Это ты бездарь, ничтожнейший режиссеришко! И я это тебе докажу! Обязательно докажу!
- Ха-ха-ха! - во всю потешался надо мной Туманов. - Хвастун! Ты только и можешь что хвастаться. Слова, слова, слова. Ха-ха-ха! Докажет он, видите ли! Ты даже фильм не можешь закончить. Сирый, убогий, жалкий бездарь!
"Господи! Когда же кончаться эти издевательства?!", - подумал я во сне и проснулся.
В окно уже заглядывал рассвет. Было удивительно тихо. Такое впечатление, будто в мире разом вымерли все звуки. И только в углу спальни ощущалось какое-то движение, либо дыхание. Там кто-то был. Я осторожно скосил глаза и увидел кого-то черного, безликого, сидящим в кресле.
- Ты кто? - шопотом спросил я и почувствовал как по спине пробежали мурашки страха.
- Я тот, кто тебе нужен, - ровным голосом ответил ночной гость.
- Зверь?
- Пусть будет так. Называй меня Зверем.
- Зачем ты пришел?
- Чтобы тебе помочь.
- В чем? У меня безвыходная ситуация.
- Безвыходных ситуаций не бывает.
- Почему ты её убил?
- Она мне никогда не нравилась.
- Но ведь ты же знал: она должна была завершить фильм?
- Нет, я знаю другое - это сделает более достойная актриса.
- Кто она?
- Она находится в соседней комнате.
- Людмила?
- Да.
- Но где я найду младенца?
- Ну, за этим, я думаю, дело не встанет, - сухо рассмеялся Зверь и исчез...
Я открыл глаза и зажмурился от ослепительного солнца. Вспомнил недавний разговор со Зверем. Я не знал, был ли он в действительности или тоже привиделся мне во сне, но Зверь подсказал мне выход из, казалось, тупиковой ситуации, и я был ему за это благодарен.
Осталось за малым - необходимо уговорить Людмилу. Плохо, что она знает финал фильма. Ничего, скажу. что изменил финал и в жертву Зверю принесу лишь младенца. Поверит. Должна поверить. Пообещаю, что после мы поженимся и навсегда уедем из этой страны на Канары или ещё куда. Можно даже подать заявление в ЗАГС. Это идея. Тогда она наверняка согласится. Младенец. С ним тоже не должно быть проблем. Дам задание Захарьяну и, считай, дело сделано. Он хоть из самых примитвнейших видов человекообразных, прост, как инфузория, но дело свое знает. Верный и надежный вассал. К тому же, обязан мне по гроб жизни. Познакомился я с ним два года назад. У меня в офисе работает уборщицей его мать тетя Клава. Однажды утром застал её всю в слезах. Поинтересовался: в чем дело? Она рассказала, что её единственного сына забрали в милицию за кражу и теперь его ожидает большой срок, так как он ранее уже был судим. Спросил: "Я могу чем-то помочь?" "Ой, я даже не знаю, как и сказать, - замялась она. - Следователь запросил большую сумму. У меня отродясь таких денег не было. И богатых родственников нет". "Какая сумма?" "Пятьдесят ты
сяч". "Пойдемте". Привел её в свой кабинет, открыл сейф, отсчитал пятьдесят тысяч. После освобождения устроил Захарьяна сторожем на оптовую базу. После этого он стал моим рабом, готовым выполнить любое поручение. И вообще, чем примитивнее человек, тем легче им управлять.
Так, что еще? Есть ещё прокуратура и милиция. Позавчера поздно вечером мне позвонил один из моих верных оруженосцев осветитель Павел Дроздов (все его зовут Дрозд) и сообщил, что в кафе был следователь Говоров со своим приятелем и что этот Говоров беседовал с директрисой.
- Что ему было нужно? - спросил я.
- Распрошивал про девочек и в частности - про Наташу.
- Откуда это тебе известно?
- Эта старая сучка рассказала.
- Послушай, Дрозд, выбирай выражения! - недовольно проговорил я. - Ты ведь знаешь, что я этого не люблю.
- Извини шеф, с языка сорвалось.
- О чем ещё они говорили?
- Он записал адрес Наташи, в смысле, её родителей, и подруги Наташи.
- Людмилы?
- Кажется. Подожи, у меня тут записано... Да, Людмила Нарусева.
Это сообщение меня озадачило. Я никак не мог понять: каким образом они вышли на кафе и на Наташу? О наших отношениях знают лишь мои парни да лучшая подруга Наташи Людмила Нарусева. Через Людмилу они выйдут и на меня. Этого ни в коем случае допустить нельзя. Я позвонил Захарьяну, назвал адрес Нарусевой и сказал, чтобы он срочно отправил Людмилу куда подальше.
- Может быть её того? Так надежнее, - предложил он.
- Нет, в этом нет необходимости. Просто, дай денег и отправь. Скажи, чтоб с полмесяца не появлялась в городе и никому ничего не сообщала. Деньги есть?
- Есть.
- Я потом возмещу с процентами.
- Хорошо, Вадим Вадимович. Сделаю в лучшем виде.
И все же я никак не мог понять: каким образом следователь вышел на кафе и Наташу? А то, что я не мог понять, меня беспокоило. Как видно, в прокуратуре и милиции не одни бездари работают. При воспоминании этого слова меня всего даже передернуло. До этого прокуратура и милиция меня мало беспокоили. Я столько понаставил им всевозможных ловушек, что не без основания читал - они наверняка в них запутаются. И вот они едва на меня не вышли. Хорошо, что в кафе оказались мои парни и я успел предпринять меры, а то бы наверняка вышли. А там недалеко и до всего остального. Наташу они не найдут. Она прописана у родителей, с которыми уже два года не поддерживает никакой связи. В их распоряжении есть ещё телевидение. Но им они обычно пользуются, когда исчерпаны другие меры. И все равно надо торопиться.
Вечером я съездил на оптовую базу и дал задание Захарьяну.
- Не волнуйтесь, Вадим Вадимович, все сделаю. Когда нужен будет малец.
- Дня через два.
- Хорошо. А я пока подсмотрю, где его можно того.
Итак, через неделю все должно кончится. Будет Зверю достойное жертвоприношение. За это он освободит меня от мук, изглодавших душу.
Глава вторая: Колесов. Операция "Мордобой".
На следующее утро я был на улице Селезневой у дома 32. На скамейке у третьего подъезда сидели три старушки и вели неспешную беседу.
- Здравствуйте! - поздоровался я
- Здравствуйте! - недружно ответили они, с любопытством меня рассматривая.
- Скажите, вы не видели Клавдию Павловну из сорок пятой квартиры? спросил я.
- Ну, я Клавдия Павловна, - настороженно отозвалась маленькая, сухонькая старушка. - А в чем дело?
- Мне необходимо с вами поговорить. Не могли бы мы куда-нибудь отойти.
- А что со мной говорить? Я ничего не знаю, - ответила она, боязливо оглядываясь на подруг.
- А кто вы такой будете, мил-человек?! - воинственно приосанилась высокая статная старушка.
Я достал служебное удостоверение, протянул им. Они долго сообща его рассматривали, даже несколько раз сверили фото с оригиналом. Высокая вернула удостоверение, спросила:
- Что же вас интересует, молодой человек?
- Об этом я хотел бы поговорить с Клавдией Павловной.
- Клава, пригласи товарища в квартиру, - сказала высокая. По всему, она у них была старшей. - Неудобно держать человека на улице.
- Да-да, это конечно, - проговорила та, проворно вскакивая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
- Ха-ха-ха! - во всю потешался надо мной Туманов. - Хвастун! Ты только и можешь что хвастаться. Слова, слова, слова. Ха-ха-ха! Докажет он, видите ли! Ты даже фильм не можешь закончить. Сирый, убогий, жалкий бездарь!
"Господи! Когда же кончаться эти издевательства?!", - подумал я во сне и проснулся.
В окно уже заглядывал рассвет. Было удивительно тихо. Такое впечатление, будто в мире разом вымерли все звуки. И только в углу спальни ощущалось какое-то движение, либо дыхание. Там кто-то был. Я осторожно скосил глаза и увидел кого-то черного, безликого, сидящим в кресле.
- Ты кто? - шопотом спросил я и почувствовал как по спине пробежали мурашки страха.
- Я тот, кто тебе нужен, - ровным голосом ответил ночной гость.
- Зверь?
- Пусть будет так. Называй меня Зверем.
- Зачем ты пришел?
- Чтобы тебе помочь.
- В чем? У меня безвыходная ситуация.
- Безвыходных ситуаций не бывает.
- Почему ты её убил?
- Она мне никогда не нравилась.
- Но ведь ты же знал: она должна была завершить фильм?
- Нет, я знаю другое - это сделает более достойная актриса.
- Кто она?
- Она находится в соседней комнате.
- Людмила?
- Да.
- Но где я найду младенца?
- Ну, за этим, я думаю, дело не встанет, - сухо рассмеялся Зверь и исчез...
Я открыл глаза и зажмурился от ослепительного солнца. Вспомнил недавний разговор со Зверем. Я не знал, был ли он в действительности или тоже привиделся мне во сне, но Зверь подсказал мне выход из, казалось, тупиковой ситуации, и я был ему за это благодарен.
Осталось за малым - необходимо уговорить Людмилу. Плохо, что она знает финал фильма. Ничего, скажу. что изменил финал и в жертву Зверю принесу лишь младенца. Поверит. Должна поверить. Пообещаю, что после мы поженимся и навсегда уедем из этой страны на Канары или ещё куда. Можно даже подать заявление в ЗАГС. Это идея. Тогда она наверняка согласится. Младенец. С ним тоже не должно быть проблем. Дам задание Захарьяну и, считай, дело сделано. Он хоть из самых примитвнейших видов человекообразных, прост, как инфузория, но дело свое знает. Верный и надежный вассал. К тому же, обязан мне по гроб жизни. Познакомился я с ним два года назад. У меня в офисе работает уборщицей его мать тетя Клава. Однажды утром застал её всю в слезах. Поинтересовался: в чем дело? Она рассказала, что её единственного сына забрали в милицию за кражу и теперь его ожидает большой срок, так как он ранее уже был судим. Спросил: "Я могу чем-то помочь?" "Ой, я даже не знаю, как и сказать, - замялась она. - Следователь запросил большую сумму. У меня отродясь таких денег не было. И богатых родственников нет". "Какая сумма?" "Пятьдесят ты
сяч". "Пойдемте". Привел её в свой кабинет, открыл сейф, отсчитал пятьдесят тысяч. После освобождения устроил Захарьяна сторожем на оптовую базу. После этого он стал моим рабом, готовым выполнить любое поручение. И вообще, чем примитивнее человек, тем легче им управлять.
Так, что еще? Есть ещё прокуратура и милиция. Позавчера поздно вечером мне позвонил один из моих верных оруженосцев осветитель Павел Дроздов (все его зовут Дрозд) и сообщил, что в кафе был следователь Говоров со своим приятелем и что этот Говоров беседовал с директрисой.
- Что ему было нужно? - спросил я.
- Распрошивал про девочек и в частности - про Наташу.
- Откуда это тебе известно?
- Эта старая сучка рассказала.
- Послушай, Дрозд, выбирай выражения! - недовольно проговорил я. - Ты ведь знаешь, что я этого не люблю.
- Извини шеф, с языка сорвалось.
- О чем ещё они говорили?
- Он записал адрес Наташи, в смысле, её родителей, и подруги Наташи.
- Людмилы?
- Кажется. Подожи, у меня тут записано... Да, Людмила Нарусева.
Это сообщение меня озадачило. Я никак не мог понять: каким образом они вышли на кафе и на Наташу? О наших отношениях знают лишь мои парни да лучшая подруга Наташи Людмила Нарусева. Через Людмилу они выйдут и на меня. Этого ни в коем случае допустить нельзя. Я позвонил Захарьяну, назвал адрес Нарусевой и сказал, чтобы он срочно отправил Людмилу куда подальше.
- Может быть её того? Так надежнее, - предложил он.
- Нет, в этом нет необходимости. Просто, дай денег и отправь. Скажи, чтоб с полмесяца не появлялась в городе и никому ничего не сообщала. Деньги есть?
- Есть.
- Я потом возмещу с процентами.
- Хорошо, Вадим Вадимович. Сделаю в лучшем виде.
И все же я никак не мог понять: каким образом следователь вышел на кафе и Наташу? А то, что я не мог понять, меня беспокоило. Как видно, в прокуратуре и милиции не одни бездари работают. При воспоминании этого слова меня всего даже передернуло. До этого прокуратура и милиция меня мало беспокоили. Я столько понаставил им всевозможных ловушек, что не без основания читал - они наверняка в них запутаются. И вот они едва на меня не вышли. Хорошо, что в кафе оказались мои парни и я успел предпринять меры, а то бы наверняка вышли. А там недалеко и до всего остального. Наташу они не найдут. Она прописана у родителей, с которыми уже два года не поддерживает никакой связи. В их распоряжении есть ещё телевидение. Но им они обычно пользуются, когда исчерпаны другие меры. И все равно надо торопиться.
Вечером я съездил на оптовую базу и дал задание Захарьяну.
- Не волнуйтесь, Вадим Вадимович, все сделаю. Когда нужен будет малец.
- Дня через два.
- Хорошо. А я пока подсмотрю, где его можно того.
Итак, через неделю все должно кончится. Будет Зверю достойное жертвоприношение. За это он освободит меня от мук, изглодавших душу.
Глава вторая: Колесов. Операция "Мордобой".
На следующее утро я был на улице Селезневой у дома 32. На скамейке у третьего подъезда сидели три старушки и вели неспешную беседу.
- Здравствуйте! - поздоровался я
- Здравствуйте! - недружно ответили они, с любопытством меня рассматривая.
- Скажите, вы не видели Клавдию Павловну из сорок пятой квартиры? спросил я.
- Ну, я Клавдия Павловна, - настороженно отозвалась маленькая, сухонькая старушка. - А в чем дело?
- Мне необходимо с вами поговорить. Не могли бы мы куда-нибудь отойти.
- А что со мной говорить? Я ничего не знаю, - ответила она, боязливо оглядываясь на подруг.
- А кто вы такой будете, мил-человек?! - воинственно приосанилась высокая статная старушка.
Я достал служебное удостоверение, протянул им. Они долго сообща его рассматривали, даже несколько раз сверили фото с оригиналом. Высокая вернула удостоверение, спросила:
- Что же вас интересует, молодой человек?
- Об этом я хотел бы поговорить с Клавдией Павловной.
- Клава, пригласи товарища в квартиру, - сказала высокая. По всему, она у них была старшей. - Неудобно держать человека на улице.
- Да-да, это конечно, - проговорила та, проворно вскакивая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79