Чувства, которые она не испытывала уже много лет, потоком хлынули в ее душу.
Через несколько минут маэстро вернулся. Он сменил официальный фрак на широкие брюки, поношенный свитер и длинный, почти до колен, пиджак. Ухура заметила, что пианист носит туфли на высоких каблуках и решила, что, судя по всему, низкий рост доставляет Ги Мартэну неимоверные страдания.
Не умолкая ни на секунду, маэстро галантно распахнул перед Ухурой дверь, и они вышли на свежий ночной воздух. «Какой все же теплый, приятный и гостеприимный мир – планета Капелла», – подумала девушка, с наслаждением вдыхая принесенный легким ветерком аромат цитрусовых.
– Не возражаете, если я не стану брать такси? – спросил Мартэн. – В такую чудную ночь лучше пройтись пешком, правда?
– Прекрасно. Я так много времени провожу в космосе, что испытываю настоящий восторг, ступая по твердой земле.
– Как же вы переносите длительные полеты?
Они медленно шли по темной улице. Мартэн шагал, засунув руки в карманы.
– А что в них такого? – не поняла Ухура.
– Ну, проводить долгое время взаперти в корабле, в ограниченном пространстве.
Вопрос заставил девушку снисходительно улыбнуться.
– Знаете, у многих людей не правильные представления о наших крейсерах. Во-первых, «Энтерпрайз» – один из самых больших кораблей во Флоте, поэтому его трудно назвать «ограниченным пространством». Во-вторых, на борту есть кабинеты психологической разгрузки, гимнастические залы и даже зимний сад, где члены экипажа могут расслабиться. Там чувствуешь себя ничуть не хуже, чем у вас на Капелле. Кстати, я просто обожаю наш сад. Кроме того у меня интересная работа. Никогда не знаешь, с какой проблемой столкнешься завтра. Служить на «Энтерпрайзе» – это совсем не то, что возить продукты с Земли куда-нибудь на Вулкан.
– Оказывается, вы не только красивая девушка, но и искательница приключений, – произнес Мартэн несколько иронично.
– Ну, это слишком сильно сказано.
– Я не старался сказать вам пустой комплимент!
– Хотела бы я знать, сколько женщин слышали уже эти слова!
– Надо же! Вы еще успеваете просматривать и бульварные газетки!
– Ваша репутация давно перестала быть тайной, – неожиданно покраснела Ухура.
– Что ж, сдаюсь, – игриво проговорил Мартэн и, остановившись, достал золотой портсигар.
Повертев его в руках, он нажал на кнопку. Из недр дорогой безделушки тут же выскочила зажженная сигарета. Затянувшись, маэстро задумчиво произнес:
– И как же мужчины добираются до вашего сердца?
– Во всяком случае, не играя со мной.
– Что ж, намек понят. Обещаю больше не делать пустых комплиментов. Но вы должны позволить мне оплатить ужин.
– Разумеется. Вы же пригласили меня.
Остальной путь они шли молча, пока не увидели вычурное сооружение с ярко-голубым бархатным занавесом вместо двери.
– Этот ресторан считается самым изысканным в нашей тихой заводи. Слава Богу, в этот час открыты не только третьесортные бары, – объяснил пианист, отодвигая полог.
– У меня такое впечатление, что вы никогда не покидали Капеллу и не видели настоящих злачных мест.
– Да нет, я побывал во многих местах. Но я благодарен судьбе за то, что родился и вырос здесь, на Капелле. Как говорится, спасибо икре за то, что я – белуга. Мне нравится и мой возраст: возраст, когда ты зрел, как налитый колос, но еще свеж, как брызги шампанского. Мне нет необходимости часто разъезжать с гастролями по Федерации. И вообще, прелести жизни можно испытать только на такой обжитой планете, как наша.
– Какой праздный и лишенный жажды приключений мужчина, – заметила Ухура, имитируя тот ироничный тон, каким Мартэн назвал ее «искательницей приключений».
– Нет, вы определенно решили подавить меня, – посетовал маэстро, подходя к столу метрдотеля.
Устроившись за столиком, музыкант быстро пробежал глазами меню и заказал самые изысканные и дорогие блюда.
– Вы – первый офицер Звездного Флота, с которым мне довелось близко соприкоснуться, – пробормотал Мартэн, поднося к губам бокал шампанского.
– Вы, как и многие, грешите тем, что выносите слишком строгие суждения о нас, ничего, по сути, не зная ни о самом Флоте, ни о людях, которые в нем служат.
– Знаете, вы являетесь выразительницей многих вещей, которых я не терплю.
– Например?
– Ну, скажем, я не выношу строгой дисциплины…
– Но вы ведь должны держать себя в ежовых рукавицах, чтобы быть виртуозным музыкантом?
– Да, конечно. Но это самодисциплина, но никак не навязываемая кем-то другим.
– Не думайте, что нас бьют розгами за каждый неверный шаг. К тому же я сама выбрала службу на Флоте. Добровольно, без принуждения. Во флот никого не тащат за уши.
– Вы говорили, Ухура, что вы тоже музыкант, – поспешил сменить тему маэстро. – И на чем же вы играете?
– Я пою. Вообще-то я немного играю на вулканской лире, однако Спок говорит, что я в лучшем случае посредственна.
– Удивляюсь, что вы взялись за это дело. Лира – очень сложный инструмент.
– Мне нравится вызов, мистер Мартэн.
– Ги, с вашего позволения.
– Хорошо, Ги.
– А кто такой Спок? С какой стати он берется судить о ваших музыкальных способностях?
– Спок – первый офицер на «Энтерпрайзе», полувулканец по происхождению. Он очень хорошо играет на лире и когда-то дал мне несколько уроков.
– Вы не согласитесь после ужина что-нибудь спеть мне?
При мысли, что придется петь перед малознакомым человеком, Ухура смутилась. К тому же Мартэн считался одним из лучших теноров в федерации. То, что уместно во время отдыха на борту космического корабля, не слишком подходит в компании блестящего музыканта. Ухура отрицательно покачала головой.
– Соглашайтесь, – настаивал маэстро. – Иначе я никогда не изменю своего мнения, что все служащие Звездного Флота – сухие технократы.
Совершенно растерянная, девушка взяла бокал с шампанским.
– Что ж, я вынуждена постоять за честь родного Флота.
– Честь Флота?! Бросьте эти глупости. Мне хочется услышать живой голос живой женщины. – Внезапно в разговор вмешался настойчивый зуммер портативного передатчика. Не обращая внимания на удивление маэстро, Ухура вытащила откуда-то из складок своих просторных одежд маленький прибор.
– Лейтенант Ухура, слушаю вас?
– Лейтенант, – раздался из динамика отчетливый голос, – на корабле начались приготовления к срочному отлету. Всем членам экипажа надлежит как можно быстрее вернуться на борт.
– Благодарю, Т'зеела, немедленно иду.
Ухура отключила прибор и посмотрела на Мартэна.
– Сожалею, но я должна вернуться на корабль. Разделите ужин с кем-нибудь другим.
Она хотела подняться из-за стола, но маэстро задержал ее. Тонкие пальцы пианиста сжали запястье девушки. Зеленые глаза спокойно встретили ее вопросительный взгляд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Через несколько минут маэстро вернулся. Он сменил официальный фрак на широкие брюки, поношенный свитер и длинный, почти до колен, пиджак. Ухура заметила, что пианист носит туфли на высоких каблуках и решила, что, судя по всему, низкий рост доставляет Ги Мартэну неимоверные страдания.
Не умолкая ни на секунду, маэстро галантно распахнул перед Ухурой дверь, и они вышли на свежий ночной воздух. «Какой все же теплый, приятный и гостеприимный мир – планета Капелла», – подумала девушка, с наслаждением вдыхая принесенный легким ветерком аромат цитрусовых.
– Не возражаете, если я не стану брать такси? – спросил Мартэн. – В такую чудную ночь лучше пройтись пешком, правда?
– Прекрасно. Я так много времени провожу в космосе, что испытываю настоящий восторг, ступая по твердой земле.
– Как же вы переносите длительные полеты?
Они медленно шли по темной улице. Мартэн шагал, засунув руки в карманы.
– А что в них такого? – не поняла Ухура.
– Ну, проводить долгое время взаперти в корабле, в ограниченном пространстве.
Вопрос заставил девушку снисходительно улыбнуться.
– Знаете, у многих людей не правильные представления о наших крейсерах. Во-первых, «Энтерпрайз» – один из самых больших кораблей во Флоте, поэтому его трудно назвать «ограниченным пространством». Во-вторых, на борту есть кабинеты психологической разгрузки, гимнастические залы и даже зимний сад, где члены экипажа могут расслабиться. Там чувствуешь себя ничуть не хуже, чем у вас на Капелле. Кстати, я просто обожаю наш сад. Кроме того у меня интересная работа. Никогда не знаешь, с какой проблемой столкнешься завтра. Служить на «Энтерпрайзе» – это совсем не то, что возить продукты с Земли куда-нибудь на Вулкан.
– Оказывается, вы не только красивая девушка, но и искательница приключений, – произнес Мартэн несколько иронично.
– Ну, это слишком сильно сказано.
– Я не старался сказать вам пустой комплимент!
– Хотела бы я знать, сколько женщин слышали уже эти слова!
– Надо же! Вы еще успеваете просматривать и бульварные газетки!
– Ваша репутация давно перестала быть тайной, – неожиданно покраснела Ухура.
– Что ж, сдаюсь, – игриво проговорил Мартэн и, остановившись, достал золотой портсигар.
Повертев его в руках, он нажал на кнопку. Из недр дорогой безделушки тут же выскочила зажженная сигарета. Затянувшись, маэстро задумчиво произнес:
– И как же мужчины добираются до вашего сердца?
– Во всяком случае, не играя со мной.
– Что ж, намек понят. Обещаю больше не делать пустых комплиментов. Но вы должны позволить мне оплатить ужин.
– Разумеется. Вы же пригласили меня.
Остальной путь они шли молча, пока не увидели вычурное сооружение с ярко-голубым бархатным занавесом вместо двери.
– Этот ресторан считается самым изысканным в нашей тихой заводи. Слава Богу, в этот час открыты не только третьесортные бары, – объяснил пианист, отодвигая полог.
– У меня такое впечатление, что вы никогда не покидали Капеллу и не видели настоящих злачных мест.
– Да нет, я побывал во многих местах. Но я благодарен судьбе за то, что родился и вырос здесь, на Капелле. Как говорится, спасибо икре за то, что я – белуга. Мне нравится и мой возраст: возраст, когда ты зрел, как налитый колос, но еще свеж, как брызги шампанского. Мне нет необходимости часто разъезжать с гастролями по Федерации. И вообще, прелести жизни можно испытать только на такой обжитой планете, как наша.
– Какой праздный и лишенный жажды приключений мужчина, – заметила Ухура, имитируя тот ироничный тон, каким Мартэн назвал ее «искательницей приключений».
– Нет, вы определенно решили подавить меня, – посетовал маэстро, подходя к столу метрдотеля.
Устроившись за столиком, музыкант быстро пробежал глазами меню и заказал самые изысканные и дорогие блюда.
– Вы – первый офицер Звездного Флота, с которым мне довелось близко соприкоснуться, – пробормотал Мартэн, поднося к губам бокал шампанского.
– Вы, как и многие, грешите тем, что выносите слишком строгие суждения о нас, ничего, по сути, не зная ни о самом Флоте, ни о людях, которые в нем служат.
– Знаете, вы являетесь выразительницей многих вещей, которых я не терплю.
– Например?
– Ну, скажем, я не выношу строгой дисциплины…
– Но вы ведь должны держать себя в ежовых рукавицах, чтобы быть виртуозным музыкантом?
– Да, конечно. Но это самодисциплина, но никак не навязываемая кем-то другим.
– Не думайте, что нас бьют розгами за каждый неверный шаг. К тому же я сама выбрала службу на Флоте. Добровольно, без принуждения. Во флот никого не тащат за уши.
– Вы говорили, Ухура, что вы тоже музыкант, – поспешил сменить тему маэстро. – И на чем же вы играете?
– Я пою. Вообще-то я немного играю на вулканской лире, однако Спок говорит, что я в лучшем случае посредственна.
– Удивляюсь, что вы взялись за это дело. Лира – очень сложный инструмент.
– Мне нравится вызов, мистер Мартэн.
– Ги, с вашего позволения.
– Хорошо, Ги.
– А кто такой Спок? С какой стати он берется судить о ваших музыкальных способностях?
– Спок – первый офицер на «Энтерпрайзе», полувулканец по происхождению. Он очень хорошо играет на лире и когда-то дал мне несколько уроков.
– Вы не согласитесь после ужина что-нибудь спеть мне?
При мысли, что придется петь перед малознакомым человеком, Ухура смутилась. К тому же Мартэн считался одним из лучших теноров в федерации. То, что уместно во время отдыха на борту космического корабля, не слишком подходит в компании блестящего музыканта. Ухура отрицательно покачала головой.
– Соглашайтесь, – настаивал маэстро. – Иначе я никогда не изменю своего мнения, что все служащие Звездного Флота – сухие технократы.
Совершенно растерянная, девушка взяла бокал с шампанским.
– Что ж, я вынуждена постоять за честь родного Флота.
– Честь Флота?! Бросьте эти глупости. Мне хочется услышать живой голос живой женщины. – Внезапно в разговор вмешался настойчивый зуммер портативного передатчика. Не обращая внимания на удивление маэстро, Ухура вытащила откуда-то из складок своих просторных одежд маленький прибор.
– Лейтенант Ухура, слушаю вас?
– Лейтенант, – раздался из динамика отчетливый голос, – на корабле начались приготовления к срочному отлету. Всем членам экипажа надлежит как можно быстрее вернуться на борт.
– Благодарю, Т'зеела, немедленно иду.
Ухура отключила прибор и посмотрела на Мартэна.
– Сожалею, но я должна вернуться на корабль. Разделите ужин с кем-нибудь другим.
Она хотела подняться из-за стола, но маэстро задержал ее. Тонкие пальцы пианиста сжали запястье девушки. Зеленые глаза спокойно встретили ее вопросительный взгляд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60