Есть еще что-либо, о чем ты забыла меня предупредить?
Последние следы нервозности пропали с ее лица, уступив место радостной улыбке.
– Масса всего. Серьезно, Оуэн, думаю, я справлюсь. Только поедем медленно.
– Тут даже обсуждать нечего. Задумаешь падать – кричи. Кити и не такого наслушалась. А я подхвачу тебя и посажу рядом с собой.
Тогда она окажется прижатой к нему. Оуэн молился, чтобы подобных мер не потребовалось.
Лишь в уголке души затаилась надежда – а вдруг?
Глава одиннадцатая
И зачем надо было сообщать Оуэну о своих глупых страхах перед лошадьми? – ругала себя Делфайн. Он й так трясется над ней; а уж такое признание наверняка вызвало у него острое чувство вины.
К собственному удивлению, сидя на этой милой лошадке, с Оуэном рядом, Делфайн ощущала себя в полной безопасности. Ощущала она и другое: влечение, жар, томление. Он такой мужественный, так непринужденно держится в седле. Как тут не мечтать о его прикосновениях, о его поцелуях?
Делфайн покачнулась, Кити мигом отозвалась на ее движение, Оуэн дернулся. Делфайн успокоила его взмахом руки.
– Все в порядке. – Надо воздержаться от запретных мыслей. – Расскажи мне о ранчо, – попросила она.
Он передернул плечами, и даже этот жест вышел у него сексуальным.
– «Второй шанс» – крупное владение, по меркам Монтаны, поэтому мы посетим, сегодня лишь несколько участков. Посмотришь, как люди работают. Хотя сразу предупреждаю – это окажется совсем не таким увлекательным, как в фильмах и книгах.
– Все равно. Рассказывай дальше.
– Работа здесь ведется круглый год, без перерывов, семь дней в неделю. Полно грязной работы – вообще грязи. Дурные запахи, дурная погода, непослушные животные. – (Она рассмеялась.) – Что?
– Звучит так, словно ты ранчо терпеть не можешь, а ведь я знаю – это не так.
– Для меня – да, но для большинства... несколько недель на ранчо могут внушить отвращение к нему на всю жизнь. Коровы по большей части что-нибудь жуют, а значительную часть года травы нет, поэтому приходится запасать сено. Это тяжелая, изнурительная работа. Зимой бывает очень холодно, но все равно даже день пропустить нельзя.
Потом он заговорил о поддержании в рабочем состоянии оборудования, заботе о здоровье животных, проблемах отела.
– Но ты все это делаешь.
– Это моя работа, такая же, как у тебя посещение больниц и благотворительных мероприятий.
– И тебе она нравится.
– Откуда такая уверенность?
– Ты же здесь?
– Я всегда буду здесь. – Потому что здесь его сердце. Здесь похоронен его ребенок.
Похоже, Делфайн поняла, о чем он думает, потому что заставила Кити подойти ближе и тронула его за руку.
– Надеюсь, ты не извиняешься за то, какой ты есть.
– Упрямый?
Она рассмеялась, но спорить не стала.
Они подъехали туда, где Николас ворошил сено. Рядом Ферон чистил ирригационную канаву. Оуэн указал на людей, перегоняющих в отдалении стадо коров. Следующим пунктом их маршрута оказался прелестный узенький ручей, у которого располагался небольшой старый домик.
– Какое славное место. Здесь кто-нибудь живет?
Оуэн спрыгнул с коня и подошел к ней, помогая спуститься. Ее тело скользнуло вдоль его тела, мгновение они, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза. Больше всего Делфайн хотелось прижаться к нему, человеку, получить которого она не могла. Один поцелуй, всего один поцелуй, подумалось ей.
Следующей мыслью было: этого не хватит.
Невероятным усилием воли она сняла руки с его плеч и отодвинулась. Он опустил ее на землю.
– Нет. Давно уже нет.
– Как жаль.
– Нам пора возвращаться, – напомнил Оуэн.
– Да, верно. Спасибо, что привез меня сюда.
Твое ранчо прекрасно. Оно дает возможность вернуться к тем временам, когда люди спали под звездами. Теперь такое редко случается. Уехав, я буду о нем вспоминать.
– Ты вечно меня удивляешь. Зачем такой, как ты, спать на улице, если есть возможность спать в постели?
Только не с тобой, возразила она мысленно. С тобой мне спать нельзя.
– Должно быть, я романтик.
– Тебе бы не понравилось, – скривился он. – Ты ночевала когда-нибудь на открытом воздухе?
– Нет, но часто мечтала об этом.
– Воображение может подвести. Мошкара. Ни мягких матрасов, ни удобств. Многие не могут с этим смириться.
Делфайн поняла – Оуэн вспомнил о Файе. Он подсадил ее на лошадь. В молчании они отправились домой.
– Тебе не обязательно этим заниматься, – предупредил он, когда Делфайн попросила объяснить, как ухаживать за Кити. – У тебя есть чем заняться, а лошади не относятся к числу твоих любимых животных.
– Кити теперь моя любимица наравне с Тимбелиной. Она была так мила со мной, в отличие от того громадного зверя, на котором я училась по настоянию моего тренера.
Оуэн показал ей, как чистить Кити. Положил свою руку поверх ее руки, и они начали выписывать на лошадиной шкуре круги, пока Делфайн уже не могла больше выносить его прикосновения.
– Ты можешь уйти, – процедил Оуэн сквозь зубы.
– Не прогонишь же ты меня только из-за существующего между нами притяжения. Но только не трогай больше. Я... пожалуйста.
Он отшатнулся от нее, как от раскаленного угля.
– Ты права. Мне не стоило тебя трогать.
– Не думай, что я отношу тебя к категории людей, прикосновений которых не желаю. С тобой-то как раз желаю. Просто это неправильно.
Делфайн старательно следовала инструкциям Оуэна. Время от времени их пальцы соприкасались, и у девушки сжималось горло. Желание терзало ее, хотелось спрятать горящее лицо в гриве Кити. Оуэну не следует знать, насколько сильны ее переживания.
– Пойду теперь помогать Лидии.
Неожиданно зазвонил телефон. В доме и конюшне линия была общая. Звонок смолк, значит, кто-то ответил в доме.
– О господи, Делфайн, иди скорей, – позвала Лидия. – Я совсем не готова, а он уже едет. Честно. Я даже не начинала одеваться, думала – он шутит.
Делфайн поспешила к дому, бросив:
– У Лидии свидание.
– С кем?
– Беном Вичклифом.
– С эти старым растяпой?
Делфайн резко повернулась.
– Он прекрасный человек, Лидия ему нравится. И... – Она понизила голос. – Ты слышал, какой у нее голос? Бен тоже ей нравится.
– Но... Лидия? Она же никогда...
– Никуда не выходила, потому что была слишком занята заботами о тебе и твоем доме.
– Это ты им помогла, – мягко заметил Оуэн.
– Ерунда.
Он улыбнулся.
– Не ерунда. Ты внушила Бену эту мысль. Обнадежила его.
– Да ты видел его? Не очень-то ему требовалось поощрение.
Оуэн внезапно запрокинул голову и расхохотался.
– Тише, Лидия услышит.
– Я не над Лидией смеюсь. Над тобой. Ты – вечный сюрприз.
– Знаешь, я это много раз слышала. Слишком много раз.
Глава двенадцатая
Притормози, приказал себе Оуэн. Его привязанность к Делфайн постоянно росла. Ему не хотелось покидать дом, даже когда было надо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Последние следы нервозности пропали с ее лица, уступив место радостной улыбке.
– Масса всего. Серьезно, Оуэн, думаю, я справлюсь. Только поедем медленно.
– Тут даже обсуждать нечего. Задумаешь падать – кричи. Кити и не такого наслушалась. А я подхвачу тебя и посажу рядом с собой.
Тогда она окажется прижатой к нему. Оуэн молился, чтобы подобных мер не потребовалось.
Лишь в уголке души затаилась надежда – а вдруг?
Глава одиннадцатая
И зачем надо было сообщать Оуэну о своих глупых страхах перед лошадьми? – ругала себя Делфайн. Он й так трясется над ней; а уж такое признание наверняка вызвало у него острое чувство вины.
К собственному удивлению, сидя на этой милой лошадке, с Оуэном рядом, Делфайн ощущала себя в полной безопасности. Ощущала она и другое: влечение, жар, томление. Он такой мужественный, так непринужденно держится в седле. Как тут не мечтать о его прикосновениях, о его поцелуях?
Делфайн покачнулась, Кити мигом отозвалась на ее движение, Оуэн дернулся. Делфайн успокоила его взмахом руки.
– Все в порядке. – Надо воздержаться от запретных мыслей. – Расскажи мне о ранчо, – попросила она.
Он передернул плечами, и даже этот жест вышел у него сексуальным.
– «Второй шанс» – крупное владение, по меркам Монтаны, поэтому мы посетим, сегодня лишь несколько участков. Посмотришь, как люди работают. Хотя сразу предупреждаю – это окажется совсем не таким увлекательным, как в фильмах и книгах.
– Все равно. Рассказывай дальше.
– Работа здесь ведется круглый год, без перерывов, семь дней в неделю. Полно грязной работы – вообще грязи. Дурные запахи, дурная погода, непослушные животные. – (Она рассмеялась.) – Что?
– Звучит так, словно ты ранчо терпеть не можешь, а ведь я знаю – это не так.
– Для меня – да, но для большинства... несколько недель на ранчо могут внушить отвращение к нему на всю жизнь. Коровы по большей части что-нибудь жуют, а значительную часть года травы нет, поэтому приходится запасать сено. Это тяжелая, изнурительная работа. Зимой бывает очень холодно, но все равно даже день пропустить нельзя.
Потом он заговорил о поддержании в рабочем состоянии оборудования, заботе о здоровье животных, проблемах отела.
– Но ты все это делаешь.
– Это моя работа, такая же, как у тебя посещение больниц и благотворительных мероприятий.
– И тебе она нравится.
– Откуда такая уверенность?
– Ты же здесь?
– Я всегда буду здесь. – Потому что здесь его сердце. Здесь похоронен его ребенок.
Похоже, Делфайн поняла, о чем он думает, потому что заставила Кити подойти ближе и тронула его за руку.
– Надеюсь, ты не извиняешься за то, какой ты есть.
– Упрямый?
Она рассмеялась, но спорить не стала.
Они подъехали туда, где Николас ворошил сено. Рядом Ферон чистил ирригационную канаву. Оуэн указал на людей, перегоняющих в отдалении стадо коров. Следующим пунктом их маршрута оказался прелестный узенький ручей, у которого располагался небольшой старый домик.
– Какое славное место. Здесь кто-нибудь живет?
Оуэн спрыгнул с коня и подошел к ней, помогая спуститься. Ее тело скользнуло вдоль его тела, мгновение они, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза. Больше всего Делфайн хотелось прижаться к нему, человеку, получить которого она не могла. Один поцелуй, всего один поцелуй, подумалось ей.
Следующей мыслью было: этого не хватит.
Невероятным усилием воли она сняла руки с его плеч и отодвинулась. Он опустил ее на землю.
– Нет. Давно уже нет.
– Как жаль.
– Нам пора возвращаться, – напомнил Оуэн.
– Да, верно. Спасибо, что привез меня сюда.
Твое ранчо прекрасно. Оно дает возможность вернуться к тем временам, когда люди спали под звездами. Теперь такое редко случается. Уехав, я буду о нем вспоминать.
– Ты вечно меня удивляешь. Зачем такой, как ты, спать на улице, если есть возможность спать в постели?
Только не с тобой, возразила она мысленно. С тобой мне спать нельзя.
– Должно быть, я романтик.
– Тебе бы не понравилось, – скривился он. – Ты ночевала когда-нибудь на открытом воздухе?
– Нет, но часто мечтала об этом.
– Воображение может подвести. Мошкара. Ни мягких матрасов, ни удобств. Многие не могут с этим смириться.
Делфайн поняла – Оуэн вспомнил о Файе. Он подсадил ее на лошадь. В молчании они отправились домой.
– Тебе не обязательно этим заниматься, – предупредил он, когда Делфайн попросила объяснить, как ухаживать за Кити. – У тебя есть чем заняться, а лошади не относятся к числу твоих любимых животных.
– Кити теперь моя любимица наравне с Тимбелиной. Она была так мила со мной, в отличие от того громадного зверя, на котором я училась по настоянию моего тренера.
Оуэн показал ей, как чистить Кити. Положил свою руку поверх ее руки, и они начали выписывать на лошадиной шкуре круги, пока Делфайн уже не могла больше выносить его прикосновения.
– Ты можешь уйти, – процедил Оуэн сквозь зубы.
– Не прогонишь же ты меня только из-за существующего между нами притяжения. Но только не трогай больше. Я... пожалуйста.
Он отшатнулся от нее, как от раскаленного угля.
– Ты права. Мне не стоило тебя трогать.
– Не думай, что я отношу тебя к категории людей, прикосновений которых не желаю. С тобой-то как раз желаю. Просто это неправильно.
Делфайн старательно следовала инструкциям Оуэна. Время от времени их пальцы соприкасались, и у девушки сжималось горло. Желание терзало ее, хотелось спрятать горящее лицо в гриве Кити. Оуэну не следует знать, насколько сильны ее переживания.
– Пойду теперь помогать Лидии.
Неожиданно зазвонил телефон. В доме и конюшне линия была общая. Звонок смолк, значит, кто-то ответил в доме.
– О господи, Делфайн, иди скорей, – позвала Лидия. – Я совсем не готова, а он уже едет. Честно. Я даже не начинала одеваться, думала – он шутит.
Делфайн поспешила к дому, бросив:
– У Лидии свидание.
– С кем?
– Беном Вичклифом.
– С эти старым растяпой?
Делфайн резко повернулась.
– Он прекрасный человек, Лидия ему нравится. И... – Она понизила голос. – Ты слышал, какой у нее голос? Бен тоже ей нравится.
– Но... Лидия? Она же никогда...
– Никуда не выходила, потому что была слишком занята заботами о тебе и твоем доме.
– Это ты им помогла, – мягко заметил Оуэн.
– Ерунда.
Он улыбнулся.
– Не ерунда. Ты внушила Бену эту мысль. Обнадежила его.
– Да ты видел его? Не очень-то ему требовалось поощрение.
Оуэн внезапно запрокинул голову и расхохотался.
– Тише, Лидия услышит.
– Я не над Лидией смеюсь. Над тобой. Ты – вечный сюрприз.
– Знаешь, я это много раз слышала. Слишком много раз.
Глава двенадцатая
Притормози, приказал себе Оуэн. Его привязанность к Делфайн постоянно росла. Ему не хотелось покидать дом, даже когда было надо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28