– Но я же прикована к стене. Я на костылях. К тому времени, когда я доберусь до первого этажа, вы уже будете ждать меня там. А ваши собаки разорвут меня на мелкие кусочки или залижут до смерти, если мне каким-то чудом удастся выйти из дому. Кстати, они хоть на минуту замолкают?
– Луна не становится хуже от того, что на нее воют собаки, – глубокомысленно произнес Элмер, и его замечание прозвучало как одна из пословиц дорогой бабушки Синтии.
Она посмотрела на него, желая испепелить взглядом за то, что он посмел прервать ее, и продолжила:
– Более того, я не умею водить лимузин. Да и ключи, насколько мне известно, хранятся у тебя, поэтому этот путь мне заказан. А отправиться отсюда пешком, чтобы застрять посреди глухого леса, кажется мне не самым разумным.
Она шумно выдохнула.
– Так что отправляйся и принеси мне, черт побери, мою одежду.
Элмер покачал головой, все еще изучая свое отражение в зеркале.
– Как ты думаешь, может, мне стоит отпустить баки побольше?
Синтия не постеснялась в выражениях, отвечая ему, что конкретно она бы ему посоветовала.
Элмер часто заморгал, услышав ее тираду.
– Ты меня еще будешь благодарить. Когда ты сбросишь оковы, когда освободишься от вечных подозрений, ум подскажет тебе нужные слова, и ты поймешь, какой подарок я тебе приготовил.
– Благодарить тебя? Я? У тебя вместо мозгов две гитарные струны. Честное слово, мне это напоминает «Полет над гнездом кукушки». А я, похоже, очутилась в «Полете трех безумных над гнездом кукушки». – Она замерла на мгновение. – О каком подарке ты говоришь?
– Об Очаровательном Принце, – радостно отозвался Элмер.
Он ждал, что она разразится словами признательности, а когда ничего подобного не произошло, то вскарабкался к ней и присел рядом на кровати. Его коротенькие ножки, не достававшие до пола, выглядели комично.
– Ты собираешься подарить мне принца?
Элмер с энтузиазмом закивал.
– Кого же ты имеешь на примете? Джека Николсона? – с сарказмом спросила она.
– Конечно, нет. Джек, конечно, подходит на роль голливудского принца, но для тебя у меня на примете другая кандидатура.
– О нет! Только не говори, что ты имеешь в виду принца Феррама.
Элмер вспыхнул от удовольствия.
– Я знала! Я так и знала! За похищением стоит этот подлец.
– Нет, ты все неправильно поняла.
Он выразительно посмотрел на закрытую дверь, а потом решился на признание.
– Наоми и Рут выкрали тебя из-за того, что ты организовала пикет и пригрозила судебным процессом. Но я получил приказ помочь тебе задолго до этого, милочка.
«О, спаси и сохрани меня, Господи! Он действительно сумасшедший».
– В какой-то степени я член семьи. – Он подмигнул ей, словно хотел сообщить некую тайну. – Твоя бабушка, пусть Господь упокоит ее душу! Она была настоящим ангелом… И именно она просила меня вмешаться в твою судьбу.
«Он безумнее, чем мартовский кролик».
– Бабушка просила, чтобы ты нашел для меня принца? – с изумлением уставившись на него, воскликнула Синтия.
Этот ненормальный, наверное, не знал, что ее бабушка умерла десять лет назад.
– Кто ты такой?
– Я твой крестный волшебник, Синди.
Он улыбнулся, ожидая, что она ответит. «Я очутилась в доме с безумцами».
– Меня зовут Синтия, а не Синди, – сказала она. Она и сама не понимала, почему ей понадобилось поправлять его. Может, мозоль и в самом деле фатально повлияла на ее способность ясно мыслить.
– Там, откуда я родом, все называют тебя Синди. Сокращенное от Синдерелла.
Она застонала.
«Может, неумеренное потребление арахисового масла склеило ему мозги?»
– И откуда же ты родом? О, ты сказал, что ты мой крестный отец-волшебник. Я не могу! Ха-ха-ха!
– Некоторые нас так и называют, волшебниками, – сказал он. – Но…
Она перебила его.
– Но я думала, что ты и Рут… Что у вас серьезные отношения.
Элмер нетерпеливо вздохнул.
– Я волшебник, – повторил он.
– Послушай, волшебник ты, или ангел-хранитель, или гей-гном, это не имеет никакого значения.
Элмер выпрямился, оскорбившись ее замечанием.
– Ты намекаешь на мой небольшой рост?
– Мне все равно, кто ты и что ты. Я отказываюсь играть роль Золушки, потому что давным-давно перестала верить в хрустальные туфельки и кареты-тыквы.
– Именно об этом и говорила твоя бабушка. Она сказала: «Девчонка потеряла вкус к жизни, потому что перестала мечтать».
– Мечтать? Да я осуществила все свои мечты! Меня называют самой успешной женщиной с Уолл-стрит. Запомни это, Элвис.
– Элмер, – поправил он ее.
– Элмер… Элвис… Какая разница!
Она отмахнулась, демонстрируя свое отвращение.
– И прекрати впутывать в это мою бабушку. Она умерла. Ты слышишь меня? Она умерла!
Ей на глаза навернулись слезы. Она боялась, что сейчас разрыдается. Черт побери, она всё еще скучает по бабушке, несмотря на то, что прошло уже столько времени!
– Я знаю, что твоя бабушка умерла, Синди, – тихо сказал он. – И она волнуется за тебя. Именно поэтому она и хочет, чтобы в твоей жизни появился принц. Я послан сюда, чтобы заново научить тебя мечтать.
– Послушай меня внимательно, потому что я не собираюсь повторять дважды. В нашем мире девушка должна рассчитывать только на себя. Сегодня даже маленькая девочка знает, что Очаровательных Принцев не существует. Это сказка, которой мужчины кормили многие поколения женщин, чтобы держать их в подчинении.
Элмер с грустью посмотрел на нее.
– Неужели тебя прельщает перспектива состариться в одиночестве, красавица?
– Мне рано об этом думать. Мне всего тридцать.
– Осень не за горами. Она настигнет любого из нас, как свора гончих псов.
– Мне всего тридцать, – повторила она.
– И должен сказать, в свои тридцать ты прекрасна.
– Не пытайся запудрить мне мозги. Льстивыми речами каши не сваришь.
– Зато растопишь жестокое сердце, – сказал он, улыбнувшись.
Синтия прищурилась. Он постоянно цитировал бабушкины пословицы. Мог ли он и в самом деле быть реинкарнированным Элвисом и волшебником, посланным на землю? Нет, потому что ирландские пословицы можно прочитать на чашках, которые продаются в обычных супермаркетах. Наверное, именно оттуда Элмер и черпал мудрость.
– Не нужен мне ни мужчина, ни принц! – горячо сказала она. – Поэтому забудь о своем желании по-сводничать. Меня это не интересует.
– Но я думал, что все женщины только и мечтают, как бы побыстрее найти свою половинку. Даже ты, потерявшая веру, мечтаешь об этом, признайся. Как грустно, когда женщине не приходится стирать рубашку любимого мужа! Разве нет?
Синтия уставилась на Элмера, не веря своим ушам.
– Если мне встретится мужчина, который будет ожидать, что я стану стирать его одежду, я сумею объяснить ему, что он обратился не по адресу.
– Я выразился фигурально, Синди.
– А я выражаюсь прямо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74