— Несомненно, капитан. Я сделал около сотни фотографических пластинок. Их могло быть намного больше, если бы хитрые подданные микадо внезапно не выслали меня из страны без всяких объяснений, когда достаточно усвоили принципы космографической фотографии.
В тот день, когда я ожидал рейса на Сан-Франциско, в руки мне случайно попался журнал с биографией Роберта и портретом мисс Терамон. Это изменило веемой кланы. Вместо Сан-Франциско я отправился в Карикали и приехал туда без гроша в кармане. И вот после стольких дрязг и приключений наконец я здесь!
— Ваша помощь будет для нас очень ценна, сэр, — сказал Ральф, приближаясь к Балинскому. — Не рассказывал ли вам случайно Роберт об одном из своих друзей по имени Ралъф Питчер?
— О, по тысяче раз в день и невзирая на обстоятельства! — воскликнул Балинский.
Пока они обменивались сердечным рукопожатием, слуга принес маленький потертый ручной чемодан.
— Мои фотографии! — просиял ученый.
Открыв чемодан, он принялся лихорадочно перебирать еще не наклеенные на картон снимки. На всех была изображена темная сфера, изрезанная сетью каналов Скиапарелли.
Однако, на первый взгляд, эти фотографии не отличались ничем особенным.
— Вы не заметили самого главного, господа! — с жаром заговорил Балинский. — Прошу взглянуть вот сюда. Смотрите: здесь светлая точка, а после нее — черточка. А вот на этом снимке — точка и два тире!
— И что же это может означать? — спросила Альберта.
— Вы знакомы с телеграфной азбукой Морзе, господа? Перед вами неоспоримое доказательство присутствия на Марсе человека, который передает на Землю свои сигналы! И этот человек не кто иной, как наш Роберт!
«РО-БЕРТ ДАР-ВЕЛ»
Вскоре благодаря стараниям капитана Уэйда Балинский был одет, как настоящий салонный лев, и быстро завоевал симпатии окружающих Бывший заключенный оказался человеком недюжинного ума и настоящим ученым. Новые друзья позаботились прежде всего о том, чтобы поправить его незавидное финансовое положение.
Однажды утром мальчик-слуга вручил Балинскому сразу три письма, чему тот изрядно удивился. Неужели кто-то так быстро дознался, где он сейчас живет?
Когда Балинский, сгорая от любопытства, распечатал первый конверт, из него выпал чек на сто фунтов стерлингов. В письме капитан Уэйд весьма деликатно уведомлял его, что, располагая вакансией на должность землемера, он считает своей приятной обязанностью предложить ему занять таковую.
На первые расходы прилагается жалованье за полгода, а сам капитан Уэйд убедительно просит принять его предложение о поступлении на службу.
Тронутый до глубины души этим благородным и тактичным поведением английского резидента, Балинский вскрыл второе письмо и изумился еще больше, обнаружив в конверте еще один чек, теперь уже на тысячу фунтов, которые королевский индийский банк должен был выплатить предъявителю незамедлительно по первому требованию.
Письмо было подписано натуралистом Ральфом Питчером. Тот замысловатым стилем и столь же деликатно сообщал, что задолжал значительную сумму Роберту Дарвелу, но в отсутствие своего друга считает необходимым выплатить ее Балинскому в качестве возмещения понесенных расходов, поскольку экспедиция в Сибирь оказалась неудачной.
— Я и без письма считал Ральфа глубоко порядочным человеком, — прошептал Балинский. — Как они оба добры ко мне! Можно подумать, что сговорились между собой…
С этими словами он разорвал третий конверт с траурной каймой и остолбенел от изумления, вынув из него еще один чек — на десять тысяч фунтов!
В самых изысканных выражениях, которые не могли бы оскорбить даже крайне ранимого человека, Альберта просила Балинского занять одну из самых высоких должностей в ее банке, добавив, что разработка золотых приисков требует присутствия в фирме знающих специалистов.
Балинский протер глаза, дабы окончательно убедиться, что все это ему не привиделось, и в превосходном расположении духа поспешил в столовую, где его уже дожидались друзья.
— Поторопитесь, сэр, иначе мы начнем завтракать без вас! — улыбнувшись, предупредил его Уэйд.
— Прошу прощения, — отвесив шутливый поклон, отозвался Балинский. — Меня задержала исключительно важная корреспонденция: должен воем сообщить, что, кроме чеков на весьма значительные суммы, я получил пару весьма лестных предложений.
Все трое молодых людей, сидевших за столом, дружно, как по команде, подняли головы.
— Друзья мои, — взволнованно продолжал Балинский, вынимая из кармана чеки и письма, — я понимаю, что все вы действовали из самых благородных побуждений, но воспользоваться вашей добротой я не магу, хотя всегда буду вам за нее безмерно благодарен…
Завязалась оживленная беседа, и после упорного сопротивления Балинский все-таки был вынужден уступить.
Друзья убедили его принять чеки, и он согласился с одним условием:
— Ваша взяла, но я предлагаю на эти деньги купить приборы для астрономической фотографии. Мне нужны точно такие же приборы, с какими я несколько недель работал в Японии. Сейчас это самое главное, что нам необходимо.
Алыберта усмехнулась.
— Вы немножко опоздали, господин инженер, — лукаво ответила она.
— Это почему же?
— А потому, что ваша воплощенная мечта вскоре прибудет сюда из Лондона.
Трудно описать, как ее слова обрадовали Балинского. Он даже перестал препираться с приятелями и без конца повторял:
— Ну вот и великолепно! Вот и великолепно! Скоро мы с вами примемся за дело! Лишь бы Роберт не перестал передавать сигналы, лишь бы не отчаялся! — озабоченно добавил он.
— Не перестанет, за это я ручаюсь, — заверил Ральф — Наш друг Роберт не единожды доказывал свое упорство. К тому же он отлично знает, что его знаки с Земли заметят не сразу. Я прекрасно его знаю и убежден, что он попытается сделать все возможное, лишь бы наладить связь с родной планетой. Ведь сумел же он добраться на Марс, а это задача непростая. Теперь он постарается, чтобы земляне вышли с ним на связь.
— Каким образом он подает сигналы? — спросила Альберта.
— Пока не могу точно сказать. Однако, судя 'по тому, что точки и тире четко выделяются на общем темном фоне планеты, полагаю, что Роберту удалось открыть мощные источники света и энергии, вероятнее всего электрической.
Во время этой беседы Уэйд сидел молча, о чем-то задумавшись.
— Какая жалость, однако, что у нас нет способа сообщить Роберту о себе! — посетовал Ральф.
— Кто знает, а вдруг ваше желание осуществимо, — отозвался капитан. — И помочь нам в этом может Ардавена…
Но брамин до сих пор не оправился после таинственного взрыва в монастыре. Он почти лишился рассудка и все время дремлет.
— Кто знает? — тихо проговорила Альберта — Быть может, стоит попытаться…
— Ну что ж, попробуем, — согласился Уэйд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87