— Хорошо. Когда начнем? — спокойно спросил Леша.
— Документы вы получите в понедельник, а начнем сразу по выходу моих подельников, — ответил Жора и посмотрел на Макарыча.
— Репкин готов, сегодня нужно передать лавэ, — произнес Андрей, он уже созвонился с судьей и договорился на вечер.
— Лавэ готово, — сообщил Кротов, забрал у Вадима пакет и протянул его старикаше. — Пересчитай!
Не глядя, комбинатор кинул пакет в своей «дипломат».
9
Открыв своим ключом квартиру родственников жены, Чернявчик сразу прошел к спальне судьи и его супруги. Ну не хотелось ему ждать команды старших, не терпелось быстренько обнести ненавистного тестя и насладиться шелестом зеленых купюр, которых, по подсчетам мерзавца, должно составлять не менее тридцати тысяч долларов. Слямзить за один раз такую сумму ему еще не удавалось, можно сказать, он шел на личный рекорд.
От волнения сперло дыхание, бешено колотилось подленькое сердечко и неудержимо тряслись шаловливые ручки. Давненько Юрочка не наведывался в квартиру Репкиных, а между тем там произошли кое-какие изменения. В дверях судейской опочивальни предусмотрительным Василием Ивановичем был врезан английский замок. Разбогатевший взяточник как чувствовал задуманную коварным зятьком пакость.
Открывать замки без ключей воришка не умел, а взламывать не решился. Поковыряв в скважине булавкой, скрепкой и даже принесенной из кухни вилкой, Юрик погоревал над недостатками собственного профобразования и отступил, еще больше возненавидев догадливого тестя. Для успокоения совести он осмотрел доступные помещения квартиры, ничего не нашел и покинул ее до следующего раза.
По дороге домой в переполненном трамвае ему на радость удалось дернуть кошелек из кошелки к будущему огорчению какой-то озабоченной домохозяйки. Но радовался пройдоха недолго, его навар составил всего восемьдесят два рубля пятьдесят копеек. А дома его ждал готовый к развлечениям Равиль, который только что вернулся от Ящера, где докладывал о проделанной творческой работе с незабываемой Лерочкой и ее мужем — несчастным Глебом, бывшим потрошителем старушек.
Обняв Чернявчика, который тут же втянул голову в плечи, татарин по-доброму спросил:
— Слышь, Юрсон! У тебя, типа, деньги есть? Скажи мамке, чтобы, типа, закусь готовила. А сам как бы за водкой дуй!
На этот раз желания бандита и овцы совпали, и захмелев, нашелся повод творчески пообщаться.
— Равильчик! Этот козел на свою комнату замки навесил, сволочь! — жаловался пьяный воришка-самоучка. — Родственникам не доверяет коммуняга долбанный.
— Не писай кипятком, паря! — бубнил еще более охмелевший отморозок. — Нам эти замки как бы до штепселя! Вместе пойдем! Я эти замки вот… — добавил боец и раздавил в ладони хрустальный стакан из сервиза Чернявеньких…
После встречи с судьей довольный дележом очередной взятки Макарыч заехал на огонек к подопечному Юрочке. Дверь открыла Катерина и провела в гостиную, где на диване, обнявшись, дрыхли будущие грабители судейских апартаментов…
10
В пятницу по плану в зале № 9 состоялось судебное слушание по вопросу изменения меры пресечения гражданину такому-то. Заседание прошло вовремя и без задержек. Заслушав стороны защиты и обвинения, судья Репкин быстренько зачитал заранее приготовленное ' постановление:
— Гуляйте, подследственный, пока не засыпались! — и чинно удалился в совещательную комнату, даже не удостоив взглядом очаровательных адвокатесс.
Между тем шикарные дамочки не смирились с судьбой, нанесенными татарином морально-материальными издержками и оскорблениями действием. Они, можно сказать, жутко горели жгучим желанием отомстить за поруганную честь и прямые убытки, выраженные в долларовом эквиваленте. Они даже спать не могли, не предъявив за испорченные сметаной постельные принадлежности и собственное унижение в голом виде в извращенной форме.
А также ни за что не собирались прощать затраты в коммерческом вендиспансере, на этот раз в рублях, на предмет выявления диагнозов каких-нибудь неприличных заболеваний и опять-таки морально-нравственные страдания и переживания в ожидании результатов от сданных анализов. Слава Богу, пронесло! Если б они знали, что ненавистный Равиль не так давно вылечился, то, может быть, не так волновались бы и убивались. И может, даже в лечебницу не пошли, а спокойно облизали бы губки и больше сметану в универсаме не покупали.
Но откуда они могли знать, если мерзкий отморозок не докладывался, а просто пришел, попользовался и «курицами» обозвал, что тоже извинять не хотелось. Впрочем, никто и не извинялся, и даже не пытался.
Но больше всего расстраивало замечательных юристок, что все остальные кротовские финансовые потоки проходят не через их ухоженные ручки, а совсем наоборот, через тех самых насильников и шантажистов, которые над ними так жестоко надругались. Татарина и Макарыча Таня-Галя полностью отождествляли, представляя их одним целым ящеровским чудовищем, которое следовало поразить какой-нибудь молнией или хотя бы штакетиной от забора, но обязательно насмерть.
Но, как назло, подходящей молнии не было, а штакетину слабыми, хоть и липучими, ручками не поднять, а попросить кого — денег жалко. Опять же обратно шантажу подвергнуться можно от оплаченных исполнителей. Из своей процессуальной практики они о таких случаях слышали и поражались наглости прохиндеев, которые гонорары брали и бежали к заказанному рассказывать, кто-чего-как, в надежде еще и премиальные получить.
Нет, Таня-Галя не простачки какие-нибудь, они сами решили что-то придумать и воплотить. И придумали ведь, все предыдущие банальные идеи с молниями там и штакетинами, обсудив и благоразумно отказавшись. Дамочки наши шикарные чудовище его же оружием поразить намерились. Шантажом наказать собрались.
«Если и не изведем чудище, — думали, — то на бабки опустим, тем и отомстимся».
Но для поставленной цели информацией разжиться надо было, зная, что кто ею владеет, тот и мир перевернуть сможет. Или нет? Это о рьиаге сказано было! Или о точке опоры. То ли Архи-мадрид, то ли Архи — какой-то — мед, а может, еще кто-то философствовал. В общем, с миром чудеса творить можно при помощи информации.
Вот и сговорились пострадавшие дамочки это самое у Чернявенького выведать, а конкретно, сколько Макарыч до судьи Репкина из взятки не донес. С такими сведениями можно Макарыча с Равилем к голой стенке прижать и сметаной или еще чем похуже вымазать, заодно и долларовый эквивалент вернуть. С тем к Юрику и направились.
Прохиндей, конечно, их выслушал, уразумел и прикинул что к чему, и за треть согласился.
— Только, — говорит, — вы с Андрей Дмитричем мое участие и не упоминайте даже, имя мое забудьте!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54