К управлению огромным хозяйством страны пришли политические выскочки и говоруны, которые мало что смыслили в экономике, но зато умели красиво говорить. Они стали ратовать за "свободный рынок", уверяя, что только это может спасти страну. Известный в то время экономист академик Аганбегян так и говорил: "Чтобы научиться плавать, надо сначала войти в воду". Вот и вошли. И "поплыли". Прямиком ко дну. Те, кто ещё вчера с пеной у рта доказывал незыблемость законов социализма, как попка твердя: "Правильной дорогой идем, товарищи!", сегодня вновь оказался у руля. Нонсенс. Те же, кто прежде убеждал в необходимости перехода на рыночные отношения опять оказались не у дел, так как не вписывались в концепцию дикого капитализма - рыночной анархии и вседозволенности. Чем дальше, тем больше. Началась "знаменитая" ваучеризация и приватизация. За бесценок продавались здания, торговые комплексы, предприятия. И тогда Потаев понял, что если не принять мер, то очень скоро от страны просто ничего не останется - вчерашие партай геноссе, хапуги и рвачи разных мастей и откровенные уголовники растащат её по частям, отдадут в заклан западным транс-национальным монополиям. И решил действовать. Так он стал капиталистом. С его знанием дела, организаторскими способностями и свзями он бысто добился ощутимых результатов и вскоре стал одним из самых богатых людей страны. Нет, он не гнушался никакими средствами в конкурентной борьбе. С волками жить - по волчьи выть. Цель оправдывает средства.
Впервые интересы Потаева и Сосновского столнулись в борьбе за Северский алюминиевый гигант, где хозяйничали люди Сосновского - братья Вороновы. С помощью Северского губернатора и местных коммерсантов, Потаеву удалось выдворить Вороновых из Северска, а во главе дела поставить своего человека - Станислава Мамина. Зная мстительность Сосновского и его влияние на самого президента, Потаеву пришлось пойти на компромисс и уступить этому грязному дельцу одну из своих нефтяных фирм. Однако определенная напряженность в их отношениях осталась. О том, кто именно расстроил многомиллиардную сделку с кампанией "Боинг", Сосновский очень скоро узнает и тогда... И тогда со всей очевидностью встанет вопрос - кто кого? Потаев был готов к этой борьбе и уже предпринял кое-какие меры. Ему было известно, что именно Сосновский стоит за созданием подпольного Высшего экономического совета страны, о чем не догадывались даже многие его члены. Все делалось по-иезуитски хитро и преподносилось в красивой ара-патриотической обертке. Более того, от этих новоявленных ура-патриотов, вознамерившихся прекратить отток капиталов и вернуть их в Россию, больше всех доставалось именно Сосновскому, как ставленнику Запада. Капиталы этих болванов объединялись на борьбу с сосновскими, а фактически помогали им захватить власть в стране и стать безрадельными правителями. Вот такая интересная получалась арифметика.
Необходимо было раскрыть глаза некоторым бизнесменам и политикам на истинное положение вещей и объеденить усилия в борьбе с сосновскими. Борьба предстояла нешуточная, но иначе нельзя. Иначе очень скоро Россия распадется на удельные княжества, превратится в сырьевой придаток Запада и мировую свалку отходов, а народ будет обречен на вымирание.
Во всей этой истории Потаеву было искренне жаль этого молодого человека Максима Снегирева, так как был уверен, что Сосновский очень скоро его вычислит. И тогда... Тогда его участь будет предопределена. Н-да. Петру Эдуардовичу понравился этот веселый и находчивый парень. За его поступком стояло не одно лишь желание разбогатеть любой ценой, а что-то еще.
От размышлений Потаева оторвал голос референта, сообщившего, что его хочет видеть какой-то Снегирев, как говорит - по очень важному и срочному делу.
"Легок на помине", - подумал Петр Эдуардович и сказал:
- Пропусти.
Едва он успел это произнести, как в кабинете появился улыбающийся Снегирев и, поздоровавшись, прошел к столу и сел в кресло. Под левым глазом у него красовался небольшой синяк, на правой скуле свежая царапина. "Неужели на него уже вышел Сосновский? - подумал Потаев. - Возможно, именно это и явилось причиной появления Снегирева в офисе?"
- А что у вас с лицом, Максим Казимирович? - спросил Потаев.
- Это, Петр Эдуардович, следы, так сказать, моих раздумий над несовершенством окружающей нас действительности. Я, как агнус дэн кви толлис пэкката мунди (агнец божий, искупающий грехи мира). Видно, такова моя алеа (судьба) - нести сей тяжкий крест до конца дней своих.
Потаев невольно усмехнулся. Экий он, право, болтун. Но за всем фразерством и позерством этого парня, просматривались основательность и надежность. Как сказал бы институтский приятель Потаева казах Тамир Канакбаев - "наш парень".
- А нельзя ли попроще, Максим Казимирович?
- Попроще - будет слишком грубо и неинтересно.
- И все же?
- Не далее, как вчера, я имел несчастье встретить на своем жизненном пути друзей Виктора Ильича Сосновского - этого "досточтимого" и "уважаемого" в народе джентльмена, этого Автомедона новой России, прущего ее-матушку незнамо куда. Это, как у Николая Васильевича, помните? "Эх, тройка! Птица-тройка! Куда несешься ты? Дай ответ? Не дает ответа". Так вот, друзья олигарха возжелали составить со мной приватный разговор. Но из-за их совершенно чудовищного гальского диалекта, я долго не мог понять, что им от меня нужно. Отчаявшись объяснить мне словами, они перешли на язык жестов и, надо отметить, быстро достигли нужных результатов. Во всяком случае, я быстро их понял. Следы этого разговора я теперь ношу на лице и теле, как орден Почетного легиона ярых поборников консенсуса и компромисса.
У Потаева от болтовни Снегирева испортилось настроение. Почувствовал как внутри возбуждается раздражение против этого симпатичного парня. Едва сдерживаясь, чтобы не взорваться и не накричать, сухо сказал:
- Вы можете рассказать все по-человечески, без этих ваших... импровизаций? Не люблю.
- Хоть это будет и довольно трудно, но попробую, - улыбнулся Снегирев.
Как Потаев и предполагал, - его опасения подтвердились. Сосновский быстро сообразил, кто за всем стоит, и вычислил Снегирева. Да, этому парню не позавидуешь. Удивительно, что ему вообще удалось вырваться из лап этого черного демона. Странно. Подобная опрометчивость не в характере Сосновского. Он ничего не делает просто так. Что же стоит за его поступком? Только ли желание иметь своего человека в его, Потаева, стане? Или этот интриган замыслил какую-то свою игру и хочет использовать в ней этого парня? Попробуй - угадай.
- А вы увернеы, что за вами была слежка? - спросил он Снегирева.
- Больше чем, - ответил тот и так живописал сцену в электропоезде метро, что Петр Эдуардович невольно улыбнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
Впервые интересы Потаева и Сосновского столнулись в борьбе за Северский алюминиевый гигант, где хозяйничали люди Сосновского - братья Вороновы. С помощью Северского губернатора и местных коммерсантов, Потаеву удалось выдворить Вороновых из Северска, а во главе дела поставить своего человека - Станислава Мамина. Зная мстительность Сосновского и его влияние на самого президента, Потаеву пришлось пойти на компромисс и уступить этому грязному дельцу одну из своих нефтяных фирм. Однако определенная напряженность в их отношениях осталась. О том, кто именно расстроил многомиллиардную сделку с кампанией "Боинг", Сосновский очень скоро узнает и тогда... И тогда со всей очевидностью встанет вопрос - кто кого? Потаев был готов к этой борьбе и уже предпринял кое-какие меры. Ему было известно, что именно Сосновский стоит за созданием подпольного Высшего экономического совета страны, о чем не догадывались даже многие его члены. Все делалось по-иезуитски хитро и преподносилось в красивой ара-патриотической обертке. Более того, от этих новоявленных ура-патриотов, вознамерившихся прекратить отток капиталов и вернуть их в Россию, больше всех доставалось именно Сосновскому, как ставленнику Запада. Капиталы этих болванов объединялись на борьбу с сосновскими, а фактически помогали им захватить власть в стране и стать безрадельными правителями. Вот такая интересная получалась арифметика.
Необходимо было раскрыть глаза некоторым бизнесменам и политикам на истинное положение вещей и объеденить усилия в борьбе с сосновскими. Борьба предстояла нешуточная, но иначе нельзя. Иначе очень скоро Россия распадется на удельные княжества, превратится в сырьевой придаток Запада и мировую свалку отходов, а народ будет обречен на вымирание.
Во всей этой истории Потаеву было искренне жаль этого молодого человека Максима Снегирева, так как был уверен, что Сосновский очень скоро его вычислит. И тогда... Тогда его участь будет предопределена. Н-да. Петру Эдуардовичу понравился этот веселый и находчивый парень. За его поступком стояло не одно лишь желание разбогатеть любой ценой, а что-то еще.
От размышлений Потаева оторвал голос референта, сообщившего, что его хочет видеть какой-то Снегирев, как говорит - по очень важному и срочному делу.
"Легок на помине", - подумал Петр Эдуардович и сказал:
- Пропусти.
Едва он успел это произнести, как в кабинете появился улыбающийся Снегирев и, поздоровавшись, прошел к столу и сел в кресло. Под левым глазом у него красовался небольшой синяк, на правой скуле свежая царапина. "Неужели на него уже вышел Сосновский? - подумал Потаев. - Возможно, именно это и явилось причиной появления Снегирева в офисе?"
- А что у вас с лицом, Максим Казимирович? - спросил Потаев.
- Это, Петр Эдуардович, следы, так сказать, моих раздумий над несовершенством окружающей нас действительности. Я, как агнус дэн кви толлис пэкката мунди (агнец божий, искупающий грехи мира). Видно, такова моя алеа (судьба) - нести сей тяжкий крест до конца дней своих.
Потаев невольно усмехнулся. Экий он, право, болтун. Но за всем фразерством и позерством этого парня, просматривались основательность и надежность. Как сказал бы институтский приятель Потаева казах Тамир Канакбаев - "наш парень".
- А нельзя ли попроще, Максим Казимирович?
- Попроще - будет слишком грубо и неинтересно.
- И все же?
- Не далее, как вчера, я имел несчастье встретить на своем жизненном пути друзей Виктора Ильича Сосновского - этого "досточтимого" и "уважаемого" в народе джентльмена, этого Автомедона новой России, прущего ее-матушку незнамо куда. Это, как у Николая Васильевича, помните? "Эх, тройка! Птица-тройка! Куда несешься ты? Дай ответ? Не дает ответа". Так вот, друзья олигарха возжелали составить со мной приватный разговор. Но из-за их совершенно чудовищного гальского диалекта, я долго не мог понять, что им от меня нужно. Отчаявшись объяснить мне словами, они перешли на язык жестов и, надо отметить, быстро достигли нужных результатов. Во всяком случае, я быстро их понял. Следы этого разговора я теперь ношу на лице и теле, как орден Почетного легиона ярых поборников консенсуса и компромисса.
У Потаева от болтовни Снегирева испортилось настроение. Почувствовал как внутри возбуждается раздражение против этого симпатичного парня. Едва сдерживаясь, чтобы не взорваться и не накричать, сухо сказал:
- Вы можете рассказать все по-человечески, без этих ваших... импровизаций? Не люблю.
- Хоть это будет и довольно трудно, но попробую, - улыбнулся Снегирев.
Как Потаев и предполагал, - его опасения подтвердились. Сосновский быстро сообразил, кто за всем стоит, и вычислил Снегирева. Да, этому парню не позавидуешь. Удивительно, что ему вообще удалось вырваться из лап этого черного демона. Странно. Подобная опрометчивость не в характере Сосновского. Он ничего не делает просто так. Что же стоит за его поступком? Только ли желание иметь своего человека в его, Потаева, стане? Или этот интриган замыслил какую-то свою игру и хочет использовать в ней этого парня? Попробуй - угадай.
- А вы увернеы, что за вами была слежка? - спросил он Снегирева.
- Больше чем, - ответил тот и так живописал сцену в электропоезде метро, что Петр Эдуардович невольно улыбнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89