Оба одновременно охнули от водопада оглушительного наслаждения, обрушившегося на них, слишком острого, чтобы можно было его вынести. Пытаясь выбраться из водоворота чувственных ощущений, Торк спросил: — К чему тебе вдруг приспичило говорить о женитьбе?
Глубоко вздохнув, чтобы немного успокоиться, Руби ответила, упираясь руками ему в грудь:
— Я поняла, что нуждаюсь в твоей защите, когда предстану перед альтингом.
— Мудрое заключение.
— Торк, отпусти меня. Я не могу сосредоточиться.
— Нет, — рассмеялся он, — ты находишься именно там, где мне хотелось увидеть тебя с самого начала.
Руби осторожно дотронулась до его щеки.
— Торк, я очень тревожусь за Эйрика и Тайкира. Им нужна семья, отец и мать, которые живут вместе.
Только жилка, дернувшаяся у его губ, выдала истинные чувства Торка.
— Пытаешься охладить мой пыл, упоминая о том, чего я запретил тебе касаться?
— О Торк, я пришла в твою комнату, чтобы попытаться заставить тебя понять… О, какая разница?
Она на мгновение спрятала лицо у него на груди, но тут же подняла голову, решив попробовать еще раз:
— Знаешь ли ты, что Тайкир хочет тоже стать джомсвикингом, а Эйрик — приемышем при дворе короля Ательстана, совсем как его дядя Хаакон?
Удивленное лицо Торка яснее слов говорило о том, что он не знал, о чем мечтают его сыновья.
— Я уже сказал, почему не могу быть с ними, — процедил он сквозь стиснутые зубы.
— Знаю. Знаю. Но у меня есть план, — сказала Руби, нервно обводя пальцем плоские коричневые соски, едва замечая его вздохи наслаждения.
— Говори, прошу, — рассмеялся он, вероятно, ожидая новых сюрпризов.
— Не стоит ехидничать. Я просто пытаюсь помочь.
— Один, помоги мне! — взмолился он, театрально поднимая глаза. — Эта девушка хочет спасти меня, заставив отказаться от джомсвикингов и жениться на ней!
Он крепко обнял Руби, забавляясь ее аргументами.
— Хочешь слышать остальное?
— А у меня есть выбор?
— Нет, но решать тебе.
— Я уже решил, — кивнул Торк, слегка раздвигая ноги, так что ее чувствительная женская плоть была почти открыта напряженной мужской тверди.
Руби застонала и на мгновение закрыла глаза, но упрямо продолжала:
— Думаю… думаю… что можно избавиться от всех бед, женившись на мне, а потом увезти меня, Эйрика и Тайкира в другую страну, где мы все будем в безопасности.
И, договорив, Руби с надеждой уставилась на Торка.
— Куда же мы уедем? — саркастически поинтересовался Торк.
— В Исландию, например.
— Да ты спятила? — удивился он, разражаясь смехом, и, нежно обняв Руби, снова уложил ее на спину.
— О Руби, мне так нравится, когда ты заставляешь меня смеяться, — признался Торк с довольной ухмылкой и игриво укусил ее за шею. Немного успокоившись, он снова наклонился над Руби, лениво обводя контуры ее лица и губ большим пальцем. В ямке у основания горла бешено бился пульс.
— Настала пора искренности между нами, милая. Ты готова стать моей возлюбленной?
— Возлюбленной?
Руби поколебалась, чувствуя, что в горле застрял ком.
— Я надеялась на большее.
— Я не могу дать больше, — признался он, глядя ей в глаза. — Но хочу тебя сильнее, чем когда-либо хотел женщину.
Он тоже, казалось, не мог свободно сглотнуть.
Руби на мгновение закрыла глаза, чтобы насладиться тихо произнесенными словами. Боже, она снова влюбляется в этого человека — все начинается сначала. Эту пьянящую, ошеломительную, кружащую голову эйфорию можно сравнить лишь с теми чувствами к Джеку, которые она испытывала в самом начале, когда все казалось новым и все было возможно.
Но Торк не Джек — вынуждена была напомнить себе Руби, слушая, что он говорит.
— Я могу дать тебе защиту только до альтинга, Руби. Ты должна знать это. Но знай еще и то, что я понимаю силу родившегося между нами притяжения. В другое время между нами могло быть что-то большее, но пока могу обещать тебе лишь безбрежную любовь, которая будет освещать наш: путь, пока мы вместе.
Он нежно поцеловал ее в губы, чтобы скрепить клятву.
— И сколько это продлится? — слабо выдохнула Руби.
— Пока не уеду.
Руби внутренне сжалась. Ей не понравилось предложение Торка, какой бы ни была соблазнительной мысль о том, что наконец-то она узнает мощь его объятий; но она знала — иного выбора нет. Кроме того, может быть, в постели она сумеет убедить его в своей правоте.
— Хорошо, я согласна, — наконец вымолвила она и сжала руками его лицо, пытаясь притянуть к себе и поцеловать. Но Торк почувствовал нерешительность Руби:
— Нет, мы должны точно обо всем договориться. Ты удовлетворишься тем, что останешься моей возлюбленной? И не станешь надеяться на большее, пытаться изменить мое решение? В том, чтобы быть любовницей, бесчестия нет, но с моей стороны бесчестно пытаться увлечь тебя в постель, если ты надеешься на большее.
— Торк, я не могу перестать надеяться, но это не означает, что ты должен будешь изменить свое решение. Если я готова рискнуть, чего опасаться тебе?
Руби наблюдала, как эмоции сменяют друг друга на лице Торка, словно тот мучительно ищет разумного решения. Наконец Торк задумчиво спросил:
— Ты слишком много требуешь от меня, Руби, — покинуть джомсвикингов, остаться в стране саксов, связать себя узами, которые мне отвратительны, но как насчет тебя? Обещаешь никогда меня не покинуть? И не возвращаться в свою землю?
О Господи! Как могла она забыть об этом? Что, если придется вернуться в будущее? Руби никоим образом не может связать себя подобным обещанием, не зная, когда и где настанет пора обратного путешествия во времени, Торк, внимательно следивший за ее лицом, прочел ответ и, прежде чем Руби успела вымолвить слово, отодвинулся и встал с постели, тяжело дыша.
— Торк, пожалуйста, позволь мне объяснить. Это не то, что ты думаешь. И не мне принимать решение.
— А кому же решать за тебя? Ивару? Ательстану? — ледяным голосом рявкнул Торк, воздевая руки к небу. — Священный Тор! Почему я еще удивляюсь женщинам и их хитростям? Ты пыталась заманить меня в ловушку. И глупец я, что почти поддался на удочку!
Руби молча плакала, не в силах предложить Торку объяснение, которому он поверил бы. Наконец он приказал:
— Немедленно уйди отсюда и не вздумай больше соблазнять меня, иначе, клянусь, убью тебя собственными руками!
И, бешено сверкая глазами, швырнул Руби тунику и толкнул к двери.
— Виджи! — заорал он, распахивая дверь. — Тащи сюда свою жирную задницу, или я сдеру с тебя кожу!
— Торк, ты делаешь ошибку. Пожалуйста. Ты не понимаешь. Пожалуйста, это не то, что ты думаешь.
Но Торк даже не желал глядеть на Руби, пока та лихорадочно одевалась.
Красный от стыда, Виджи влетел в комнату и съежился под градом ругательств Торка, кончившихся приказом:
— Скажи Линетт, что я хочу ее — сейчас же!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Глубоко вздохнув, чтобы немного успокоиться, Руби ответила, упираясь руками ему в грудь:
— Я поняла, что нуждаюсь в твоей защите, когда предстану перед альтингом.
— Мудрое заключение.
— Торк, отпусти меня. Я не могу сосредоточиться.
— Нет, — рассмеялся он, — ты находишься именно там, где мне хотелось увидеть тебя с самого начала.
Руби осторожно дотронулась до его щеки.
— Торк, я очень тревожусь за Эйрика и Тайкира. Им нужна семья, отец и мать, которые живут вместе.
Только жилка, дернувшаяся у его губ, выдала истинные чувства Торка.
— Пытаешься охладить мой пыл, упоминая о том, чего я запретил тебе касаться?
— О Торк, я пришла в твою комнату, чтобы попытаться заставить тебя понять… О, какая разница?
Она на мгновение спрятала лицо у него на груди, но тут же подняла голову, решив попробовать еще раз:
— Знаешь ли ты, что Тайкир хочет тоже стать джомсвикингом, а Эйрик — приемышем при дворе короля Ательстана, совсем как его дядя Хаакон?
Удивленное лицо Торка яснее слов говорило о том, что он не знал, о чем мечтают его сыновья.
— Я уже сказал, почему не могу быть с ними, — процедил он сквозь стиснутые зубы.
— Знаю. Знаю. Но у меня есть план, — сказала Руби, нервно обводя пальцем плоские коричневые соски, едва замечая его вздохи наслаждения.
— Говори, прошу, — рассмеялся он, вероятно, ожидая новых сюрпризов.
— Не стоит ехидничать. Я просто пытаюсь помочь.
— Один, помоги мне! — взмолился он, театрально поднимая глаза. — Эта девушка хочет спасти меня, заставив отказаться от джомсвикингов и жениться на ней!
Он крепко обнял Руби, забавляясь ее аргументами.
— Хочешь слышать остальное?
— А у меня есть выбор?
— Нет, но решать тебе.
— Я уже решил, — кивнул Торк, слегка раздвигая ноги, так что ее чувствительная женская плоть была почти открыта напряженной мужской тверди.
Руби застонала и на мгновение закрыла глаза, но упрямо продолжала:
— Думаю… думаю… что можно избавиться от всех бед, женившись на мне, а потом увезти меня, Эйрика и Тайкира в другую страну, где мы все будем в безопасности.
И, договорив, Руби с надеждой уставилась на Торка.
— Куда же мы уедем? — саркастически поинтересовался Торк.
— В Исландию, например.
— Да ты спятила? — удивился он, разражаясь смехом, и, нежно обняв Руби, снова уложил ее на спину.
— О Руби, мне так нравится, когда ты заставляешь меня смеяться, — признался Торк с довольной ухмылкой и игриво укусил ее за шею. Немного успокоившись, он снова наклонился над Руби, лениво обводя контуры ее лица и губ большим пальцем. В ямке у основания горла бешено бился пульс.
— Настала пора искренности между нами, милая. Ты готова стать моей возлюбленной?
— Возлюбленной?
Руби поколебалась, чувствуя, что в горле застрял ком.
— Я надеялась на большее.
— Я не могу дать больше, — признался он, глядя ей в глаза. — Но хочу тебя сильнее, чем когда-либо хотел женщину.
Он тоже, казалось, не мог свободно сглотнуть.
Руби на мгновение закрыла глаза, чтобы насладиться тихо произнесенными словами. Боже, она снова влюбляется в этого человека — все начинается сначала. Эту пьянящую, ошеломительную, кружащую голову эйфорию можно сравнить лишь с теми чувствами к Джеку, которые она испытывала в самом начале, когда все казалось новым и все было возможно.
Но Торк не Джек — вынуждена была напомнить себе Руби, слушая, что он говорит.
— Я могу дать тебе защиту только до альтинга, Руби. Ты должна знать это. Но знай еще и то, что я понимаю силу родившегося между нами притяжения. В другое время между нами могло быть что-то большее, но пока могу обещать тебе лишь безбрежную любовь, которая будет освещать наш: путь, пока мы вместе.
Он нежно поцеловал ее в губы, чтобы скрепить клятву.
— И сколько это продлится? — слабо выдохнула Руби.
— Пока не уеду.
Руби внутренне сжалась. Ей не понравилось предложение Торка, какой бы ни была соблазнительной мысль о том, что наконец-то она узнает мощь его объятий; но она знала — иного выбора нет. Кроме того, может быть, в постели она сумеет убедить его в своей правоте.
— Хорошо, я согласна, — наконец вымолвила она и сжала руками его лицо, пытаясь притянуть к себе и поцеловать. Но Торк почувствовал нерешительность Руби:
— Нет, мы должны точно обо всем договориться. Ты удовлетворишься тем, что останешься моей возлюбленной? И не станешь надеяться на большее, пытаться изменить мое решение? В том, чтобы быть любовницей, бесчестия нет, но с моей стороны бесчестно пытаться увлечь тебя в постель, если ты надеешься на большее.
— Торк, я не могу перестать надеяться, но это не означает, что ты должен будешь изменить свое решение. Если я готова рискнуть, чего опасаться тебе?
Руби наблюдала, как эмоции сменяют друг друга на лице Торка, словно тот мучительно ищет разумного решения. Наконец Торк задумчиво спросил:
— Ты слишком много требуешь от меня, Руби, — покинуть джомсвикингов, остаться в стране саксов, связать себя узами, которые мне отвратительны, но как насчет тебя? Обещаешь никогда меня не покинуть? И не возвращаться в свою землю?
О Господи! Как могла она забыть об этом? Что, если придется вернуться в будущее? Руби никоим образом не может связать себя подобным обещанием, не зная, когда и где настанет пора обратного путешествия во времени, Торк, внимательно следивший за ее лицом, прочел ответ и, прежде чем Руби успела вымолвить слово, отодвинулся и встал с постели, тяжело дыша.
— Торк, пожалуйста, позволь мне объяснить. Это не то, что ты думаешь. И не мне принимать решение.
— А кому же решать за тебя? Ивару? Ательстану? — ледяным голосом рявкнул Торк, воздевая руки к небу. — Священный Тор! Почему я еще удивляюсь женщинам и их хитростям? Ты пыталась заманить меня в ловушку. И глупец я, что почти поддался на удочку!
Руби молча плакала, не в силах предложить Торку объяснение, которому он поверил бы. Наконец он приказал:
— Немедленно уйди отсюда и не вздумай больше соблазнять меня, иначе, клянусь, убью тебя собственными руками!
И, бешено сверкая глазами, швырнул Руби тунику и толкнул к двери.
— Виджи! — заорал он, распахивая дверь. — Тащи сюда свою жирную задницу, или я сдеру с тебя кожу!
— Торк, ты делаешь ошибку. Пожалуйста. Ты не понимаешь. Пожалуйста, это не то, что ты думаешь.
Но Торк даже не желал глядеть на Руби, пока та лихорадочно одевалась.
Красный от стыда, Виджи влетел в комнату и съежился под градом ругательств Торка, кончившихся приказом:
— Скажи Линетт, что я хочу ее — сейчас же!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92