Тело дрожит от гнева.
И гордости. Гордости за то, что она выбрала такой способ зарабатывания себе на жизнь!
Зак фыркнул. Может, у нее вообще ничего нет, кроме гордости и самоуважения. Хотя он ненавидел проституцию, он продолжал восхищаться ее смелостью. Никогда он не встречал никого, похожего на Кэтрин. И, наверное, не встретит.
Может, оно и к лучшему. Ее профессия требует, чтобы Кэтрин умела обманывать мужчин, заставлять их терять из-за нее голову. Точно так же она одурачила и его. Зак поежился.
Внезапно радость оттого, что завтра приезжает сын, испарилась. Зак спустился в кухню и достал упаковку еды быстрого приготовления для микроволповки.
Есть безвкусную еду в полном одиночестве в огромном доме было тоскливо. И мысли его снова обратились к Кэтрин и друзьям, о которых она столько говорила. К своему удивлению, он думал, как она сможет расстаться с ними.
Он медленно поднялся наверх. Ноги были словно налиты свинцом.
Вместо того, чтобы сесть за рабочий стол, Зак подошел к окну — и обомлел. Ночь была темной и безлунной. Только крошечные белые фонарики освещали дорожку, ведущую к лодке Кэтрин. Никогда он не видел зрелища прекраснее.
Зак распахнул окно. Где-то вдалеке свистел ветер в печных трубах. Ноздри уловили нежный аромат цветов.
Зак не заметил, сколько простоял у окна, вдыхая ночной воздух и прислушиваясь к звукам. В Нью-Йорке ждали его звонка, но Зак не мог сдвинуться с места. Он облокотился на подоконник и слушал пение птиц в ветвях.
Это соловей, понял Зак. Он никогда не слышал соловьиных трелей. Только знал, что они существуют. А теперь он стоит и наслаждается самыми прекрасными звуками на свете. Зак чувствовал, что с ним происходит что-то особенное.
Но, к его разочарованию, соловей умолк. Огорченный Зак уже собирался закрыть окно, но внезапно услышал голоса. Огни осветили дорожку, и он явственно различил группу молодых людей с бутылками в руках. Они спешили к лодке. А за ними шла группа побольше — мужчины, женщины и дети с подносами с едой.
Его лицо помрачнело. Значит, она все еще здесь.
— Друзья Кэтрин, — проворчал он сердито. Она ослушалась его приказа.
Может, они пришли попрощаться? Брови Зака нахмурились. Странно, что они одобряют род ее занятий.
Он с отвращением вспомнил голого мужчину у нее на кровати. И Кэтрин, готовую удовлетворить все желания клиента. Его рот скривился. А еще говорят, что город — гнездо разврата.
Как может Кэтрин предлагать свое тело любому желающему? Как она может притворяться, что их грубые движения доставляют ей удовольствие?
У него внутри все сжималось от негодования.
Но что больше всего возмущало Зака, так это ее ложь. Сначала она пыталась все отрицать, но потом поняла, что это бесполезно. А ведь он надеялся, что она опровергнет его страшные предположения, скажет, что он не правильно все понял.
Но он не дурак. И у него есть глаза. И если к утру она не исчезнет, мрачно подумал Зак, он примет решительные меры.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
На рассвете Кэтрин, сонная, слезла с кровати и отправилась в душ. Одевшись, она пошла насыпать корм курам и цыплятам в кормушки, которые она заняла у друзей. Сама она позавтракает попозже. Когда она вчера попробовала завести мотор, он фырчал, плевался, а потом заглох и, несмотря на все ее усилия, больше не заводился.
Плюс ко всему не было попутного ветра. Зато она смогла попрощаться с друзьями. Кэтрин улыбнулась. Было столько смеха и слез за этот вечер.
Пора приниматься за работу, сказала себе Кэтрин и накинула рабочую одежду поверх шортов и топика. Достав ящик с инструментами, она приступила к починке мотора. Через два часа бесплодных усилий она была покрыта маслом и грязью с головы до ног.
— Вот это да!
Кэтрин оторвалась от мотора, вся красная от напряжения. Увидев того, кому принадлежал голос, она улыбнулась.
— Привет, — сказала Кэтрин маленькому мальчику.
Сэм, поняла она. Вышел погулять, пока папа отдает команды по мобильному телефону.
Ее сердце растаяло при виде малыша. Он казался бледным и запуганным, совсем не похожим на своего надменного отца. Мальчик стоял на берегу с круглыми от изумления глазами. Было видно, что он сгорает от любопытства, но стесняется подойти поближе.
— Твои цыплята? — завороженно спросил он, разглядывая серебристых кур.
— Да. — Она с любовью посмотрела на кур и цыплят, клюющих зернышки. — Вот эти большие приехали из Франции.
— Ух ты! — восхитился малыш. Он осторожно погладил упитанную курицу. Заулыбался. — Ух ты!
Она такая теплая и мягкая.
Кэтрин тоже погладила курицу и сказала мальчику:
— Они очень смирные. И несут розовые яйца.
— Правда? — изумился ребенок.
— Поможешь мне посадить кур в клетки? спросила Кэтрин.
— А можно?
Они вместе поймали кур и посадили в клетки, защелкнув дверцы. Потом стали заносить на палубу. Несмотря на тяжесть, Сэм очень осторожно ставил их на крышу ее каюты.
— Шесть, семь, восемь, — считала Кэтрин. — Все серебристые курицы на месте. Четверо фаверолей тоже здесь. Большое спасибо! — поблагодарила малыша девушка.
Теперь я могу снова взяться за мотор.
Сэм подошел к мотору.
— Что ты делаешь? — поинтересовался он.
— Пытаюсь завести его, — ответила она с гримаской и неожиданно добавила:
— Хочешь помочь?
— Конечно! — выдохнул Сэм, весь дрожа от предвкушения.
— Забирайся сюда, — протянула руку Кэтрин.
— Здорово! — Сэм склонился над мотором. Глаза его сверкали от удовольствия. — Что я могу сделать?
Она с сомнением оглядела его светло-голубую рубашку и бежевые шорты — безупречно выглаженные, с острыми, как нож, складочками. «Он, наверное, в них и присесть боится», — решила девушка.
— Ты испачкаешься, давай-ка мы тебя переоденем, — сделала вывод Кэтрин.
Блестящие от волнения глаза посмотрели на нее.
Они были такими же серыми, как у отца. Хотя у Зака в глазах всегда читался приказ, а у Сэма — робость. Кэтрин отрыла в каюте старую футболку.
— Чудесно, — одобрила она, хотя футболка оказалась малышу ниже колен. Сэм нисколько не возражал против этого причудливого одеяния. — Теперь, — весело попросила она, — передай мне гаечный ключ.
— Вот он.
Кэтрин спрятала улыбку.
— Тряпку. — С видом врача-хирурга Кэтрин вытянула руку.
— Тряпка. — Сэм с аккуратностью медсестры вложил ей в руку тряпку.
— Масло.
Возникла пауза. Обернувшись, Кэтрин увидела, что Сэма смутило большое количество бутылок и бутылочек в ее рабочем ящике. Кэтрин отвернулась.
— То, что во флаконе с носиком.
Масленка оказалась в руке Кэтрин, маленькая головка склонилась над ее плечом. Мальчик прерывисто дышал от волнения.
— Никогда не чинил мотор раньше! — в восхищении прошептал Сэм.
— Не знаю, что бы я делала без твоей помощи, сказала Кэтрин. — Подержи здесь, пожалуйста, попросила она, выбрав самое легкое задание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
И гордости. Гордости за то, что она выбрала такой способ зарабатывания себе на жизнь!
Зак фыркнул. Может, у нее вообще ничего нет, кроме гордости и самоуважения. Хотя он ненавидел проституцию, он продолжал восхищаться ее смелостью. Никогда он не встречал никого, похожего на Кэтрин. И, наверное, не встретит.
Может, оно и к лучшему. Ее профессия требует, чтобы Кэтрин умела обманывать мужчин, заставлять их терять из-за нее голову. Точно так же она одурачила и его. Зак поежился.
Внезапно радость оттого, что завтра приезжает сын, испарилась. Зак спустился в кухню и достал упаковку еды быстрого приготовления для микроволповки.
Есть безвкусную еду в полном одиночестве в огромном доме было тоскливо. И мысли его снова обратились к Кэтрин и друзьям, о которых она столько говорила. К своему удивлению, он думал, как она сможет расстаться с ними.
Он медленно поднялся наверх. Ноги были словно налиты свинцом.
Вместо того, чтобы сесть за рабочий стол, Зак подошел к окну — и обомлел. Ночь была темной и безлунной. Только крошечные белые фонарики освещали дорожку, ведущую к лодке Кэтрин. Никогда он не видел зрелища прекраснее.
Зак распахнул окно. Где-то вдалеке свистел ветер в печных трубах. Ноздри уловили нежный аромат цветов.
Зак не заметил, сколько простоял у окна, вдыхая ночной воздух и прислушиваясь к звукам. В Нью-Йорке ждали его звонка, но Зак не мог сдвинуться с места. Он облокотился на подоконник и слушал пение птиц в ветвях.
Это соловей, понял Зак. Он никогда не слышал соловьиных трелей. Только знал, что они существуют. А теперь он стоит и наслаждается самыми прекрасными звуками на свете. Зак чувствовал, что с ним происходит что-то особенное.
Но, к его разочарованию, соловей умолк. Огорченный Зак уже собирался закрыть окно, но внезапно услышал голоса. Огни осветили дорожку, и он явственно различил группу молодых людей с бутылками в руках. Они спешили к лодке. А за ними шла группа побольше — мужчины, женщины и дети с подносами с едой.
Его лицо помрачнело. Значит, она все еще здесь.
— Друзья Кэтрин, — проворчал он сердито. Она ослушалась его приказа.
Может, они пришли попрощаться? Брови Зака нахмурились. Странно, что они одобряют род ее занятий.
Он с отвращением вспомнил голого мужчину у нее на кровати. И Кэтрин, готовую удовлетворить все желания клиента. Его рот скривился. А еще говорят, что город — гнездо разврата.
Как может Кэтрин предлагать свое тело любому желающему? Как она может притворяться, что их грубые движения доставляют ей удовольствие?
У него внутри все сжималось от негодования.
Но что больше всего возмущало Зака, так это ее ложь. Сначала она пыталась все отрицать, но потом поняла, что это бесполезно. А ведь он надеялся, что она опровергнет его страшные предположения, скажет, что он не правильно все понял.
Но он не дурак. И у него есть глаза. И если к утру она не исчезнет, мрачно подумал Зак, он примет решительные меры.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
На рассвете Кэтрин, сонная, слезла с кровати и отправилась в душ. Одевшись, она пошла насыпать корм курам и цыплятам в кормушки, которые она заняла у друзей. Сама она позавтракает попозже. Когда она вчера попробовала завести мотор, он фырчал, плевался, а потом заглох и, несмотря на все ее усилия, больше не заводился.
Плюс ко всему не было попутного ветра. Зато она смогла попрощаться с друзьями. Кэтрин улыбнулась. Было столько смеха и слез за этот вечер.
Пора приниматься за работу, сказала себе Кэтрин и накинула рабочую одежду поверх шортов и топика. Достав ящик с инструментами, она приступила к починке мотора. Через два часа бесплодных усилий она была покрыта маслом и грязью с головы до ног.
— Вот это да!
Кэтрин оторвалась от мотора, вся красная от напряжения. Увидев того, кому принадлежал голос, она улыбнулась.
— Привет, — сказала Кэтрин маленькому мальчику.
Сэм, поняла она. Вышел погулять, пока папа отдает команды по мобильному телефону.
Ее сердце растаяло при виде малыша. Он казался бледным и запуганным, совсем не похожим на своего надменного отца. Мальчик стоял на берегу с круглыми от изумления глазами. Было видно, что он сгорает от любопытства, но стесняется подойти поближе.
— Твои цыплята? — завороженно спросил он, разглядывая серебристых кур.
— Да. — Она с любовью посмотрела на кур и цыплят, клюющих зернышки. — Вот эти большие приехали из Франции.
— Ух ты! — восхитился малыш. Он осторожно погладил упитанную курицу. Заулыбался. — Ух ты!
Она такая теплая и мягкая.
Кэтрин тоже погладила курицу и сказала мальчику:
— Они очень смирные. И несут розовые яйца.
— Правда? — изумился ребенок.
— Поможешь мне посадить кур в клетки? спросила Кэтрин.
— А можно?
Они вместе поймали кур и посадили в клетки, защелкнув дверцы. Потом стали заносить на палубу. Несмотря на тяжесть, Сэм очень осторожно ставил их на крышу ее каюты.
— Шесть, семь, восемь, — считала Кэтрин. — Все серебристые курицы на месте. Четверо фаверолей тоже здесь. Большое спасибо! — поблагодарила малыша девушка.
Теперь я могу снова взяться за мотор.
Сэм подошел к мотору.
— Что ты делаешь? — поинтересовался он.
— Пытаюсь завести его, — ответила она с гримаской и неожиданно добавила:
— Хочешь помочь?
— Конечно! — выдохнул Сэм, весь дрожа от предвкушения.
— Забирайся сюда, — протянула руку Кэтрин.
— Здорово! — Сэм склонился над мотором. Глаза его сверкали от удовольствия. — Что я могу сделать?
Она с сомнением оглядела его светло-голубую рубашку и бежевые шорты — безупречно выглаженные, с острыми, как нож, складочками. «Он, наверное, в них и присесть боится», — решила девушка.
— Ты испачкаешься, давай-ка мы тебя переоденем, — сделала вывод Кэтрин.
Блестящие от волнения глаза посмотрели на нее.
Они были такими же серыми, как у отца. Хотя у Зака в глазах всегда читался приказ, а у Сэма — робость. Кэтрин отрыла в каюте старую футболку.
— Чудесно, — одобрила она, хотя футболка оказалась малышу ниже колен. Сэм нисколько не возражал против этого причудливого одеяния. — Теперь, — весело попросила она, — передай мне гаечный ключ.
— Вот он.
Кэтрин спрятала улыбку.
— Тряпку. — С видом врача-хирурга Кэтрин вытянула руку.
— Тряпка. — Сэм с аккуратностью медсестры вложил ей в руку тряпку.
— Масло.
Возникла пауза. Обернувшись, Кэтрин увидела, что Сэма смутило большое количество бутылок и бутылочек в ее рабочем ящике. Кэтрин отвернулась.
— То, что во флаконе с носиком.
Масленка оказалась в руке Кэтрин, маленькая головка склонилась над ее плечом. Мальчик прерывисто дышал от волнения.
— Никогда не чинил мотор раньше! — в восхищении прошептал Сэм.
— Не знаю, что бы я делала без твоей помощи, сказала Кэтрин. — Подержи здесь, пожалуйста, попросила она, выбрав самое легкое задание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31