Сделала бы вид, что ничего особенного не произошло!
– Я вижу, ты не согласен с матерью, – поморщилась она.
Он безразлично пожал плечами.
– Сказать по правде, меня больше интересует твое мнение. Так что скажешь: я должен извиниться перед тобой?
Если ставить вопрос именно так – получается, что нет! Следует признать: он не принуждал ее к поцелуям.
– Нет, – отрезала она. – Не надо, не извиняйся.
Его лицо просветлело.
– Не надо? Точно?
– Точно. Но ничего подобного больше не повторится.
– Вот как... – Это ее заявление несколько озадачило Оливера. – А я собирался тебя спросить: может, пообедаем как-нибудь в городе? На этой неделе?
– Нет, спасибо, – отрезала Дани.
Он сдвинул брови.
– Нет? – переспросил он.
– Нет, – почти крикнула она.
– Это не понравится твоему парню, понятно. А может, есть еще что-то, что вызовет его раздражение?
– Давай оставим в покое мою частную жизнь, хорошо? – язвительно сказала она.
– Невозможно. Потому что твоя профессиональная деятельность совершенно не занимает меня, ты понимаешь, что я имею в виду, – усмехнулся Оливер. – По крайней мере, пока биография моей матери остается ее частью.
Дани даже задохнулась. Что за наглость!
– В таком случае, нам не о чем разговаривать.
И она захлопнула дверцу автомобиля, чтобы поставить точку.
– А ты ничего не забыла? – спросил Оливер каким-то странным, хриплым голосом.
– Сейчас зайду в дом и попрощаюсь с Конни, – отмахнулась Дани.
Он что, думает, что она настолько невоспитанная, чтобы уехать, не поблагодарив хозяйку?
– Мама просила передать тебе извинения. Она устала, у нее разболелась голова, и ей пришлось лечь в постель, – сообщил Оливер.
Разболелась голова! Ничего удивительного! Но Дани не сомневалась, что головная боль пройдет, как только ее источник сядет в машину и уедет! Дани имела в виду не себя, разумеется.
Впрочем, возможно, Дани и ошибается. Хотя несомненно, что временами Оливер выводит ее из себя, Конни его обожает и страшно гордится им.
Но эти чувства делают ее слепой. Она готова простить ему все на свете!
Дани нахмурилась. А как же альбомы? Конни что, передумала?
– Она обещала приготовить для меня кое-что...
– Все здесь. – Оливер показал ей сумку.
Так вот что он имел в виду, когда спросил, не забыла ли она что-то важное!
– Брось их на заднее сиденье, – с раздражением сказала она. И с еще большим раздражением проводила взглядом сумку, которая тут же полетела, куда она просила – Оливер решил исполнить ее просьбу буквально. – Пожалуйста, скажи Конни, что я желаю ей скорейшего выздоровления!
– Обязательно скажу, – кивнул он.
И Дани ничего больше не оставалось, как сесть за руль. Чем скорее она отсюда уедет, тем лучше.
Оливер наклонился к окну.
– Езжай осторожно, – посоветовал он, глядя ей прямо в глаза своими прозрачными и в то же время непроницаемыми глазами.
– Я всегда езжу очень осторожно.
Он недоверчиво улыбнулся.
– Странно. Выбор модели заставляет предположить иное!
И он перевел взгляд на капот ее спортивной машины.
– Это подарок. Дед подарил мне на совершеннолетие, – нетерпеливо объяснила она.
– Вот как... И что, с тобой даже не посоветовались?
Она неохотно покачала головой. Посоветовались, конечно. Когда дед заявил, что дарит ей на двадцать первый день рождения машину, ей была предоставлена возможность выбрать и цвет, и модель. Он только вызвался пойти с ней в магазин, чтобы оплатить покупку. Но ей не хотелось, чтобы Оливер догадался, что она сама сделала такой выбор. Спортивная модель выдает в ней натуру куда более увлекающуюся, чем она сама хотела бы признать.
– Я же сказала, это подарок, – не стала она ничего объяснять. – А теперь, если ты отпустишь дверь, я поеду. Впереди у меня длинный путь.
– Пожалуйста, не смею задерживать, – с издевкой сказал Оливер. – Увидимся в следующую субботу.
И с треском захлопнул дверцу.
Дани включила передачу и поехала по аллее к воротам. Она постарается избежать этой встречи. Сделает все от нее зависящее. Она, конечно, не может просить Конни отправить сына куда-нибудь подальше, пока она работает в доме. Но, прежде чем ехать к Конни, она наведет справки об Оливере. И поедет лишь в том случае, если Оливера там не будет. Кроме того, Конни говорила о каких-то планах в городе. Может быть, им удастся встретиться и поработать в городе. Тогда вероятность встретить Оливера будет минимальной.
Боишься, издевательски прошептал внутренний голос.
Нет, покачала она головой. Просто вчера ей стало совершенно ясно, что работать в доме Конни будет очень сложно.
Настроение у нее немного повысилось. И, когда Дани подъезжала к городу, она уже с улыбкой спрашивала себя, не слишком ли серьезно она восприняла все прошедшие события. Да, Оливер предпринял еще одну дерзкую попытку заставить ее отказаться от книги. И теперь от нее зависит, показать ему, что он преуспел в своих планах, или наоборот, продемонстрировать свою силу и решительность. Если она продолжит работу, как ни в чем не бывало, он увидит, что план его провалился!
И позже вечером, сидя в крошечном садике с альбомами Конни в руках, Дани почти вернула свое обычное самообладание. Подумаешь, Оливер Ковердейл. Если он своим дерзким поведением надеется испугать ее, то у него ничего не получится. Она еще покажет ему...
Она застыла. Перевернув страницу, она увидела пустые места. И на следующей странице тоже. На том месте, где еще недавно наверняка были фотографии!
Дани вернулась к предыдущей странице. На ней, как и на всех предыдущих, было четыре аккуратно наклеенных фотографии. На следующих страницах точно так же было по четыре симметрично расположенных фотографии. И только на этих двух страницах по две фотографии были оторваны. На картоне сохранились следы отрыва.
Кто убрал фотографии? И зачем?
И еще: когда? Днем, в саду, до прогулки с Оливером, Дани бегло пролистала все альбомы и не заметила пропаж. Так когда же они пропали? Конни сама вынула их, прежде чем отдать Оливеру? Или Оливер вынул их, прежде чем отдать Дани? Вопросы, вопросы...
7
– Так ты предполагаешь, что это были фотографии отца Оливера Ковердейла?
Глаза у Джонни загорелись, и он с заговорщицким видом наклонился к Дани через столик.
Они с Дани встретились в ресторанчике, как обычно в понедельник.
– Я теперь, наверное, никогда не узнаю, что произошло на самом деле, – со вздохом ответила Дани.
– Но ты ведь можешь просто спросить, – резонно возразил Джонни. – Спроси Оливера Ковердейла – и все.
Она уже об этом думала. Но, если фотографии удалила Конни, она это сделала намеренно. А если это сделала не Конни, тогда остается сам Оливер. Дани совсем не хочется вновь стать причиной напряженности в отношениях между Оливером и матерью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
– Я вижу, ты не согласен с матерью, – поморщилась она.
Он безразлично пожал плечами.
– Сказать по правде, меня больше интересует твое мнение. Так что скажешь: я должен извиниться перед тобой?
Если ставить вопрос именно так – получается, что нет! Следует признать: он не принуждал ее к поцелуям.
– Нет, – отрезала она. – Не надо, не извиняйся.
Его лицо просветлело.
– Не надо? Точно?
– Точно. Но ничего подобного больше не повторится.
– Вот как... – Это ее заявление несколько озадачило Оливера. – А я собирался тебя спросить: может, пообедаем как-нибудь в городе? На этой неделе?
– Нет, спасибо, – отрезала Дани.
Он сдвинул брови.
– Нет? – переспросил он.
– Нет, – почти крикнула она.
– Это не понравится твоему парню, понятно. А может, есть еще что-то, что вызовет его раздражение?
– Давай оставим в покое мою частную жизнь, хорошо? – язвительно сказала она.
– Невозможно. Потому что твоя профессиональная деятельность совершенно не занимает меня, ты понимаешь, что я имею в виду, – усмехнулся Оливер. – По крайней мере, пока биография моей матери остается ее частью.
Дани даже задохнулась. Что за наглость!
– В таком случае, нам не о чем разговаривать.
И она захлопнула дверцу автомобиля, чтобы поставить точку.
– А ты ничего не забыла? – спросил Оливер каким-то странным, хриплым голосом.
– Сейчас зайду в дом и попрощаюсь с Конни, – отмахнулась Дани.
Он что, думает, что она настолько невоспитанная, чтобы уехать, не поблагодарив хозяйку?
– Мама просила передать тебе извинения. Она устала, у нее разболелась голова, и ей пришлось лечь в постель, – сообщил Оливер.
Разболелась голова! Ничего удивительного! Но Дани не сомневалась, что головная боль пройдет, как только ее источник сядет в машину и уедет! Дани имела в виду не себя, разумеется.
Впрочем, возможно, Дани и ошибается. Хотя несомненно, что временами Оливер выводит ее из себя, Конни его обожает и страшно гордится им.
Но эти чувства делают ее слепой. Она готова простить ему все на свете!
Дани нахмурилась. А как же альбомы? Конни что, передумала?
– Она обещала приготовить для меня кое-что...
– Все здесь. – Оливер показал ей сумку.
Так вот что он имел в виду, когда спросил, не забыла ли она что-то важное!
– Брось их на заднее сиденье, – с раздражением сказала она. И с еще большим раздражением проводила взглядом сумку, которая тут же полетела, куда она просила – Оливер решил исполнить ее просьбу буквально. – Пожалуйста, скажи Конни, что я желаю ей скорейшего выздоровления!
– Обязательно скажу, – кивнул он.
И Дани ничего больше не оставалось, как сесть за руль. Чем скорее она отсюда уедет, тем лучше.
Оливер наклонился к окну.
– Езжай осторожно, – посоветовал он, глядя ей прямо в глаза своими прозрачными и в то же время непроницаемыми глазами.
– Я всегда езжу очень осторожно.
Он недоверчиво улыбнулся.
– Странно. Выбор модели заставляет предположить иное!
И он перевел взгляд на капот ее спортивной машины.
– Это подарок. Дед подарил мне на совершеннолетие, – нетерпеливо объяснила она.
– Вот как... И что, с тобой даже не посоветовались?
Она неохотно покачала головой. Посоветовались, конечно. Когда дед заявил, что дарит ей на двадцать первый день рождения машину, ей была предоставлена возможность выбрать и цвет, и модель. Он только вызвался пойти с ней в магазин, чтобы оплатить покупку. Но ей не хотелось, чтобы Оливер догадался, что она сама сделала такой выбор. Спортивная модель выдает в ней натуру куда более увлекающуюся, чем она сама хотела бы признать.
– Я же сказала, это подарок, – не стала она ничего объяснять. – А теперь, если ты отпустишь дверь, я поеду. Впереди у меня длинный путь.
– Пожалуйста, не смею задерживать, – с издевкой сказал Оливер. – Увидимся в следующую субботу.
И с треском захлопнул дверцу.
Дани включила передачу и поехала по аллее к воротам. Она постарается избежать этой встречи. Сделает все от нее зависящее. Она, конечно, не может просить Конни отправить сына куда-нибудь подальше, пока она работает в доме. Но, прежде чем ехать к Конни, она наведет справки об Оливере. И поедет лишь в том случае, если Оливера там не будет. Кроме того, Конни говорила о каких-то планах в городе. Может быть, им удастся встретиться и поработать в городе. Тогда вероятность встретить Оливера будет минимальной.
Боишься, издевательски прошептал внутренний голос.
Нет, покачала она головой. Просто вчера ей стало совершенно ясно, что работать в доме Конни будет очень сложно.
Настроение у нее немного повысилось. И, когда Дани подъезжала к городу, она уже с улыбкой спрашивала себя, не слишком ли серьезно она восприняла все прошедшие события. Да, Оливер предпринял еще одну дерзкую попытку заставить ее отказаться от книги. И теперь от нее зависит, показать ему, что он преуспел в своих планах, или наоборот, продемонстрировать свою силу и решительность. Если она продолжит работу, как ни в чем не бывало, он увидит, что план его провалился!
И позже вечером, сидя в крошечном садике с альбомами Конни в руках, Дани почти вернула свое обычное самообладание. Подумаешь, Оливер Ковердейл. Если он своим дерзким поведением надеется испугать ее, то у него ничего не получится. Она еще покажет ему...
Она застыла. Перевернув страницу, она увидела пустые места. И на следующей странице тоже. На том месте, где еще недавно наверняка были фотографии!
Дани вернулась к предыдущей странице. На ней, как и на всех предыдущих, было четыре аккуратно наклеенных фотографии. На следующих страницах точно так же было по четыре симметрично расположенных фотографии. И только на этих двух страницах по две фотографии были оторваны. На картоне сохранились следы отрыва.
Кто убрал фотографии? И зачем?
И еще: когда? Днем, в саду, до прогулки с Оливером, Дани бегло пролистала все альбомы и не заметила пропаж. Так когда же они пропали? Конни сама вынула их, прежде чем отдать Оливеру? Или Оливер вынул их, прежде чем отдать Дани? Вопросы, вопросы...
7
– Так ты предполагаешь, что это были фотографии отца Оливера Ковердейла?
Глаза у Джонни загорелись, и он с заговорщицким видом наклонился к Дани через столик.
Они с Дани встретились в ресторанчике, как обычно в понедельник.
– Я теперь, наверное, никогда не узнаю, что произошло на самом деле, – со вздохом ответила Дани.
– Но ты ведь можешь просто спросить, – резонно возразил Джонни. – Спроси Оливера Ковердейла – и все.
Она уже об этом думала. Но, если фотографии удалила Конни, она это сделала намеренно. А если это сделала не Конни, тогда остается сам Оливер. Дани совсем не хочется вновь стать причиной напряженности в отношениях между Оливером и матерью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39