Именно с хозяевами сети этих магазинов я летала в Ниццу.
– Сочетала приятное с полезным. Может быть, надежда еще не потеряна.
– Ты имеешь в виду нас с тобой?
– Эту надежду я не терял никогда.
– Несмотря на то что я трудоголик?
Он прижался лбом к ее лбу и улыбнулся.
– Предположим, что это первый шаг.
– Не знаю, какое будущее ждет нас с тобой, но постараюсь найти выход. Бернард, я в самом деле хочу быть с тобой.
– Так будь со мной. Это очень легко.
– Сегодня я здесь.
– Сегодня воскресенье. Все знают, что воскресенье выходной. Отдыхать в выходной – это не в счет. Ты обещала провести со мной весь уик-энд, но слова не сдержала.
– День только начался.
– И ты проведешь его со мной?
– Каждую минуту.
– Раз так, не будем терять время.
11
Когда Бернард открыл багажник и начал терпеливо ждать, Джойс сделала глубокий вдох, неохотно вышла из машины и встала рядом.
– Я все еще не уверена, что поступила правильно.
– Брось. Все нормально.
– Ужасно глупо. Как ты сумел уговорить меня взять отгул? Ведь сегодня съемки…
– Гилберт прекрасно справится и без тебя. Ты сама говорила, что это его епархия. – Он протянул руку.
Джойс вздохнула и отдала ему сначала электронный ежедневник, а потом сотовый телефон.
– Верно. Там он в своей стихии. Подбадривает оператора, возится с актерами и следит за тем, как его идеи воплощаются в жизнь. Наверно, он ладит с клиентами лучше меня. Во всяком случае, с Чарльтоном они спелись. Думаю, все будет в порядке.
– Конечно, будет. – Бернард вынул из багажника одеяло и большую корзину для пикника, а потом закрыл его.
Довольно насвистывая, он перекинул одеяло через плечо и взял Джойс за руку. Когда их пальцы переплелись, у Джойс отлегло от сердца. С ним всегда было легко и спокойно. Да, все будет в порядке. Обязательно будет. Она взяла отгул, и весь этот день они проведут вместе.
Они шли по заросшей тропе, которой не пользовались много лет. Джойс смахнула рукой паутину.
– Похоже, здесь очень давно не ступала нога человека.
– Держу пари, что никто не обнаружил это место.
Джойс всегда любила их уединенное убежище у озера, но сейчас его существование приобрело новый смысл. Рука Бернарда была теплой и сильной. Джойс ощущала жар его тела.
Сквозь ветви пробивались солнечные лучи и падали на тропинку, засыпанную палой листвой. Они вышли на поляну, купавшуюся в золотистом свете. На воде плясали солнечные зайчики. Вдоль озера росли дубы, сосны и клены, защищавшие его от любопытных глаз.
Джойс посмотрела в яркое голубое небо и радостно улыбнулась.
– Тут еще красивее, чем мне казалось.
Он поставил корзину и бросил на траву одеяло.
– Довольна, что приехала?
– Да.
Джойс обернулась к Бернарду, и у нее участился пульс. Его глаза лучились, уголок рта сексуально приподнялся. Почему ей понадобилось столько лет, чтобы заметить это?
Бернард раскинул руки, и она устремилась в его объятия.
Джойс смотрела на него снизу вверх и улыбалась.
– Раньше я не понимала, как здесь романтично.
– Мы были дурачками. Сколько возможностей упущено…
– Зато сегодня мы своего не упустим.
Их губы нашли друг друга, и по спине Джойс побежали мурашки. Постепенно поцелуй стал более страстным, и в ее жилах закипела кровь.
Наконец Бернард отстранился.
– Проголодалась?
– Только теперь я поняла, что такое настоящий аппетит.
Они расстелили одеяло на пружинистой траве.
– В последнее время слово «еда» приобрело для меня новый смысл.
Бернард открыл корзину и начал вынимать припасы.
– Это что, земляника?
– И взбитые сливки. – Он широким жестом открыл баночку.
– Очень банально.
Он отставил баночку в сторону.
– Будешь обзываться, останешься без сладкого.
– Почему? Я обожаю банальности.
Но Бернард отодвинул сливки еще дальше.
– Ты забыла правило.
– Какое правило?
– Мы здесь одни.
– Дай мне сливки.
– Не дам, пока не разденешься. – Бернард широко улыбнулся, стащил рубашку через голову и взялся за ремень. – Кто первым разденется, первым начнет есть.
Она рассмеялась и начала сбрасывать с себя одежду.
– Я выиграл!
Джойс, снимавшая джинсы, подняла взгляд и застыла на месте. Солнечные лучи играли на его широкой груди. Бернард, стоявший на коленях, напоминал золотую статую бога, изваянную женским воображением. И эта статуя принадлежит ей. Внезапно ею овладело смущение.
– Это нечестно. На мне было надето больше.
– Никаких исключений. Ляг на спину и расслабься. Я их сниму. – Бернард снял с нее трусики, проведя мозолистыми ладонями по ее голеням.
Джойс проглотила комок в горле. Она лежала на одеяле совершенно обнаженная, если не считать шарфа на шее. Теплые лучи ласкали ее тело. Ощущение было головокружительное.
Бернард вытянулся рядом и потрогал пальцем шелковый шарф.
– Красивый.
Джойс медленно развязала его. Сердце колотилось как сумасшедшее.
– Он нежный и гладкий.
– Вижу.
Ощутив знакомый прилив дерзости, Джойс расправила шарф, положила его себе на грудь и процитировала стихотворение, сопровождавшее подарок:
На заре любви всего дороже
Первый робкий, нежный поцелуй…
Бернард слегка отпрянул и прищурился, но быстро пришел в себя, взял шарф и положил его рядом с корзиной.
– Не будем пачкать дорогую вещь.
Джойс хотела возразить, но Бернард протянул ей ягоду.
– Держи это… И это. – Он зачерпнул пригоршню взбитых сливок и положил ей на живот.
Чувствуя себя так, словно получила выговор, Джойс вздохнула и вздрогнула, когда холодная жидкость коснулась нагретой солнцем кожи. По ее предплечьям побежали мурашки.
Бернард наклонился и погрузил язык в ее пупок, залитый сливками. Джойс протянула ему ягоду, и нежные губы Бернарда сжали ее пальцы.
– Мм, вкусно, – промычал он, смакуя землянику.
– Неплохо бы поделиться.
Бернард взял у нее ягоду, обмакнул в остатки сливок, а потом поднес ее к губам Джойс.
– Замечательно.
– Давай возьмем еще одну.
Вторую ягоду он использовал как малярную кисть: окунул ее в сливки, а потом начал обмазывать соски Джойс.
– Если бы мы занялись такими делами раньше, я пошел бы в класс рисования.
Он еще раз окунул землянику в сливки и стал водить ею вокруг сосков Джойс, пока те не набухли. Ее охватило пламя, в паху запульсировало. Она заерзала на одеяле.
Дыхание Бернарда коснулось ее груди. Когда он пустил в ход губы, Джойс тихонько застонала и подалась к нему. Бернард лизал ее сосок, пока тот не напрягся.
Она запустила пальцы в волосы Бернарда и привлекла его к себе. Казалось, этому не наступит конец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
– Сочетала приятное с полезным. Может быть, надежда еще не потеряна.
– Ты имеешь в виду нас с тобой?
– Эту надежду я не терял никогда.
– Несмотря на то что я трудоголик?
Он прижался лбом к ее лбу и улыбнулся.
– Предположим, что это первый шаг.
– Не знаю, какое будущее ждет нас с тобой, но постараюсь найти выход. Бернард, я в самом деле хочу быть с тобой.
– Так будь со мной. Это очень легко.
– Сегодня я здесь.
– Сегодня воскресенье. Все знают, что воскресенье выходной. Отдыхать в выходной – это не в счет. Ты обещала провести со мной весь уик-энд, но слова не сдержала.
– День только начался.
– И ты проведешь его со мной?
– Каждую минуту.
– Раз так, не будем терять время.
11
Когда Бернард открыл багажник и начал терпеливо ждать, Джойс сделала глубокий вдох, неохотно вышла из машины и встала рядом.
– Я все еще не уверена, что поступила правильно.
– Брось. Все нормально.
– Ужасно глупо. Как ты сумел уговорить меня взять отгул? Ведь сегодня съемки…
– Гилберт прекрасно справится и без тебя. Ты сама говорила, что это его епархия. – Он протянул руку.
Джойс вздохнула и отдала ему сначала электронный ежедневник, а потом сотовый телефон.
– Верно. Там он в своей стихии. Подбадривает оператора, возится с актерами и следит за тем, как его идеи воплощаются в жизнь. Наверно, он ладит с клиентами лучше меня. Во всяком случае, с Чарльтоном они спелись. Думаю, все будет в порядке.
– Конечно, будет. – Бернард вынул из багажника одеяло и большую корзину для пикника, а потом закрыл его.
Довольно насвистывая, он перекинул одеяло через плечо и взял Джойс за руку. Когда их пальцы переплелись, у Джойс отлегло от сердца. С ним всегда было легко и спокойно. Да, все будет в порядке. Обязательно будет. Она взяла отгул, и весь этот день они проведут вместе.
Они шли по заросшей тропе, которой не пользовались много лет. Джойс смахнула рукой паутину.
– Похоже, здесь очень давно не ступала нога человека.
– Держу пари, что никто не обнаружил это место.
Джойс всегда любила их уединенное убежище у озера, но сейчас его существование приобрело новый смысл. Рука Бернарда была теплой и сильной. Джойс ощущала жар его тела.
Сквозь ветви пробивались солнечные лучи и падали на тропинку, засыпанную палой листвой. Они вышли на поляну, купавшуюся в золотистом свете. На воде плясали солнечные зайчики. Вдоль озера росли дубы, сосны и клены, защищавшие его от любопытных глаз.
Джойс посмотрела в яркое голубое небо и радостно улыбнулась.
– Тут еще красивее, чем мне казалось.
Он поставил корзину и бросил на траву одеяло.
– Довольна, что приехала?
– Да.
Джойс обернулась к Бернарду, и у нее участился пульс. Его глаза лучились, уголок рта сексуально приподнялся. Почему ей понадобилось столько лет, чтобы заметить это?
Бернард раскинул руки, и она устремилась в его объятия.
Джойс смотрела на него снизу вверх и улыбалась.
– Раньше я не понимала, как здесь романтично.
– Мы были дурачками. Сколько возможностей упущено…
– Зато сегодня мы своего не упустим.
Их губы нашли друг друга, и по спине Джойс побежали мурашки. Постепенно поцелуй стал более страстным, и в ее жилах закипела кровь.
Наконец Бернард отстранился.
– Проголодалась?
– Только теперь я поняла, что такое настоящий аппетит.
Они расстелили одеяло на пружинистой траве.
– В последнее время слово «еда» приобрело для меня новый смысл.
Бернард открыл корзину и начал вынимать припасы.
– Это что, земляника?
– И взбитые сливки. – Он широким жестом открыл баночку.
– Очень банально.
Он отставил баночку в сторону.
– Будешь обзываться, останешься без сладкого.
– Почему? Я обожаю банальности.
Но Бернард отодвинул сливки еще дальше.
– Ты забыла правило.
– Какое правило?
– Мы здесь одни.
– Дай мне сливки.
– Не дам, пока не разденешься. – Бернард широко улыбнулся, стащил рубашку через голову и взялся за ремень. – Кто первым разденется, первым начнет есть.
Она рассмеялась и начала сбрасывать с себя одежду.
– Я выиграл!
Джойс, снимавшая джинсы, подняла взгляд и застыла на месте. Солнечные лучи играли на его широкой груди. Бернард, стоявший на коленях, напоминал золотую статую бога, изваянную женским воображением. И эта статуя принадлежит ей. Внезапно ею овладело смущение.
– Это нечестно. На мне было надето больше.
– Никаких исключений. Ляг на спину и расслабься. Я их сниму. – Бернард снял с нее трусики, проведя мозолистыми ладонями по ее голеням.
Джойс проглотила комок в горле. Она лежала на одеяле совершенно обнаженная, если не считать шарфа на шее. Теплые лучи ласкали ее тело. Ощущение было головокружительное.
Бернард вытянулся рядом и потрогал пальцем шелковый шарф.
– Красивый.
Джойс медленно развязала его. Сердце колотилось как сумасшедшее.
– Он нежный и гладкий.
– Вижу.
Ощутив знакомый прилив дерзости, Джойс расправила шарф, положила его себе на грудь и процитировала стихотворение, сопровождавшее подарок:
На заре любви всего дороже
Первый робкий, нежный поцелуй…
Бернард слегка отпрянул и прищурился, но быстро пришел в себя, взял шарф и положил его рядом с корзиной.
– Не будем пачкать дорогую вещь.
Джойс хотела возразить, но Бернард протянул ей ягоду.
– Держи это… И это. – Он зачерпнул пригоршню взбитых сливок и положил ей на живот.
Чувствуя себя так, словно получила выговор, Джойс вздохнула и вздрогнула, когда холодная жидкость коснулась нагретой солнцем кожи. По ее предплечьям побежали мурашки.
Бернард наклонился и погрузил язык в ее пупок, залитый сливками. Джойс протянула ему ягоду, и нежные губы Бернарда сжали ее пальцы.
– Мм, вкусно, – промычал он, смакуя землянику.
– Неплохо бы поделиться.
Бернард взял у нее ягоду, обмакнул в остатки сливок, а потом поднес ее к губам Джойс.
– Замечательно.
– Давай возьмем еще одну.
Вторую ягоду он использовал как малярную кисть: окунул ее в сливки, а потом начал обмазывать соски Джойс.
– Если бы мы занялись такими делами раньше, я пошел бы в класс рисования.
Он еще раз окунул землянику в сливки и стал водить ею вокруг сосков Джойс, пока те не набухли. Ее охватило пламя, в паху запульсировало. Она заерзала на одеяле.
Дыхание Бернарда коснулось ее груди. Когда он пустил в ход губы, Джойс тихонько застонала и подалась к нему. Бернард лизал ее сосок, пока тот не напрягся.
Она запустила пальцы в волосы Бернарда и привлекла его к себе. Казалось, этому не наступит конец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37