– Как насчет той пиццерии, где выступает группа?
– «Капитан Зигзаг», что ли? По мне, отличное местечко.
– Скажи, а эту девицу, новую пациентку, и вправду зовут Мери? – спросил Марк, направляясь к двери следом за Рейчел.
– Сам завтра у нее спросишь…
Листья на орешнике начали желтеть.
Осень.
Габриэль ненавидела осень. Осень была предвестницей зимы, а Габриэль любила лето и терпеть не могла носить тяжелые, грубые зимние шмотки.
– Когда-то я приводил сюда Эми, – заметил Остин, усаживаясь радом с сестрой на скамейку в парке. Потом, сменив тему, сказал: – Молли уезжает.
– Я знаю. И очень тебе сочувствую, – кивнула Габриэль, положив голову ему на плечо, чего она раньше никогда не делала. – Но я буду к тебе заглядывать. Чтобы прибраться, купить продуктов, по счетам заплатить… Да мало что еще может тебе понадобиться?
– Буду очень тебе признателен. И за помощь, а главным образом, за компанию. Одному-то тоскливо.
– Не горюй, найдешь себе кого-нибудь. Женщины всегда вокруг тебя увивались.
Остин криво улыбнулся. Эта его кривая улыбка, следствие инсульта, как ни странно, придавала ему очень сексуальный вид.
Проблема Остина заключалась в том, что он все еще любил Молли. В этой женщине было нечто такое, что притягивало к ней мужчин, как магнитом, и даже Габриэль вынуждена была это признать.
Габриэль очень хотелось курить, но она не отваживалась попыхивать сигаретой в присутствии Остина.
– Я должна сообщить тебе кое-что важное, – сказала она, теребя бахрому на своих джинсовых шортах. – Когда я говорила тебе, что закончила школу и собираюсь поступать в колледж, то самым бессовестным образом врала. Да и работа у меня далеко не престижная. Я – танцовщица стриптиза.
– Я знаю, – сказал Остин.
– Знаешь? Откуда?
– Несколько лет назад я был на конференции брокеров в Рокфорде и заблудился. Я колесил по городу, пытаясь отыскать нужную мне улицу, и, проезжая мимо одного сомнительного заведения, заметил афишу с твоим изображением.
– О господи!
– Не скрою, я жутко разозлился, – признался Остин. – Мне захотелось выскочить из машины и разорвать эту афишу в клочья. Я этого, конечно, не сделал, но неприятный осадок у меня остался. Потом я часто вспоминал эту афишку и всякий раз чувствовал себя премерзко: мной овладевала какая-то странная пустота – пустота и уныние.
– Извини, – промямлила Габриэль.
– Незачем извиняться. Я уже свыкся с этой мыслью. Но мне все равно хочется, чтобы ты нашла себе нормальную работу. Хотя бы потому, что работа в стриптиз-баре в ночное время рискованное дело. Стоит мне только подумать о всяких психах, которые шляются ночью по городу, как мне становится за тебя страшно.
Габриэль покачала головой. Все-таки Остин после инсульта сильно изменился. Казалось, болезнь заставила его пересмотреть свое отношение к людям и сделала его гораздо терпимее к их недостаткам и слабостям.
– Ты за меня не беспокойся, – сказала Габриэль, поправляя воротник водолазки, скрывавший от посторонних взглядов следы кровоподтеков у нее на шее. – Я – женщина крепкая и могу о себе позаботиться. Между прочим, сейчас я посещаю вечернюю школу. Честно. На этот раз я тебе не вру. Познакомилась как-то с одним парнем, который оказался преподавателем школы высшей ступени. Он-то меня на это дело и подбил.
Она не сказала, что этот парень постоянно делал ей комплименты и восторгался ее внешностью, а этого ей как раз и не хватало.
– Что ж, я этому рад.
Габриэль вспомнила о булочке, которую им вручила Молли перед тем, как они отправились на прогулку. Достав хлеб из сумочки, она откусила кусочек, а то, что осталось, раскрошила и стала скармливать голубям.
– Помнишь, что мы делали, когда были маленькими? – спросила она, глядя на носившуюся по парку детвору. – Ложились во дворе на траву и смотрели в звездное небо.
Остин рассмеялся.
– Помнится, ты как-то сказала, что хотела бы стать первой женщиной-космонавтом.
– А через два года первая женщина-космонавт уже облетела вокруг Земли.
– Это должна была быть ты.
– Ну как же… Мне предлагали, только я тогда была очень занята… – горько усмехнулась Габриэль. – Кстати, помнишь, как мы наблюдали за полетом космического корабля? Как он назывался, я сейчас уже и не вспомню.
– «Восток»?
– «Восток», точно. Все говорили, что мы живем в северной части страны и потому видеть его не можем. Но мы не поверили и полезли ночью на крышу. И, между прочим, все-таки его увидели. Ведь увидели же, верно?
Габриэль до сих пор хотелось, чтобы это было правдой, хотя в глубине души она полагала, что они скорее всего засекли посадочные огни самолета.
– Да, – тихо произнес Остин, – мы и вправду его увидели.
Сидя на скамейке, они вместе наблюдали за тем, как ветер поднимал с земли желтые осенние листья и гнал их по песчаным дорожкам парка. Потом ветер стихал, и листья желтым ковром ложились на землю…

Глава 31
Времени до отлета оставалось все меньше.
Старый чемодан Молли уже стоял у двери внизу, а билет покоился на дне ее сумочки. Через полчаса должно было подъехать такси и умчать ее в аэропорт.
Эми очень хотела отвезти мать сама, но Молли решительно воспротивилась.
– Терпеть не могу рвущих душу сцен прощания в аэропортах или на вокзалах, – сказала она дочери.
Итак, вместо того чтобы попрощаться с дочерью и внучкой в аэропорту, она перецеловала их в прихожей, а потом проводила до машины. Стояла на ступенях и наблюдала за тем, как они садились в автомобиль и трогались с места. А потом махала им вслед, пока их машина не скрылись из виду.
Оставалось сказать «до свидания» Остину.
В прошлый раз она оставила ему записку. Сейчас у нее доставало духу попрощаться с ним, глядя ему в глаза.
Молли отправилась искать Остина и обнаружила его на заднем дворе. Он, засунув руки в карманы джинсов, бродил как неприкаянный среди заброшенных клумб, где когда-то цвели ее розы.
«Он действительно изменился», – подумала Молли. В прежние времена увидеть Остина в джинсах было просто невозможно. Да и во двор он почти никогда не выходил – особенно осенью.
– Я вызвала такси, – сказала она.
Он поднял на нее глаза, вбирая в себя взглядом ее облик, потом кивнул, отвернулся и стал рассматривать разросшиеся на заброшенном участке земли сорняки.
Молли так ничего там и не посадила, но Остину было вполне по силам это исправить – выполоть сорняки и, на худой конец, засеять делянку травой.
Оглядев дворик, Молли сказала:
– Тебе, наверное, надоело возиться с кормушками? Тогда снеси их в подвал. Уверена, Габриэль тебе поможет.
– А я, знаешь ли, привык, что вокруг меня птицы, – сказал, пожимая плечами, Остин. – В этом есть что-то от доброго старого времени, когда люди посвящали много свободного времени наблюдению за пернатыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78