— Подхватив стакан, девушка перешла к крану пивной бочки. — Знаете, весь фокус в том, чтобы держать стакан под определенным углом. Вот... — Она сосредоточилась на низвергающейся в стакан белой пене. — А кроме того, когда наливаешь «Гиннесс», стакан нужно наполнить только до половины, — а затем дать время осесть пене.
Он увидел, что она поглядела на его руку, в которой он держал мелочь.
— Нет, все в порядке, доктор Леппингтон, — весело сказала она. — Вы гость Электры. Все за счет заведения.
— Большое спасибо.
Вытерев пальцы о полотенце, она протянула ему руку.
— Здравствуйте. Меня зовут Бернис Мочарди. Можно сказать, я старожил «Городского герба», живу здесь уже почти три месяца.
— Дэвид Леппингтон. — Он с улыбкой пожал протянутую руку. — Три месяца? Вы серьезно относитесь к каникулам, не так ли?
— За все мои прегрешения я здесь работаю, я хотела сказать — в городе. И все еще на стадии подыскивания собственного дома. Но, по правде говоря, в гостинице я обленилась. Мне не нужно стирать белье. Не нужно даже заправлять постель. Это порочно или грешно?
Дэвид обнаружил, что уже успел проникнуться симпатией к Бернис. Ее карие глаза были столь же жизнерадостными, сколь ее улыбка, и она казалась этаким дружелюбным, без претензий и жеманства, ребенком.
— Присаживайтесь. — Бернис обвела жестом дюжину бархатных кресел с обивкой цвета спелой сливы, расставленных вокруг кованых столиков. — Я только открою бутылку пива и присоединюсь к вам.
Дэвид выбрал столик поближе к стойке.
— Электра Чарнвуд как хозяйка гостиницы — само совершенство. Но она на нас так не заработает, раздавая выпивку направо и налево.
— Не каждый же день к нам с визитом заезжает один из знаменитых Леппингтонов. Послушать Электру, так это сравнится разве что с визитом особы королевской крови.
— Королевской крови? Боюсь, ее ждет разочарование. Единственное, что украшает мою голову, это лысина, которая проглядывает там, где начали уже редеть волосы.
— Чушь, — рассмеялась она. — У вас отличная шевелюра. — Тут она покраснела, как будто проявила излишнюю фамильярность. — Вы здесь в отпуске?
— Небольшие каникулы. Мне просто было любопытно, на что похож этот город.
— Но вы ведь жили здесь?
Вот уж точно, новости в городке распространяются со скоростью света.
— До тех пор, пока мне не исполнилось шесть лет. Я едва помню сам город. Но мне кажется, я припоминаю, как однажды ел в этой гостинице бутерброд. — Он улыбнулся. — Это говорит о том, что важно для шестилетнего ребенка, когда речь идет о памяти. Я помню бутерброд, но не помню здания.
— Добрый вечер, доктор Леппингтон, — бодро окликнула его вошедшая в бар Электра. — Прошу прощения, мы договорились, что я зову тебя Дэвид, так? Добрый вечер, Бернис.
— Привет, — отозвалась Бернис.
Дэвид встал с таким чувством, что ему следует поклониться.
— Добрый вечер, Электра.
— Бернис, вижу, ты уже позаботилась о нашем госте? Прекрасно.
Широким шагом Электра пересекла комнату. В черных кожаных брюках и шелковой блузке из ослепительно алого струящегося шелка она выглядела крайне эффектно. Комнату наводнил запах ее духов.
— Объявляю дальнейшую программу, — деловито объявила она, и Дэвиду тут же пришел в голову армейский майор, излагающий план захвата Семнадцатой высоты. — Итак, обед через десять минут. Кстати, среди нас, случайно, нет вегетарианцев?
Дэвид покачал головой.
— Прекрасно, — объявила она. — Строго говоря, поскольку сегодня пятница, к столу следовало бы подать рыбу, но, учитывая, сколько времени понадобилось Леппингтону, чтобы стряхнуть с себя языческое прошлое, я подумала, мы прикончим по паре стейков с кровью. — Не переставая говорить, она энергично прошествовала к стойке бара, смешала себе внушительных размеров бокал джина с тоником, бросила в стакан кубик льда из «ЛЬДЫ ВАС ВИДЯТ» и вернулась к столу. В мягком освещении бара ее длинные, облаченные в кожу ноги поблескивали с каждым шагом.
— Похоже, вы уже успели познакомиться. — Прежде чем коснуться ярко-красными губами стакана, она наделила их заговорщицкой улыбкой. — Вам, должно быть, есть о чем потолковать, учитывая, что занятия у вас схожие.
— Едва ли, — рассмеялась Бернис. Дэвид отхлебнул «Гиннесс», чуть не поморщившись от того, каким холодным было пиво.
— Вы работаете в больнице? — обратился он к Бернис. Усмехнувшись, она помотала головой. Как маленькая девочка.
— На Ферме.
— На ферме?
— Не просто на какой-то там старой ферме, — добавила Электра, непринужденно опуская атлетическое тело в кресло поближе к Дэвиду. — На Ферме.
— Там разводят пиявок, — пояснила Бернис.
— Есть в пиявках что-то средневековое, правда? — Электра отхлебнула добрый глоток джина с тоником. — Я лучше буду держаться медицинских свойств «Гордона». А вы что скажете, доктор?
— Пиявок все чаще используют в современной медицине. Прежде всего из-за их способности отсасывать кровь, а кроме того, фармацевтические компании извлекают из их тел антикоагулянт для лекарства под названием «Гирудин». Знаю, знаю, пиявки — это звучит не слишком аппетитно, но и в них есть своя польза.
— Ну да, — живо отозвалась Электра, — пиявок иногда используют для лечения ожогов и ран, если есть опасность гангрены, не так ли?
Дэвид кивнул.
— Пиявки поедают только мертвую плоть, оставляя живые ткани. Так что если их осторожно поместить в рану — к тому же я говорю о стерилизованных пиявках, — они просто очищают рану от мертвых, возможно, зараженных тканей. После того как они сделают свое дело, пиявок удаляют, и рана потом, как правило, заживает быстрее и чище, и шрам остается меньше, чем при использовании так называемых современных средств.
— Так что нам многому следует поучиться у наших предков, — осторожно вставила Бернис. — Пиявок возможно использовать после того, как пациенту пришили оторванную конечность. Врачам нужно быть уверенными, что по вновь соединенным артериям бежит богатая кислородом кровь.
— Значит, пиявок Бернис можно будет опробовать на человеке, которого ты сегодня спас. — Электра устремила на Дэвида взгляд холодно-голубых глаз. — Но Бернис же ничего об этом не знает, не так ли, дорогая?
— Ну, это, наверное, не самая лучшая предобеденная история.
— Ерунда. У нашей Бернис крепкий желудок, правда, дорогая?
Дэвид обнаружил, что опять пересказывает утренние события. Он рассказывал основное, ничего не приукрашивая. Жадное внимание слушательниц было приятно. Уже сейчас воздействие письма Катрины постепенно сходило на нет.
— Так это действительно была крыса? — спросила Бернис, когда он закончил.
— Хотя резцы крысы тверже стали и, когда зверь обгладывает что-либо, способны оказывать давление до пятисот килограммов на квадратный сантиметр, рана не соответствует крысиному укусу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126
Он увидел, что она поглядела на его руку, в которой он держал мелочь.
— Нет, все в порядке, доктор Леппингтон, — весело сказала она. — Вы гость Электры. Все за счет заведения.
— Большое спасибо.
Вытерев пальцы о полотенце, она протянула ему руку.
— Здравствуйте. Меня зовут Бернис Мочарди. Можно сказать, я старожил «Городского герба», живу здесь уже почти три месяца.
— Дэвид Леппингтон. — Он с улыбкой пожал протянутую руку. — Три месяца? Вы серьезно относитесь к каникулам, не так ли?
— За все мои прегрешения я здесь работаю, я хотела сказать — в городе. И все еще на стадии подыскивания собственного дома. Но, по правде говоря, в гостинице я обленилась. Мне не нужно стирать белье. Не нужно даже заправлять постель. Это порочно или грешно?
Дэвид обнаружил, что уже успел проникнуться симпатией к Бернис. Ее карие глаза были столь же жизнерадостными, сколь ее улыбка, и она казалась этаким дружелюбным, без претензий и жеманства, ребенком.
— Присаживайтесь. — Бернис обвела жестом дюжину бархатных кресел с обивкой цвета спелой сливы, расставленных вокруг кованых столиков. — Я только открою бутылку пива и присоединюсь к вам.
Дэвид выбрал столик поближе к стойке.
— Электра Чарнвуд как хозяйка гостиницы — само совершенство. Но она на нас так не заработает, раздавая выпивку направо и налево.
— Не каждый же день к нам с визитом заезжает один из знаменитых Леппингтонов. Послушать Электру, так это сравнится разве что с визитом особы королевской крови.
— Королевской крови? Боюсь, ее ждет разочарование. Единственное, что украшает мою голову, это лысина, которая проглядывает там, где начали уже редеть волосы.
— Чушь, — рассмеялась она. — У вас отличная шевелюра. — Тут она покраснела, как будто проявила излишнюю фамильярность. — Вы здесь в отпуске?
— Небольшие каникулы. Мне просто было любопытно, на что похож этот город.
— Но вы ведь жили здесь?
Вот уж точно, новости в городке распространяются со скоростью света.
— До тех пор, пока мне не исполнилось шесть лет. Я едва помню сам город. Но мне кажется, я припоминаю, как однажды ел в этой гостинице бутерброд. — Он улыбнулся. — Это говорит о том, что важно для шестилетнего ребенка, когда речь идет о памяти. Я помню бутерброд, но не помню здания.
— Добрый вечер, доктор Леппингтон, — бодро окликнула его вошедшая в бар Электра. — Прошу прощения, мы договорились, что я зову тебя Дэвид, так? Добрый вечер, Бернис.
— Привет, — отозвалась Бернис.
Дэвид встал с таким чувством, что ему следует поклониться.
— Добрый вечер, Электра.
— Бернис, вижу, ты уже позаботилась о нашем госте? Прекрасно.
Широким шагом Электра пересекла комнату. В черных кожаных брюках и шелковой блузке из ослепительно алого струящегося шелка она выглядела крайне эффектно. Комнату наводнил запах ее духов.
— Объявляю дальнейшую программу, — деловито объявила она, и Дэвиду тут же пришел в голову армейский майор, излагающий план захвата Семнадцатой высоты. — Итак, обед через десять минут. Кстати, среди нас, случайно, нет вегетарианцев?
Дэвид покачал головой.
— Прекрасно, — объявила она. — Строго говоря, поскольку сегодня пятница, к столу следовало бы подать рыбу, но, учитывая, сколько времени понадобилось Леппингтону, чтобы стряхнуть с себя языческое прошлое, я подумала, мы прикончим по паре стейков с кровью. — Не переставая говорить, она энергично прошествовала к стойке бара, смешала себе внушительных размеров бокал джина с тоником, бросила в стакан кубик льда из «ЛЬДЫ ВАС ВИДЯТ» и вернулась к столу. В мягком освещении бара ее длинные, облаченные в кожу ноги поблескивали с каждым шагом.
— Похоже, вы уже успели познакомиться. — Прежде чем коснуться ярко-красными губами стакана, она наделила их заговорщицкой улыбкой. — Вам, должно быть, есть о чем потолковать, учитывая, что занятия у вас схожие.
— Едва ли, — рассмеялась Бернис. Дэвид отхлебнул «Гиннесс», чуть не поморщившись от того, каким холодным было пиво.
— Вы работаете в больнице? — обратился он к Бернис. Усмехнувшись, она помотала головой. Как маленькая девочка.
— На Ферме.
— На ферме?
— Не просто на какой-то там старой ферме, — добавила Электра, непринужденно опуская атлетическое тело в кресло поближе к Дэвиду. — На Ферме.
— Там разводят пиявок, — пояснила Бернис.
— Есть в пиявках что-то средневековое, правда? — Электра отхлебнула добрый глоток джина с тоником. — Я лучше буду держаться медицинских свойств «Гордона». А вы что скажете, доктор?
— Пиявок все чаще используют в современной медицине. Прежде всего из-за их способности отсасывать кровь, а кроме того, фармацевтические компании извлекают из их тел антикоагулянт для лекарства под названием «Гирудин». Знаю, знаю, пиявки — это звучит не слишком аппетитно, но и в них есть своя польза.
— Ну да, — живо отозвалась Электра, — пиявок иногда используют для лечения ожогов и ран, если есть опасность гангрены, не так ли?
Дэвид кивнул.
— Пиявки поедают только мертвую плоть, оставляя живые ткани. Так что если их осторожно поместить в рану — к тому же я говорю о стерилизованных пиявках, — они просто очищают рану от мертвых, возможно, зараженных тканей. После того как они сделают свое дело, пиявок удаляют, и рана потом, как правило, заживает быстрее и чище, и шрам остается меньше, чем при использовании так называемых современных средств.
— Так что нам многому следует поучиться у наших предков, — осторожно вставила Бернис. — Пиявок возможно использовать после того, как пациенту пришили оторванную конечность. Врачам нужно быть уверенными, что по вновь соединенным артериям бежит богатая кислородом кровь.
— Значит, пиявок Бернис можно будет опробовать на человеке, которого ты сегодня спас. — Электра устремила на Дэвида взгляд холодно-голубых глаз. — Но Бернис же ничего об этом не знает, не так ли, дорогая?
— Ну, это, наверное, не самая лучшая предобеденная история.
— Ерунда. У нашей Бернис крепкий желудок, правда, дорогая?
Дэвид обнаружил, что опять пересказывает утренние события. Он рассказывал основное, ничего не приукрашивая. Жадное внимание слушательниц было приятно. Уже сейчас воздействие письма Катрины постепенно сходило на нет.
— Так это действительно была крыса? — спросила Бернис, когда он закончил.
— Хотя резцы крысы тверже стали и, когда зверь обгладывает что-либо, способны оказывать давление до пятисот килограммов на квадратный сантиметр, рана не соответствует крысиному укусу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126