Это все были люди грубые и прямые в обращении, с манерами, не оставлявшими сомнений относительно того, к какому классу они принадлежали.
— Что вы так смотрите на меня? — не выдержала она. — Девушек до сих пор не видели? — еще не договорив, она почувствовала, что сказала глупость.
Он медленно усмехнулся.
— Извините, — он помолчал немного. — Просто я думал: отчего такая девушка, как вы…
— Мне платят хорошие деньги, — холодно ответила она. — Я говорила вам, что хочу приобрести «феррари». А это — реальный способ заработать.
Она пригубила напиток.
— А что же вы? Ведь, насколько я понимаю, у вас нет таких проблем?
Он рассмеялся.
— Эти гонки так редки, а жизнь в перерывах между ними так несносно скучна! Приходится думать, чем ее заполнить.
Он подал знак официанту, и, пока тот ставил перед ними стаканы, они молчали.
— Вы знаете, — продолжал Чезарио, когда официант ушел, — мне тоже очень жаль, что обстоятельства сложились именно так… Как раз эти гонки хотелось бы выиграть.
Не глядя на него, Лук тихонько потягивала из стакана. Вдруг она подняла глаза.
— Вы, должно быть, не поверите… Но я знаю, что с вами происходит, — заговорила она, и лицо ее просветлело. — Скорость, опасность, волнение!.. С чем это можно сравнить? Чувствуешь: живешь полной жизнью, растворяешься в мире — и весь мир ощущаешь в себе…
— Именно! Именно так! — подхватил Чезарио. Совсем мальчишеское выражение появилось на его лице, голос взволнованно подрагивал. — Никогда не думал, что кто-то другой может переживать то же самое… Как будто имеешь в жизни все, что хочешь: всю власть, все богатства, всех женщин!
Лук опустила глаза.
— И я не знала никого, кто бы мог это чувствовать. Потянувшись через стол, он взял ее руки в свои.
В них была власть и сила. Лук заглянула в его глаза: они светились, в них была завораживающая мощь. Это был взгляд тигра в ночи.
— У меня такое чувство, что я никогда прежде не знал женщины, — проговорил он мягко.
Ей вдруг стало страшно.
Нет, она боялась не его. Зная, что может сделать с ней такой мужчина, она испугалась себя.
Лук решительно отняла свои руки и холодно обронила:
— Давайте говорить о деле.
В его голосе все еще была нежность:
— Но почему, Лук? Мы здесь одни. Почему мы должны думать лишь о деле?
Она пыталась не смотреть ему в глаза — они притягивали как магнит. Она тонула в их глубине. Она со страхом ощущала знакомую слабость, проникающую в тело.
Ну почему так всегда бывает? Вот и теперь, когда она не хочет думать ни о чем, кроме денег! От обиды у нее запершило в горле, в голосе появилась хрипотца.
— Потому что с вами я — в проигрыше. Я видела таких, как вы. Всегда одно и то же… Вдруг почудится — звезды с неба можешь хватать, а в итоге — вот! — она поймала пальцами воздух.
— Неужели так должно быть всегда? Она твердо встретила его взгляд.
— Всегда!
— И вы намерены идти по жизни, не отдаваясь ей только потому, что боитесь проиграть?
Она вспыхнула.
Он задел за самое больное.
— Вам-то что от меня нужно? — вспылила она. — Вы здесь с женщиной, которая за десять минут даст вам больше в сексе, чем я за десять дней!
Она вскочила, опасаясь, как бы он не заметил слез ярости, уже закипавших в глазах.
— Так что ограничим наши отношения делом, — сказала она. — Увидимся завтра на старте!
Она резко развернулась и пошла прочь, по дороге чуть не натолкнувшись на Илину. Та проводила ее взглядом и, подойдя к столу, уселась напротив Чезарио.
— Кто это? — спросила удивленно.
Чезарио смотрел вслед уходящей Лук и, когда та скрылась за дверью, обернулся к Илине, занявшей освободившееся место.
— Мой механик.
— О-о? — Илина вскинула брови. Жестом подозвала официанта. — Чинзано со льдом. — Твой механик? — с сомнением в голосе переспросила она, когда официант удалился.
— Совершенно верно! — хмуро подтвердил он. Илина улыбнулась.
— Чезарио, извини, но что я могу поделать? Я слышала ее последние слова, — едва заметная ирония проникла в ее голос. — И знаешь ли, она права…
Чезарио исподлобья глядел на нее. Официант бесшумно поставил перед Илиной коктейль и исчез.
— Я сделаю вот что. В Пуэрто-Рико, как мы договаривались, не поеду, а стану ждать тебя здесь, в Мехико. — Она пригубила вино и продолжила: — Я не американка и плохо разбираюсь в подобных вещах. Но мне кажется, я должна дать вам возможность самим выяснить, кто из вас прав.
Насмешливо прищурясь, она подняла стакан, как бы предлагая тост.
Глава семнадцатая
Лук вышла из бара. Яркий солнечный свет больно ударил в глаза. Она поспешно надела темные очки и стремительно зашагала прочь, злясь на себя и проклиная все на свете. Но заметив, что на нее с любопытством поглядывают, умерила шаг. Это был Мехико-Сити, где не принято быстро ходить…
Но почему с ней всегда так бывает? Даже когда она была девчонкой! Ее подружки приглашали приятелей к себе домой, готовили с ними домашние задания — и ничего, а она… Она пыталась делать то же самое, но до конца вечера непременно что-нибудь случалось.
Потом мальчик уходил, и она сидела, ненавидя себя и проклиная весь мир. Обычно они больше не встречались, но всегда появлялся другой, и с ним повторялось то же самое. Каждый раз она была исполнена благих намерений, вроде тех, что описывались в школьных учебниках. Они разбредались по разным углам или устраивались на разных концах стола и принимались за уроки. Каждый вечер начинался именно так.
Но проходило немного времени, и она начинала чувствовать, как ее охватывает лихорадочное возбуждение. Ноги слабели, речь начинала путаться. Невидящими глазами она смотрела в учебник, тщетно пытаясь сосредоточиться на задании. От напряжения лицо и руки покрывались потом, и его запах примешивался к аромату духов.
И тогда это начиналось. С первых поцелуев. Ей хотелось только поцеловаться — и все. Ничего больше. Но внутренняя дрожь становилась сильней, переходила в бешеное желание сорвать с себя одежду, желание ощущать и причинять боль. С вожделением почувствовать внутри восставшую мужскую плоть, овладеть ее взрывной энергией…
Лук на мгновение остановилась — у нее закружилась голова. Солнце палило немилосердно, на улице было настоящее пекло. Лучше посидеть где-нибудь в прохладе. В тени ей станет легче.
Она машинально направилась в сторону гаража. И чудесно! Она зайдет и еще раз проверит машину. В гоночном автомобиле было что-то холодное и мужественное, и это всегда хорошо на нее влияло.
После солнцепека из гаража пахнуло прохладой. Людей почти не было — приближалось время обеда. Она поднялась на стоянку.
Из своей каморки выскочил Эстебан.
— Сеньорита Никольс!
— Сеньор Эстебан! — улыбнулась она. Он живо приблизился.
— Вы виделись с князем? Все в порядке?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
— Что вы так смотрите на меня? — не выдержала она. — Девушек до сих пор не видели? — еще не договорив, она почувствовала, что сказала глупость.
Он медленно усмехнулся.
— Извините, — он помолчал немного. — Просто я думал: отчего такая девушка, как вы…
— Мне платят хорошие деньги, — холодно ответила она. — Я говорила вам, что хочу приобрести «феррари». А это — реальный способ заработать.
Она пригубила напиток.
— А что же вы? Ведь, насколько я понимаю, у вас нет таких проблем?
Он рассмеялся.
— Эти гонки так редки, а жизнь в перерывах между ними так несносно скучна! Приходится думать, чем ее заполнить.
Он подал знак официанту, и, пока тот ставил перед ними стаканы, они молчали.
— Вы знаете, — продолжал Чезарио, когда официант ушел, — мне тоже очень жаль, что обстоятельства сложились именно так… Как раз эти гонки хотелось бы выиграть.
Не глядя на него, Лук тихонько потягивала из стакана. Вдруг она подняла глаза.
— Вы, должно быть, не поверите… Но я знаю, что с вами происходит, — заговорила она, и лицо ее просветлело. — Скорость, опасность, волнение!.. С чем это можно сравнить? Чувствуешь: живешь полной жизнью, растворяешься в мире — и весь мир ощущаешь в себе…
— Именно! Именно так! — подхватил Чезарио. Совсем мальчишеское выражение появилось на его лице, голос взволнованно подрагивал. — Никогда не думал, что кто-то другой может переживать то же самое… Как будто имеешь в жизни все, что хочешь: всю власть, все богатства, всех женщин!
Лук опустила глаза.
— И я не знала никого, кто бы мог это чувствовать. Потянувшись через стол, он взял ее руки в свои.
В них была власть и сила. Лук заглянула в его глаза: они светились, в них была завораживающая мощь. Это был взгляд тигра в ночи.
— У меня такое чувство, что я никогда прежде не знал женщины, — проговорил он мягко.
Ей вдруг стало страшно.
Нет, она боялась не его. Зная, что может сделать с ней такой мужчина, она испугалась себя.
Лук решительно отняла свои руки и холодно обронила:
— Давайте говорить о деле.
В его голосе все еще была нежность:
— Но почему, Лук? Мы здесь одни. Почему мы должны думать лишь о деле?
Она пыталась не смотреть ему в глаза — они притягивали как магнит. Она тонула в их глубине. Она со страхом ощущала знакомую слабость, проникающую в тело.
Ну почему так всегда бывает? Вот и теперь, когда она не хочет думать ни о чем, кроме денег! От обиды у нее запершило в горле, в голосе появилась хрипотца.
— Потому что с вами я — в проигрыше. Я видела таких, как вы. Всегда одно и то же… Вдруг почудится — звезды с неба можешь хватать, а в итоге — вот! — она поймала пальцами воздух.
— Неужели так должно быть всегда? Она твердо встретила его взгляд.
— Всегда!
— И вы намерены идти по жизни, не отдаваясь ей только потому, что боитесь проиграть?
Она вспыхнула.
Он задел за самое больное.
— Вам-то что от меня нужно? — вспылила она. — Вы здесь с женщиной, которая за десять минут даст вам больше в сексе, чем я за десять дней!
Она вскочила, опасаясь, как бы он не заметил слез ярости, уже закипавших в глазах.
— Так что ограничим наши отношения делом, — сказала она. — Увидимся завтра на старте!
Она резко развернулась и пошла прочь, по дороге чуть не натолкнувшись на Илину. Та проводила ее взглядом и, подойдя к столу, уселась напротив Чезарио.
— Кто это? — спросила удивленно.
Чезарио смотрел вслед уходящей Лук и, когда та скрылась за дверью, обернулся к Илине, занявшей освободившееся место.
— Мой механик.
— О-о? — Илина вскинула брови. Жестом подозвала официанта. — Чинзано со льдом. — Твой механик? — с сомнением в голосе переспросила она, когда официант удалился.
— Совершенно верно! — хмуро подтвердил он. Илина улыбнулась.
— Чезарио, извини, но что я могу поделать? Я слышала ее последние слова, — едва заметная ирония проникла в ее голос. — И знаешь ли, она права…
Чезарио исподлобья глядел на нее. Официант бесшумно поставил перед Илиной коктейль и исчез.
— Я сделаю вот что. В Пуэрто-Рико, как мы договаривались, не поеду, а стану ждать тебя здесь, в Мехико. — Она пригубила вино и продолжила: — Я не американка и плохо разбираюсь в подобных вещах. Но мне кажется, я должна дать вам возможность самим выяснить, кто из вас прав.
Насмешливо прищурясь, она подняла стакан, как бы предлагая тост.
Глава семнадцатая
Лук вышла из бара. Яркий солнечный свет больно ударил в глаза. Она поспешно надела темные очки и стремительно зашагала прочь, злясь на себя и проклиная все на свете. Но заметив, что на нее с любопытством поглядывают, умерила шаг. Это был Мехико-Сити, где не принято быстро ходить…
Но почему с ней всегда так бывает? Даже когда она была девчонкой! Ее подружки приглашали приятелей к себе домой, готовили с ними домашние задания — и ничего, а она… Она пыталась делать то же самое, но до конца вечера непременно что-нибудь случалось.
Потом мальчик уходил, и она сидела, ненавидя себя и проклиная весь мир. Обычно они больше не встречались, но всегда появлялся другой, и с ним повторялось то же самое. Каждый раз она была исполнена благих намерений, вроде тех, что описывались в школьных учебниках. Они разбредались по разным углам или устраивались на разных концах стола и принимались за уроки. Каждый вечер начинался именно так.
Но проходило немного времени, и она начинала чувствовать, как ее охватывает лихорадочное возбуждение. Ноги слабели, речь начинала путаться. Невидящими глазами она смотрела в учебник, тщетно пытаясь сосредоточиться на задании. От напряжения лицо и руки покрывались потом, и его запах примешивался к аромату духов.
И тогда это начиналось. С первых поцелуев. Ей хотелось только поцеловаться — и все. Ничего больше. Но внутренняя дрожь становилась сильней, переходила в бешеное желание сорвать с себя одежду, желание ощущать и причинять боль. С вожделением почувствовать внутри восставшую мужскую плоть, овладеть ее взрывной энергией…
Лук на мгновение остановилась — у нее закружилась голова. Солнце палило немилосердно, на улице было настоящее пекло. Лучше посидеть где-нибудь в прохладе. В тени ей станет легче.
Она машинально направилась в сторону гаража. И чудесно! Она зайдет и еще раз проверит машину. В гоночном автомобиле было что-то холодное и мужественное, и это всегда хорошо на нее влияло.
После солнцепека из гаража пахнуло прохладой. Людей почти не было — приближалось время обеда. Она поднялась на стоянку.
Из своей каморки выскочил Эстебан.
— Сеньорита Никольс!
— Сеньор Эстебан! — улыбнулась она. Он живо приблизился.
— Вы виделись с князем? Все в порядке?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45