Все ли получится так, как было задумано? Только сумасшедшие намеренно навлекают на себя неприятности.
Вдруг раздался стук в дверь. Кейт тут же ответила, потому что Мелани не удосужилась бы этого сделать, она всегда обращалась с Кейт, как с камеристкой.
– В чем дело? – спросила Кейт служанку, которая дожидалась ее в коридоре.
– Лорд Стамфорд и леди Регина просят вас немедленно прийти в библиотеку.
Кейт нахмурилась.
– Вы уверены, что они имели в виду меня, а не леди Мелани?
– Да, мисс. Они велели позвать вас.
В груди у Кейт похолодело от страха. Неужели Маркус заодно с Региной и пошел у нее на поводу? Что им надобно? Ничего хорошего это не предвещало.
Она взглянула на Мелани.
– Ну что, попалась? – отрывисто спросила Мелани. Кейт улыбнулась служанке.
– Я сейчас приду.
Кейт закрыла дверь изнутри и в задумчивости прислонилась к ней, словно собираясь с силами.
– Может, сообщишь, в чем дело? – не унималась Мелани. – Я все равно скоро все выясню.
– Да ни в чем, – тихо проговорила Кейт.
Мысли вихрем проносились у нее в голове. Предстоящая встреча не могла не беспокоить ее. Как она оказалась столь недальновидной? Если бы она догадывалась об их цели, она смогла бы лучше подготовиться к защите, хотя, пойди речь о ее скандальном поведении, у нее не было никаких оправданий.
– Из-за тебя постоянно возникают всякие осложнения, – ворчала Мелани. – Но уже не за горами то время, когда ты получишь по заслугам. Когда я выйду замуж за Стамфорда и у нас будет свой дом, я не допущу никаких вольностей. Матери уже давно следовало держать тебя в ежовых рукавицах.
Кейт внимательно оглядела Мелани, удивляясь, откуда взялась столь явная неприязнь к ней, и впервые потеряла терпение и осторожность.
– Замолчи, Мелани. Мелани так и подпрыгнула.
– Как ты смеешь так грубо разговаривать со мной! Я пожалуюсь матери. Она прикажет тебя высечь.
– Я знаю, у нее просто руки чешутся, чтобы посчитаться со мной.
С этими словами Кейт вышла. Идя по коридору, она все время слышала крики Мелани. До ее ушей даже долетел громкий звук удара, по всей видимости, отброшенного в стену предмета.
Лестница напоминала путь вдоль застывшего строя солдат, дорогу в никуда. В самом низу, где ее подстерегала опасность, Кейт замедлила шаг, она словно шла на виселицу.
Дворецкий, ходивший возле входа в библиотеку, коротко постучал в дверь, предупреждая о приходе Кейт. Он бросил на нее такой презрительный и укоряющий взгляд, что Кейт сразу стало ясно: он подслушивал.
Что же он услышал? Кейт едва не провалилась от смущения сквозь землю. У нее задрожали колени, но, гордо подняв голову, она прошла мимо него в пропитанное запахом табака и виски пространство библиотеки. Маркус восседал за своим столом, Регина сидела в кресле напротив. Никто из них не привстал при ее появлении, а Маркус даже не посмотрел в ее сторону.
«Трус!» – мысленно обозвала его Кейт.
Она приблизилась к ним, но ее не пригласили сесть, тем самым давая понять, насколько она отличается от них по положению. Нет, это совсем не напоминало дружескую беседу. Ее, очевидно, ожидало наказание. И оно последовало незамедлительно.
Повсюду на столе лежали разные вещи, Кейт внимательно оглядела их, ее лицо приобрело слегка недоуменный вид от усилия понять, чем это ей грозило.
Регина вывела ее из замешательства.
– Я нашла все эти вещи спрятанными у вас в комнате и показала их лорду Стамфорду.
Для Кейт, менее всего ожидавшей такого, это оказалось сильным ударом. Она испытала шок и смятение, сделала большие глаза и стала выглядеть виновато еще до того, как ей предъявили обвинение.
Несмотря на это, она сохраняла видимое спокойствие.
– Вы хотите назвать меня воровкой?
Регина встала – громадная, неповоротливая, угрожающая, воплощение злобы; она возвышалась над Кейт и подавляла ее своим видом.
– Мы в гостях у леди Памелы, а вы опозорили нашу семью. Я требую, чтобы вы извинились перед лордом Стамфордом за содеянное вами и поклялись, что ничем не скомпрометируете себя, до тех пор пока будете находиться здесь.
– Я никогда не видела ни одну из этих вещей раньше, – попробовала защищаться Кейт.
Регина взглянула на Маркуса и пожала плечами:
– Не говорила ли я вам? Она не в себе. Маркус наконец нашел в себе мужество открыто посмотреть Кейт в глаза, боль и огорчение настолько откровенно были написаны у него на лице, что Кейт подумала, лучше бы он заколол ее кинжалом.
– Кейт, – мягко предостерег он ее, – не усугубляйте свое и без того тяжелое положение. Просто признайтесь в том, что вы совершили, и мы перейдем к другому вопросу.
Мощная волна ярости поднялась в ней. Регина сказала ему, что она неуравновешенная, что она воровка, и он без всяких на то оснований поверил в эту ложь. Кейт хотелось плакать, кричать и ругаться. Он не знал ее, не знал совсем!
Отчего он с такой легкостью подумал о ней плохо? Чтобы порвать с ней и перекинуться на сторону Регины? Теперь Кейт уже не собиралась унижаться перед ними умолять его поверить ей. Если бы он достал пистолет и застрелил ее, это было бы меньшим злом, чем совершенное им предательство.
– Мне нечего сказать, – ответила она, вне себя от обиды. Регина с притворно-озабоченным видом тяжко вздохнула, будто Кейт представлялась ей неподъемной ношей.
– Я позабочусь, чтобы ее немедленно отвезли в Донкастер, как видите, я выполняю взятые на себя обязательства.
– Хорошо, – кивнул Маркус, отчего гнев Кейт вспыхнул с новой силой.
Они столковались друг с другом, они говорили о ней так, словно она была коровой, отправляемой на бойню, или африканской невольницей, выставленной на продажу!
– Мне бы очень хотелось услышать от вас все подробно, – дерзко вмешалась она. – Я сгораю от нетерпения.
– Это делается с благими намерениями, Кейт, – будто не слыша ее, сказал Маркус.
– О, я уверена, что так оно и есть, – с горькой иронией проговорила Кейт.
– Я надеюсь, что вы вернете все взятые вами деньги.
– Что?
– Для того чтобы избежать скандала, Регина согласилась возместить недостачу в доверительном фонде вашей сестры, хотя я предпочел бы, чтобы вы вернули деньги по собственной воле.
Регина утверждала, что она расхитила денежный фонд Селины? Как Маркус мог предположить, что она способна на такой презренный поступок? Разве могла она украсть хоть что-то у своей сестры? У нее и в помине не было никаких преступных замыслов, а если бы даже и возникло такое подлое намерение, то она не знала бы, как приступить к его осуществлению.
Она измерила его взглядом.
Он показался ей таким чужим и невозмутимым, что любовь, которую она испытывала к нему, мгновенно обратилась в жгучую ненависть, ослепившую Кейт и заставившую ее выпалить резкий ответ.
– Я все верну, – саркастично заметила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Вдруг раздался стук в дверь. Кейт тут же ответила, потому что Мелани не удосужилась бы этого сделать, она всегда обращалась с Кейт, как с камеристкой.
– В чем дело? – спросила Кейт служанку, которая дожидалась ее в коридоре.
– Лорд Стамфорд и леди Регина просят вас немедленно прийти в библиотеку.
Кейт нахмурилась.
– Вы уверены, что они имели в виду меня, а не леди Мелани?
– Да, мисс. Они велели позвать вас.
В груди у Кейт похолодело от страха. Неужели Маркус заодно с Региной и пошел у нее на поводу? Что им надобно? Ничего хорошего это не предвещало.
Она взглянула на Мелани.
– Ну что, попалась? – отрывисто спросила Мелани. Кейт улыбнулась служанке.
– Я сейчас приду.
Кейт закрыла дверь изнутри и в задумчивости прислонилась к ней, словно собираясь с силами.
– Может, сообщишь, в чем дело? – не унималась Мелани. – Я все равно скоро все выясню.
– Да ни в чем, – тихо проговорила Кейт.
Мысли вихрем проносились у нее в голове. Предстоящая встреча не могла не беспокоить ее. Как она оказалась столь недальновидной? Если бы она догадывалась об их цели, она смогла бы лучше подготовиться к защите, хотя, пойди речь о ее скандальном поведении, у нее не было никаких оправданий.
– Из-за тебя постоянно возникают всякие осложнения, – ворчала Мелани. – Но уже не за горами то время, когда ты получишь по заслугам. Когда я выйду замуж за Стамфорда и у нас будет свой дом, я не допущу никаких вольностей. Матери уже давно следовало держать тебя в ежовых рукавицах.
Кейт внимательно оглядела Мелани, удивляясь, откуда взялась столь явная неприязнь к ней, и впервые потеряла терпение и осторожность.
– Замолчи, Мелани. Мелани так и подпрыгнула.
– Как ты смеешь так грубо разговаривать со мной! Я пожалуюсь матери. Она прикажет тебя высечь.
– Я знаю, у нее просто руки чешутся, чтобы посчитаться со мной.
С этими словами Кейт вышла. Идя по коридору, она все время слышала крики Мелани. До ее ушей даже долетел громкий звук удара, по всей видимости, отброшенного в стену предмета.
Лестница напоминала путь вдоль застывшего строя солдат, дорогу в никуда. В самом низу, где ее подстерегала опасность, Кейт замедлила шаг, она словно шла на виселицу.
Дворецкий, ходивший возле входа в библиотеку, коротко постучал в дверь, предупреждая о приходе Кейт. Он бросил на нее такой презрительный и укоряющий взгляд, что Кейт сразу стало ясно: он подслушивал.
Что же он услышал? Кейт едва не провалилась от смущения сквозь землю. У нее задрожали колени, но, гордо подняв голову, она прошла мимо него в пропитанное запахом табака и виски пространство библиотеки. Маркус восседал за своим столом, Регина сидела в кресле напротив. Никто из них не привстал при ее появлении, а Маркус даже не посмотрел в ее сторону.
«Трус!» – мысленно обозвала его Кейт.
Она приблизилась к ним, но ее не пригласили сесть, тем самым давая понять, насколько она отличается от них по положению. Нет, это совсем не напоминало дружескую беседу. Ее, очевидно, ожидало наказание. И оно последовало незамедлительно.
Повсюду на столе лежали разные вещи, Кейт внимательно оглядела их, ее лицо приобрело слегка недоуменный вид от усилия понять, чем это ей грозило.
Регина вывела ее из замешательства.
– Я нашла все эти вещи спрятанными у вас в комнате и показала их лорду Стамфорду.
Для Кейт, менее всего ожидавшей такого, это оказалось сильным ударом. Она испытала шок и смятение, сделала большие глаза и стала выглядеть виновато еще до того, как ей предъявили обвинение.
Несмотря на это, она сохраняла видимое спокойствие.
– Вы хотите назвать меня воровкой?
Регина встала – громадная, неповоротливая, угрожающая, воплощение злобы; она возвышалась над Кейт и подавляла ее своим видом.
– Мы в гостях у леди Памелы, а вы опозорили нашу семью. Я требую, чтобы вы извинились перед лордом Стамфордом за содеянное вами и поклялись, что ничем не скомпрометируете себя, до тех пор пока будете находиться здесь.
– Я никогда не видела ни одну из этих вещей раньше, – попробовала защищаться Кейт.
Регина взглянула на Маркуса и пожала плечами:
– Не говорила ли я вам? Она не в себе. Маркус наконец нашел в себе мужество открыто посмотреть Кейт в глаза, боль и огорчение настолько откровенно были написаны у него на лице, что Кейт подумала, лучше бы он заколол ее кинжалом.
– Кейт, – мягко предостерег он ее, – не усугубляйте свое и без того тяжелое положение. Просто признайтесь в том, что вы совершили, и мы перейдем к другому вопросу.
Мощная волна ярости поднялась в ней. Регина сказала ему, что она неуравновешенная, что она воровка, и он без всяких на то оснований поверил в эту ложь. Кейт хотелось плакать, кричать и ругаться. Он не знал ее, не знал совсем!
Отчего он с такой легкостью подумал о ней плохо? Чтобы порвать с ней и перекинуться на сторону Регины? Теперь Кейт уже не собиралась унижаться перед ними умолять его поверить ей. Если бы он достал пистолет и застрелил ее, это было бы меньшим злом, чем совершенное им предательство.
– Мне нечего сказать, – ответила она, вне себя от обиды. Регина с притворно-озабоченным видом тяжко вздохнула, будто Кейт представлялась ей неподъемной ношей.
– Я позабочусь, чтобы ее немедленно отвезли в Донкастер, как видите, я выполняю взятые на себя обязательства.
– Хорошо, – кивнул Маркус, отчего гнев Кейт вспыхнул с новой силой.
Они столковались друг с другом, они говорили о ней так, словно она была коровой, отправляемой на бойню, или африканской невольницей, выставленной на продажу!
– Мне бы очень хотелось услышать от вас все подробно, – дерзко вмешалась она. – Я сгораю от нетерпения.
– Это делается с благими намерениями, Кейт, – будто не слыша ее, сказал Маркус.
– О, я уверена, что так оно и есть, – с горькой иронией проговорила Кейт.
– Я надеюсь, что вы вернете все взятые вами деньги.
– Что?
– Для того чтобы избежать скандала, Регина согласилась возместить недостачу в доверительном фонде вашей сестры, хотя я предпочел бы, чтобы вы вернули деньги по собственной воле.
Регина утверждала, что она расхитила денежный фонд Селины? Как Маркус мог предположить, что она способна на такой презренный поступок? Разве могла она украсть хоть что-то у своей сестры? У нее и в помине не было никаких преступных замыслов, а если бы даже и возникло такое подлое намерение, то она не знала бы, как приступить к его осуществлению.
Она измерила его взглядом.
Он показался ей таким чужим и невозмутимым, что любовь, которую она испытывала к нему, мгновенно обратилась в жгучую ненависть, ослепившую Кейт и заставившую ее выпалить резкий ответ.
– Я все верну, – саркастично заметила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77