– Они выглядят так элегантно, не правда ли? Мы все стараемся им подражать.
Закери лучше бы умер, чем стал подражать этим людям.
Зал постепенно наполнялся, и стало так тесно, что, казалось, в такой толпе танцы невозможны. Но как только оркестр заиграл контрданс, середина зала очистилась как по волшебству.
– По-моему, это наш танец, Закери, – сказала Джулия, ловко отстранив мать.
Они встали в ряд вместе с другими сестрами и их партнерами. Сьюзен, очевидно, была права: строгий эдикт отца против офицеров не распространялся на балы. Море красных мундиров было впечатляющим. Закери мог представить себя в таком же мундире через месяц-два. Только он будет не танцевать на балу в Уилтшире, а сражаться в Бельгии или Испании против Бонапарта.
Поскольку пар было много, Закери полагал, что они разобьются на две группы. Но он, видимо, был единственным, кто мог рассуждать логично. Пока они с Джулией дошли до конца ряда, прошло не менее двадцати минут.
Как раз в тот момент, когда Закери подумал, что Кэролайн не приедет на бал, он ее увидел. На пей было платье из золотой парчи с низким декольте, плечи и грудь прикрывали воздушные кружева. Каштановые волосы были убраны в причудливую прическу, из которой выбивались локоны, обрамлявшие лицо.
Закери чуть не сбился, и ему пришлось ускорить шаг, чтобы не нарушить стройность ряда. Черт! Не стоит терять голову только из-за того, что она не выглядит растрепанной и поглощенной своими мыслями, как обычно.
Танец наконец закончился, и Закери отвел Джулию к матери и всем остальным.
– Это нечестно, – заявила Вайолет. – Если каждый танец будет продолжаться так долго, у нас останется время всего на три танца.
– Ты по крайней мере сможешь станцевать с ним, – сказала Энн, выглядевшая очаровательно в легком платье цвета лаванды. – А меня как будто здесь вообще не было.
– Не расстраивайся, – возразила Сьюзен, – смотри, сколько здесь сегодня молодых джентльменов.
На какую-то долю секунды Закери встретился взглядом с Кэролайн. Ему очень хотелось поговорить с ней, расспросить об Идсах и месте гувернантки. Но пока он лишь улыбнулся.
– Вы сегодня прелестно выглядите, – сказал он тихо.
– Вы тоже. Может, стоит написать вас в этом камзоле? Синий цвет оттеняет серый цвет ваших глаз.
Это прозвучало как комплимент.
– Вы пытаетесь соблазнить меня, Кэролайн?
– Это вы из тех, кто снимает рубашку, – невозмутимо ответила она.
– Я снял ее всего один раз после того, как вы практически меня вынудили к этому.
Она зарделась, но вызывающе вздернула подбородок.
– Я художница. Художники выше условностей.
На какой-то момент ему захотелось, чтобы это было правдой.
– Тогда откажитесь на сегодняшний вечер от той части себя, которая придерживается условностей, и станцуйте со мной вальс, Кэролайн.
– Это вызовет бурю.
– Я рискну. Я подарил вам несколько часов своего времени на этой неделе. Все, что я прошу, – вальс.
– На этой неделе вы многим дарили ваше время. Но хорошо. Я согласна.
Какое-то движение привлекло его внимание к буфету.
– Что за…
– О Господи, – пробормотала Кэролайн. – Бедный мистер Уильяме.
Закери обернулся и увидел красивого молодого человека с каштановыми волосами. Так вот он какой – Мартин Уильяме. Его окружали шесть молодых девушек, и все они одновременно пытались с ним заговорить.
– Черт побери, я считал, что у каждой из них есть свой поклонник.
– Что вы считали? – Зеленые глаза смотрели на него с подозрением.
– Ничего.
– Вы всех натравили на мистера Уильямса, не так ли? – Я…
– Но зачем? Просто для того, чтобы избавиться от их компании?
– Нет, конечно. Но…
– Или затем, чтобы сестры Уитфелд не поставили вас в неловкое положение своими выходками на глазах у всего Восточного Уилтшира?!
– Кэролайн, разве я не был вежлив и доброжелателен с вашими сестрами?
– Да, но…
– И разве в их интересах то и дело приносить мне бокалы с мадерой и лимонадом и весь вечер жаловаться па то, что количество танцев недостаточно?
– И вместо этого вы натравили их на мистера Уильямса?
Он покачал головой, стараясь скрыть свое разочарование.
– Я говорил им, что должен же быть молодой человек среди местных джентльменов, которым бы они восхищались и который, возможно, тоже считает их очаровательными.
Она фыркнула:
– А они имели в виду одного и того же молодого человека.
– Я не хотел спускать на него всех собак. Она посмотрела на него пристально.
– Возможно, мои сестры и наивны и немного введены в заблуждение, но я вряд ли могу назвать их собаками, которых можно на кого-либо натравить.
– Я не это имел в виду, Кэролайн.
– Мисс Уитфелд, – резко поправила она его. – Я не давала вам разрешения называть меня по имени.
Понимая, что весь вечер пошел насмарку, Закери взял ее руку.
– Я прошу прощения. Я не хотел оскорбить вас.
– Вы не меня оскорбили. – Она отдернула руку. – Прошу меня извинить, лорд Закери. Я не стану монополизировать ваше время в этот вечер после того, как я злоупотребляла им всю неделю.
Он смотрел ей вслед, пытаясь не замечать покачивания бедер и лимонного аромата волос. Проклятие! Да, он иногда ведет себя необдуманно, но не с леди. Кэролайн должна знать правду о собственной родне. Черт возьми, она жила в этом хаосе всю свою жизнь!
Кэролайн уходила, но не для того, чтобы образумить сестер – так было бы еще хуже, – а чтобы притвориться, что она вообще с ними не знакома. К счастью, она наткнулась на Фрэнка Андертона.
– Добрый вечер, – натянуто улыбаясь, сказала она.
– Кэролайн, я познакомился с вашим гостем. Он производит впечатление настоящего джентльмена.
Она не могла сказать ничего такого, что умаляло бы достоинство Закери, пока не отошлет портрет, а она и так немного перегнула палку и поставила под сомнение его согласие и дальше позировать ей.
– А моя мать была счастлива встретиться после стольких лет с леди Тремейн.
– Надеюсь, вы оставите мне танец, Кэролайн?
– Конечно. С удовольствием.
Кэролайн не удержалась и глянула через плечо. Закери был окружен гостями и, по всей вероятности, рассказывал благодарным слушателям какую-то смешную историю. О! У него очень хорошо получалось веселить людей. От одного его присутствия в комнате становилось как будто светлее. Она не ставила под сомнение его благожелательность и неизменно хорошее настроение – с этим у него все было в порядке. Другое дело – решительность, терпеливость и ответственность – вот что было под вопросом. В конце концов, он с таким же интересом прогуливался в саду в обществе ее сестер, с каким позировал ей, а то, что он не смог выдрессировать Гарольда… Этот пес не виноват в том, что он больше годится для зоопарка, чем в качестве компаньона для джентльмена.
Очевидно, Закери не понимал ни ее, ни сестер, ни важности этого портрета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72