Их было только трое, и громадное пустое пространство заставляло его чувствовать себя еще более маленьким и уязвимым. «Я бы тоже попытался создать такой эффект, — рассуждал он про себя. — Все это составляющие игры: обмануть, запугать и изучить реакцию». Эта мысль прогнала его страхи, и когда он остановился, не дойдя до тугар десяток футов, сердце его снова билось ровно.
Ему показалось, что он уже видел того, кто стоял справа, и затем он понял, что это был оповещатель. Тугарин, стоявший слева, был стар, его длинные косматые волосы почти совсем поседели. Эндрю тут же узнал в нем того воина, которого он видел перед перевалом и который почти каждый день объезжал с инспекцией линию осады.
Эндрю слегка кивнул ему, и, к его удивлению, тугарин ответил ему тем же.
Глаза старика глядели на него с явным любопытством, что контрастировало с осторожностью, которая исходила от могучего тугарина, сидевшего между этими двумя.
— Это он, — сказал оповещатель Музте, который не проявлял никаких эмоций.
— Традиция велит, — сказал оповещатель по-русски, глядя на Эндрю, — чтобы скот выражал смиренную покорность перед кар-картом Музтой и перед всей тугарской расой.
— Я помню тебя, — ответил Эндрю спокойно, — и ты должен помнить, что я не выражал смиренной покорности при нашей первой встрече. Я не буду этого делать и сейчас и не допущу, чтобы меня называли «скотом».
Оповещатель начал что-то говорить, но Кубата жестом велел ему замолчать и быстро сказал что-то Музте.
— Я немного знаю твой язык, — сказал Кубата, делая знак оповещателю удалиться. Тот молча вышел из шатра. — Когда я был ребенком, у меня дома был любимец рус, и я решил снова научиться этому языку, — сказал Кубата, садясь рядом с Музтой. — Ты называешь себя Кин и ты янки?
Эндрю кивнул.
— Это ты создал армию руссов?
— Я и другие янки, которые приехали сюда со мной, просто подсказали им кое-что, остальное они сделали сами.
— На меня произвело впечатление то, что ты создал, Кин.
Несколько удивленный, Эндрю кивнул в знак благодарности.
— Спроси его, почему он и те, кто с ним, не признают моей власти, — велел Музта. Кубата перевел вопрос.
— Потому что мы не пойдем добровольно в твои убойные ямы.
— Мы правим честно и справедливо, — сказал Музта. — Мы забираем только двоих из десяти, хотя в нашей власти забить всех.
— Это не справедливость. Это значит держать людей как стадо и использовать их в пищу по вашему желанию Для нас это хуже рабства.
— И все же подавляющее большинство при этом продолжают жить, и очень многие могли бы продолжать жить, если бы вы подчинились.
— Значит, цель этой встречи — предложить какие-то условия?
— Это желание моего кар-карта, — ответил Кубата. — Подчинитесь сейчас, и мы будем забирать двух из десяти, как всегда. Ваши машины будут уничтожены, и вам будет запрещено изготавливать новые. Сделай это, и ты будешь боярином и получишь право даровать освобождение любому, кого ты выберешь, — в разумных пределах.
— Нет.
Музта рассвирепел от этого короткого простого ответа, не нуждавшегося в переводе, но Эндрю почувствовал, что его отказа ждали.
— При этом умрут только некоторые, а если вы будете сопротивляться, умрут все. Я не вижу в этом смысла.
— Меня удивляет это предложение, — сказал Эндрю невозмутимо. — А вы бы подчинились нам, если бы у нас были убойные ямы? Вы — гордое племя, и, думаю, вы бы тоже боролись до конца.
Кубата перевел это Музте, который посмотрел на старика с таким видом, будто ослышался.
— Но они же скот, — сказал Музта. — Это неслыханно.
— Тот скот, который мы знаем, всегда приучали подчиняться. Их покорили еще наши праотцы. Эти янки другие. Мы видим, как они сражаются и как обучили руссов. Когда мы считали, что поймали их в ловушку, меня поразило, сколько людей пожертвовали жизнью ради спасения своих товарищей. Так сделал бы и тугарин, чтобы спасти свой клан. Теперь мы видим, что и они делают так же.
— Я почти рад, что он не принял наше предложение, — сказал Музта, глядя на Эндрю. — Они слишком опасны, мы должны уничтожить их всех.
— Это мы и пытаемся сделать, — заметил Кубата сухо.
— Попробуй выяснить другие вещи, которые я хотел бы знать.
Кубата посмотрел на Эндрю, терпеливо пережидавшего их приглушенный разговор.
— Когда ты пришел через Врата света? Этот вопрос застал Эндрю врасплох.
— Когда я встретил твоего оповещателя, он тоже об этом говорил, — сказал Эндрю. — Значит, вы знаете о Вратах?
— Этим путем здесь появляется весь скот, — ответил Кубата.
— Уходил ли кто-нибудь обратно? — спросил Эндрю, не в силах сдержать любопытство.
Значит, ему хотелось бы уйти, понял Кубата. Он не знал ответа на этот вопрос. И, желая быть честным, отрицательно покачал головой.
— Вы хотели бы вернуться?
— Некоторые хотели бы, — ответил Эндрю. — Кто-то, возможно, хотел бы остаться.
Это могло бы быть выходом для этих назойливых существ, подумал Кубата и опять повернул разговор к самому Эндрю.
— Оповещатель докладывал мне, что ты прибыл в начале лета предыдущего года.
— Верно.
— То есть ты сделал все это: построил свои машины, создал армию и сверг законных правителей — меньше чем за год?
— Что касается первых двух дел, то ты прав, — ответил Эндрю. — А правителей мы не свергали, это народ Суздаля восстал и попросил нас возглавить его.
Кубата посмотрел на Музту и перевел ему сказанное.
— Боярин Михаил лжет нам, как я и предполагал, — сказал Музта. — Это опять бунт скота против правителей, которых мы поставили над ними.
— Прибытие этих янки перевесило чашу весов. Так сказали нам пленники, которых мы захватили.
— Что это за Врата? — спросил Эндрю, когда тугары замолчали на мгновение и посмотрели в его сторону.
— Ты не знаешь?
Эндрю почувствовал, что хитрить не имеет смысла, и просто кивнул в ответ.
— Возможно, однажды мы расскажем тебе, за определенную цену, разумеется, — невозмутимо сказал Кубата, испытывая удовлетворение оттого, что увидел разочарование в глазах человека.
— Имеет ли тогда смысл продолжать этот разговор? — сказал Эндрю. — Я предупредил вас заранее, что мы не покоримся вам. Однако я могу предложить вам следующие условия. Если вы отведете войска от города, мы не будем этому препятствовать и не будем атаковать вас. Это единственное соглашение, которое я могу вам предложить. Я предполагаю, что провиант закончится у вас быстрее, чем у нас. Вы могли бы найти больше где-нибудь еще, но ваша гордость или ваше отчаяние не позволяет вам оставить нас ненаказанными. Не позволяйте гордости погубить вас.
Отвага этого человека, подумал Кубата, вызывает восхищение.
— Вы же знаете, что мы победим вас, — сказал Кубата мягко, без всякой угрозы в голосе.
— А когда вы это сделаете, где будете вы с вашей победой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
Ему показалось, что он уже видел того, кто стоял справа, и затем он понял, что это был оповещатель. Тугарин, стоявший слева, был стар, его длинные косматые волосы почти совсем поседели. Эндрю тут же узнал в нем того воина, которого он видел перед перевалом и который почти каждый день объезжал с инспекцией линию осады.
Эндрю слегка кивнул ему, и, к его удивлению, тугарин ответил ему тем же.
Глаза старика глядели на него с явным любопытством, что контрастировало с осторожностью, которая исходила от могучего тугарина, сидевшего между этими двумя.
— Это он, — сказал оповещатель Музте, который не проявлял никаких эмоций.
— Традиция велит, — сказал оповещатель по-русски, глядя на Эндрю, — чтобы скот выражал смиренную покорность перед кар-картом Музтой и перед всей тугарской расой.
— Я помню тебя, — ответил Эндрю спокойно, — и ты должен помнить, что я не выражал смиренной покорности при нашей первой встрече. Я не буду этого делать и сейчас и не допущу, чтобы меня называли «скотом».
Оповещатель начал что-то говорить, но Кубата жестом велел ему замолчать и быстро сказал что-то Музте.
— Я немного знаю твой язык, — сказал Кубата, делая знак оповещателю удалиться. Тот молча вышел из шатра. — Когда я был ребенком, у меня дома был любимец рус, и я решил снова научиться этому языку, — сказал Кубата, садясь рядом с Музтой. — Ты называешь себя Кин и ты янки?
Эндрю кивнул.
— Это ты создал армию руссов?
— Я и другие янки, которые приехали сюда со мной, просто подсказали им кое-что, остальное они сделали сами.
— На меня произвело впечатление то, что ты создал, Кин.
Несколько удивленный, Эндрю кивнул в знак благодарности.
— Спроси его, почему он и те, кто с ним, не признают моей власти, — велел Музта. Кубата перевел вопрос.
— Потому что мы не пойдем добровольно в твои убойные ямы.
— Мы правим честно и справедливо, — сказал Музта. — Мы забираем только двоих из десяти, хотя в нашей власти забить всех.
— Это не справедливость. Это значит держать людей как стадо и использовать их в пищу по вашему желанию Для нас это хуже рабства.
— И все же подавляющее большинство при этом продолжают жить, и очень многие могли бы продолжать жить, если бы вы подчинились.
— Значит, цель этой встречи — предложить какие-то условия?
— Это желание моего кар-карта, — ответил Кубата. — Подчинитесь сейчас, и мы будем забирать двух из десяти, как всегда. Ваши машины будут уничтожены, и вам будет запрещено изготавливать новые. Сделай это, и ты будешь боярином и получишь право даровать освобождение любому, кого ты выберешь, — в разумных пределах.
— Нет.
Музта рассвирепел от этого короткого простого ответа, не нуждавшегося в переводе, но Эндрю почувствовал, что его отказа ждали.
— При этом умрут только некоторые, а если вы будете сопротивляться, умрут все. Я не вижу в этом смысла.
— Меня удивляет это предложение, — сказал Эндрю невозмутимо. — А вы бы подчинились нам, если бы у нас были убойные ямы? Вы — гордое племя, и, думаю, вы бы тоже боролись до конца.
Кубата перевел это Музте, который посмотрел на старика с таким видом, будто ослышался.
— Но они же скот, — сказал Музта. — Это неслыханно.
— Тот скот, который мы знаем, всегда приучали подчиняться. Их покорили еще наши праотцы. Эти янки другие. Мы видим, как они сражаются и как обучили руссов. Когда мы считали, что поймали их в ловушку, меня поразило, сколько людей пожертвовали жизнью ради спасения своих товарищей. Так сделал бы и тугарин, чтобы спасти свой клан. Теперь мы видим, что и они делают так же.
— Я почти рад, что он не принял наше предложение, — сказал Музта, глядя на Эндрю. — Они слишком опасны, мы должны уничтожить их всех.
— Это мы и пытаемся сделать, — заметил Кубата сухо.
— Попробуй выяснить другие вещи, которые я хотел бы знать.
Кубата посмотрел на Эндрю, терпеливо пережидавшего их приглушенный разговор.
— Когда ты пришел через Врата света? Этот вопрос застал Эндрю врасплох.
— Когда я встретил твоего оповещателя, он тоже об этом говорил, — сказал Эндрю. — Значит, вы знаете о Вратах?
— Этим путем здесь появляется весь скот, — ответил Кубата.
— Уходил ли кто-нибудь обратно? — спросил Эндрю, не в силах сдержать любопытство.
Значит, ему хотелось бы уйти, понял Кубата. Он не знал ответа на этот вопрос. И, желая быть честным, отрицательно покачал головой.
— Вы хотели бы вернуться?
— Некоторые хотели бы, — ответил Эндрю. — Кто-то, возможно, хотел бы остаться.
Это могло бы быть выходом для этих назойливых существ, подумал Кубата и опять повернул разговор к самому Эндрю.
— Оповещатель докладывал мне, что ты прибыл в начале лета предыдущего года.
— Верно.
— То есть ты сделал все это: построил свои машины, создал армию и сверг законных правителей — меньше чем за год?
— Что касается первых двух дел, то ты прав, — ответил Эндрю. — А правителей мы не свергали, это народ Суздаля восстал и попросил нас возглавить его.
Кубата посмотрел на Музту и перевел ему сказанное.
— Боярин Михаил лжет нам, как я и предполагал, — сказал Музта. — Это опять бунт скота против правителей, которых мы поставили над ними.
— Прибытие этих янки перевесило чашу весов. Так сказали нам пленники, которых мы захватили.
— Что это за Врата? — спросил Эндрю, когда тугары замолчали на мгновение и посмотрели в его сторону.
— Ты не знаешь?
Эндрю почувствовал, что хитрить не имеет смысла, и просто кивнул в ответ.
— Возможно, однажды мы расскажем тебе, за определенную цену, разумеется, — невозмутимо сказал Кубата, испытывая удовлетворение оттого, что увидел разочарование в глазах человека.
— Имеет ли тогда смысл продолжать этот разговор? — сказал Эндрю. — Я предупредил вас заранее, что мы не покоримся вам. Однако я могу предложить вам следующие условия. Если вы отведете войска от города, мы не будем этому препятствовать и не будем атаковать вас. Это единственное соглашение, которое я могу вам предложить. Я предполагаю, что провиант закончится у вас быстрее, чем у нас. Вы могли бы найти больше где-нибудь еще, но ваша гордость или ваше отчаяние не позволяет вам оставить нас ненаказанными. Не позволяйте гордости погубить вас.
Отвага этого человека, подумал Кубата, вызывает восхищение.
— Вы же знаете, что мы победим вас, — сказал Кубата мягко, без всякой угрозы в голосе.
— А когда вы это сделаете, где будете вы с вашей победой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119