Итак, до двух часов ночи Куин измерял шагами свою комнату, а затем пошел вниз в гостиную и крепко напился.
– Черт побери, – произнес он, падая в кресло и поднимая бокал с бренди, – не такой уж я безмозглый.
Элоиза явно решила прибегнуть к обману и уверткам, чтобы устроить свой брак с ним. Куин улыбнулся. Пока Элоиза занята тем, что обхаживает его, ей будет не до Мэдди. А после «Олмакса» со сделкой будет покончено.
Мэдди сидела на краешке постели, глядя на платье цвета слоновой кости, лежащее на покрывале. Десять дней пролетели так быстро, что она едва могла поверить в это. И после вечера в «Олмаксе» со сделкой будет покончено.
В последнюю неделю Рейф посещал ее каждый день, так же как и мистер Бэнкрофт и, как ни удивительно, герцогиня Хайбэрроу. Это не только подняло дух Мэдди, но присутствие Бэнкрофтов вдохновило ее отца, и он позволил Мэдди оставаться в Уиллитс-Хаусе, несмотря на ее решительный отказ выйти замуж за Чарлза Данфри. Однако ничего не было слышно о Куине Бэнкрофте.
Она потеряла сон и аппетит. Если бы Мэдди была такой, какой хотел ее видеть отец, она оттбросила бы все чувства и привязанности и любезно сообщила бы Чарлзу Данфри, что передумала и, конечно, станет его женой.
Но ей была ненавистна мысль, что можно выйти замуж без любви, и она не была готова связать свою судьбу с кем-то, кроме Куина Бэнкрофта. Однако после их последней ссоры он, очевидно, решил порвать с ней и вернуться к Элоизе. И видимо, был счастлив. Она старалась не слышать, но, казалось, каждый, кого она встречала, видел Куина всего пять минут назад и в обществе Элоизы Стоуксли.
Рейф мог объяснить поведение брата лишь холодным: «Должно быть, соблюдает приличия, вы же понимаете». Но Мэдди знала, что братья не разговаривают, и Рейф опять перебрался в Бэнкрофт-Хаус, где проявлял такой дурной нрав, что даже герцог предпочитал держаться от него подальше.
Мэдди искренне переживала, что причинила столько боли и страданий. Но после сегодняшнего вечера все будет кончено. У Бэнкрофтов не будет больше повода быть милыми с ней, а она выполнит обещание, данное Малькольму. Самым лучшим и одновременно самым худшим, если она захочет, будет возвращение с ним в Лэнгли. Мысль не была бы столь тяжелой, если бы Мэдди могла перестать думать о поцелуях Куина, его смехе и прикосновениях.
Мэри осторожно постучала в дверь.
– Мисс Мэдди, я должна начать готовить вас к вечеру, – мягко сказала она.
– Входи, – ответила Мэдди, пытаясь скрыть нервное возбуждение. – Мне самой хочется поскорее покончить с этим.
Когда час спустя Мэдди спустилась вниз, все признали, что она выглядит восхитительно – за исключением отца, который не сказал ей ни слова после того, как она отказала Чарлзу. Как жаль, что она еще раньше не поняла, как мало он заботился о ней. Это значительно облегчило бы прошедшие пять лет: она могла бы написать матери или Клэр и сообщить им, где находится, и они могли бы переписываться. Мэдди не совершит подобной ошибки снова, но и не останется здесь.
– Ты готова, Мэдди? – поинтересовалась ее мать. – Ее светлость должна встретить нас в «Олмаксе».
– Да, давно готова.
Несмотря на ее бравое заявление, ей казалось, что карета ехала слишком быстро. Она даже предпочла бы компанию отца, сидящего рядом с ней с холодным каменным лицом, обращению к патронессам «Олмакса». То, что она заранее ненавидела их, не помогало. Ей было непонятно, как дюжина дородных скучных дам может обладать такой властью над равными себе, это было так несправедливо.
Их ждала не только герцогиня – Рейф и Малькольм были рядом. Когда Мэдди взглянула на зал, где собралось, казалось, несколько сотен гостей, готовых поддержать и присоединиться к суждению патронесс, ее сердце едва не остановилось. Куин тоже пришел. Он танцевал с Элоизой Стоуксли, но, по крайней мере, он был здесь. Мэдди сможет смотреть на него, возможно, даже поговорит с ним в последний раз.
Она знала, что будет сердиться на него, но частое биение сердца, жар щек и то, как ей хотелось сбросить туфли и пробежать через комнату, чтобы обнять и целовать его, проясняло лишь одно: что бы она ни сказала ему и как бы громко ни кричала и ни топала ногами, пытаясь доказать, что он ей не нравится, она любила Куина Бэнкрофта.
– Мэдди, – прошептала герцогиня, – перестаньте смотреть на моего сына.
Девушка вздрогнула.
– Я смотрела? – дрожащим голосом спросила она, немедленно переводя глаза на вереницу девушек, одетых в белые и цвета слоновой кости платья, нервно дефилировавших перед рядом патронесс. Конечно, на сегодняшнюю ассамблею собрались все самые чопорные и льстивые леди.
– Да, и еще как. Хотя, боюсь, сейчас он точно так же смотрит на вас. Раньше он не поступил бы так. Вы оказываете на него плохое влияние.
Мэдди взглянула на свою покровительницу. Несмотря на ее слова, она не выглядела рассерженной. Напротив, казалось, ее это забавляло.
– Извините, ваша светлость.
– Хм… Ну что ж, нам пора пройти сквозь строй.
– Ваша светлость, – неуверенно сказала Мэдди, взяв старшую женщину за руку, – благодарю вас за все, что вы сделали для меня.
Леди Хайбэрроу засмеялась.
– Думаю, будет мудрее приберечь изъявления благодарности. Вечер еще не окончен.
Куин наблюдал за Мэдди, не в состоянии оторвать от нее взгляд. Он не знал, когда перестал рассматривать это собрание как триумф Мэдди, и ощущал его как погребальный колокол по тем мгновениям, которые он мог провести с ней. Но пока его мать представляла ее каждой из патронесс и она вежливо приседала и получала столь важный кивок головы, напряжение в его желудке превратилось в узел страха и страдания, так что ему стало трудно дышать.
После сегодняшнего вечера Мэдди сможет уехать. Если он совершит один неверный шаг, если он допустит, чтобы она еще на секунду усомнилась в нем, он потеряет ее. И это, он был убежден, убьет его.
– Куин, я думала, ты покончил с ней, – пробормотала Элоиза, пробегая пальцами по его рукаву.
– Так и есть, – легко ответил он, поворачиваясь к своей нареченной. – Ее успех отразится и на Бэнкрофтах, ты не думаешь?
Элоиза взглянула на Мэдди.
– Полагаю, это только благодаря тебе. Ты и твоя семья легко могли бы отдалить ее в любое время.
– Это было бы бесчестно. – Куин рискнул бросить еще один взгляд в сторону Мэдди, которая триумфально завершила свое хождение по мукам. Ему хотелось зааплодировать, но еще больше ему хотелось подбежать к ней и обнять, прежде чем она скроется в ночи.
Оркестр заиграл вальс. В своих мыслях с самого начала Куин был единственным, кто должен был танцевать с Мэдди вальс. Вместо этого Рейф поклонился, взял ее за руку и повел в танце.
– Он не пропускает ни одной возможности оказаться рядом, не так ли? – заметила Элоиза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88