ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Несколько лет назад тетя умерла, и дядя Том эти последние годы наслаждался холостяцкой свободой. Которую, по мнению Дани, заслужил за все эти долгие годы преданности больной жене. Но мать Дани была, очевидно, другого мнения. И не скрывала этого.
– Дедушка...
– Дани...
Оба засмеялись – они начали говорить одновременно. Как всегда в таких случаях, дед уступил очередь Дани.
Дани чуть нахмурилась. Она толком не знала, о чем хотела спросить. И собиралась ли спрашивать о чем-то. С детства дед был самым главным в ее жизни, самым высоким авторитетом, самым любящим и любимым из близких. Всегда готов был прийти на помощь по первому зову. Она давно не ребенок, и глупо бежать к деду при первой же трудности... Но разговор с Оливером совершенно выбил ее из равновесия. И вновь ей захотелось обратиться к деду за поддержкой, чтобы, если не поговорить, то просто помолчать вместе.
Она бросила быстрый взгляд туда, где стоял Оливер. Он улыбался, оживленно беседуя с ее родителями. С ее отцом. Оливер, крепкий, высокий, уверенный в себе, – как видно, сегодня он решил быть воплощением очарования. Дани подумала об этом, видя, как гости с симпатией смотрят на него и улыбаются тому, что он сказал. Дани разозлилась – развлекается себе, даже не задумываясь о том, как растревожил ее чувства их предыдущий разговор. Хотя, с другой стороны, с чего бы ему думать о ее чувствах...
Дани вдруг замерла, словно приросла к полу. Взгляд ее был прикован к Оливеру и группе гостей, что окружали его. Она почувствовала, как кровь отлила от лица.
Нет, этого просто не может быть! Ей, наверное, кажется!
Под влиянием того, что сказал ей Оливер о внешнем сходстве, она теперь навоображала бог весть что!
Возможно, но... Осанка... форма головы... манера наклонять голову... то, как лежат пряди коротко стриженых волос на затылке... Даже улыбка, такая издевательски-циничная у Оливера и мягко-насмешливая у него... одно и то же!
Дани затравленно оглянулась по сторонам. Ей казалось, что все вокруг тоже заметили это невероятное сходство! Но нет, никто не обращал на Оливера и его собеседника никакого внимания! Даже дед ничего не заметил!
Неужели ей померещилось? Неужели больше никто не замечает поразительного внешнего сходства между двумя мужчинами? Неужели никто другой не догадывается о том, что при таком потрясающем внешнем сходстве они просто не могут не быть связаны узами крови?
Но если... если они связаны... тогда получается, что тридцать восемь лет назад...
О боже, внутренне взмолилась она, за что мне такое испытание! Этого просто не может быть!
11
– Дани, если ты немедленно не объяснишь мне, что происходит, я остановлю машину у обочины и буду стоять там, пока ты не расскажешь, в чем дело.
Оливер с гневным недоумением смотрел на нее.
Дани сжалась в комочек на своем сиденье. Всю дорогу она молчала и чувствовала себя совершенно опустошенной. Минута проходила за минутой, а она чувствовала себя все несчастнее и несчастнее.
Это было самое ужасное воскресенье, которое когда-либо выпадало на ее долю. Было еще тяжелее из-за того, что ей приходилось изображать счастье и оживление, чтобы никто из дорогих ей людей не догадался, какая черная буря свирепствует в ее душе. Время словно остановилось, и она считала минуты, когда можно будет собраться и уехать домой.
Ей столько нужно было узнать, столько всего выяснить... Но единственный человек, который мог хотя бы что-то прояснить, этот человек был далеко.
Конни. Только одна Конни могла рассказать ей то, что необходимо было узнать. И то, что она боялась узнать.
Знает ли Оливер? Разговаривала ли с ним Конни? Рассказала ли она ему правду? И всю ли правду? Если Оливер знает... то он прирожденный актер – ничуть не хуже своей знаменитой матери! Ни словом, ни жестом он ни разу себя не выдал! Ни разу не показал, что он знает о том, что рядом с ним за столом сидит его собственный отец!
Дани терялась в догадках. Как это могло случиться, каким образом повернулась судьба, что тридцать восемь лет назад Конни встретилась с этим мужчиной? Как, где могли пересечься их жизненные пути? Это было почти невозможно. И все же, по мере того как Дани все пристальнее и пристальнее приглядывалась к ним, она все яснее понимала, что догадки ее верны. И то, что больше никто из родных не замечал этого поразительного, бросающегося в глаза сходства, вызывало у нее еще большее изумление, чем сам факт случившегося много лет назад романа.
Дани отчаянно ждала встречи с Конни. Ей нужно было срочно поговорить с ней. До того, как она расскажет о своем подозрении кому-либо другому. Даже Оливеру. Особенно Оливеру!
– У меня опять нога болит, – пробормотала Дани, не желая вступать в разговор.
Он недоверчиво прищурился.
– Что, все воскресенье? И вечер субботы?
Она тяжело вздохнула.
– Ты, кажется, развлекался всю субботу и вряд ли мог заметить, болит у меня нога или нет.
После того разговора с Оливером, когда он сказал ей, что знает о ее сомнительном происхождении, она весь вечер была как в тумане. Но каждую секунду, когда она брала себя в руки и искала глазами Оливера, он был в окружении ее родных, болтал и смеялся.
Он сжал губы, помолчал немного.
– Я подумал, что нужно вести себя как следует. Ради тебя. Ты выглядела совершенно потерянной.
– Это неправда, – огрызнулась она. – Я прекрасно провела время. И очень рада, что приехала. Потому что родители мне сказали, что давно не получали такого удовольствия.
– А твой дед, наоборот, был очень обеспокоен, – покачал головой Оливер. – Из-за тебя.
Ну, это-то вполне понятно. Дед хорошо ее знает, и, несомненно, от его глаз не укрылось, как растеряна она была после того, как взглянула на Оливера в обществе своих родных. И после того, как в глаза ей бросилось сходство между ним и его отцом. Что он – его отец, Дани теперь не сомневалась. Тогда Дани пришлось спешно извиниться перед дедом и сбежать на кухню. Там ей удалось хотя бы собраться с силами.
Ей потребовалось все присутствие духа, чтобы заставить себя вернуться и присоединиться к гостям. И продолжать делать вид, что она получает удовольствие от вечеринки. А теперь Оливер пытается ей сказать, что нечего было притворяться, что ее притворство никого не обмануло. По крайней мере, и дед, и Оливер что-то заметили!
– Извини, – пробормотала она.
– И все? – взорвался Оливер. – Извини – и все?!
Она устало повернулась к нему.
– Да, все, – сказала она твердо. – Когда твоя мама возвращается домой?
– Что?! Дани, мы не о моей матери разговариваем! – нетерпеливо прервал он.
– Я разговариваю именно о ней, – с нажимом сказала Дани.
Он со вздохом возвел глаза к небу.
– Завтра. Кажется, завтра. Но я не понимаю...
– Оливер, я страшно устала, – со вздохом сказала она, и это не было ложью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39