Это уже потом следователи разбираются и видят, что должок конкретный, что терпила вовсе даже и не терпила. Его просто жадность заела. Расставаться с денежными купюрами не можется. Вот они, должнички-спекулянты, в РУБОП очередью и двинулись. А наши славные борцы с оргпреступностью их с распростертыми объятиями ждут:
— Садитесь, пожалуйста, на этот табурет, кофию не хотите ли? Рассказывайте. С нами дело иметь очень даже выгодно, сами увидите, как мы ваших обидчиков мордой в грязь тыкаем. И потом прикроем вас, мы крыша самая что ни на есть лучшая, баксов двести или хотя бы триста в месяц вас не затруднит?.. Ну вот и чудненько. Заявочку как у потерпевшего мы тогда у вас примем. Диктофончик за пазуху суньте, пожалуйста. Да не волнуйтесь. Мы тут рядом, мы за этой будочкой спрячемся. Главное, разговорчик-то запишите так, чтобы видно было, что вас прямо на кладбище везти вот-вот будут. От должков отказывайтесь, мол, и не было ничего такого, поклеп все это, кон-курентские происки, что, поди, на вас лишнего навесили, а так вы все давно уже отдали. Вот они и рассердятся. Ругаться будут, может, чуть по щекам нахлестают. Вы уж потерпите. А потом уж соглашайтесь. Вот мы вам уже и купюры пометили. Эти купюры и отдавайте, и в сторонку отпрыгивайте, а то, не дай Бог, мы вас заденем.
Вот так примерно наши славные борцы задолжавших барыг путают. Да и понять их можно. Выгода двойная. Галочка в отчете для начальства — не зря, мол, штаны протираем, да и в карманы этих штанов лишняя копеечка капает. О себе любимых тоже побеспокоиться надо.
По статистике у рубоповских работников больше всего джипов на душу населения — уж больно они эту марку уважают.
Об одном только не рассказывают наши славные рубоповские бойцы своим псевдопотерпевшим, что часть из этих так называемых терпил сгинут без вести немного попозже или у них случайно квартирка сгорит. Ну что делать? Издержки везде есть. Не любят наши бандитствующие граждане подлянок, и их тоже понять можно.
Так что Равиль не спешил мордой грязь топтать. Юрик о глебовском папе, бывшем омоновце упомянуть не забыл. Такое обстоятельство Равиля сдерживало.
Решил он с боссом своим, Ящером, чего и как потрещать, тема, мол, нормальная. Может, Ящер и сам впишется, на его «мерсюке» и поедем козлу Глебу кишки выворачивать, сам-то безлошадный.
— Звякни Макарычу, — Ящеру не хотелось заниматься мелочевкой, в соседней комнате его ждала новая пассия, фотомодель Флора, — он в этих делах рубит, скажи от меня, вот номер трубки.
— Леша, ты скоро? — В дверях появилась длинноногая Флора; у Равиля аж дыхание сперло.
— Щас, лапонька, — засуетился Ящер. — Короче, звони Макарычу, он мусоров с пол-оборота разводит. Тебе понравится…
Макарыч Равилю не понравился. Мелковат, не стриженый, седой, в костюмчике без галстука, на братка не похож. На клерка какого-то смахивает. Да и староват, лет сорок пять небось. Но «вольво» у него классная, белоснежная, с турбиной. Кожаные сиденья, кондиционер — Равиль комфорт любил.
Макарыч своего нового дольщика слушал внимательно, при этом оценивал рассказчика: «Волосы, наверное, вместе с мозгами бреет, а так вроде ничего, крепкий. Скорее каратист, не боксер, нос на бок не свернут. Судя по имени — татарин. Почему тогда с Ящером, а не с „казанскими"? Надо у Лехи поинтересоваться. Говорит с напором, подмять под себя хочет. Ну что ж, создадим ему такую иллюзию. Эту груду мышц в нужное направление нетрудно повернуть. Тема неинтересная, но пять тонн баксов — деньги не лишние. Поработаем. Папа-мусор — не препятствие. Один грузит, другой деньги получает — риска почти нет. Странно, что он про заказчика ни слова. Видать, с заказчиком у него свои интимно-коммерческие отношения. Разберемся со временем, надо соглашаться. Срочно. Пока зелень у этого чертяги, как его там — Глеба, не расплылась. А этого бойца и в своих делах использовать можно. Для страховки. Двух-трех он легко свалит». — Поехали!..
6
Крапаль уже устал, когда дверь нужной квартиры отворилась. На лестницу вывалилось два мохнатых зверя и с рыком бросилось к мусоропроводу, таща за собой на поводках толстую бабенку.
«Засветился, — подумал горе-киллер, делая вид, что блюет. — Пора сваливать».
Собаки деловито обнюхали незнакомца и рванули вниз к желанным столбикам. Толстушка за ними.
«Мамочка, — угадал Крапаль. — Банкет отменяется…»
* * *
— Кретин, — шипел Череп. — Тебе бы только водку жрать да под забором валяться. Придурок.
— Да ты бы видел этих монстров, — вяло оправдывался несостоявшийся убийца. — Га дом буду, завтра замочу. Налей соточку, а…
7
Глеб глянул в глазок. На площадке стоял невысокий, аккуратный седоватый мужичок с красной розой в руке.
— Кого надо? — спросил Глеб и на всякий случай осмотрел все в пределах видимости.
— Сорри. Могу я видеть Лера, плиз? — с акцентом произнес незнакомец.
Глеб почувствовал, что закипает:
— Эта сука с иностранцами трется. Ну я вам сейчас покажу! — и загремел замками.
Это была ошибка. Макарычу оставалось только секунду придержать дверь, как, по-слоновьи топая, с верхнего этажа в квартиру ввалился Равиль.
От смачной оплеухи незадачливый должничок пролетел весь коридор и приземлился (прилунился, приводнился) на кухне.
Макарыч, покручивая розой, элегантно прикрыл за собой дверь, по ходу выдернул штепсель из телефонной розетки, улыбнулся выглянувшим на шум жильцам коммуналки и показал им какие-то красные «корочки»:
— Спокойно, граждане, милиция!
Все двери тихо затворились. Глеб приоткрыл глаза и сразу все понял: «С деньгами придется расстаться, возможно, даже через увечья».
— Я все отдам! — заверещал он, глядя на торчавшие уши Равиля. — Но у меня нет таких денег, меня самого посредники кинули.
— А какие деньги у тебя есть? — Скулы татарина устрашающе заиграли. — Если будет мало, то мы с тебя натурой возьмем. Ты еще не пидор?
Глеб лихорадочно мыслил: «Три тыщи зеленых лежат в комнате за батареей, тыща баксов в куртке для Черепа приготовлены, и две с половиной тыщи рублями — Леркина зарплата — в вазочке на столике. Рубли сразу увидят, с ними уже можно проститься. Так что же отдать — тысячу или три? А может, выкручусь как?»
Не выкрутился.
— Чего губами чмокаешь? Соснуть хочешь? Или раскошелишься наконец, — продолжил Равиль и навесил еще оплеуху. — Вставай, веди в закрома, не задерживай серьезных людей.
«Надо было сразу все Юрику отдать! — уныло подумал несчастный. — Если жлоб еще разок вмажет, башка точно треснет. Отдам-ка я то, что за батареей».
— Ну вот, давно бы так. Сколько здесь? А где еще две? Жена, говоришь, в долг дала? Когда возврат? Хорошо, отдашь через неделю. Но учти, задержка на день — десять процентов. Пока! — Равиль выдернул из вазочки рубли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
— Садитесь, пожалуйста, на этот табурет, кофию не хотите ли? Рассказывайте. С нами дело иметь очень даже выгодно, сами увидите, как мы ваших обидчиков мордой в грязь тыкаем. И потом прикроем вас, мы крыша самая что ни на есть лучшая, баксов двести или хотя бы триста в месяц вас не затруднит?.. Ну вот и чудненько. Заявочку как у потерпевшего мы тогда у вас примем. Диктофончик за пазуху суньте, пожалуйста. Да не волнуйтесь. Мы тут рядом, мы за этой будочкой спрячемся. Главное, разговорчик-то запишите так, чтобы видно было, что вас прямо на кладбище везти вот-вот будут. От должков отказывайтесь, мол, и не было ничего такого, поклеп все это, кон-курентские происки, что, поди, на вас лишнего навесили, а так вы все давно уже отдали. Вот они и рассердятся. Ругаться будут, может, чуть по щекам нахлестают. Вы уж потерпите. А потом уж соглашайтесь. Вот мы вам уже и купюры пометили. Эти купюры и отдавайте, и в сторонку отпрыгивайте, а то, не дай Бог, мы вас заденем.
Вот так примерно наши славные борцы задолжавших барыг путают. Да и понять их можно. Выгода двойная. Галочка в отчете для начальства — не зря, мол, штаны протираем, да и в карманы этих штанов лишняя копеечка капает. О себе любимых тоже побеспокоиться надо.
По статистике у рубоповских работников больше всего джипов на душу населения — уж больно они эту марку уважают.
Об одном только не рассказывают наши славные рубоповские бойцы своим псевдопотерпевшим, что часть из этих так называемых терпил сгинут без вести немного попозже или у них случайно квартирка сгорит. Ну что делать? Издержки везде есть. Не любят наши бандитствующие граждане подлянок, и их тоже понять можно.
Так что Равиль не спешил мордой грязь топтать. Юрик о глебовском папе, бывшем омоновце упомянуть не забыл. Такое обстоятельство Равиля сдерживало.
Решил он с боссом своим, Ящером, чего и как потрещать, тема, мол, нормальная. Может, Ящер и сам впишется, на его «мерсюке» и поедем козлу Глебу кишки выворачивать, сам-то безлошадный.
— Звякни Макарычу, — Ящеру не хотелось заниматься мелочевкой, в соседней комнате его ждала новая пассия, фотомодель Флора, — он в этих делах рубит, скажи от меня, вот номер трубки.
— Леша, ты скоро? — В дверях появилась длинноногая Флора; у Равиля аж дыхание сперло.
— Щас, лапонька, — засуетился Ящер. — Короче, звони Макарычу, он мусоров с пол-оборота разводит. Тебе понравится…
Макарыч Равилю не понравился. Мелковат, не стриженый, седой, в костюмчике без галстука, на братка не похож. На клерка какого-то смахивает. Да и староват, лет сорок пять небось. Но «вольво» у него классная, белоснежная, с турбиной. Кожаные сиденья, кондиционер — Равиль комфорт любил.
Макарыч своего нового дольщика слушал внимательно, при этом оценивал рассказчика: «Волосы, наверное, вместе с мозгами бреет, а так вроде ничего, крепкий. Скорее каратист, не боксер, нос на бок не свернут. Судя по имени — татарин. Почему тогда с Ящером, а не с „казанскими"? Надо у Лехи поинтересоваться. Говорит с напором, подмять под себя хочет. Ну что ж, создадим ему такую иллюзию. Эту груду мышц в нужное направление нетрудно повернуть. Тема неинтересная, но пять тонн баксов — деньги не лишние. Поработаем. Папа-мусор — не препятствие. Один грузит, другой деньги получает — риска почти нет. Странно, что он про заказчика ни слова. Видать, с заказчиком у него свои интимно-коммерческие отношения. Разберемся со временем, надо соглашаться. Срочно. Пока зелень у этого чертяги, как его там — Глеба, не расплылась. А этого бойца и в своих делах использовать можно. Для страховки. Двух-трех он легко свалит». — Поехали!..
6
Крапаль уже устал, когда дверь нужной квартиры отворилась. На лестницу вывалилось два мохнатых зверя и с рыком бросилось к мусоропроводу, таща за собой на поводках толстую бабенку.
«Засветился, — подумал горе-киллер, делая вид, что блюет. — Пора сваливать».
Собаки деловито обнюхали незнакомца и рванули вниз к желанным столбикам. Толстушка за ними.
«Мамочка, — угадал Крапаль. — Банкет отменяется…»
* * *
— Кретин, — шипел Череп. — Тебе бы только водку жрать да под забором валяться. Придурок.
— Да ты бы видел этих монстров, — вяло оправдывался несостоявшийся убийца. — Га дом буду, завтра замочу. Налей соточку, а…
7
Глеб глянул в глазок. На площадке стоял невысокий, аккуратный седоватый мужичок с красной розой в руке.
— Кого надо? — спросил Глеб и на всякий случай осмотрел все в пределах видимости.
— Сорри. Могу я видеть Лера, плиз? — с акцентом произнес незнакомец.
Глеб почувствовал, что закипает:
— Эта сука с иностранцами трется. Ну я вам сейчас покажу! — и загремел замками.
Это была ошибка. Макарычу оставалось только секунду придержать дверь, как, по-слоновьи топая, с верхнего этажа в квартиру ввалился Равиль.
От смачной оплеухи незадачливый должничок пролетел весь коридор и приземлился (прилунился, приводнился) на кухне.
Макарыч, покручивая розой, элегантно прикрыл за собой дверь, по ходу выдернул штепсель из телефонной розетки, улыбнулся выглянувшим на шум жильцам коммуналки и показал им какие-то красные «корочки»:
— Спокойно, граждане, милиция!
Все двери тихо затворились. Глеб приоткрыл глаза и сразу все понял: «С деньгами придется расстаться, возможно, даже через увечья».
— Я все отдам! — заверещал он, глядя на торчавшие уши Равиля. — Но у меня нет таких денег, меня самого посредники кинули.
— А какие деньги у тебя есть? — Скулы татарина устрашающе заиграли. — Если будет мало, то мы с тебя натурой возьмем. Ты еще не пидор?
Глеб лихорадочно мыслил: «Три тыщи зеленых лежат в комнате за батареей, тыща баксов в куртке для Черепа приготовлены, и две с половиной тыщи рублями — Леркина зарплата — в вазочке на столике. Рубли сразу увидят, с ними уже можно проститься. Так что же отдать — тысячу или три? А может, выкручусь как?»
Не выкрутился.
— Чего губами чмокаешь? Соснуть хочешь? Или раскошелишься наконец, — продолжил Равиль и навесил еще оплеуху. — Вставай, веди в закрома, не задерживай серьезных людей.
«Надо было сразу все Юрику отдать! — уныло подумал несчастный. — Если жлоб еще разок вмажет, башка точно треснет. Отдам-ка я то, что за батареей».
— Ну вот, давно бы так. Сколько здесь? А где еще две? Жена, говоришь, в долг дала? Когда возврат? Хорошо, отдашь через неделю. Но учти, задержка на день — десять процентов. Пока! — Равиль выдернул из вазочки рубли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54