть в твою крепость и меня тоже никто не заметит?
Лицо Мордрака побагровело от ярости. Он быстро обернулся и увидел, что по всей длине каменной стены воины Кавана разоружают его людей.
Каван дал сигнал к наступлению, и шеренга его воинов ринулась вниз со склона.
– Я воспользовался нашей встречей, чтобы моим воинам хватило времени проникнуть в твою крепость и отыскать мою жену, – объяснил Каван, обнимая Гонору за талию. – Но она сберегла нам такое ценное время. Впрочем, она отважная женщина. Мне следовало догадаться, что она непременно сумеет сбежать.
Люди Кавана окружили их, а из крепости и из леса выезжали все новые и новые воины. Лицо Кавана посуровело.
– Ты окружен. Сдавайся. Теперь это земли Синклеров, – властно сказал он.
Его люди разразились криками восторга, и очень скоро крепость была взята, пленники освобождены, а их место заняли другие пленники. Для Кавана и Гоноры поставили палатку – они отказались заходить в крепость даже ненадолго. Каван уже провел там слишком много времени, а Гоноре хватило с лихвой и нескольких дней.
Но только поздно ночью они остались наконец вдвоем. Обнаженные супруги лежали на походной кровати. Одеяло из мягкой шерсти покрывало толстый ворох соломы, а другим одеялом они укрывались сами.
Каван нежно прикоснулся к ее поврежденному лицу. Гонора накрыла его руку ладонью:
– Я чувствую себя замечательно и так горжусь собой! Я вела себя храбро, хотя все-таки немного боялась.
Каван негромко рассмеялся и поцеловал синяк на ее щеке.
– Это признак истинного воина. Я горжусь тобой.
Гонора наморщила лоб.
– Что случилось? – заволновался Каван. Он не хотел, чтобы их счастью помешало что-то еще.
– Я не понимаю. Если ты знал, как попасть в крепость Мордрака, почему не напал на него раньше?
– Мы собирались, – признался Каван. – Мы с отцом и братьями уже разработали план нападения и хотели назначить день, но тут отца убили. Тогда я решил, что лучше немного подождать, убедиться, что убийство имело отношение к варварам, и тогда наши воины с еще большим рвением пошли бы сражаться за своего погибшего вождя.
– Так, значит, ты давно планировал это нападение? – спросила Гонора.
Каван кивнул:
– Мы понимали, что это единственный способ избавить наши земли от варваров, а может быть, и найти Ронана.
– Но его здесь нет, – огорченно произнесла Гонора.
Кавану было тяжело повторять печальные известия о Ронане.
– Никому не известно, где он сейчас находится. Мордрак продал его работорговцам, а поскольку они предлагают свои услуги любому, кто платит, Ронан может быть где угодно. Возможно, его даже увезли из Шотландии.
– Хоть это и тревожная мысль, но, может быть, для него так лучше? Это дает Ронану больше возможностей для побега, – с надеждой произнесла Гонора.
– Я молюсь, чтобы ты оказалась права. И все же не очень верю Мордраку. Он мог и соврать, как врал про тебя. Он сказал мне, что ты беременна, а потом я услышал, что все не так, и понял, что он просто врал мне в надежде, что я приду в ярость и наделаю глупостей. Я чуть так и не поступил. – Каван положил руку Гоноре на живот. – Я бы с радостью увидел, как он растет и округляется. Ты стала бы еще красивее, чем сейчас.
Гонора мягко улыбнулась, но ничего не ответила. Каван склонился над ней и нежно поцеловал. Он хотел, чтобы страсть их разгоралась медленно, чтобы руки, любовно лаская, могли исследовать все потаенные уголки. Но страсть их разгорелась мгновенно и запылала сверх всякой меры. И неудивительно – они провели в разлуке трое суток. До сих пор им не приходилось так долго жить без любви.
Любовь.
Слово сверлило мозг и стучалось в сердце. Каван лег на жену и нежно вошел в нее, и очень скоро они растворились друг в друге, и два тела двигались, как одно, и они разом достигли вершины и обрушились с нее, покрытые потом, задыхающиеся и прильнувшие друг к другу. Они не шевелились, упиваясь изысканным наслаждением своей любви.
Каван первым пришел в себя. Он пытался произнести слова, которые давно просились наружу, и наконец, несмотря на прерывистое дыхание, прошептал:
– Я люблю тебя, Гонора. Я люблю тебя.
Ее тело напряглось. Она медленно повернула голову и посмотрела на мужа затуманенными от слез глазами.
– Правда? – дрожащим голосом спросила она.
– Правда. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я буду говорить это снова и снова, пока ты не поверишь, что это правда.
Гонора хихикнула:
– Тогда продолжай.
И Каван сказал, но жена его остановила.
– И ты будешь говорить мне это всегда?
– Да, я буду говорить тебе это каждое утро, напоминать каждую ночь и шептать днем, чтобы ты помнила, как сильно я тебя люблю.
– Вот это я и хотела услышать. Мне нужно было это услышать.
– Я знаю, – признался Каван. – Я должен был сказать тебе это раньше. Я знал, что люблю тебя, но не мог произнести это вслух. Не знаю, почему, но…
– Не важно, – мягко шепнула она. – А теперь и я могу сказать…
Каван негромко засмеялся:
– Ты много раз говорила, что любишь меня.
– Но я еще не говорила тебе, что жду твоего ребенка.
Он ошеломленно уставился на жену:
– Правда?
Гонора улыбнулась:
– Правда.
Он положил руку ей на живот.
– И ты знала?
Гонора кивнула:
– Я поняла не так давно и обязательно сказала бы тебе. Просто я хотела убедиться, что наше дитя зачато в любви, а не потому, что ты должен продолжить род.
– Поверь, Гонора, вовсе не долг заставил меня лечь с тобой в постель. Это любовь.
– Странно, правда? Мы не выбирали друг друга, как мужа и жену. Но потом сами решили стать мужем и женой, и это был наш выбор.
– Навсегда… навсегда… навсегда… – повторял Каван, целуя ее.
– Если бы я приносила тебе обеты сегодня, я бы давала их искренне и с любовью, – сказала Гонора.
– Я не жалею, что не обменялся с тобой обетами, потому что тогда я говорил бы их по обязанности, а не от души.
– Теперь это не важно, – заверила его Гонора. – Значение имеет только то, что мы любим друг друга.
Каван улыбнулся и поцеловал ее.
– И я намерен провести остаток ночи, доказывая тебе, как сильно я тебя люблю.
Глава 36
Гонора пошла на вересковую пустошь одна. Зима расщедрилась и подарила по-настоящему теплый день, хотя ей все равно пришлось надеть шерстяной плащ. Гонора несколько раз глубоко вздохнула и зашептала молитву. Она была так благодарна Создателю за свою счастливую жизнь!
Каван относился к ней просто замечательно. Она до сих пор не могла поверить, что он оказался таким хорошим человеком и что у нее теперь есть такая великодушная и любящая семья. Родственники с нетерпением ждали младенца, который должен был родиться ближе к осени. В деревне все тоже очень обрадовались этому известию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Лицо Мордрака побагровело от ярости. Он быстро обернулся и увидел, что по всей длине каменной стены воины Кавана разоружают его людей.
Каван дал сигнал к наступлению, и шеренга его воинов ринулась вниз со склона.
– Я воспользовался нашей встречей, чтобы моим воинам хватило времени проникнуть в твою крепость и отыскать мою жену, – объяснил Каван, обнимая Гонору за талию. – Но она сберегла нам такое ценное время. Впрочем, она отважная женщина. Мне следовало догадаться, что она непременно сумеет сбежать.
Люди Кавана окружили их, а из крепости и из леса выезжали все новые и новые воины. Лицо Кавана посуровело.
– Ты окружен. Сдавайся. Теперь это земли Синклеров, – властно сказал он.
Его люди разразились криками восторга, и очень скоро крепость была взята, пленники освобождены, а их место заняли другие пленники. Для Кавана и Гоноры поставили палатку – они отказались заходить в крепость даже ненадолго. Каван уже провел там слишком много времени, а Гоноре хватило с лихвой и нескольких дней.
Но только поздно ночью они остались наконец вдвоем. Обнаженные супруги лежали на походной кровати. Одеяло из мягкой шерсти покрывало толстый ворох соломы, а другим одеялом они укрывались сами.
Каван нежно прикоснулся к ее поврежденному лицу. Гонора накрыла его руку ладонью:
– Я чувствую себя замечательно и так горжусь собой! Я вела себя храбро, хотя все-таки немного боялась.
Каван негромко рассмеялся и поцеловал синяк на ее щеке.
– Это признак истинного воина. Я горжусь тобой.
Гонора наморщила лоб.
– Что случилось? – заволновался Каван. Он не хотел, чтобы их счастью помешало что-то еще.
– Я не понимаю. Если ты знал, как попасть в крепость Мордрака, почему не напал на него раньше?
– Мы собирались, – признался Каван. – Мы с отцом и братьями уже разработали план нападения и хотели назначить день, но тут отца убили. Тогда я решил, что лучше немного подождать, убедиться, что убийство имело отношение к варварам, и тогда наши воины с еще большим рвением пошли бы сражаться за своего погибшего вождя.
– Так, значит, ты давно планировал это нападение? – спросила Гонора.
Каван кивнул:
– Мы понимали, что это единственный способ избавить наши земли от варваров, а может быть, и найти Ронана.
– Но его здесь нет, – огорченно произнесла Гонора.
Кавану было тяжело повторять печальные известия о Ронане.
– Никому не известно, где он сейчас находится. Мордрак продал его работорговцам, а поскольку они предлагают свои услуги любому, кто платит, Ронан может быть где угодно. Возможно, его даже увезли из Шотландии.
– Хоть это и тревожная мысль, но, может быть, для него так лучше? Это дает Ронану больше возможностей для побега, – с надеждой произнесла Гонора.
– Я молюсь, чтобы ты оказалась права. И все же не очень верю Мордраку. Он мог и соврать, как врал про тебя. Он сказал мне, что ты беременна, а потом я услышал, что все не так, и понял, что он просто врал мне в надежде, что я приду в ярость и наделаю глупостей. Я чуть так и не поступил. – Каван положил руку Гоноре на живот. – Я бы с радостью увидел, как он растет и округляется. Ты стала бы еще красивее, чем сейчас.
Гонора мягко улыбнулась, но ничего не ответила. Каван склонился над ней и нежно поцеловал. Он хотел, чтобы страсть их разгоралась медленно, чтобы руки, любовно лаская, могли исследовать все потаенные уголки. Но страсть их разгорелась мгновенно и запылала сверх всякой меры. И неудивительно – они провели в разлуке трое суток. До сих пор им не приходилось так долго жить без любви.
Любовь.
Слово сверлило мозг и стучалось в сердце. Каван лег на жену и нежно вошел в нее, и очень скоро они растворились друг в друге, и два тела двигались, как одно, и они разом достигли вершины и обрушились с нее, покрытые потом, задыхающиеся и прильнувшие друг к другу. Они не шевелились, упиваясь изысканным наслаждением своей любви.
Каван первым пришел в себя. Он пытался произнести слова, которые давно просились наружу, и наконец, несмотря на прерывистое дыхание, прошептал:
– Я люблю тебя, Гонора. Я люблю тебя.
Ее тело напряглось. Она медленно повернула голову и посмотрела на мужа затуманенными от слез глазами.
– Правда? – дрожащим голосом спросила она.
– Правда. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я буду говорить это снова и снова, пока ты не поверишь, что это правда.
Гонора хихикнула:
– Тогда продолжай.
И Каван сказал, но жена его остановила.
– И ты будешь говорить мне это всегда?
– Да, я буду говорить тебе это каждое утро, напоминать каждую ночь и шептать днем, чтобы ты помнила, как сильно я тебя люблю.
– Вот это я и хотела услышать. Мне нужно было это услышать.
– Я знаю, – признался Каван. – Я должен был сказать тебе это раньше. Я знал, что люблю тебя, но не мог произнести это вслух. Не знаю, почему, но…
– Не важно, – мягко шепнула она. – А теперь и я могу сказать…
Каван негромко засмеялся:
– Ты много раз говорила, что любишь меня.
– Но я еще не говорила тебе, что жду твоего ребенка.
Он ошеломленно уставился на жену:
– Правда?
Гонора улыбнулась:
– Правда.
Он положил руку ей на живот.
– И ты знала?
Гонора кивнула:
– Я поняла не так давно и обязательно сказала бы тебе. Просто я хотела убедиться, что наше дитя зачато в любви, а не потому, что ты должен продолжить род.
– Поверь, Гонора, вовсе не долг заставил меня лечь с тобой в постель. Это любовь.
– Странно, правда? Мы не выбирали друг друга, как мужа и жену. Но потом сами решили стать мужем и женой, и это был наш выбор.
– Навсегда… навсегда… навсегда… – повторял Каван, целуя ее.
– Если бы я приносила тебе обеты сегодня, я бы давала их искренне и с любовью, – сказала Гонора.
– Я не жалею, что не обменялся с тобой обетами, потому что тогда я говорил бы их по обязанности, а не от души.
– Теперь это не важно, – заверила его Гонора. – Значение имеет только то, что мы любим друг друга.
Каван улыбнулся и поцеловал ее.
– И я намерен провести остаток ночи, доказывая тебе, как сильно я тебя люблю.
Глава 36
Гонора пошла на вересковую пустошь одна. Зима расщедрилась и подарила по-настоящему теплый день, хотя ей все равно пришлось надеть шерстяной плащ. Гонора несколько раз глубоко вздохнула и зашептала молитву. Она была так благодарна Создателю за свою счастливую жизнь!
Каван относился к ней просто замечательно. Она до сих пор не могла поверить, что он оказался таким хорошим человеком и что у нее теперь есть такая великодушная и любящая семья. Родственники с нетерпением ждали младенца, который должен был родиться ближе к осени. В деревне все тоже очень обрадовались этому известию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70