Ну может, не повезло, поэтому похождения всяких безработных прохиндеев тебе, дорогой читатель, и описывает во всей их неприглядной красоте и поведении.
Впрочем, автор уже утомил тебя, дружище, своей идеологической утопией, и желаешь ты знать, чем все продолжится, и на какую кривую кого выведет.
Ну что ж, открываем отдел № 2. На чем мы там остановились?.. Ах да!..
Часть вторая
1
Тревожно затарахтел звонок, и ухнула от удара чем-то тяжелым металлическая дверь, разделяющая два непримиримых социальных лагеря имущих и неимущих.
Готовые предаться ночному отдыху встревоженные Таня и Галя в китайских халатиках подскочили к границе раздела и по очереди посмотрели в глазок. На площадке незваным гостем стоял татарин. Ему после выпитой бутылки водки надоело выполнять инструкции Макарыча и, тщательно допросив своего подопечного на предмет, где тот собирается доставать деньги и выдав пару оплеух, на том развлекать несчастного Чернявчика и закончил.
Ему самому захотелось развлечений, к тому же пора было осваивать новую, доселе не известную, криминальную профессию шантажиста. Вот для этого отморозок, взяв такси, и приперся.
— Кто там? — спросила Таня.
— Равиль! Ты че, курица, типа, не узнала? — Бандит явно был пьян.
— Равиль, иди своей дорогой! — прокричала более смелая Галя и посмотрела в глазок, но тут же отпрянула.
От мощного удара кулака дверь уныло загудела.
— А у меня как бы две дороги, — протяжно заговорил татарин, — одна — к вам, другая — к Кроту. Врубилась?
Адвокатессы врубились сразу. Их, можно сказать, тут же столбняк пробил или паралич какой. Но смотрели они друг на друга с таким видом, будто кошку съели.
— Чернявенький раскололся, — шепнула Таня.
— Надо открыть, у Жоры он еще не был, — ответила более практичная Галя.
— Может, милицию вызвать? — предложила Таня.
— Дура! И что мы скажем? Что бандиты денег требуют, так как мы их взятку располовинили? — С головой Галя дружила.
Дверь опять натужно загудела. Обе дамочки наперегонки защелкали многочисленными замками. Равиль ввалился в коридор и, зубоскаля, прихватил ладонями мягкие ягодицы обеих аферисток:
— Ну че, курвы, будем базарить, или как?
Курвам было лет за тридцать каждой, и за свою полную событий жизнь они испытали всякое. Но в данный момент могло произойти нечто ужасно неизведанное, и интуиция им обеим подсказывала, что так оно и будет.
Сначала девочки пытались узнать, что татарину известно. Оказалось, что известно даже больше, чем они знали. Галя попыталась перевести стрелки на Чернявенького, что, мол, не виноватые мы, он сам им предложил.
Равиль просто от души хохотал:
— Кто вам, типа, поверит, козы? Когда матки вам вывернут, вы как бы сами расколетесь!
Переговоры взяла на себя деловитая Галя.
— Равильчик, ну давай на троих попилим! — льстилась она.
— Ты мне все как бы отдашь и еще всю жизнь отстегивать будешь! Крыса! — Отморозок готов был на компромисс, но ему хотелось нагнать жути и поставить обеих примадонн… ну в позы разные и жестоко отыметь.
Поэтому он и глумился, гоняя их поочередно то за выпивкой к буфету, то на кухню за закусью.
— Равильчик! Ну не издевайся! Ну давай договоримся! — клянчила Галя, предчувствуя, что это только начало.
— А че вы, девки, хотели? Ну я Кроту по звоню, типа, посмотрим, , что через двадцать минут здесь будет, — не зная жалости, выговаривал пьяный бандит. — Общак — это как бы святое! Принеси-ка запить. И побыстрее!..
Воспитанный на порнокультуре, татарин в сексуальных фантазиях не знал границ. Находившиеся в его власти юристки-авантюристки испытали все формы унижения, какие только российские зрители могли видеть на видеокассетах данной специфической тематики.
Он заставил дамочек раздеться и сделать ему массаж, обмазался сметаной и принудил слизывать, затем, уже расслабившись, наблюдал за зрелищем лесбийской любви в исполнении несчастных адвокатесс, наконец ставил их в самые неестественные позы и жестоко имел, прыгая с тела на тело, и опять обмазывал себя сметаной…
Утомившийся под утро отморозок забрал одиннадцать тысяч долларов, шлепнул напоследок каждую из вороватых юристок по заду и вышел из богатой квартиры, хлопнув гулкой дверью.
— Покеда, курицы! — уже на лестнице крикнул он.
Таня поплелась в ванную, Галя перекрестилась…
Когда они завтракали, зазвонил телефон. Таня взяла трубку и чуть не упала в обморок, услышав голос Крота.
— Готовьте документы, — коротко сказал Жора.
Хозяйка квартиры тоже перекрестилась.
В принципе, юристки отделались легким испугом, возможно, даже получили физическое удовольствие. Трудно было бы представить, что могло произойти, если бы такая информация дошла бы до кротовских. Но об этом можно только пофантазировать.
* * *
Макарыч, забивая опустошенную обойму патронами, купленными у знакомых ментов для своего пистолета, слушал бахвальство Ра-виля о проведенной ночи в обществе вороватых адвокатесс. Выходки татарина его уже давно раздражали, и если раньше старикаша ничем не выражал своего неудовольствия, то теперь решил поставить дольщика на место:
— Дружище, ты понимаешь, что сломал всю игру? Адвокатш ни в коем случае нельзя было трогать до решения вопроса по подельникам Жоры! Теперь эти сучки легко могут сообщить Репкину, кто я на самом деле, а они так и сделают, если не сами, то через кого-нибудь хотя бы для того, чтобы отомстить. И еще, раз ты забрал у них деньги, то мы автоматически становимся такими же крысами, как и они. Если до Крота это дойдет, то нашей участи не позавидуешь, понял!
Самодовольная улыбка на морде татарина сменилась недоумением:
— Так кто ж ему скажет?
Тупость бойца не знала границ, и Макарыч рассердился:
— Кто, кто? Дед Пихто! Когда «кроты» с Чернявчика будут выбивать должок, он им сам все выложит. Или ты сомневаешься?
— Так пусть типа отдаст! — Равиль в своей глупости был безнадежен. — Тогда его и трогать не будут.
— Рав! Ты считать умеешь? — уже кричал старикаша. — Где он возьмет до конца месяца такие бабки? Через пять дней ему двадцать отдавать как бы «тамбовичам». Думаешь, ему Репкин даст? Дудки! Ты у сучек взял одиннадцать, которые мы всегда успели бы забрать, и даже больше. А по крайней мере шестьдесят оставил под вопросом. Мало того, мы имеем реальный шанс попасть под разбор. Или ты думаешь, Ящер будет воевать за твою тупость?
— Тогда давай Чернявчика как бы грохнем! — не мог угомониться отморозок. — Когда двадцатку «тамбовским» отдаст.
— Ну ты тупой! — Макарыч уже не мог сдержаться. — Мусора в первую очередь нам яйца крутить будут, и об этом узнают все — от Крота до Репкина. Придурка теперь беречь и охранять надо! Дошло?
Притихший Равиль все еще пытался соображать:
— А если телок как бы по новой навестить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Впрочем, автор уже утомил тебя, дружище, своей идеологической утопией, и желаешь ты знать, чем все продолжится, и на какую кривую кого выведет.
Ну что ж, открываем отдел № 2. На чем мы там остановились?.. Ах да!..
Часть вторая
1
Тревожно затарахтел звонок, и ухнула от удара чем-то тяжелым металлическая дверь, разделяющая два непримиримых социальных лагеря имущих и неимущих.
Готовые предаться ночному отдыху встревоженные Таня и Галя в китайских халатиках подскочили к границе раздела и по очереди посмотрели в глазок. На площадке незваным гостем стоял татарин. Ему после выпитой бутылки водки надоело выполнять инструкции Макарыча и, тщательно допросив своего подопечного на предмет, где тот собирается доставать деньги и выдав пару оплеух, на том развлекать несчастного Чернявчика и закончил.
Ему самому захотелось развлечений, к тому же пора было осваивать новую, доселе не известную, криминальную профессию шантажиста. Вот для этого отморозок, взяв такси, и приперся.
— Кто там? — спросила Таня.
— Равиль! Ты че, курица, типа, не узнала? — Бандит явно был пьян.
— Равиль, иди своей дорогой! — прокричала более смелая Галя и посмотрела в глазок, но тут же отпрянула.
От мощного удара кулака дверь уныло загудела.
— А у меня как бы две дороги, — протяжно заговорил татарин, — одна — к вам, другая — к Кроту. Врубилась?
Адвокатессы врубились сразу. Их, можно сказать, тут же столбняк пробил или паралич какой. Но смотрели они друг на друга с таким видом, будто кошку съели.
— Чернявенький раскололся, — шепнула Таня.
— Надо открыть, у Жоры он еще не был, — ответила более практичная Галя.
— Может, милицию вызвать? — предложила Таня.
— Дура! И что мы скажем? Что бандиты денег требуют, так как мы их взятку располовинили? — С головой Галя дружила.
Дверь опять натужно загудела. Обе дамочки наперегонки защелкали многочисленными замками. Равиль ввалился в коридор и, зубоскаля, прихватил ладонями мягкие ягодицы обеих аферисток:
— Ну че, курвы, будем базарить, или как?
Курвам было лет за тридцать каждой, и за свою полную событий жизнь они испытали всякое. Но в данный момент могло произойти нечто ужасно неизведанное, и интуиция им обеим подсказывала, что так оно и будет.
Сначала девочки пытались узнать, что татарину известно. Оказалось, что известно даже больше, чем они знали. Галя попыталась перевести стрелки на Чернявенького, что, мол, не виноватые мы, он сам им предложил.
Равиль просто от души хохотал:
— Кто вам, типа, поверит, козы? Когда матки вам вывернут, вы как бы сами расколетесь!
Переговоры взяла на себя деловитая Галя.
— Равильчик, ну давай на троих попилим! — льстилась она.
— Ты мне все как бы отдашь и еще всю жизнь отстегивать будешь! Крыса! — Отморозок готов был на компромисс, но ему хотелось нагнать жути и поставить обеих примадонн… ну в позы разные и жестоко отыметь.
Поэтому он и глумился, гоняя их поочередно то за выпивкой к буфету, то на кухню за закусью.
— Равильчик! Ну не издевайся! Ну давай договоримся! — клянчила Галя, предчувствуя, что это только начало.
— А че вы, девки, хотели? Ну я Кроту по звоню, типа, посмотрим, , что через двадцать минут здесь будет, — не зная жалости, выговаривал пьяный бандит. — Общак — это как бы святое! Принеси-ка запить. И побыстрее!..
Воспитанный на порнокультуре, татарин в сексуальных фантазиях не знал границ. Находившиеся в его власти юристки-авантюристки испытали все формы унижения, какие только российские зрители могли видеть на видеокассетах данной специфической тематики.
Он заставил дамочек раздеться и сделать ему массаж, обмазался сметаной и принудил слизывать, затем, уже расслабившись, наблюдал за зрелищем лесбийской любви в исполнении несчастных адвокатесс, наконец ставил их в самые неестественные позы и жестоко имел, прыгая с тела на тело, и опять обмазывал себя сметаной…
Утомившийся под утро отморозок забрал одиннадцать тысяч долларов, шлепнул напоследок каждую из вороватых юристок по заду и вышел из богатой квартиры, хлопнув гулкой дверью.
— Покеда, курицы! — уже на лестнице крикнул он.
Таня поплелась в ванную, Галя перекрестилась…
Когда они завтракали, зазвонил телефон. Таня взяла трубку и чуть не упала в обморок, услышав голос Крота.
— Готовьте документы, — коротко сказал Жора.
Хозяйка квартиры тоже перекрестилась.
В принципе, юристки отделались легким испугом, возможно, даже получили физическое удовольствие. Трудно было бы представить, что могло произойти, если бы такая информация дошла бы до кротовских. Но об этом можно только пофантазировать.
* * *
Макарыч, забивая опустошенную обойму патронами, купленными у знакомых ментов для своего пистолета, слушал бахвальство Ра-виля о проведенной ночи в обществе вороватых адвокатесс. Выходки татарина его уже давно раздражали, и если раньше старикаша ничем не выражал своего неудовольствия, то теперь решил поставить дольщика на место:
— Дружище, ты понимаешь, что сломал всю игру? Адвокатш ни в коем случае нельзя было трогать до решения вопроса по подельникам Жоры! Теперь эти сучки легко могут сообщить Репкину, кто я на самом деле, а они так и сделают, если не сами, то через кого-нибудь хотя бы для того, чтобы отомстить. И еще, раз ты забрал у них деньги, то мы автоматически становимся такими же крысами, как и они. Если до Крота это дойдет, то нашей участи не позавидуешь, понял!
Самодовольная улыбка на морде татарина сменилась недоумением:
— Так кто ж ему скажет?
Тупость бойца не знала границ, и Макарыч рассердился:
— Кто, кто? Дед Пихто! Когда «кроты» с Чернявчика будут выбивать должок, он им сам все выложит. Или ты сомневаешься?
— Так пусть типа отдаст! — Равиль в своей глупости был безнадежен. — Тогда его и трогать не будут.
— Рав! Ты считать умеешь? — уже кричал старикаша. — Где он возьмет до конца месяца такие бабки? Через пять дней ему двадцать отдавать как бы «тамбовичам». Думаешь, ему Репкин даст? Дудки! Ты у сучек взял одиннадцать, которые мы всегда успели бы забрать, и даже больше. А по крайней мере шестьдесят оставил под вопросом. Мало того, мы имеем реальный шанс попасть под разбор. Или ты думаешь, Ящер будет воевать за твою тупость?
— Тогда давай Чернявчика как бы грохнем! — не мог угомониться отморозок. — Когда двадцатку «тамбовским» отдаст.
— Ну ты тупой! — Макарыч уже не мог сдержаться. — Мусора в первую очередь нам яйца крутить будут, и об этом узнают все — от Крота до Репкина. Придурка теперь беречь и охранять надо! Дошло?
Притихший Равиль все еще пытался соображать:
— А если телок как бы по новой навестить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54