Живота. Тогда они к этому господину. (Показывает на Милорада.)
Милорад. Ко мне домой дамы не ходят.
Живота. Знаю, тебя навещают в других местах, где зеркала бьют!.. Может быть, и счет какой-нибудь принесли!
Милорад (рассержен). Им нечего здесь делать! (Выходит.)
Мара. Послушай, Живота, ты перебарщиваешь, не надо так! Ты уж очень строг. (Уходит.)
Живота. Иди, иди, утешай его, раз так жалеешь. (Марице.) Пусть дамы войдут.
Марица выходит .
VIII
Живота, госпожа Протич, госпожа Спасоевич.
Протич и Спасоевич (входят). Мы, господин Цвийович, члены Совета управления детского приюта номер девять. Этот приют…
Живота. Пардон, прошу вас, садитесь.
Дамы. Мы, уважаемый господин, члены Совета управления детского приюта номер девять, который, как и все важные учреждения в нашей стране, не имеет никаких средств и держится только на добровольных пожертвованиях.
Живота. Я просил бы вас… Никак не могу разобрать, какое у вас дело.
Протич. Постойте, госпожа Спасоевич, позвольте я объясню…
Спасоевич. Пожалуйста.
Протич. Милостивый государь, мы члены Совета управления детского приюта номер девять… такое важное учреждение…
Спасоевич (перебивает ее). …совершенно не имеет собственных средств.
Протич…и существует только за счет добровольных пожертвований…
Спасоевич. Вы, как самый почтенный гражданин с благородным сердцем…
Живота. Понял, вы за добровольными пожертвованиями… Только позвольте сказать вам: от этих добровольных пожертвований я совершенно растерялся. Одни хотят помощи для дневных приютов, другие – для ночных, одни ищут помощи для падших девушек, другие – для девушек, которые еще не пали. Все запутались…
Дамы. Да, но сейчас речь идет об одном учреждении, которое за время своего долголетнего существования дало столь хорошие результаты во имя социальной справедливости: приютило массу бедных детей, утешило их родителей, освободило от забот столько несчастных матерей…
Живота. Да, да, понимаю. Я не отказываюсь, я сделаю все, что могу. Но должен вас предупредить, не ждите бог знает сколько. Я дам… не говорю, что не дам… Только, по моему мнению, от добровольных пожертвований пользы мало: надо постараться обеспечить более серьезные доходы… Не лучше ли будет, скажем, попросить кого-нибудь из наших ученых прочитать публичную лекцию в пользу вашего приюта.
Протич. Это не так легко, господин Цвийович. Кто только не читает нынче лекции – и платно, и бесплатно.
Живота. Но я говорю, какой-нибудь видный ученый.
Спасоевич. А если видный ученый, он такой гонорар потребует, что только на него и соберешь денег. Это не так легко!
Живота. Я не говорю, что легко, но цель-то какая благородная. Я верю, кто-нибудь да откликнется… Вот, например, мой сын, доктор философии. Молодой, усердный… вот и диплом его в большой рамке. Окончил с отличием. Я никогда об этом не говорю, потому что он мой сын, но, поверьте, он один из первоклассных философов – все знают об этом Он все ночи не спит и постоянно философствует. Не знаю, читали ли вы его последнюю статью о динамике. Это не статья, а сенсация! Профессор Радославлевич из Государственного университета до сих пор не может прийти в себя от восхищения. И я, говорит, сам философ, но сын Животы!.. И не только он, академики, ученые, авторитеты, университеты, факультеты, деканаты, ректораты… все восхищаются! За день, за два получил целую гору писем с похвалами… Вот и теперь только получил это письмо – три тысячи четыреста двадцать три динара чистых денег, собрали их для поощрения…
Дамы. Но согласится ли он?
Живота. Он немного суров и горяч. Однако для такой цели… Только, прошу вас, пусть он не знает, что подал вам эту идею я.
Протич. Разумеется, как можно!
Спасоевич. А здесь ли господин доктор?
Живота. Здесь, но…
Протич. Тогда, нельзя ли нам сейчас же поговорить с ним?
Живота. Нет, теперь он углубился в науку… Еще с ночи углубился и до сих пор головы не поднял. Работает над большим сочинением, опять что-то по динамике. А когда он работает, то не любит, чтобы его беспокоили…
Протич. Что же вы посоветуете? Как нам поступить?
Живота. Пошлите ему письмо от имени вашего общества и попросите прочесть одну публичную лекцию.
Дамы. О, разумеется, с удовольствием!
Живота. А что касается меня (достает из шкафа деньги), примите сейчас эти сто динаров. В лучшие времена…
Дамы. Мы очень благодарны.
Живота. Только прошу вас без благодарности. Я даю это от чистого сердца и не хочу, чтобы меня благодарили. Вы можете написать об этом в газету, но не ради меня, а так, для примера другим.
Дамы. О да, это само собой разумеется.
Протич (встает). Значит, вы советуете послать господину доктору письмо?
Живота. Да, и как можно скорее.
Спасоевич. Сегодня же отправим.
Живота. Да. Сразу же напишите, а я все устрою.
Дамы. Благодарим вас, большое спасибо. Прощайте! (Уходят.)
Живота (провожает дам до дверей). Прощайте. Вот увидите, эта лекция будет настоящей сенсацией. Прощайте.
IX
Живота один.
Живота (возвращается, потирает руки как человек, довольный успешно выполненной работой; звонит домашний телефон). Алло! Господин Николич! Что? Что? Господин Даич вернулся с биржи? А? Неужели? Тогда у нас большой убыток!.. Можно, я не говорю, что нельзя, но… А что говорит господин Даич об этом неожиданном падении репарационных акций? Да, да, сейчас спущусь вниз… (Кладет трубку и идет к левой двери.) Славка! Славка! (Кому-то в дверь.) Не тебя. Где Славка, позови ее! (Возвращается к столу и запирает на ключ шкаф.)
X
Живота, Славка.
Славка (входит). Папа, ты меня звал?
Живота. Я жду звонка из Будапешта от моего агента и не хочу, чтобы в канцелярии слышали разговор. А мне надо спуститься вниз. Ты постой здесь у телефона и, как только позвонят, сразу же крикни мне.
Славка. Я только книгу возьму.
Живота. Иди возьми! (Целует ее.) Ты мой самый милый секретарь. (Выходит.)
XI
Славка, Велимир.
Славка уходит в комнату налево, в это время входит Велимир и останавливается в дверях.
Славка (возвращается с книгой. Удивленно). О!..
Велимир. Добрый день!
Славка. Каким чудом вы здесь?
Велимир. Меня позвал ваш отец.
Славка. Это ясно, иначе вы и не догадались бы прийти к нам.
Велимир. Признаюсь, и оправдаться нечем.
Славка. Значить, это не невнимательность, а равнодушие.
Велимир. Неправда!
Славка. Раньше, как школьный товарищ моего брата, вы часто приходили к нам и дружили со мной. По крайней мере воспоминания детства должны были бы привязать вас к нашему дому…
Велимир. Поверьте мне, я с большой радостью вспоминаю это время.
Славка. Вы знаете, я до сих пор храню одно ваше любовное письмо. Я тогда была в третьем классе, а вы в шестом.
Велимир. Умоляю вас, не храните его… мне так стыдно…
Славка. Вот как? Теперь я понимаю ваше равнодушие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21