Прямо напротив ее лица оказался его приятель, который начал подниматься. Она отвернулась в сторону, не в силах скрыть своей брезгливости.
– В наших брачных клятвах, как мне помнится, где-то есть слово «повиновение», – произнес он. – Мы лучше поймем его смысл, если ты будешь вести себя так, как поклялась.
– Я встала на колени, как ты настаивал. Чего тебе еще от меня надо?
Мятежная духом, злая, она была опасным противником. Если бы он не соблюдал осторожности, возможно, во время сна она удушила бы его.
– Ты должна научиться кое-что делать своим прелестным ротиком, а не только говорить им дерзости.
Регина смотрела в окно скромного, мрачного с виду домика, который Кристофер нанял для нее. Перед ее глазами вплоть до горизонта расстилалось бескрайнее и пустынное побережье Корнуолла. Ветер свистел в скалах, несколько чахлых деревьев склонялось под его бешеными порывами. Она отвернулась от окна, утомленная видом туч, застилающих все небо, и холодного, никогда не прекращающегося дождя.
Ее прежний убогий дом, в котором она жила много лет назад, располагался неподалеку, чуть дальше по улице. Как она ненавидела этот город, эту улицу! Глядя на короткое расстояние между новым и старым домами, она с тяжелым сердцем думала о том, какой небольшой путь она проделала за свою жизнь. В глубине души она никогда не считала Донкастер своим, всегда втайне подозревала, что удача может повернуться к ней спиной, и исподволь готовилась к этому часу. Она копила и припрятывала на черный день украденные деньги, а в итоге осталась ни с чем. Стамфорд нашел все, вплоть до последнего фартинга.
О, быть такой униженной и растоптанной! И виной всему Стамфорд. А его сообщником стал ее же собственный сын, вероломный изменник. Какой позор! Неслыханное бесстыдство! При одной мысли об этом ее ярость вспыхивала с новой силой.
Послышался легкий стук в дверь, и, не дожидаясь разрешения, в гостиную с важным видом вошла Эдит Фицсиммонз, словно она была здесь хозяйкой, и направилась прямо к ней. Эдит к Регине приставил сам Стамфорд, он поручил ей не только вести домашнее хозяйство, но и роль надсмотрщицы и тюремщика.
– Когда вы уберетесь отсюда? – однажды спросила ее Регина.
– Когда лорд Стамфорд соблаговолит отозвать меня, – с начальственным видом ответила Эдит.
Фицсиммонз держала в руках письмо.
– Лорд Стамфорд пишет: он до сих пор не может найти серебряные подсвечники, украденные вами из Донкастера. Вы готовы сообщить ему, где они находятся?
– Лорд Стамфорд достанет кого угодно. Фицсиммонз мрачно улыбнулась.
– Я с удовольствием передам ваш ответ в моем следующем письме.
Ей так нравилось держать Регину в заточении, причем она часто похвалялась, что находится в дружеских отношениях с Селиной, с этой шлюхой. Фицсиммонз упивалась тем возмездием, той карой, которые Стамфорд наложил на Регину, и никогда не переставала разглагольствовать о том, что тяжелая доля Регины – как раз то, что она заслужила.
Фицсиммонз повернулась, чтобы уйти, и Регина сперва решила отпустить ее, как говорится, без лишних слов. Но потом в ней взыграло желание уязвить ее. Уж слишком высокомерно она держала себя, чересчур откровенно желала услужить Стамфорду.
Регине страшно хотелось сбить с нее спесь, поставить ее на место. Надо было во что бы то ни стало найти способ подействовать на нее, взять хоть в чем-то верх, но как, Регина пока еще не знала.
– Хочу выразить свое недовольство, – сказала Регина. Она терпеть не могла, когда другие нанимали для нее прислугу. Слуги понимали, что они не ей обязаны своим жалованьем. Возможно, поэтому все они были малопочтительны, немногословны и неповоротливы. – Час назад я заказала блюдо с пирожными и до сих пор ничего не получила.
Эдит злорадно усмехнулась:
– Сахар весь вышел, а заказать больше нельзя. Надо ждать первого числа следующего месяца, пока Стамфорд не вышлет новый чек. Больше не осталось ни крошки сладкого, так что никакого пирожного вам не подадут.
– Я требую, чтобы их доставили мне.
– Вы можете требовать все, что вам угодно, но ничего не получите. Что делать, наши средства ограниченны. Придется вам обходиться без пирожных.
Последние слова словно эхом прокатились по гостиной. Регина поежилась. Исполнялись самые страшные ее ночные кошмары. Ее всегда мучил страх очутиться в бедности, жить, отказывая себе во всем, и экономить на каждой мелочи.
В животе у нее урчало от голода. Между тем Эдит вышла из комнаты, закрыв со стуком дверь и предоставив Регине в одиночестве вынашивать замыслы мщения.
Памела ходила взад и вперед вдоль ограды особняка Стамфорда, пока не заметила, как к бордюру дорожки подъехала карета из Донкастера.
«Крис… Наконец-то я нашла тебя». Она так долго сдерживала свои чувства… Где же он был? Почему он избегал встречи с ней? Неужели он не догадывался, как сильно она любит его? Не понимал, что разлука с ним убивает ее? Ведь они оба выпили любовный напиток. Несомненно, он должен был оказать на него свое действие! Он не мог ее отвергнуть!
Ей было так неприятно ходить вокруг ограды, она боялась встретить кого-нибудь, кто узнал бы ее, поэтому она надвинула поглубже капюшон на голову, пряча лицо. Синяки под ее глазами прошли, но нос так и остался чуть согнутым в том месте, где Регина сломала его. Выглядело это ужасно, но что делать? Многие, кто замечал этот излом, посмеивались над ней и даже оскорбительно тыкали пальцем.
Как резко ухудшилось ее положение после того позорного вечера! Эллиот, утопавший в послесвадебном блаженстве, попросил ее удалиться, поэтому она была вынуждена искать себе пристанище в другом месте. К сожалению, светское общество могло быть крайне жестоким и безжалостным. Очень скоро Памела обнаружила, что у нее почти не осталось друзей.
Она была вынуждена перебраться жить в гостиницу – в отель «Карлайл». Однако ее более чем скромные доходы были явно недостаточны, чтобы удовлетворять ее взыскательный вкус и потребности. Управляющий отелем уже неоднократно интересовался, когда будут оплачены ее просроченные счета.
Стамфорд предложил купить для нее небольшой дом, но Памела отказалась от его предложения, поскольку дом располагался далеко от фешенебельного района Лондона, где она привыкла жить.
Одна лишь мысль о его покровительственной манере пробуждала в ее сердце ожесточение и злость. Как только он осмеливался предлагать ей жилище, достойное разве какой-то простолюдинки!
Дверца кареты распахнулась, и Памела бросилась вперед из своего укрытия.
– Крис, Крис, это я, Памела.
Она подняла глаза, блестящие от любви к нему, но только из кареты вышел вовсе не Крис. Это была стройная брюнетка, на ее левой руке сверкал огромный бриллиант. Чтобы это могло значить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
– В наших брачных клятвах, как мне помнится, где-то есть слово «повиновение», – произнес он. – Мы лучше поймем его смысл, если ты будешь вести себя так, как поклялась.
– Я встала на колени, как ты настаивал. Чего тебе еще от меня надо?
Мятежная духом, злая, она была опасным противником. Если бы он не соблюдал осторожности, возможно, во время сна она удушила бы его.
– Ты должна научиться кое-что делать своим прелестным ротиком, а не только говорить им дерзости.
Регина смотрела в окно скромного, мрачного с виду домика, который Кристофер нанял для нее. Перед ее глазами вплоть до горизонта расстилалось бескрайнее и пустынное побережье Корнуолла. Ветер свистел в скалах, несколько чахлых деревьев склонялось под его бешеными порывами. Она отвернулась от окна, утомленная видом туч, застилающих все небо, и холодного, никогда не прекращающегося дождя.
Ее прежний убогий дом, в котором она жила много лет назад, располагался неподалеку, чуть дальше по улице. Как она ненавидела этот город, эту улицу! Глядя на короткое расстояние между новым и старым домами, она с тяжелым сердцем думала о том, какой небольшой путь она проделала за свою жизнь. В глубине души она никогда не считала Донкастер своим, всегда втайне подозревала, что удача может повернуться к ней спиной, и исподволь готовилась к этому часу. Она копила и припрятывала на черный день украденные деньги, а в итоге осталась ни с чем. Стамфорд нашел все, вплоть до последнего фартинга.
О, быть такой униженной и растоптанной! И виной всему Стамфорд. А его сообщником стал ее же собственный сын, вероломный изменник. Какой позор! Неслыханное бесстыдство! При одной мысли об этом ее ярость вспыхивала с новой силой.
Послышался легкий стук в дверь, и, не дожидаясь разрешения, в гостиную с важным видом вошла Эдит Фицсиммонз, словно она была здесь хозяйкой, и направилась прямо к ней. Эдит к Регине приставил сам Стамфорд, он поручил ей не только вести домашнее хозяйство, но и роль надсмотрщицы и тюремщика.
– Когда вы уберетесь отсюда? – однажды спросила ее Регина.
– Когда лорд Стамфорд соблаговолит отозвать меня, – с начальственным видом ответила Эдит.
Фицсиммонз держала в руках письмо.
– Лорд Стамфорд пишет: он до сих пор не может найти серебряные подсвечники, украденные вами из Донкастера. Вы готовы сообщить ему, где они находятся?
– Лорд Стамфорд достанет кого угодно. Фицсиммонз мрачно улыбнулась.
– Я с удовольствием передам ваш ответ в моем следующем письме.
Ей так нравилось держать Регину в заточении, причем она часто похвалялась, что находится в дружеских отношениях с Селиной, с этой шлюхой. Фицсиммонз упивалась тем возмездием, той карой, которые Стамфорд наложил на Регину, и никогда не переставала разглагольствовать о том, что тяжелая доля Регины – как раз то, что она заслужила.
Фицсиммонз повернулась, чтобы уйти, и Регина сперва решила отпустить ее, как говорится, без лишних слов. Но потом в ней взыграло желание уязвить ее. Уж слишком высокомерно она держала себя, чересчур откровенно желала услужить Стамфорду.
Регине страшно хотелось сбить с нее спесь, поставить ее на место. Надо было во что бы то ни стало найти способ подействовать на нее, взять хоть в чем-то верх, но как, Регина пока еще не знала.
– Хочу выразить свое недовольство, – сказала Регина. Она терпеть не могла, когда другие нанимали для нее прислугу. Слуги понимали, что они не ей обязаны своим жалованьем. Возможно, поэтому все они были малопочтительны, немногословны и неповоротливы. – Час назад я заказала блюдо с пирожными и до сих пор ничего не получила.
Эдит злорадно усмехнулась:
– Сахар весь вышел, а заказать больше нельзя. Надо ждать первого числа следующего месяца, пока Стамфорд не вышлет новый чек. Больше не осталось ни крошки сладкого, так что никакого пирожного вам не подадут.
– Я требую, чтобы их доставили мне.
– Вы можете требовать все, что вам угодно, но ничего не получите. Что делать, наши средства ограниченны. Придется вам обходиться без пирожных.
Последние слова словно эхом прокатились по гостиной. Регина поежилась. Исполнялись самые страшные ее ночные кошмары. Ее всегда мучил страх очутиться в бедности, жить, отказывая себе во всем, и экономить на каждой мелочи.
В животе у нее урчало от голода. Между тем Эдит вышла из комнаты, закрыв со стуком дверь и предоставив Регине в одиночестве вынашивать замыслы мщения.
Памела ходила взад и вперед вдоль ограды особняка Стамфорда, пока не заметила, как к бордюру дорожки подъехала карета из Донкастера.
«Крис… Наконец-то я нашла тебя». Она так долго сдерживала свои чувства… Где же он был? Почему он избегал встречи с ней? Неужели он не догадывался, как сильно она любит его? Не понимал, что разлука с ним убивает ее? Ведь они оба выпили любовный напиток. Несомненно, он должен был оказать на него свое действие! Он не мог ее отвергнуть!
Ей было так неприятно ходить вокруг ограды, она боялась встретить кого-нибудь, кто узнал бы ее, поэтому она надвинула поглубже капюшон на голову, пряча лицо. Синяки под ее глазами прошли, но нос так и остался чуть согнутым в том месте, где Регина сломала его. Выглядело это ужасно, но что делать? Многие, кто замечал этот излом, посмеивались над ней и даже оскорбительно тыкали пальцем.
Как резко ухудшилось ее положение после того позорного вечера! Эллиот, утопавший в послесвадебном блаженстве, попросил ее удалиться, поэтому она была вынуждена искать себе пристанище в другом месте. К сожалению, светское общество могло быть крайне жестоким и безжалостным. Очень скоро Памела обнаружила, что у нее почти не осталось друзей.
Она была вынуждена перебраться жить в гостиницу – в отель «Карлайл». Однако ее более чем скромные доходы были явно недостаточны, чтобы удовлетворять ее взыскательный вкус и потребности. Управляющий отелем уже неоднократно интересовался, когда будут оплачены ее просроченные счета.
Стамфорд предложил купить для нее небольшой дом, но Памела отказалась от его предложения, поскольку дом располагался далеко от фешенебельного района Лондона, где она привыкла жить.
Одна лишь мысль о его покровительственной манере пробуждала в ее сердце ожесточение и злость. Как только он осмеливался предлагать ей жилище, достойное разве какой-то простолюдинки!
Дверца кареты распахнулась, и Памела бросилась вперед из своего укрытия.
– Крис, Крис, это я, Памела.
Она подняла глаза, блестящие от любви к нему, но только из кареты вышел вовсе не Крис. Это была стройная брюнетка, на ее левой руке сверкал огромный бриллиант. Чтобы это могло значить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77