— Губы Куинна саркастически скривились. — Джулия, я авторитетно заявляю, что прошлой ночью видели женщину, выходящую из моей комнаты.
— Правда? — Джулия постаралась тоже говорить с сарказмом. — Как интересно! Куинн поморщился.
— Тебе нет смысла запираться! — Он поднес стакан к губам и нетерпеливо отхлебнул глоток бренди. — Послушай, я был зол, когда прибыл сюда. Я признаю и даже готов обсудить это. Догадываюсь, ты считаешь, что у тебя были свои резоны. Я просто хочу их знать.
Джулия со злостью посмотрела на него.
— Нет, — решительно отрезала она, наконец почувствовав себя уверенней. — Мне нечего обсуждать. Я сказала: это была не я. Прошлой ночью… прошлым вечером я ужинала с сыном.
— А после ужина?
— Пошла спать, — резко ответила Джулия. — Ради Бога, Куинн, за кого ты меня принимаешь? Неужто думаешь, что я хочу продолжения нашей связи:
Он вздрогнул, лицо его неожиданно потемнело.
— Тогда кто же это был? — в бешенстве процедил он, но Джулия пожала плечами.
— Это твои проблемы, а не мои. — Тут она немного смягчилась:
— Зачем кому-то обыскивать твою комнату? Ты обвиняешь кого-то в воровстве?
— Нет. — Куинн сжал губы. — Ничего не украдено.
— Ничего? — ахнула Джулия. — Тогда зачем?..
— Я был уверен, что это ты, — пробормотал он, опрокидывая залпом стакан и наливая еще. — Я думал, тебе стало любопытно, как я отыскал тебя.
— О нет… — Горло у Джулии перехватило. — Допустим, мне это любопытно, — честно признала она. — Но я бы никогда не сделала то, что ты предполагаешь. У меня есть какая-то гордость, сам знаешь.
— Мм…
Куинн искоса разглядывал ее, и Джулия подумала, достаточно ли окрепли уже ноги, чтобы встать и включить еще несколько ламп. Лишь лампа за диваном, на котором они сидели, освещала комнату, и от царившего в ней полумрака и полной темноты за окнами интимность .атмосферы ощущалась все сильнее.
— Почему ты не подумал, что это одна из горничных? — быстро спросила она, смущенная его пытливым взглядом, и Куинн неуверенно пожал плечами.
— Было поздно, — произнес он, словно это что-то объясняло. Затем, подумав, добавил:
— Черт возьми, не знаю. Может быть, и горничная. Они обычно застилают постель раньше, но кто знает? Может быть, прошлой ночью задержались. Может, я ошибся. Может, у меня паранойя.
Его глаза потемнели от нахлынувшего чувства, которое Джулия сейчас не могла определить, и она ощутила, что задыхается. Внезапно он показался ей таким молодым и так похожим на мальчика, которого она знала раньше… Это ощущение ужаснуло ее.
— В любом случае, — произнес он, когда она собралась немного отодвинуться от него, — я должен еще раз принести свои извинения. Я не хотел действовать так грубо.
У Джулии пересохло во рту.
— Все… все в порядке…
— Нет, не все. — К ее ужасу, он пододвинулся ближе, его бедро вдавилось в ближайшую к ней подушку, отчего Джулия даже слегка наклонилась к нему. Он взял ее руку и погладил дрожащие пальцы. — Я знаю, мы взяли не самый лучший старт, Джу, но должен сказать тебе, для меня это тоже был шок. — Его губы сложились в подобие улыбки. — Не каждый день встречаешь женщину, которая научила тебя всему, что ты знаешь.
— Я не учила…
— Именно ты, но мы говорим сейчас не об этом.
Она опустила голову, но чувствовала его взгляд на своей щеке.
— Мне не выпало случая рассказать тебе, — продолжал Куинн, — что я испытал, когда ты исчезла. — Он грустно вздохнул и покачал головой. — Я был уничтожен, Джу. Не мог поверить, что ты можешь сделать такое. Со мной. С нами. Что лишний раз показывает, каким мелким и самодовольным педантом я был.
Джулия попыталась было убрать руку, но это оказалось не так-то просто, и она оставила свои попытки. Пора прекратить играть поруганную девственницу, или он найдет другой повод для подозрений. Да и какой вред от этого?
Большой, предупреждал тихий внутренний голос. Эти крепкие загорелые пальцы невероятно чувственны, да и воспоминания о том, как они касались ее разгоряченной плоти, совершенно не добавляют уверенности. Сейчас не вмещается в голове, почему она однажды позволила этому юнцу Куинну такие вольности с собой, но беда в том, что он никогда не казался ей юнцом…
— Помнишь, как я впервые пришел в твои апартаменты? — тихо спросил он, поглаживая рукой по ее запястью, где под кожей нервно пульсировала жилка. Его взгляд скользил по ее затылку, и она ощущала его как прикосновение. — Ты так удивилась, увидев меня…
— Я была поражена, — словно уточняя, сказала она. — Куинн…
— Ты не прогнала меня, — напомнил он, и она скорее почувствовала, нежели увидела, что он поменял руки и поднес пальцы — те пальцы, которыми ласкал ее влажную ладонь, — к своим губам.
— А следовало бы, — коротко возразила Джулия, замечая, что он слизывает привкус ее кожи со своих пальцев. Воспользовавшись возможностью, она выдернула руку и резко заговорила:
— Куинн, что ты здесь рассиживаешь, копаясь в прошлом, которое я предпочла бы забыть? Это вряд ли акт раскаяния.
— Разве нет?
— Нет. — Она подняла на него взгляд — лишь затем, чтобы усилить свои слова. — Я думаю, тебе лучше уйти, пока… пока мы не наговорили друг другу такого, о чем будем жалеть.
— О, не думаю. — Черные глаза Куинна чувственно смотрели на нее. — Я не жалею — ни о чем.
— А я жалею, — вырвалось у Джулии. Уж в этом она не лжет. Хотя интерпретация ее слов не исключает разночтений… Она облизнула губы. — Куинн, пожалуйста…
— Пожалуйста — что?
Внезапно Джулия бросила попытки урезонить его. Резким движением она вскочила на ноги с единственным намерением — вырваться от него и душой, и телом.
Но, к ее ужасу, Куинн поднялся следом и, как только она попыталась сбежать, взял ее за плечо.
— Джу, — хрипло сказал он, — чего ты боишься? Разве ты не знаешь, что я никогда не сделаю тебе больно?
Куинн стоял слишком близко.
— Я… я ничего не боюсь, — торопливо ответила она. — Но прошло десять лет, Куинн. Люди меняются.
— Они перестают любить друг друга, ты это имела в виду? — потребовал он ответа, и его пальцы властно впились ей в плечо. Он не делал ей больно, но и не давал сдвинуться с места, и его неровное дыхание обжигало ее щеку.
— Мы никогда не любили друг друга, — ответила она, не решаясь при этих словах поднять на него глаза и не сомневаясь, что он заметил это. Да, она не любила его, уверяла себя Джулия. Была влюблена в него, вот и все. Как и он в нее. Короткий и, как оказалось, горький опыт. И определенно не такой, какой ей захотелось бы повторить.
— Я любил тебя, — произнес он и совершенно неожиданно наклонился и коснулся кончиком языка ее уха.
Она вырвалась, создавая ту дистанцию между ними, которой добивалась раньше.
— Куинн, это смешно! — воскликнула она, за диваном ощутив себя в большей безопасности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
— Правда? — Джулия постаралась тоже говорить с сарказмом. — Как интересно! Куинн поморщился.
— Тебе нет смысла запираться! — Он поднес стакан к губам и нетерпеливо отхлебнул глоток бренди. — Послушай, я был зол, когда прибыл сюда. Я признаю и даже готов обсудить это. Догадываюсь, ты считаешь, что у тебя были свои резоны. Я просто хочу их знать.
Джулия со злостью посмотрела на него.
— Нет, — решительно отрезала она, наконец почувствовав себя уверенней. — Мне нечего обсуждать. Я сказала: это была не я. Прошлой ночью… прошлым вечером я ужинала с сыном.
— А после ужина?
— Пошла спать, — резко ответила Джулия. — Ради Бога, Куинн, за кого ты меня принимаешь? Неужто думаешь, что я хочу продолжения нашей связи:
Он вздрогнул, лицо его неожиданно потемнело.
— Тогда кто же это был? — в бешенстве процедил он, но Джулия пожала плечами.
— Это твои проблемы, а не мои. — Тут она немного смягчилась:
— Зачем кому-то обыскивать твою комнату? Ты обвиняешь кого-то в воровстве?
— Нет. — Куинн сжал губы. — Ничего не украдено.
— Ничего? — ахнула Джулия. — Тогда зачем?..
— Я был уверен, что это ты, — пробормотал он, опрокидывая залпом стакан и наливая еще. — Я думал, тебе стало любопытно, как я отыскал тебя.
— О нет… — Горло у Джулии перехватило. — Допустим, мне это любопытно, — честно признала она. — Но я бы никогда не сделала то, что ты предполагаешь. У меня есть какая-то гордость, сам знаешь.
— Мм…
Куинн искоса разглядывал ее, и Джулия подумала, достаточно ли окрепли уже ноги, чтобы встать и включить еще несколько ламп. Лишь лампа за диваном, на котором они сидели, освещала комнату, и от царившего в ней полумрака и полной темноты за окнами интимность .атмосферы ощущалась все сильнее.
— Почему ты не подумал, что это одна из горничных? — быстро спросила она, смущенная его пытливым взглядом, и Куинн неуверенно пожал плечами.
— Было поздно, — произнес он, словно это что-то объясняло. Затем, подумав, добавил:
— Черт возьми, не знаю. Может быть, и горничная. Они обычно застилают постель раньше, но кто знает? Может быть, прошлой ночью задержались. Может, я ошибся. Может, у меня паранойя.
Его глаза потемнели от нахлынувшего чувства, которое Джулия сейчас не могла определить, и она ощутила, что задыхается. Внезапно он показался ей таким молодым и так похожим на мальчика, которого она знала раньше… Это ощущение ужаснуло ее.
— В любом случае, — произнес он, когда она собралась немного отодвинуться от него, — я должен еще раз принести свои извинения. Я не хотел действовать так грубо.
У Джулии пересохло во рту.
— Все… все в порядке…
— Нет, не все. — К ее ужасу, он пододвинулся ближе, его бедро вдавилось в ближайшую к ней подушку, отчего Джулия даже слегка наклонилась к нему. Он взял ее руку и погладил дрожащие пальцы. — Я знаю, мы взяли не самый лучший старт, Джу, но должен сказать тебе, для меня это тоже был шок. — Его губы сложились в подобие улыбки. — Не каждый день встречаешь женщину, которая научила тебя всему, что ты знаешь.
— Я не учила…
— Именно ты, но мы говорим сейчас не об этом.
Она опустила голову, но чувствовала его взгляд на своей щеке.
— Мне не выпало случая рассказать тебе, — продолжал Куинн, — что я испытал, когда ты исчезла. — Он грустно вздохнул и покачал головой. — Я был уничтожен, Джу. Не мог поверить, что ты можешь сделать такое. Со мной. С нами. Что лишний раз показывает, каким мелким и самодовольным педантом я был.
Джулия попыталась было убрать руку, но это оказалось не так-то просто, и она оставила свои попытки. Пора прекратить играть поруганную девственницу, или он найдет другой повод для подозрений. Да и какой вред от этого?
Большой, предупреждал тихий внутренний голос. Эти крепкие загорелые пальцы невероятно чувственны, да и воспоминания о том, как они касались ее разгоряченной плоти, совершенно не добавляют уверенности. Сейчас не вмещается в голове, почему она однажды позволила этому юнцу Куинну такие вольности с собой, но беда в том, что он никогда не казался ей юнцом…
— Помнишь, как я впервые пришел в твои апартаменты? — тихо спросил он, поглаживая рукой по ее запястью, где под кожей нервно пульсировала жилка. Его взгляд скользил по ее затылку, и она ощущала его как прикосновение. — Ты так удивилась, увидев меня…
— Я была поражена, — словно уточняя, сказала она. — Куинн…
— Ты не прогнала меня, — напомнил он, и она скорее почувствовала, нежели увидела, что он поменял руки и поднес пальцы — те пальцы, которыми ласкал ее влажную ладонь, — к своим губам.
— А следовало бы, — коротко возразила Джулия, замечая, что он слизывает привкус ее кожи со своих пальцев. Воспользовавшись возможностью, она выдернула руку и резко заговорила:
— Куинн, что ты здесь рассиживаешь, копаясь в прошлом, которое я предпочла бы забыть? Это вряд ли акт раскаяния.
— Разве нет?
— Нет. — Она подняла на него взгляд — лишь затем, чтобы усилить свои слова. — Я думаю, тебе лучше уйти, пока… пока мы не наговорили друг другу такого, о чем будем жалеть.
— О, не думаю. — Черные глаза Куинна чувственно смотрели на нее. — Я не жалею — ни о чем.
— А я жалею, — вырвалось у Джулии. Уж в этом она не лжет. Хотя интерпретация ее слов не исключает разночтений… Она облизнула губы. — Куинн, пожалуйста…
— Пожалуйста — что?
Внезапно Джулия бросила попытки урезонить его. Резким движением она вскочила на ноги с единственным намерением — вырваться от него и душой, и телом.
Но, к ее ужасу, Куинн поднялся следом и, как только она попыталась сбежать, взял ее за плечо.
— Джу, — хрипло сказал он, — чего ты боишься? Разве ты не знаешь, что я никогда не сделаю тебе больно?
Куинн стоял слишком близко.
— Я… я ничего не боюсь, — торопливо ответила она. — Но прошло десять лет, Куинн. Люди меняются.
— Они перестают любить друг друга, ты это имела в виду? — потребовал он ответа, и его пальцы властно впились ей в плечо. Он не делал ей больно, но и не давал сдвинуться с места, и его неровное дыхание обжигало ее щеку.
— Мы никогда не любили друг друга, — ответила она, не решаясь при этих словах поднять на него глаза и не сомневаясь, что он заметил это. Да, она не любила его, уверяла себя Джулия. Была влюблена в него, вот и все. Как и он в нее. Короткий и, как оказалось, горький опыт. И определенно не такой, какой ей захотелось бы повторить.
— Я любил тебя, — произнес он и совершенно неожиданно наклонился и коснулся кончиком языка ее уха.
Она вырвалась, создавая ту дистанцию между ними, которой добивалась раньше.
— Куинн, это смешно! — воскликнула она, за диваном ощутив себя в большей безопасности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44