А если из двух параметров каждый по отдельности допустимый, то еще не факт, что их сочетание будет допустимым. Во-вторых, просто случайный сбой.
Бац! – и вот тебе какой-нибудь параметр зашкалил. Всего один на тысячи – но уже имеем брак. Человека, изначально непригодного для стандартного счастья. Причем я выделяю это слово: изначально!
– То есть ошибку можно было бы с самого начала исправить?
– Можно. Но фиг они тебе что исправят.
– Почему?
– А потому что они непогрешимы! Это тоже вроде аксиомы: они не могут ошибаться в принципе. Какая к черту ошибка? Это не ошибка, это высший замысел, который вашим примитивным умишкам не дано понять! Ну вот родился человечек, мог бы стать хорошим художником. Не гением, допустим, ничего чтобы из ряда вон – но жил бы себе спокойно, на хлеб своими картинами зарабатывал, и был бы счастлив. Так нет – случился у него баг в голове. И вместо одного стандартного счастья имеем тридцать миллионов стандартных трупов. Так что же – ошибка? Ничего подобного!
Все это тоже часть их охренительного эксперимента, часть пути к всеобщему счастью!
– Ты это о ком говоришь? – спросила Инна.
– О Гитлере. Ну, тут пример как бы хрестоматийный… А скольким людям эти баги жизнь испоганили, так что никто об этом и не знает?
– А почему бы тогда нам самим не исправлять их ошибки?
– И это можно. Только не так, как хотелось бы им.
– А как?
– По всякому… Да вот хотя бы перед тобой живой пример сидит.
– Хм… С тобой-то что не так?
– Вот то и не так. Ты вот, к примеру, сюда за деньгами пришла?
– Не для себя, – поспешно сказала Инна.
– А для кого же?
– Одного хорошего человека. Это просто как вопрос жизни и смерти.
– Ясно, – сказал Славик. – Но, в сущности, не важно. Ты пришла, чтобы отстреляться, получить бабки и уйти на фиг – это главное. А я сюда убежал. Насовсем.
– Во как? От ментов, что ли, ныкаешься?
– Ничего подобного. От всеобщего универсального счастья.
Инна раскрыла рот от изумления.
– Ага, удивил! – радостно воскликнул Славик. – Так и знал, что ты удивишься. Ну я же когда-то жил обычной жизнью. Универ закончил по компьютерным наукам – между прочим, очень даже успешно. Работа у меня была вполне ничего себе, зарплата – даже более чем. Дальше: я был, можно сказать, без пяти минут женат. И вот однажды вечером я представил… Один день из жизни: подъем рано утром. Зарядка, душ, завтрак по-быстрому, что попадется под руку. Доброе утро, милая – как спалось?
– спасибо, хорошо, а тебе? – просто замечательно – ну, мне пора! – поцелуй на прощание. Работа от звонка до звонка, обеденный перерыв, традиционные перекуры, традиционные сплетни о начальнике и его секретарше. Вечером – домой, по дороге – в магазин, купить хлеба и еще чего-нибудь, смотря по степени опустошенности холодильника. Привет, дорогая – как дела, какие новости? – ничего особенного, все в порядке, ты тут как? – у меня все замечательно! Скромный домашний ужин, телевизор, на выбор: сто первая серия бесконечного мыла – лохотрон для неудачников – футбольный матч – очередные политические разборки. А теперь в кроватку, устроим небольшую сексуальную оргию только для двоих.
Собственно оргия – ах, мне никогда не было так хорошо! – да, это было прекрасно, но мне завтра утром рано вставать – конечно, милый, спокойной ночи! – и тебе спокойной ночи, моя крошка. Восемь часов нормального здорового сна, снова пробуждение – и опять все сначала. И так – каждый день, изо дня в день, десять лет подряд, двадцать, тридцать…
– Ну и? – спросила Инна выжидающе.
– Это же ужасно! – сказал Славик искренне.
– Не вижу ничего ужасного.
– Конечно, ты не видишь. Ты же нормальная девушка. А я, когда это все представил, то понял: надо немедленно что-то делать. Иначе не выдержу, и хана. Сказано – сделано. И вот я здесь.
– Да-а-а… – только и протянула Инна.
– И знаешь, Инка, я счастлив. Не по программе, не так, как нужно им, по-своему – но счастлив. По мне, счастье – это не то, чего ты можешь ждать каждый день. Его вообще не ждешь. Оно просто валится вдруг тебе на голову, огорошивает со страшной силой, и ты даже не знаешь, что с ним делать. Ты спрашиваешь: ну на фига мне это сдалось? – и вдруг понимаешь: черт меня на хрен раздери, ведь это же оно! Оно здесь и сейчас, и ты вцепляешься в него пальцами всех конечностей, потому что знаешь: такое больше никогда не повторится. Только сейчас, и никогда больше! Вот это – мой вариант счастья, и я нашел его здесь. У меня нет никаких постоянных обязанностей, никаких глупых каждодневных ритуалов. Я ни от кого не завишу и от меня никто не зависит. Я никому не нужен, никому ничего не должен, я свободен! Никаких претензий к миру, никаких претензий к людям, никаких претензий к себе. И самое главное: я не имею ни малейшего понятия, чем меня встретит завтрашний день. Разве это не прекрасно?
– Не знаю… По-моему, как раз это – ужасно.
– Ну ясное дело. У тебя ведь нет такого бага.
Он мне не поможет, подумала Инна. Причем не потому, что не захочет. Просто ему не нужен выход. Он провел здесь чертову уйму времени, и даже не пытался его искать. Даже не пытался – теперь она не сомневалась в этом. Конечно, он смог бы защищать ее, развлекать интеллектуальными беседами… Может, это было бы в своем роде не так уж и плохо. Но, ради всего святого, она не собирается провести здесь всю оставшуюся жизнь!
– Да, Славик, у меня нет никаких багов, я всего лишь дура обыкновенная, я хочу обычного, стандартного, пускай даже запрограммированного счастья, и я мечтаю отсюда выбраться!
– Ну, Инка, вот этого только не надо, ты совсем даже не дура! А что насчет багов – так я думаю, почти у каждого они есть, только не у всех в настолько явном виде.
Ну ясно, проскочила вялая мысль, "выбраться" он пропустил мимо ушей, как будто и не слышал вовсе.
– Хочешь сказать, и у меня тоже?
– Почему нет?
– А как тогда определить?
– Вообще-то просто. Это должно быть что-нибудь абсолютно бесполезное, или даже вредное. Но ты от него ни за какие шиши не откажешься. Есть что-то такое?
– Не знаю…
– А ты подумай. Вот когда ты одна остаешься дома и нет ничего важного, чем обычно любишь заниматься?
– На синтюке играю, – сказала Инна и вдруг поняла, что попала в точку: бесполезное, в общем-то, занятие – но она от него не откажется.
Ни за что и никогда.
– Вот видишь! Наверное, еще и сама сочиняешь что-нибудь?
– Пытаюсь иногда.
– И как получается?
– Говорят, что неплохо. Не мне судить.
– Здорово! А на пианино можешь?
– Так я с него и начинала.
– Инка, я хочу это услышать! – Славик просительно уставился на нее.
– Здесь, что ли?
– Там, наверху, – он указал пальцем в потолок. – Пойдем, сейчас сама увидишь!
– Да ну, Славик… Я так не могу!
– Ты еще не отдохнула? Тогда лежи, конечно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Бац! – и вот тебе какой-нибудь параметр зашкалил. Всего один на тысячи – но уже имеем брак. Человека, изначально непригодного для стандартного счастья. Причем я выделяю это слово: изначально!
– То есть ошибку можно было бы с самого начала исправить?
– Можно. Но фиг они тебе что исправят.
– Почему?
– А потому что они непогрешимы! Это тоже вроде аксиомы: они не могут ошибаться в принципе. Какая к черту ошибка? Это не ошибка, это высший замысел, который вашим примитивным умишкам не дано понять! Ну вот родился человечек, мог бы стать хорошим художником. Не гением, допустим, ничего чтобы из ряда вон – но жил бы себе спокойно, на хлеб своими картинами зарабатывал, и был бы счастлив. Так нет – случился у него баг в голове. И вместо одного стандартного счастья имеем тридцать миллионов стандартных трупов. Так что же – ошибка? Ничего подобного!
Все это тоже часть их охренительного эксперимента, часть пути к всеобщему счастью!
– Ты это о ком говоришь? – спросила Инна.
– О Гитлере. Ну, тут пример как бы хрестоматийный… А скольким людям эти баги жизнь испоганили, так что никто об этом и не знает?
– А почему бы тогда нам самим не исправлять их ошибки?
– И это можно. Только не так, как хотелось бы им.
– А как?
– По всякому… Да вот хотя бы перед тобой живой пример сидит.
– Хм… С тобой-то что не так?
– Вот то и не так. Ты вот, к примеру, сюда за деньгами пришла?
– Не для себя, – поспешно сказала Инна.
– А для кого же?
– Одного хорошего человека. Это просто как вопрос жизни и смерти.
– Ясно, – сказал Славик. – Но, в сущности, не важно. Ты пришла, чтобы отстреляться, получить бабки и уйти на фиг – это главное. А я сюда убежал. Насовсем.
– Во как? От ментов, что ли, ныкаешься?
– Ничего подобного. От всеобщего универсального счастья.
Инна раскрыла рот от изумления.
– Ага, удивил! – радостно воскликнул Славик. – Так и знал, что ты удивишься. Ну я же когда-то жил обычной жизнью. Универ закончил по компьютерным наукам – между прочим, очень даже успешно. Работа у меня была вполне ничего себе, зарплата – даже более чем. Дальше: я был, можно сказать, без пяти минут женат. И вот однажды вечером я представил… Один день из жизни: подъем рано утром. Зарядка, душ, завтрак по-быстрому, что попадется под руку. Доброе утро, милая – как спалось?
– спасибо, хорошо, а тебе? – просто замечательно – ну, мне пора! – поцелуй на прощание. Работа от звонка до звонка, обеденный перерыв, традиционные перекуры, традиционные сплетни о начальнике и его секретарше. Вечером – домой, по дороге – в магазин, купить хлеба и еще чего-нибудь, смотря по степени опустошенности холодильника. Привет, дорогая – как дела, какие новости? – ничего особенного, все в порядке, ты тут как? – у меня все замечательно! Скромный домашний ужин, телевизор, на выбор: сто первая серия бесконечного мыла – лохотрон для неудачников – футбольный матч – очередные политические разборки. А теперь в кроватку, устроим небольшую сексуальную оргию только для двоих.
Собственно оргия – ах, мне никогда не было так хорошо! – да, это было прекрасно, но мне завтра утром рано вставать – конечно, милый, спокойной ночи! – и тебе спокойной ночи, моя крошка. Восемь часов нормального здорового сна, снова пробуждение – и опять все сначала. И так – каждый день, изо дня в день, десять лет подряд, двадцать, тридцать…
– Ну и? – спросила Инна выжидающе.
– Это же ужасно! – сказал Славик искренне.
– Не вижу ничего ужасного.
– Конечно, ты не видишь. Ты же нормальная девушка. А я, когда это все представил, то понял: надо немедленно что-то делать. Иначе не выдержу, и хана. Сказано – сделано. И вот я здесь.
– Да-а-а… – только и протянула Инна.
– И знаешь, Инка, я счастлив. Не по программе, не так, как нужно им, по-своему – но счастлив. По мне, счастье – это не то, чего ты можешь ждать каждый день. Его вообще не ждешь. Оно просто валится вдруг тебе на голову, огорошивает со страшной силой, и ты даже не знаешь, что с ним делать. Ты спрашиваешь: ну на фига мне это сдалось? – и вдруг понимаешь: черт меня на хрен раздери, ведь это же оно! Оно здесь и сейчас, и ты вцепляешься в него пальцами всех конечностей, потому что знаешь: такое больше никогда не повторится. Только сейчас, и никогда больше! Вот это – мой вариант счастья, и я нашел его здесь. У меня нет никаких постоянных обязанностей, никаких глупых каждодневных ритуалов. Я ни от кого не завишу и от меня никто не зависит. Я никому не нужен, никому ничего не должен, я свободен! Никаких претензий к миру, никаких претензий к людям, никаких претензий к себе. И самое главное: я не имею ни малейшего понятия, чем меня встретит завтрашний день. Разве это не прекрасно?
– Не знаю… По-моему, как раз это – ужасно.
– Ну ясное дело. У тебя ведь нет такого бага.
Он мне не поможет, подумала Инна. Причем не потому, что не захочет. Просто ему не нужен выход. Он провел здесь чертову уйму времени, и даже не пытался его искать. Даже не пытался – теперь она не сомневалась в этом. Конечно, он смог бы защищать ее, развлекать интеллектуальными беседами… Может, это было бы в своем роде не так уж и плохо. Но, ради всего святого, она не собирается провести здесь всю оставшуюся жизнь!
– Да, Славик, у меня нет никаких багов, я всего лишь дура обыкновенная, я хочу обычного, стандартного, пускай даже запрограммированного счастья, и я мечтаю отсюда выбраться!
– Ну, Инка, вот этого только не надо, ты совсем даже не дура! А что насчет багов – так я думаю, почти у каждого они есть, только не у всех в настолько явном виде.
Ну ясно, проскочила вялая мысль, "выбраться" он пропустил мимо ушей, как будто и не слышал вовсе.
– Хочешь сказать, и у меня тоже?
– Почему нет?
– А как тогда определить?
– Вообще-то просто. Это должно быть что-нибудь абсолютно бесполезное, или даже вредное. Но ты от него ни за какие шиши не откажешься. Есть что-то такое?
– Не знаю…
– А ты подумай. Вот когда ты одна остаешься дома и нет ничего важного, чем обычно любишь заниматься?
– На синтюке играю, – сказала Инна и вдруг поняла, что попала в точку: бесполезное, в общем-то, занятие – но она от него не откажется.
Ни за что и никогда.
– Вот видишь! Наверное, еще и сама сочиняешь что-нибудь?
– Пытаюсь иногда.
– И как получается?
– Говорят, что неплохо. Не мне судить.
– Здорово! А на пианино можешь?
– Так я с него и начинала.
– Инка, я хочу это услышать! – Славик просительно уставился на нее.
– Здесь, что ли?
– Там, наверху, – он указал пальцем в потолок. – Пойдем, сейчас сама увидишь!
– Да ну, Славик… Я так не могу!
– Ты еще не отдохнула? Тогда лежи, конечно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35