— У меня припасен для вас настоящий сюрприз, — затрещал он на ухо мистеру Ривзу. — Я хочу познакомить вас с нашей Знаменитостью — с Брюсом Робертом и его супругой.
— М-м? — издал мистер Ривз.
— Ну вы, конечно, слышали о Брюсе Роберте. Он только что издал монум e нтальн e йший труд о докторе Джонсоне — куда лучше той книги, которую написал Босуэлл, — в тысячу раз лучше… А какой успех: две колонки в «Петухе и кукушке» и целая страница в «Спиночесалке». Но — ш-ш-ш! Вот и они… Миссис Роберт, это мой старинный друг мистер Ривз. Как вы полагаете, могу я представить его Великому человеку?
И не успел мистер Ривз опомниться, как он уже пожимал руку сначала типичной классной даме, этакому синему чулку неопределенного возраста, чья физиономия тут же навела его на мысль о жареной рыбе с картошкой на два пенни, а потом — какому-то жирному, напыщенному субъекту, чей вид вызвал в его представлении свиную отбивную на двух ножках. Впрочем, сравнение со свиной отбивной было, пожалуй, не совсем точно, ибо лицо у мистера Роберта цветом напоминало томатный сок, заставляя предполагать, что виски принималось внутрь ведрами. Его голубые, навыкате, глаза непрестанно бегали по сторонам, а величественным, неподвижным торсом он напоминал большого борова, увязшего в грязи. Глядя на его маленький, задранный кверху пятачок, мистер Ривз подумал, что вместо человеческой речи сейчас раздастся похрюкиванье.
— Мы говорили об Италии, — размеренно и величественно произнес мистер Роберт. — Так вот мы с Бланш обнаружили там одно оча-овательное девственное место, именуемое Бо-диге-а, Бо-диге-а. Думаем снять там виллу. А вы бывали в Бо-диге-е?
— Нет, — совершенно искренне признался мистер Ривз, — но я как раз подумывал…
— Ах, видели бы вы эти места, — вторглась в беседу миссис Роберт. — Красота изумительная. Нечто совершенно уникальное. Позади горы, впереди море и… и… ну и солнце над головой. Совершенно уникальное.
— Словом, все, как положено по законам природы, — любезно промолвил мистер Ривз.
— Природы ? — изумилась миссис Роберт.
— Видите ли… вот, если бы, скажем, море было на горах, а солнце — под водой, — пояснил мистер Ривз, невольно изумляясь богатству своей фантазии, — тогда это было бы действительно уникальное место.
— Пф! — фыркнула миссис Роберт.
— Всю красоту Бо-диге-ы, — заявил мистер Роберт, стараясь придать своей фразе джонсоновскую округлость , — случайный пришелец или поверхностный ту-ист не в силах оценить. Она открывается лишь взору спокойного, неторопливого наблюдателя, человека, обладающего культу-у-ой . Каждое утро, готовясь к восп-иятию этой к-а-асоты, я читаю Данте, который всегда сопровождает нас в наших путешествиях.
— А я и не знал, что он писал про эту самую Боди… как там ее, — в простоте душевной сказал мистер Ривз. — Я думал, он все про ад писал.
Мистер и миссис Роберт промолчали, но переглянулись с искренним состраданием, как бы поверяя друг другу то, какою тайною мукой терзается каждый из них. Мистеру же Ривзу казалось, что более тягостной беседы ему еще в жизни не доводилось вести.
— Извините, пожалуйста, — поспешно произнес он, — я вижу, жена зовет меня…
Поскольку мистер Хоукснитч, представив своего подопечного, тотчас исчез, мистер Ривз волен был идти, куда ему вздумается. Комната теперь была до отказа забита гостями, в воздухе висел густой сигаретный дым. Мистер Ривз протиснулся к бармену, попросил виски с содовой и, к своему удивлению, получил просимое. Затем он оглянулся в поисках укромного уголка и обнаружил, что стоит рядом с чрезвычайно красивой молодой женщиной, очень светлой блондинкой с очень синими глазами и недовольным выражением лица.
— Ну и вечерок! — воскликнула она. — Тощища смертная. Каждое твое слово слышно.
— А вы считаете, что веселье в шуме? — по-отечески снисходительно спросил мистер Ривз.
— «Веселье в шуме»!… — передразнила она его. — Вы что, поэт, или художник, или еще кто-нибудь в этом роде из тех, кого вытаскивает на свет божий этот прилизанный шарлатан?
— Нет, я всего лишь делец, — скромно признался мистер Ривз.
— Что ж, даже приятно для разнообразия увидеть в этой компании нормального человека. Я люблю дельцов. Мне приходилось частенько с ними встречаться. У меня муж делец.
— В Нью-Йорке? — вежливо осведомился мистер Ривз.
— Неужели вы думаете, что я стала бы здесь торчать, если бы мой законный муж находился в Нью-Йорке? Нет, сэр. Полгода назад я была веселой, лихой девчонкой в «Хауптмен фоллиз», получала всего пятьдесят монет в неделю, зато имела кучу славных друзей. Потом я встретила одного англичанина шести футов росту с профилем кинозвезды — у вас такие бывают — и не успела глазом моргнуть, как вышла за него замуж. Оказалось, что он и в самом деле лорд, как сказал мне, только он к тому же еще работает где-то там на вашем Уолл-стрите.
— Биржевым маклером? А могу я поинтересоваться, как его фамилия?
— Стоун.
— Лорд Стоун! — воскликнул оживившись мистер Ривз. — Так ведь я же неоднократно с ним встречался. «Сондерс, Крик энд Стоун» — весьма почтенная фирма…
— Вы в самом деле знакомы с Джерри? — обрадованно спросила леди Стоун. — Знаете, до сих пор на этих сборищах у вас тут в Англии я еще не встречала никого, кто хотя бы слышал о нем, — вы первый. Ну, так кто же все эти надутые индюки?
— Вот уж, право, не знаю, — весело заявил мистер Ривз. — Никого из них в жизни не видал.
— А как же вы попали сюда?
— Был приведен под конвоем!
— Вот и я тоже. И если бы я знала заранее, как тут будет, думаете, я бы поехала? Не могли бы вы принести мне виски с содовой? Едва ли, конечно, у них здесь найдется Белая скала и лед.
Мистер Ривз принес ей бокал виски, слегка разбавленного содовой, намеренно громко позвякивая льдом, и леди Стоун сказала, что это просто здорово, — вот только виски она предпочла бы американское. Они отыскали два стула и наговорились всласть. Леди Стоун рассказала во всех подробностях, как она жила у себя в Мичигане, как впервые приехала в Нью-Йорк, как трудно приходится девушке, когда у нее нет никакой поддержки, и как она рада, что она теперь замужем за таким человеком без сучка, без задоринки, и все было бы хорошо, если б только они могли жить в Нью-Йорке… Мистер Ривз описал свою единственную поездку в Нью-Йорк по делам: как он пострадал от излишне пылкого гостеприимства американцев, как ему потом весь обратный путь на «Аквитании» пришлось сидеть на сухарях и содовой воде и как он по сей день пользуется электрической печкой для поджаривания хлеба, которую он купил на Пятой авеню. Затем он, естественно, перешел к самой главной для него теме и заговорил о своем уходе на покой, и леди Стоун сказала, что это просто замечательно, просто здорово, — господи, да он же выиграл миллион долларов!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81