«Даже величайший гений полководца не заменит ему самостоятельного содействия частных начальников».
Немцы в 1870—1871 годах вполне подтвердили правильность этого положения.
Уже после напечатания XXXVI главы в журнале «Русская мысль» за март сего года появилась статья Л. Гальберштадта в отделе иностранной политики под заглавием «Дальний Восток». В статье этой на основании наблюдений европейцев, проживающих в Китае, приводится несколько интересных данных, служащих подтверждением изложенных мной в этой главе мыслей о «желтой опасности».
Русско-японская война всколыхнула все народы Азии. В Китае возникли две могущественные партии, из которых одна японофилъская, другая японофобская. «Так называемая миссия Японии среди желтой расы встречает в Китае столько же энтузиастов, сколько заклятых врагов».
Уже в конце Русско-японской войны китайское правительство проявило кипучую деятельность. Прежде всего был разработан ряд мероприятий, имевших целью реформировать систему обучения с целью дать возможность выдвигаться вперед наиболее сильным ученикам.
«Школьная реформа ввела в программу средней школы преподавание наук, почти устранив из нее схоластику, давившую и душившую китайца с начальной школы и до высшей». В деле этой реформы проявился патриотический порыв. Так, в одной Печилийской провинции было открыто до 3 тыс. новых школ.
В школьной реформе, как и в железнодорожном строительстве, китайцы проявили страстное желание взять у Европы ее культуру, но обойтись при этом, по возможности, без европейцев. Китайцы начали усиленно учиться в Японии. Японские университеты переполнены китайскими студентами. С каждым годом число образованных китайцев растет. Основной лозунг в Китае вполне определился: «Китай для китайцев».
Военная реформа в Китае началась после Японо-китайской войны. Первая династия, обученная при помощи немецких инструкторов, уже была сформирована в 1900 году, но участия в военных действиях не принимала. В 1901 году Юан-Шикай заменяет Ли-хун-чанга в Тиентзпне и создает там регулярные войска. Вице-король Нанкина и затем Ханькоу формирует 2 дивизии. Эти войска составили ядро новой китайской армии.
Европейцы, видевшие китайские войска на маневрах в 1905 году, признали их серьезной силой.
Пока в китайских войсках много иностранных инструкторов, преимущественно японцев, но китайцы усиленно борются, чтобы скорее заменить их своими. С этой целью открыто до 40 кадетских корпусов, в которых ныне свыше 7 тыс. учащихся и несколько офицерских школ, соответствующих нашим военным училищам. Кроме того, до 2 тыс. человек готовится к офицерским обязанностям в японских военных школах и в японской армии. Ежегодный выпуск офицеров будет доведен в настоящем году до 1500 человек. Для подготовки штабных офицеров основана высшая школа.
Для реформирования армии составлен план, по которому в каждой из провинций собственно Китая должно быть создано по 2 дивизии по японскому образцу: каждая из дивизий будет заключать в себе 4 трехбатальонных полка, трехэскадронный полк конницы, 9 батарей (54 орудий), саперный батальон и обоз — всего 12 тыс. человек.
Все 36 дивизий составят армию в 430 тыс. человек, по-европейски сформированную и обученную. Такая армия будет существовать уже через несколько лет и с резервными войсками, в случае войны, достигнет миллионной численности.
Год тому назад в Китае уже находилось в составе европейски обученных войск 150 тыс. человек, образующих 25 бригад; 17 из этих бригад были снабжены артиллерией, кавалерией и саперными частями.
О том, какие планы могут зреть в умах китайцев на будущее, указывает заявление в 1907 году в Берлине китайского посла Уин-чанга о том, что в Китае разрабатывается план создания армии в 10 млн человек строевого состава.
Патриотический подъем, охвативший китайскую нацию, отразился и на армии. Вместо прежнего нерасположения к военной службе явился порыв к ней. В 1904 году при открытии низшей офицерской школы в Ханькоу (соответствующей нашему кадетскому корпусу) на 60 вакансий явилось свыше тысячи кандидатов. Военные школы полны сыновьями мандаринов и богатых купцов.
Нижние чины служат по найму и по рекрутским наборам. Семьи служащих получают часть жалования, определенного для нижних чинов; во все время нахождения в запасе получает военное пособие.
С китайской точки зрения громадное моральное значение имеет то обстоятельство, что образованные (по китайским понятиям) люди идут и на военную службу, а не только на гражданскую. При том ореоле, которым издревле в Китае окружено знание, это придает офицерам новое и почетнейшее положение в китайском обществе.
D'Ollone рассказывает, что теперь в Китае, даже в глуши на улицах видны «отряды» ребятишек, играющих в «военное учение» и точно подражающих эволюциям войск. В той самой долине нижнего Янг-тзу, о которой еще Марк Поло презрительно говорил, что там «нет и не бывало рыцарей», теперь всюду распространились гимнастические общества: молодежь по собственному почину изучает военный строй. «Скоро, скоро наши вожди поведут миллионы молодых воинов, которые покорят Европу и Америку. О вы, безумные белые варвары, не рассчитывайте, что страдания Китая будут еще долго длиться», — вот какие песни поются членами гимнастических обществ в Китае.
В начальных школах провинции Кианг-су, в книге для чтения учеников имеется песня патриотического характера, которая оканчивается словами: «Боги, воззрите на наше государство, чтобы уснувший лев проснулся, наконец, и с ревом кинулся на поле битвы».
Таковы в общем данные, сообщаемые в статье «Дальний Восток».
Необходимо отнестись к ним с величайшим вниманием, чтобы не пропустить военного пробуждения Китая, подобно тому, как было пропущено военное пробуждение Японии.
Долгое время Китай признавал лучшей гарантией для поддержания дружественных отношений с Россией пустынность местностей, прилегавших к русской границе со стороны Монголии и Маньчжурии. Поэтому переселение китайцев в эти пограничные местности было запрещено. Этим объясняется, почему в обширной северной части Маньчжурии, способной вместить и прокормить многочисленное население, ко времени Русско-японской войны проживало всего около 1 миллиона душ. Теперь положение, к нашей невыгоде, быстро меняется. Китайцы перестали считать пустынность хорошим средством защиты против белых варваров и, надеясь на свой армию, двинули колонизационную волну не только в северную Маньчжурию, но и в Монголию.
Пока нашей огромной границе с Китаем грозит опасность только в ее восточной части. Через 15—25 лет, если заселению китайцами пограничной полосы не будет поставлено препятствий, нашей границе с Китаем будет угрожать опасность на всем ее протяжении со стороны Сибири, что составляет около 7 тыс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161
Немцы в 1870—1871 годах вполне подтвердили правильность этого положения.
Уже после напечатания XXXVI главы в журнале «Русская мысль» за март сего года появилась статья Л. Гальберштадта в отделе иностранной политики под заглавием «Дальний Восток». В статье этой на основании наблюдений европейцев, проживающих в Китае, приводится несколько интересных данных, служащих подтверждением изложенных мной в этой главе мыслей о «желтой опасности».
Русско-японская война всколыхнула все народы Азии. В Китае возникли две могущественные партии, из которых одна японофилъская, другая японофобская. «Так называемая миссия Японии среди желтой расы встречает в Китае столько же энтузиастов, сколько заклятых врагов».
Уже в конце Русско-японской войны китайское правительство проявило кипучую деятельность. Прежде всего был разработан ряд мероприятий, имевших целью реформировать систему обучения с целью дать возможность выдвигаться вперед наиболее сильным ученикам.
«Школьная реформа ввела в программу средней школы преподавание наук, почти устранив из нее схоластику, давившую и душившую китайца с начальной школы и до высшей». В деле этой реформы проявился патриотический порыв. Так, в одной Печилийской провинции было открыто до 3 тыс. новых школ.
В школьной реформе, как и в железнодорожном строительстве, китайцы проявили страстное желание взять у Европы ее культуру, но обойтись при этом, по возможности, без европейцев. Китайцы начали усиленно учиться в Японии. Японские университеты переполнены китайскими студентами. С каждым годом число образованных китайцев растет. Основной лозунг в Китае вполне определился: «Китай для китайцев».
Военная реформа в Китае началась после Японо-китайской войны. Первая династия, обученная при помощи немецких инструкторов, уже была сформирована в 1900 году, но участия в военных действиях не принимала. В 1901 году Юан-Шикай заменяет Ли-хун-чанга в Тиентзпне и создает там регулярные войска. Вице-король Нанкина и затем Ханькоу формирует 2 дивизии. Эти войска составили ядро новой китайской армии.
Европейцы, видевшие китайские войска на маневрах в 1905 году, признали их серьезной силой.
Пока в китайских войсках много иностранных инструкторов, преимущественно японцев, но китайцы усиленно борются, чтобы скорее заменить их своими. С этой целью открыто до 40 кадетских корпусов, в которых ныне свыше 7 тыс. учащихся и несколько офицерских школ, соответствующих нашим военным училищам. Кроме того, до 2 тыс. человек готовится к офицерским обязанностям в японских военных школах и в японской армии. Ежегодный выпуск офицеров будет доведен в настоящем году до 1500 человек. Для подготовки штабных офицеров основана высшая школа.
Для реформирования армии составлен план, по которому в каждой из провинций собственно Китая должно быть создано по 2 дивизии по японскому образцу: каждая из дивизий будет заключать в себе 4 трехбатальонных полка, трехэскадронный полк конницы, 9 батарей (54 орудий), саперный батальон и обоз — всего 12 тыс. человек.
Все 36 дивизий составят армию в 430 тыс. человек, по-европейски сформированную и обученную. Такая армия будет существовать уже через несколько лет и с резервными войсками, в случае войны, достигнет миллионной численности.
Год тому назад в Китае уже находилось в составе европейски обученных войск 150 тыс. человек, образующих 25 бригад; 17 из этих бригад были снабжены артиллерией, кавалерией и саперными частями.
О том, какие планы могут зреть в умах китайцев на будущее, указывает заявление в 1907 году в Берлине китайского посла Уин-чанга о том, что в Китае разрабатывается план создания армии в 10 млн человек строевого состава.
Патриотический подъем, охвативший китайскую нацию, отразился и на армии. Вместо прежнего нерасположения к военной службе явился порыв к ней. В 1904 году при открытии низшей офицерской школы в Ханькоу (соответствующей нашему кадетскому корпусу) на 60 вакансий явилось свыше тысячи кандидатов. Военные школы полны сыновьями мандаринов и богатых купцов.
Нижние чины служат по найму и по рекрутским наборам. Семьи служащих получают часть жалования, определенного для нижних чинов; во все время нахождения в запасе получает военное пособие.
С китайской точки зрения громадное моральное значение имеет то обстоятельство, что образованные (по китайским понятиям) люди идут и на военную службу, а не только на гражданскую. При том ореоле, которым издревле в Китае окружено знание, это придает офицерам новое и почетнейшее положение в китайском обществе.
D'Ollone рассказывает, что теперь в Китае, даже в глуши на улицах видны «отряды» ребятишек, играющих в «военное учение» и точно подражающих эволюциям войск. В той самой долине нижнего Янг-тзу, о которой еще Марк Поло презрительно говорил, что там «нет и не бывало рыцарей», теперь всюду распространились гимнастические общества: молодежь по собственному почину изучает военный строй. «Скоро, скоро наши вожди поведут миллионы молодых воинов, которые покорят Европу и Америку. О вы, безумные белые варвары, не рассчитывайте, что страдания Китая будут еще долго длиться», — вот какие песни поются членами гимнастических обществ в Китае.
В начальных школах провинции Кианг-су, в книге для чтения учеников имеется песня патриотического характера, которая оканчивается словами: «Боги, воззрите на наше государство, чтобы уснувший лев проснулся, наконец, и с ревом кинулся на поле битвы».
Таковы в общем данные, сообщаемые в статье «Дальний Восток».
Необходимо отнестись к ним с величайшим вниманием, чтобы не пропустить военного пробуждения Китая, подобно тому, как было пропущено военное пробуждение Японии.
Долгое время Китай признавал лучшей гарантией для поддержания дружественных отношений с Россией пустынность местностей, прилегавших к русской границе со стороны Монголии и Маньчжурии. Поэтому переселение китайцев в эти пограничные местности было запрещено. Этим объясняется, почему в обширной северной части Маньчжурии, способной вместить и прокормить многочисленное население, ко времени Русско-японской войны проживало всего около 1 миллиона душ. Теперь положение, к нашей невыгоде, быстро меняется. Китайцы перестали считать пустынность хорошим средством защиты против белых варваров и, надеясь на свой армию, двинули колонизационную волну не только в северную Маньчжурию, но и в Монголию.
Пока нашей огромной границе с Китаем грозит опасность только в ее восточной части. Через 15—25 лет, если заселению китайцами пограничной полосы не будет поставлено препятствий, нашей границе с Китаем будет угрожать опасность на всем ее протяжении со стороны Сибири, что составляет около 7 тыс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161