Давайте возьмём кого-нибудь из слуг, так будет спокойнее.
Ваня торжествующе улыбнулся. Аня пожала плечами:
— Подчиняюсь мнению большинства.
Гостей вызвался сопровождать сам Апуи, верный слуга и доверенное лицо хозяина дома. Вопрос, где можно раздобыть длинную и прочную верёвочную лестницу, очень удивил его. Но расспрашивать молодых людей он побоялся. Слуга чётко помнил распоряжение Джедхора — исполнять любое желание гостей, поэтому предложил им заказать нужный предмет у мастера по изготовлению рыболовных сетей и силков для птиц. Ребята согласились. Мастерская находилась достаточно далеко от дома Джедхора, и выходить решили тут же, не откладывая. Собственно, долгая прогулка по городу не только не огорчила, но даже обрадовала друзей. Они ведь хотели побольше увидеть здесь.
Гигантские храмовые комплексы, расположившиеся в Опете Амона и Южном Опете, соединялись между собой аллеей сфинксов. Эти сфинксы представляли собой высеченные из камня фигуры с телом льва и головой барана. По обе стороны аллеи возвышались дворцы, официальные здания и жилые дома горожан, среди которых и находился дом Джедхора, не самый маленький в округе и очень красивый. Он был обнесён высокой стеною и имел несколько входов. Через центральный в дом входили только сами хозяева и знатные вельможи, он был украшен высокими колоннами с красивой лепкой и разноцветным орнаментом по всей их поверхности. Около входа стоял привратник. А дополнительные двери, предназначавшиеся для работников и слуг, вели к хозяйственным службам. На заднем дворе располагались хранилища для зерна, хлев, загоны и стойла для скота, давильня, где делали вино из винограда, и свой собственный колодец. Перед домом раскинулся великолепный сад с беседками и цветочными клумбами, а в глубине двора — маленький прудик, окружённый пальмами и сикоморами. Надо сказать, что сад и пруд были непременным атрибутом всех богатых домов, как бы визитной карточкой любого знатного горожанина и различались только размерами да той роскошью, какую мог себе позволить хозяин.
Друзья, одевшись по моде, вышли из дома вместе с Апуи. «Фаэтон» они, естественно, взяли с собой, аккуратно уложив его в подходящую корзину-сундучок с крышкой.
— Какой у вас красивый сад! — воскликнула Аня, оглядываясь по сторонам. — Вначале я как-то не обратила на него внимания.
А сад, и вправду, был просто великолепен. Шагая по базальтовой дорожке, трудно было не восхищаться всей этой красотой. Виноградные лозы обвивали изящные резные беседки, роскошные клумбы с благоухающими цветами, как яркие пятна, были разбросаны повсюду, величественные пальмы стояли ровными рядами вдоль дорожек, а раскидистые акации, пышные сикоморы, тамариск и персея различными оттенками зелёного необычайно оживляли пейзаж и дарили благодатную тень и прохладу. В глубине виднелись цветущие фруктовые деревья, которые, вероятно, приносили богатый урожай владельцу поместья.
— А на улице пыль, жара, духота и ни одного деревца — какой контраст! — сказал Саша, когда они уже подходили к воротам.
Выйдя на улицу, они сразу окунулись в шум и суету большого города. Дышать было и впрямь тяжеловато, хотелось идти не торопясь, тем более что, безусловно, стоило рассматривать повнимательнее и здания, и прилепившиеся к ним лавчонки. Ваня останавливался почти у каждой торговой точки, с интересом разглядывал товары, и оживлённо делился своими впечатлениями. Конечно, он непрерывно расспрашивал Сашу обо всём, что его заинтересовало. Сновавшие туда-сюда прохожие привлекали его внимание не меньше, и уж если Ваня комментировал чью-то внешность, то от улыбки трудно было удержаться.
— Смотрите, смотрите! Это полупрозрачное платьице точно от Версаче. А вон тот толстячок определенно одевается у Готье. Но самые потрясающие, по-моему, вот те двое. На такой авангард не хватило бы фантазии ни у Тома Форда, ни у Славы Зайцева! — Ваня тараторил со скоростью хоккейного комментатора, и ребята невольно вертели головами. — Вам не кажется, что мы попали на неделю высокой моды в Париж? Помнится, когда я в последний раз возглавлял там жюри…
— Слушай, балаболка, — перебила его Аня, — ты, оказывается, такой любознательный и так много знаешь о моде! Вот уж не подумала бы. А еще говорят, что это женщины излишне любопытны, безмерно болтливы и смотрят только на одежду.
— Пошутить нельзя? На самом деле я просто изучаю здешнюю жизнь, — стал оправдываться Ваня. — И она поражает меня. Запомните: «Ничему не удивляться есть, разумеется, признак глупости, а не ума». Фёдор Михайлович Достоевский.
— Ну и удивляйся ты себе на здоровье, — улыбнулась Аня, — только не так шумно, а то на нас уже обращают внимание. Видишь, вот эти двое остановились и смотрят в упор.
— Где? — насторожился Ваня.
— Да вон там, около лавки горшёчника, на противоположной стороне.
Ваня долго озирался, ища глазами, где же тут продают горшки.
— Опять он крутит головой, как сова, — проворчала Аня.
А Саша дёрнул Ваню за руку и строго произнёс:
— Пошли дальше. Нам ещё надо полгорода пропилить. Если везде останавливаться, к ночи не дойдём.
И они двинулись дальше, заметно ускорив шаг. Ваня демонстративно заторопился и вовсе перестал останавливаться. Апуи спокойно шёл рядом, в разговоры не вмешивался и только, если надо, указывал дорогу.
Пройдя несколько кварталов, где вперемежку располагались дома богатых и бедных горожан, ребята свернули в узкий переулок и через некоторое время оказались на площади перед большим зданием с колоннами.
— Это Дом правосудия, — пояснил Апуи. — Здесь заседают судьи, которых выбирают из числа влиятельных горожан. Они разрешают спорные вопросы между жителями, допрашивают преступников и выносят приговоры. Видите, около здания собралось много народу. Значит, там идёт разбор сложного дела. И все хотят знать, чем закончится.
— А если судьи не знают, как поступить? — проявил Ваня любопытство теперь в юридической сфере.
— Тогда они обращаются за советом к оракулу, — ответил Саша и лишь потом перевел слуге вопрос вместе с ответом.
Апуи согласно кивнул и, оценив осведомленность пришельца, безропотно вышел из беседы.
— На оракулов здесь большой спрос, — констатировал Ваня.
— Вообще-то, в данном случае, — стал разъяснять Саша, — оракул, к которому обращаются судьи, — это не человек, а культовая статуя, посредством которой бог разговаривает с людьми.
— Вот жулики! — сказал Ваня, еще не дослушав.
— Например, статую бога Амона жрецы выносят из храма в священной ладье. Несут на больших жердях. К ней можно приблизиться и попросить совета или задать интересующий вопрос.
Ваня развёл руками и усмехнулся:
— Ну и как статуя может дать совет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127
Ваня торжествующе улыбнулся. Аня пожала плечами:
— Подчиняюсь мнению большинства.
Гостей вызвался сопровождать сам Апуи, верный слуга и доверенное лицо хозяина дома. Вопрос, где можно раздобыть длинную и прочную верёвочную лестницу, очень удивил его. Но расспрашивать молодых людей он побоялся. Слуга чётко помнил распоряжение Джедхора — исполнять любое желание гостей, поэтому предложил им заказать нужный предмет у мастера по изготовлению рыболовных сетей и силков для птиц. Ребята согласились. Мастерская находилась достаточно далеко от дома Джедхора, и выходить решили тут же, не откладывая. Собственно, долгая прогулка по городу не только не огорчила, но даже обрадовала друзей. Они ведь хотели побольше увидеть здесь.
Гигантские храмовые комплексы, расположившиеся в Опете Амона и Южном Опете, соединялись между собой аллеей сфинксов. Эти сфинксы представляли собой высеченные из камня фигуры с телом льва и головой барана. По обе стороны аллеи возвышались дворцы, официальные здания и жилые дома горожан, среди которых и находился дом Джедхора, не самый маленький в округе и очень красивый. Он был обнесён высокой стеною и имел несколько входов. Через центральный в дом входили только сами хозяева и знатные вельможи, он был украшен высокими колоннами с красивой лепкой и разноцветным орнаментом по всей их поверхности. Около входа стоял привратник. А дополнительные двери, предназначавшиеся для работников и слуг, вели к хозяйственным службам. На заднем дворе располагались хранилища для зерна, хлев, загоны и стойла для скота, давильня, где делали вино из винограда, и свой собственный колодец. Перед домом раскинулся великолепный сад с беседками и цветочными клумбами, а в глубине двора — маленький прудик, окружённый пальмами и сикоморами. Надо сказать, что сад и пруд были непременным атрибутом всех богатых домов, как бы визитной карточкой любого знатного горожанина и различались только размерами да той роскошью, какую мог себе позволить хозяин.
Друзья, одевшись по моде, вышли из дома вместе с Апуи. «Фаэтон» они, естественно, взяли с собой, аккуратно уложив его в подходящую корзину-сундучок с крышкой.
— Какой у вас красивый сад! — воскликнула Аня, оглядываясь по сторонам. — Вначале я как-то не обратила на него внимания.
А сад, и вправду, был просто великолепен. Шагая по базальтовой дорожке, трудно было не восхищаться всей этой красотой. Виноградные лозы обвивали изящные резные беседки, роскошные клумбы с благоухающими цветами, как яркие пятна, были разбросаны повсюду, величественные пальмы стояли ровными рядами вдоль дорожек, а раскидистые акации, пышные сикоморы, тамариск и персея различными оттенками зелёного необычайно оживляли пейзаж и дарили благодатную тень и прохладу. В глубине виднелись цветущие фруктовые деревья, которые, вероятно, приносили богатый урожай владельцу поместья.
— А на улице пыль, жара, духота и ни одного деревца — какой контраст! — сказал Саша, когда они уже подходили к воротам.
Выйдя на улицу, они сразу окунулись в шум и суету большого города. Дышать было и впрямь тяжеловато, хотелось идти не торопясь, тем более что, безусловно, стоило рассматривать повнимательнее и здания, и прилепившиеся к ним лавчонки. Ваня останавливался почти у каждой торговой точки, с интересом разглядывал товары, и оживлённо делился своими впечатлениями. Конечно, он непрерывно расспрашивал Сашу обо всём, что его заинтересовало. Сновавшие туда-сюда прохожие привлекали его внимание не меньше, и уж если Ваня комментировал чью-то внешность, то от улыбки трудно было удержаться.
— Смотрите, смотрите! Это полупрозрачное платьице точно от Версаче. А вон тот толстячок определенно одевается у Готье. Но самые потрясающие, по-моему, вот те двое. На такой авангард не хватило бы фантазии ни у Тома Форда, ни у Славы Зайцева! — Ваня тараторил со скоростью хоккейного комментатора, и ребята невольно вертели головами. — Вам не кажется, что мы попали на неделю высокой моды в Париж? Помнится, когда я в последний раз возглавлял там жюри…
— Слушай, балаболка, — перебила его Аня, — ты, оказывается, такой любознательный и так много знаешь о моде! Вот уж не подумала бы. А еще говорят, что это женщины излишне любопытны, безмерно болтливы и смотрят только на одежду.
— Пошутить нельзя? На самом деле я просто изучаю здешнюю жизнь, — стал оправдываться Ваня. — И она поражает меня. Запомните: «Ничему не удивляться есть, разумеется, признак глупости, а не ума». Фёдор Михайлович Достоевский.
— Ну и удивляйся ты себе на здоровье, — улыбнулась Аня, — только не так шумно, а то на нас уже обращают внимание. Видишь, вот эти двое остановились и смотрят в упор.
— Где? — насторожился Ваня.
— Да вон там, около лавки горшёчника, на противоположной стороне.
Ваня долго озирался, ища глазами, где же тут продают горшки.
— Опять он крутит головой, как сова, — проворчала Аня.
А Саша дёрнул Ваню за руку и строго произнёс:
— Пошли дальше. Нам ещё надо полгорода пропилить. Если везде останавливаться, к ночи не дойдём.
И они двинулись дальше, заметно ускорив шаг. Ваня демонстративно заторопился и вовсе перестал останавливаться. Апуи спокойно шёл рядом, в разговоры не вмешивался и только, если надо, указывал дорогу.
Пройдя несколько кварталов, где вперемежку располагались дома богатых и бедных горожан, ребята свернули в узкий переулок и через некоторое время оказались на площади перед большим зданием с колоннами.
— Это Дом правосудия, — пояснил Апуи. — Здесь заседают судьи, которых выбирают из числа влиятельных горожан. Они разрешают спорные вопросы между жителями, допрашивают преступников и выносят приговоры. Видите, около здания собралось много народу. Значит, там идёт разбор сложного дела. И все хотят знать, чем закончится.
— А если судьи не знают, как поступить? — проявил Ваня любопытство теперь в юридической сфере.
— Тогда они обращаются за советом к оракулу, — ответил Саша и лишь потом перевел слуге вопрос вместе с ответом.
Апуи согласно кивнул и, оценив осведомленность пришельца, безропотно вышел из беседы.
— На оракулов здесь большой спрос, — констатировал Ваня.
— Вообще-то, в данном случае, — стал разъяснять Саша, — оракул, к которому обращаются судьи, — это не человек, а культовая статуя, посредством которой бог разговаривает с людьми.
— Вот жулики! — сказал Ваня, еще не дослушав.
— Например, статую бога Амона жрецы выносят из храма в священной ладье. Несут на больших жердях. К ней можно приблизиться и попросить совета или задать интересующий вопрос.
Ваня развёл руками и усмехнулся:
— Ну и как статуя может дать совет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127