– Не беспокойся, Рид. Иди в дом и выпей чашку чая. Я займусь Гарольдом.
– Я пойму, сэр, если вы не захотите, чтобы я служил у вас и дальше.
– Я не собираюсь больше это обсуждать. Гарольда надо кое-чему научить. Я его научу, а до этого все, что он наделает, – это моя вина, а не твоя. Тебе понятно?
– Да, милорд. Спасибо.
Когда камердинер ушел, Закери посмотрел на Гарольда.
– Из-за тебя я чуть было не лишился прекрасного камердинера.
Гарольд завилял хвостом и тявкнул.
– Все это очень хорошо, но мы кое-что должны исправить. Пошли.
Закери похлопал себя по бедру и пошел по дорожке. Однако когда он обернулся, то увидел, что Гарольд засунул морду в куст анютиных глазок.
– Гарольд, фу!
Щенок поднял морду и снова вильнул хвостом.
Закери приходилось дрессировать лошадей для участия в скачках, и он всех приучил к седлу. Лошади знали, где лево, где право, умели по команде идти рысью или скакать галопом. А Гарольд, очевидно, ничего не знал о том, какой должна быть приличная собака.
– Иди сюда, Гарольд. Иди. – Он снова похлопал себя по бедру.
На сей раз Закери даже не удивился, когда Гарольд лег на спину и начал болтать лапами. Черт бы его побрал. Когда Мельбурн посоветовал ему завести собаку, он был так зол и разочарован, что пошел в первое же место, какое ему пришло в голову: к лорду Ротари – владельцу охотничьей собаки, которая дала приплод от соседского беспородного кобеля. Как он мог знать, что незапланированный щенок будет совершенно ни к чему не приученным. Так что теперь перед ним оказались две проблемы – необученный щенок и растущее подозрение, что брат знал его гораздо лучше, чем он сам.
– Пойдем в дом, Гарольд. Завтра, когда у меня будет время обдумать стратегию, мы начнем все сначала.
Ему только оставалось надеяться, что сестры Уитфелд будут более обучаемы, чем этот щенок-полукровка.
Глава 8
На следующее утро Кэролайн спустилась вниз и застала страшный беспорядок. На минуту ей показалось, что их дом разграблен. Это означало, что сестры засиделись до полуночи: они обсуждали график, в соответствии с которым между ними было распределено время, когда они могут претендовать на внимание Закери. Кэролайн удалось заполучить его на два часа сегодня утром, однако некие новые обстоятельства лишили ее и этого времени. Она спустилась вниз, чтобы выяснить, какие именно.
В гостиной она застала полностью оправившуюся после вчерашнего обморока Салли Уитфелд, которая самозабвенно что-то обсуждала с местным флористом.
– Что происходит? Почему такой шум? – услышала она низкий мужской голос.
У Кэролайн по спине пробежали мурашки.
– Полагаю, идет подготовка к приему в вашу честь.
– Но до него еще целых восемь дней!
Белый накрахмаленный шейный платок, идеально завязанный, контрастировал с коричневым камзолом и темно-желтым жилетом. Закери выглядел так, словно только что покинул самую элегантную гостиную Лондона. Может быть, они пожертвуют завтраком и ей удастся поработать еще полчаса? Погружаясь в работу, она частенько забывала о еде.
– Да, но прошло всего четыре дня после приема в Троубридже. Маме придется превзойти все другие приемы в Уилтшире в этом сезоне.
– В этом вряд ли есть необходимость. Я постараюсь ее переубедить.
– Вы только ее обидите.
Кэролайн любила свою семью, но считала предстоящий прием безумием. Ей был предъявлен ультиматум: после нынешнего лета семья больше не сможет ее содержать. А теперь тратится куча денег ради того, чтобы устроить прием в честь лорда Закери и этим произвести впечатление на местную знать. А ее тем самым почти лишают возможности достичь своей цели.
Ее мать, конечно, рассчитывала на то, что одна из дочерей непременно выйдет замуж за лорда Закери Гриффина, а это окупало все усилия и расходы. Однако Кэролайн была твердо уверена, что Салли Уитфелд не учла, что гораздо более богатые, знатные и искушенные женщины уже не один год – и безуспешно – добивались той же цели.
– Мисс Уитфелд?
– Извините, милорд, я задумалась.
Он спустился на несколько ступенек ниже.
– О чем-то конкретном? О крушении своих надежд.
– О вашем портрете, конечно.
– Естественно. Вы так сосредоточены на своей работе.
Она могла посчитать это комплиментом, если бы не была уверена, что он имел в виду совсем другое.
– Я думаю, что сделаю ваш портрет в полный рост.
– Я надеялся, что вы не напрасно так внимательно изучали мои руки.
Его руки, его плечи, его рот…
– Вы будете мне позировать сегодня утром?
– Конечно. А ваши сестры не будут возражать?
Еще как будут. Они начнут следить за графиком с первого же дня.
– Я уверена, что не будут.
– После завтрака я весь ваш.
– После зав…
–Доброе утро, лорд Закери, Каро, – вмешалась Салли Уитфелд. – Как выдумаете? Мистер Хеннекер предлагает для украшения зала желтые лилии.
Закери выпрямился и вежливо поклонился.
– Желтые лилии – это чудесно.
– Я тоже так подумала. Но к ним нам понадобятся желтые ленты. Или белые будут выглядеть более элегантно?
С белыми лентами это будет похоже на свадьбу.
– Только желтые, мама.
– Я спросила лорда Закери, дорогая. Закери откашлялся.
– Желтые будут выглядеть более празднично.
– Хорошо. Мистер Хеннекер…
– По-моему, он уходит, мама. – Если мама втянет Закери в обсуждение украшений для зала, Кэролайн потеряет утренний свет еще до того, как сможет заманить его в мастерскую. Она быстро схватила его за рукав. – Мы как раз шли завтракать.
Она потянула его, и он тут же пошел рядом с ней, а Салли побежала догонять флориста. Слава Богу, что Закери быстро все схватывает – впрочем, возможно, он просто любит поесть.
На пороге столовой он остановился. Комната была пуста. Не было даже слуги, расставляющего блюда на буфете.
– Где все? Пошли искать украшения?
– Мама еще не сказала им, какие она выбрала цвета. Однако судя по пустым тарелкам, большинство сестер, видимо, уже позавтракали. Прекрасно. Никто не обратится к лорду Закери с просьбой и не отвлечет его от позирования.
– Я уверена, что они поехали в город за новыми шляпками или еще за чем-нибудь.
Ее слова прозвучали довольно ехидно, но она знала наверняка, что каждая из сестер строит планы, как бы получше использовать отведенное ей время для общения с Закери.
– Всем понадобились шляпки? Опять? Кэролайн положила себе на тарелку тост, кусочек сыра и апельсин.
– Кажется, вы скучаете по тому вниманию, которое они вам оказывают.
Закери перестал накладывать себе куски ветчины на уже имевшуюся гору еды.
– На это замечание я не могу ответить, не так ли?
– Что вы имеете в виду?
Он сел рядом с ней, хотя вокруг стола было много свободных стульев.
– Если я скажу, что мне не хватает их внимания, значит, я самонадеянный хам. Если начну говорить, что рад отсутствию ваших сестер, я хам неблагодарный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72