Неужели поваренную книгу ей прислал Бернард?
– Алло?
– Привет, солнышко. Похоже, с делами покончено. День чудесный. Как насчет совместной трапезы? А вдруг мне повезет и я сумею убедить тебя приготовить еще один роскошный обед?
Когда Джойс положила последнюю листовку в пачку, лежавшую на дальнем конце дивана, часы пробили одиннадцать раз. В животе у нее бурчало. Взятая на дом работа заставила ее отвергнуть не только предложение Бернарда пообедать, но и еду вообще.
Она допоздна задержалась на работе, принесла домой досье одного из новых клиентов, чтобы определить цену на услуги бюро, а потом начала складывать рекламные листовки для отправки утренней почтой. Чтобы не думать о последнем подарке, следовало все время ощущать себя занятой.
Но ее план бесславно провалился.
Неужели именно Бернард и есть ее тайный поклонник? По телу бежали мурашки. Краем глаза увидев под лавиной листовок поваренную книгу в обложке с лепестками роз, Джойс покачала головой и вытащила ее.
И тут зазвонил телефон, стоявший на угловом столике. Кого еще черт несет в такое время? Когда Джойс снимала трубку, у нее гулко колотилось сердце.
– Алло…
– Привет, моя дорогая, – прозвучал в трубке голос Эмили Робсон.
– Привет, ма. Что-нибудь случилось?
– Да нет. Ничего особенного. Просто захотелось услышать тебя. Как дела?
Джойс вздохнула. В голосе матери слышалось напряжение.
– Перестань. Ты расстраиваешься из-за того, что Лиззи снова не оплачивает счета? – Подруга, с которой Эмили снимала дом, часто опаздывала вносить свою долю.
– Нет, она выписала мне чек.
– Прекрасно. Если так, то в чем проблема?
– Нам прислали нового управляющего. – Мать заведовала секцией детской одежды в местном универмаге.
– Да? А что случилось со стариной Бобби?
– Его перевели.
– А этот новенький тебе не нравится.
– Он не дает мне житья. Ему не нравится все, что мы делаем. То, как мы размещаем заказы, то, как мы обслуживаем потребителей, то, как мы считаем выручку… Этот тип заставляет нас все переделывать.
– Ничего. Я не сомневаюсь, что ты с ним справишься.
– Не уверена, что игра стоит свеч. Ладно, что мы все обо мне… Почему ты дома в пятницу вечером? Наверно, опять притащила домой столько работы, что хватит на весь уик-энд?
Джойс тяжело вздохнула.
– Ты могла хотя бы для разнообразия поддержать мое желание чего-то добиться в жизни.
– Радость моя, я так и делаю. Но не забывай, что у каждого человека должна быть личная жизнь.
– Разве вы с Бернардом дадите забыть?
– Кстати, как поживает мой второй сынок?
Джойс сделала паузу, пытаясь решить, стоит ли рассказывать матери о том, что Бернард принял решение круто изменить свою жизнь.
– В последнее время он сильно изменился.
– Изменился? В какую сторону?
Джойс нахмурилась.
– Поговаривает о том, что хочет остепениться.
Наступило короткое молчание, после чего Эмили радостно воскликнула:
– Просто замечательно! Давно пора. Похоже, он наконец созрел. Мальчик всегда держал слово, и я знала, что он нас не подведет. И что же вы надумали?
– Не знаю, о каком слове ты говоришь, но наш план заключается в том, чтобы найти ему жену. Примерно так же, как мы нашли для него дом и мебель.
– Найти жену? Что ты хочешь этим сказать?
– Ну… во всяком случае, речь идет о серьезной связи. Он не станет торопиться с женитьбой. Желает сначала проверить свои чувства.
– Он хочет, чтобы именно ты нашла ему подходящую женщину? О боже, неужели я ошибалась?.. Скажи, после его решения ваши отношения изменились?
– Изменились? – Джойс закрыла глаза и откинула голову на спинку дивана.
– Он никак не намекал, что этой женщиной, ну… можешь быть ты?
Джойс открыла рот, собираясь возразить, но в ее ушах эхом прозвучали слова Бернарда: «По-твоему, я никогда не думал о тебе в таком плане?» Она выпрямилась. А вдруг Вероника, Гилберт и мать правы?
– Ма, а почему ты спрашиваешь?
– Вспомни, что случилось перед смертью отца. Я провела всю ночь в больнице, а утром Бернард привел тебя и Джимми. Ты несла букет азалий, а Джимми шел с тобой, чтобы поставить их в воду.
– Ваза оказалась с трещиной, и я пошла вниз за новой.
– Верно. Когда ты ушла, отец очнулся в первый раз за несколько дней, узнал Бернарда и взял его за руку. Папа ужасно обрадовался и сказал, что всегда любил его как сына. Мы все расплакались, и тут Бернард дал ему честное слово.
При воспоминании о смерти отца у Джойс болезненно сжалось сердце.
– Какое слово?
– Он пообещал присматривать за тобой, заботиться о тебе и следить за тем, чтобы у тебя ни в чем не было недостатка.
Джойс грустно улыбнулась. В то время Бернарду было всего шестнадцать… Она проглотила комок в горле.
– Все это очень трогательно, – сказала она. – Жаль, что я этого не знала. Но он действительно заботится обо мне. Мы всегда заботились друг о друге. Как положено друзьям.
– Не знаю… Судя по тому, как он это сказал, можно было подумать, что с годами ваши отношения перерастут в нечто большее. Отец тоже так думал. Перед смертью он сказал, что жалеет только об одном: ему бы хотелось видеть, как Бернард станет настоящим членом нашей семьи. И Джимми тоже любит его. Впрочем, как и все мы.
– Ох, мама… Я знаю это, но мне кажется, что ты торопишься с выводами.
– Как по-твоему, это возможно? – В голосе матери прозвучала отчаянная надежда. – Он ни на что не намекал? Вполне возможно, что он не знает, как за это взяться.
У Джойс защемило сердце. Неужели она и сама надеется на это?
– Не знаю. Не уверена…
– Послушай меня, детка! Ты должна дать ему шанс. Я всегда надеялась, что вы поладите.
– Знаешь что? Я постараюсь присмотреться. Если окажется, что Бернард ко мне неравнодушен, то я не стану исключать такую возможность.
– Сделай так, детка. Ей-богу, не пожалеешь.
В животе у Джойс громко заурчало.
– Мама, я скоро позвоню тебе.
– Непременно. И скажи Бернарду, что старушка Эмили не прочь время от времени поболтать с ним.
Джойс положила трубку и устремилась на кухню, держа поваренную книгу в руке. Она долго стояла, не сводя глаз с печенья в форме сердечек, изображенного на обложке.
В книге были рецепты двух видов. К первым относились блюда, содержавшие много специй и крема. Другие рецепты, дополнявшие первые, носили пышные названия типа «Пенная ванна в воскресное утро» или «Пикник для двоих при лунном свете» и включали подробные указания, как лучше подавать то или иное блюдо. Тарелками здесь служили разные части тела, а столовым серебром – пальцы. На многочисленных цветных фотографиях были изображены пары, сервирующие блюда тем или иным способом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
– Алло?
– Привет, солнышко. Похоже, с делами покончено. День чудесный. Как насчет совместной трапезы? А вдруг мне повезет и я сумею убедить тебя приготовить еще один роскошный обед?
Когда Джойс положила последнюю листовку в пачку, лежавшую на дальнем конце дивана, часы пробили одиннадцать раз. В животе у нее бурчало. Взятая на дом работа заставила ее отвергнуть не только предложение Бернарда пообедать, но и еду вообще.
Она допоздна задержалась на работе, принесла домой досье одного из новых клиентов, чтобы определить цену на услуги бюро, а потом начала складывать рекламные листовки для отправки утренней почтой. Чтобы не думать о последнем подарке, следовало все время ощущать себя занятой.
Но ее план бесславно провалился.
Неужели именно Бернард и есть ее тайный поклонник? По телу бежали мурашки. Краем глаза увидев под лавиной листовок поваренную книгу в обложке с лепестками роз, Джойс покачала головой и вытащила ее.
И тут зазвонил телефон, стоявший на угловом столике. Кого еще черт несет в такое время? Когда Джойс снимала трубку, у нее гулко колотилось сердце.
– Алло…
– Привет, моя дорогая, – прозвучал в трубке голос Эмили Робсон.
– Привет, ма. Что-нибудь случилось?
– Да нет. Ничего особенного. Просто захотелось услышать тебя. Как дела?
Джойс вздохнула. В голосе матери слышалось напряжение.
– Перестань. Ты расстраиваешься из-за того, что Лиззи снова не оплачивает счета? – Подруга, с которой Эмили снимала дом, часто опаздывала вносить свою долю.
– Нет, она выписала мне чек.
– Прекрасно. Если так, то в чем проблема?
– Нам прислали нового управляющего. – Мать заведовала секцией детской одежды в местном универмаге.
– Да? А что случилось со стариной Бобби?
– Его перевели.
– А этот новенький тебе не нравится.
– Он не дает мне житья. Ему не нравится все, что мы делаем. То, как мы размещаем заказы, то, как мы обслуживаем потребителей, то, как мы считаем выручку… Этот тип заставляет нас все переделывать.
– Ничего. Я не сомневаюсь, что ты с ним справишься.
– Не уверена, что игра стоит свеч. Ладно, что мы все обо мне… Почему ты дома в пятницу вечером? Наверно, опять притащила домой столько работы, что хватит на весь уик-энд?
Джойс тяжело вздохнула.
– Ты могла хотя бы для разнообразия поддержать мое желание чего-то добиться в жизни.
– Радость моя, я так и делаю. Но не забывай, что у каждого человека должна быть личная жизнь.
– Разве вы с Бернардом дадите забыть?
– Кстати, как поживает мой второй сынок?
Джойс сделала паузу, пытаясь решить, стоит ли рассказывать матери о том, что Бернард принял решение круто изменить свою жизнь.
– В последнее время он сильно изменился.
– Изменился? В какую сторону?
Джойс нахмурилась.
– Поговаривает о том, что хочет остепениться.
Наступило короткое молчание, после чего Эмили радостно воскликнула:
– Просто замечательно! Давно пора. Похоже, он наконец созрел. Мальчик всегда держал слово, и я знала, что он нас не подведет. И что же вы надумали?
– Не знаю, о каком слове ты говоришь, но наш план заключается в том, чтобы найти ему жену. Примерно так же, как мы нашли для него дом и мебель.
– Найти жену? Что ты хочешь этим сказать?
– Ну… во всяком случае, речь идет о серьезной связи. Он не станет торопиться с женитьбой. Желает сначала проверить свои чувства.
– Он хочет, чтобы именно ты нашла ему подходящую женщину? О боже, неужели я ошибалась?.. Скажи, после его решения ваши отношения изменились?
– Изменились? – Джойс закрыла глаза и откинула голову на спинку дивана.
– Он никак не намекал, что этой женщиной, ну… можешь быть ты?
Джойс открыла рот, собираясь возразить, но в ее ушах эхом прозвучали слова Бернарда: «По-твоему, я никогда не думал о тебе в таком плане?» Она выпрямилась. А вдруг Вероника, Гилберт и мать правы?
– Ма, а почему ты спрашиваешь?
– Вспомни, что случилось перед смертью отца. Я провела всю ночь в больнице, а утром Бернард привел тебя и Джимми. Ты несла букет азалий, а Джимми шел с тобой, чтобы поставить их в воду.
– Ваза оказалась с трещиной, и я пошла вниз за новой.
– Верно. Когда ты ушла, отец очнулся в первый раз за несколько дней, узнал Бернарда и взял его за руку. Папа ужасно обрадовался и сказал, что всегда любил его как сына. Мы все расплакались, и тут Бернард дал ему честное слово.
При воспоминании о смерти отца у Джойс болезненно сжалось сердце.
– Какое слово?
– Он пообещал присматривать за тобой, заботиться о тебе и следить за тем, чтобы у тебя ни в чем не было недостатка.
Джойс грустно улыбнулась. В то время Бернарду было всего шестнадцать… Она проглотила комок в горле.
– Все это очень трогательно, – сказала она. – Жаль, что я этого не знала. Но он действительно заботится обо мне. Мы всегда заботились друг о друге. Как положено друзьям.
– Не знаю… Судя по тому, как он это сказал, можно было подумать, что с годами ваши отношения перерастут в нечто большее. Отец тоже так думал. Перед смертью он сказал, что жалеет только об одном: ему бы хотелось видеть, как Бернард станет настоящим членом нашей семьи. И Джимми тоже любит его. Впрочем, как и все мы.
– Ох, мама… Я знаю это, но мне кажется, что ты торопишься с выводами.
– Как по-твоему, это возможно? – В голосе матери прозвучала отчаянная надежда. – Он ни на что не намекал? Вполне возможно, что он не знает, как за это взяться.
У Джойс защемило сердце. Неужели она и сама надеется на это?
– Не знаю. Не уверена…
– Послушай меня, детка! Ты должна дать ему шанс. Я всегда надеялась, что вы поладите.
– Знаешь что? Я постараюсь присмотреться. Если окажется, что Бернард ко мне неравнодушен, то я не стану исключать такую возможность.
– Сделай так, детка. Ей-богу, не пожалеешь.
В животе у Джойс громко заурчало.
– Мама, я скоро позвоню тебе.
– Непременно. И скажи Бернарду, что старушка Эмили не прочь время от времени поболтать с ним.
Джойс положила трубку и устремилась на кухню, держа поваренную книгу в руке. Она долго стояла, не сводя глаз с печенья в форме сердечек, изображенного на обложке.
В книге были рецепты двух видов. К первым относились блюда, содержавшие много специй и крема. Другие рецепты, дополнявшие первые, носили пышные названия типа «Пенная ванна в воскресное утро» или «Пикник для двоих при лунном свете» и включали подробные указания, как лучше подавать то или иное блюдо. Тарелками здесь служили разные части тела, а столовым серебром – пальцы. На многочисленных цветных фотографиях были изображены пары, сервирующие блюда тем или иным способом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37