Она буквально замучила молодого продавца вопросами: «Вы уверены, что эти пружины прочные? А какой вес кровать может выдержать?», что он уже подозрительно косился в сторону Миши.
— Марьяша, успокойся, а то бедный юноша подумает, что ты не для нас двоих кровать выбираешь, а сексодром для массовых оргий.
— Ой, он что, и правда, так может подумать?
— Вообще, его это не касается, но ты уж так пристала к нему, что мне просто жаль беднягу.
— А меня не жаль? Сколько раз я падала с кровати, а?
Звонок мобильного телефона прервал бурные дебаты. Миша услышал в трубке голос Отто. Он просил прощения, что не может встретиться с Марьяшей и Мишей, и сообщил, что забирает Виталия в клинику для обследования. И что скоро Миша будет знать ответ на мучивший его вопрос — являются ли Екшинцевы потомками Графини.
Отто попрощался и отключился. Миша решил, что краткость изложения — чисто немецкая черта характера. Однако Отто так быстро отключился во избежание лишних вопросов. Чтобы нечаянно не сболтнуть, что вместе с Виталием он увозит в свой горный край и Фабио…
На покупке новой кровати Марьяша не остановилась — теперь ей захотелось купить посудомоечную машину, хотя в ее маленькой квартирке они готовили крайне редко. Но Марьяше хотелось чем-то заняться, чтобы заполнить паузу, возникшую по вине Орлова. Как они с Мишей только ни пытались выйти на связь с Орловым, но безуспешно. Он как сквозь землю провалился и отсутствовал уже почти месяц.
Никто не знал, где он находится. В офисе говорили только одно: «Алексей Алексеевич в отпуске, когда будет, неизвестно». Ни по домашнему, ни по мобильному телефонам его было не найти. Миша терялся в догадках и пребывал в состоянии полного профессионального бездействия. Чем умело пользовалась Марьяша. Она, наконец, решилась познакомить Григория с Нюшей и перевезти его от Симона в Иври. Григорию, похоже, уже понравилась такая кочевая жизнь, а может быть, он просто не хотел показывать своей тоски по сыну, по Тихорецку, и безропотно переносил все переезды.
Виталий периодически присылал по электронке весточки: с ним все в порядке, клиника замечательная, находится в потрясающе красивом месте. Еще писал, что подружился с хорошим парнем, тоже инвалидом, но только с парализованными ногами. В общем, просил за него не переживать.
Временное бездействие, связанное с отсутствием Орлова, подвигло Мишу на решение познакомиться с Полиной. Заодно и Григория представить, все-таки родная кровь. Но Марьяша от этой идеи не пришла в восторг, скорее наоборот. Даже погрустнела, перестала таскать его по магазинам в поисках бытовых мелочей и засобиралась в Иври. Одна. Миша никак не мог проанализировать ее поведение. Помог тонкий знаток женских натур Симон.
Пока Марьяша гостила в Иври, Симон решил «проветрить» Порецкого — показать ему ночной Париж — площадь Пигаль, например, заглянуть с ним в кабачок. Миша не возражал.
В последнее время, когда накал страстей в отношениях с Орловым несколько поутих, и у них с Марьяшей появилось много, слишком много свободного времени, Мише стало некомфортно. Виталька уехал окрыленный и, похоже, полностью доволен своей жизнью у Отто. Григорий делает вид, что все в порядке: помогает в Иври по хозяйству, режется с Петром в карты, обучая его подспудно замечательным образцам разговорной ненормативной лексики типа «бляха муха», «блин малин» и далее по возрастающей (в зависимости от того, выигрывает он или проигрывает). Но находится он в постоянном ожидании, чувствуя себя не то загостившимся гостем, не то нахлебником. Да и у Миши состояние не лучше. Не зря ведь говорится, ничего не может быть хуже, чем ждать да догонять. Поэтому ночной променад с Симоном по бульвару Клиши, утыканному всевозможными ночными клубами и бордельчиками, оказался очень кстати. Если бы Марьяша узнала, куда повел многоуважаемый Симон ее бойфренда, то, пожалуй, досталось бы обоим.
Побродить, однако, удалось недолго. Пошли от станции метро «Пигаль» по бульвару в сторону «Бланш». Погода не располагала к неспешной прогулке — мелкий дождь плавно перешел в мокрый снег, загнав друзей в небольшое уютное кафе.
После третьего бокала вина Миша завел разговор о Марьяше. В частности, о том, что его более всего беспокоило — почему она не хочет знакомить его с матерью.
— Ты хочешь быть представлен ее матери в качестве жениха или в качестве адвоката? — выслушав его претензии, спросил Симон.
— Да какая разница, в каком качестве? — Порецкий искренне удивился. — Полина ведь в курсе, что дочь приехала из России не одна, а с целой делегацией.
Друг мой, ты себе даже представить не можешь всей сложности взаимоотношений Марьяши и Полины, — Симон раскраснелся от выпитого, отчаянно жестикулировал руками, — это вечные соперницы. Полина всегда ревновала дочь к матери, к тому, что все жалели девочку, берегли ее, она довольно рано потеряла отца и очень тяжело это переживала. А Полине хотелось, чтобы жалели ее. Но этого никто не делал. И напрасно. Кстати, Графиня все же была очень предвзятой в отношениях с дочерью, а для внучки не жалела ничего. Она сама взлелеяла это противостояние…
— Симон, ты сейчас не о том говоришь.
— Да, Мишель, я, пожалуй, увлекся… Марьяша, конечно, ни тебе, ни мне не признается в том, что она просто боится в глазах своей мамочки глупо выглядеть. А та и рада стараться, она всегда в душе гордилась, что внешне гораздо эффектнее своей дочери, и постоянно культивировала в ней комплексы.
— Марьяша очень хорошенькая, — Миша откровенно возмутился, — не просто хорошенькая, а красивая…
— Это ты так считаешь и я, а у нее заниженная самооценка в отношении своей внешности. Я тебе об этом уже полчаса толкую, а ты никак не хочешь меня понять.
— А что я должен понять? — Миша уже начал терять терпение, — объясни ты мне, русскому медведю, ваши французские штучки. Ну не понимаю я, как мать может так тиранить свою дочь. И главное, за что?
— Мишель, ты не медведь, ты — тупица. Марьяша — великая скромница, ты у нее, возможно, первый мужчина. Она не умеет раскидываться поклонниками, как ее мамочка, которая даже меня двадцать лет с ума сводила, которую я двадцать лет желал. Она, скорее всего, стесняется тебя спросить прямо — женишься ты на ней или нет? И намекнуть тебе на это не может, потому что не знает, как это делается. Мамочка, наверное, знает, от того же Орлова, что у вас с ней некие романтические отношения. Если ты с ней будешь знакомиться как адвокат, то она Марьяшу просто затретирует своими намеками, что ты ее используешь, и всякой прочей ерундой.
— А если я как жених к ней приду знакомиться, тогда она меня затретирует, что я жиголо и охотник за богатыми невестами.
— Само собой, но тебе не привыкать, из щекотливых ситуаций выпутываться — твоя профессия, а Марьяшке это сделать сложнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67